 |
|
Печать |
| Агентство Федеральных Расследований (www.FLB.ru) | ||
 |
||
Госпосредник вновь получает монопольные праваСистема реорганизации оборонного экспорта движется по заколдованному кругу |
|
| "Четвертого ноября президент РФ Владимир Путин подписал указы об освобождении Алексея Огарева от обязанностей гендиректора компании "Росвооружение" и Сергея Чемезова - от аналогичных обязанностей в "Промэкспорте". Отдельным указом две эти компании объединены в федеральное государственное предприятие "Рособоронэкспорт", главой которого назначен Андрей Бельянинов, заместитель главы бывшего "Промэкспорта". По некоторым слухам, он человек, близкий к Борису Березовскому. Но означает ли это кардинальные изменения в деятельности российского оружейного экспорта? Примечательно, что неделею ранее на заседании комиссии по ВТС в течение нескольких часов детально обсуждался вопрос о слиянии "Росвооружения" и "Промэкспорта". Компетентная комиссия признала нецелесообразным объединение двух госпосредников. Вслед за тем президент Владимир Путин тем не менее принимает решение, возрождая комплекс непредсказуемости своего предшественника Бориса Ельцина.
Управление Военэкспортом Область ВТС одна из тех немногих российских "куриц", несущих миллиардные яйца. Как над ней ни экспериментировали, кто только не пытался наложить на нее лапу, но она по-прежнему приносит немалый доход государству. Немногим более полутора десятков лет назад советский экспорт оружия превосходил даже американский (см. таблицу # 3). Доходы от него, а более всего заложенный в ВПК потенциал, повышают заинтересованность к продажам за рубеж вооружений и военной техники (ВВТ) со стороны властных структур. Старая история Отечественная система ВТС продемонстрировала в кризисные дни перехода России на рельсы рыночной экономики и свою высокую устойчивость, огромный внутренний потенциал, когда, оставшись без государственного ока, все же давала доход в казну (см. график # 4). Упражнениям по либерализации торговли оружием, позволявшим многочисленным фирмам-однодневкам, паразитировать на поле оборонного экспорта, был положен конец указом президента в 1993 г. после образования федерального государственного унитарного предприятия (ФГУП) "Росвооружение". Оно как бы стало преемником прежнего "Оборонэкспорта" с 40-летней историей и включило в себя два других госпредприятия, осуществлявших военное сотрудничество с иностранными государствами - по подготовке военных кадров и по строительству. Тем самым государство установило монополию в сфере продаж ВВТ, вытеснив при этом недобросовестного частника, от которого терпело только материальные убытки и испытывало подрыв доверия к собственному авторитету на международных рынках вооружений (кстати, этот феномен переходного периода полностью не изжит и напоминает о себе довольно часто). Начался период "больших" игрищ вокруг оружейного экспорта. К примеру, редкий руководитель "Росвооружения" сидел в своем кресле более года, различные группировки в правительстве и Кремле двигали своих преданных людей. Как установил Стокгольмский международный институт исследования проблем мира (SIPRI), по прямому указанию кремлевского фаворита Коржакова в ФГУП назначались доверенные лица, организовавшие финансовые потоки на подпитку президентских выборов в России 1996 г. Другие всходы противоречий на ниве военного экспорта взошли в феврале 1996 г., когда появилось постановление правительства, разрешающее 15 предприятиям, производящим военную продукцию, самостоятельно выходить на международный рынок наряду с "Росвооружением" (до того это право имело лишь авиастроительная корпорация МАПО "МИГ"). Делалось это для того, чтобы разгрузить головную госкомпанию от поставок всякого рода мелочей, запасных частей и др. к уже отправленному за рубеж крупному специмуществу и вооружению. Узаконенные "самостийщики" довольно быстро попытались изменить дух постановления и стали выступать как самостоятельные продавцы, непрофессиональная работа которых с иностранными покупателями нередко компрометировала всю систему российского ВТС. Советская эпоха не оставила в наследство оборонно-промышленному комплексу хотя бы малой толики навыков для выживания на мировых рынках оружия - нужен принципиально иной менталитет в организации работы по маркетингу, рекламе и многом другом, на развитие чего в нынешних условиях у ВПК просто нет средств. Сегодня только шесть предприятий российского оборонного комплекса имеют разрешение самостоятельно торговать за рубежом. Следующий этап в экспериментировании над ВТС наступил в апреле 1997 г. вслед за созданием Министерства внешнеэкономических связей и торговли. Практически оно вобрало в себя все функции по продаже оружия, до того принадлежавших Государственной комиссии по военно-техническому сотрудничеству, Миноборонпрому и даже Минобороны. По сути, была создана жесткая система централизации, во многих своих чертах воскрешавшая советскую модель. Неизбежно разразился кризис. И уже в августе того же года Борис Ельцин подписывает Указ # 907, в соответствии с которым образуется Координационный межведомственный совет по военно-техническому сотрудничеству во главе с премьером или его первым заместителем. Вступает в силу закон о ВТС, расписавший ответственность государственных учреждений и призванный скоординировать эту работу, придать ей динамизм, исключить чиновничий произвол. Расширяется число государственных посредников - в 1998 г. появляются госкомпании "Промэкспорт" (продажа излишнего военного имущества из арсеналов Вооруженных сил, поставка запасных частей к ранее проданной продукции и др.), а также "Российские технологии", которые так и не нашли свою нишу на рынке ВВТ и в результате весной 2000 г. были слиты с "Промэкспортом". Однако повторяется та же история, характерная для ситуации с расширением круга госпосредников в оборонном экспорте, - грубо говоря, поставка запасных частей отходит на второй план, "Промэкспорт" все чаще начинает "перебегать" коммерческие "дорожки" "Росвооружению". За каждым из госпосредников стоят влиятельные политические группировки. Первое объединение возглавлял Сергей Чемезов, весьма близкий к президентским кругам и пользующийся поддержкой первого вице-премьера, петербуржца Ильи Клебанова. Другой лагерь, по некоторым данным, опирался на влияние премьера Михаила Касьянова. Недавно образованное Минпромнауки во главе с Александром Дондуковым, курирующее оборонный комплекс, видит в экспорте вооружений прежде всего финансовый источник возрождения ВПК в целом и наряду с другими пятью агентствами по оборонному производству также надеется расширить свое участие в бюрократическом механизме по принятию военно-экспортных решений. Несовершенная структура Все стороны из властных органов сходились в одном: существовавшая на начало 2000 г. система ВТС довольно громоздка и далека от совершенства (см. схему 1). Во главе структуры, принимающей решения по ВТС, номинально стоит президент страны. Ему принадлежит право определения политических направлений в этой сфере. Обязанность же правительства заключается в детализации президентских указаний на исполнительском уровне. Она строится исходя из следующих направлений: во-первых, максимально способствовать продвижению военной продукции отечественного оборонного производства за рубеж; во-вторых, исключить тем самым нанесение ущерба оборонным возможностям России или создание предпосылок для возникновения таких ситуаций; в-третьих, обеспечить соответствие международным соглашениям и обязательствам, то есть они должны быть строго лицензированными. Имеется и третий игрок в верхнем эшелоне ВТС - это Госдума, которая своей законодательной работой может существенным образом влиять на характер военно-технического сотрудничества, но практика показывает, что ее роль в этом отношении весьма пассивна. По большому счету схема организации ВТС идентична сложившейся практике в других странах, где руководство и контроль осуществляются двумя ветвями власти - исполнительной и законодательной, с обязательным лицензированием каждого шага и строгими проверками со стороны счетных палат или государственных контролеров. Вместе с тем очевидны и отличия. В России торговля оружием чрезвычайно заполитизирована, немыслимо высок уровень, на котором рассматриваются связанные с ней вопросы, - все это лишь свидетельствует о том, что ВТС является предметом острейшей борьбы между президентской командой и правительством, различных группировок в их среде. В западных странах, Израиле, Японии и Южной Корее уровень исполнительских и законодательных решений несколько ниже (подкомитеты законодательных органов, начальники управлений исполнительских структур). Впрочем, подобное предусмотрено и в российских нормативных документах по ВТС, но в действительности по большей части "погоду" в сфере ВТС определяют первые лица государства, часто волюнтаристски, в интересах своих групп и кланов (см. "НВО" # 40, 2000 г.). Такое положение совершенно исключает присутствие на российском поле ВТС четвертого игрока - прессы. Прозрачность ВТС в России, по оценке аналитиков, наихудшая среди стран, исповедующих принципы рыночной экономики и демократического контроля. Наивысшей обладают США, на порядок она ниже в Великобритании, Франции, Германии, Израиле и Японии. Но даже уровень открытости ВТС стран второго и третьего порядков никто из серьезных специалистов не берется сравнивать Россию. Словом, в основу действий верхних эшелонов российской власти заложены по большей части организационные схемы ВТС западных стран, однако в них царит менталитет и отношения, сопоставимые с одиозно-тоталитарными странами. Роль госпосредников выполняют ГК "Росвооружение" и "Промэкспорт". Они работают с предприятиями, в том числе и с теми, которые имеют лицензию самостоятельного выхода за рубеж. Названные госкомпании занимаются маркетингом, продвижением отечественной военной продукции на иностранные рынки, готовят контракты, обговаривают их условия, берут на себя обязательства перед иностранным партнером и предприятием-производителем по дальнейшему сопровождению продукции (организация переподготовки обслуживающего персонала, офсетные условия и т.д.). Но этого недостаточно. Требуется обязательно санкция Минэкономразвития, Минобороны и даже Агентства по охране интеллектуальной собственности. Везде имеются немалые аппараты чиновников, все они готовят соответствующие бумаги, а в результате - определенных законом 20 дней на принятие решения по тому или иному запросу иностранного заказчика явно не хватает. В противовес, как правило, приводится в пример оперативность Запада, позволившая только США удерживать в своих руках более половины объема мирового рынка вооружений - 13 млрд. долл. в этом году. Пентагон намерен поднять этот показатель до 15,7 млрд. долл. в 2001 г. Данной проблемой занимается Агентство по сотрудничеству в сфере оборонной безопасности (Pentagon"s Defense Security Сooperaition Agency - в известной мере аналог "Росвооружения"), входящее в структуру американского минобороны и одно из подразделений государственного департамента. Однако и там сетуют, что определенных законом 15 дней согласования в конгрессе вопросов поставок оружия для государств-союзников и 30 дней - для несоюзных стран явно не достаточно. Здесь, несмотря на отработанный десятилетиями механизм продаж ВВТ и военного имущества за рубеж, тем не менее постоянно заботятся о его совершенствовании. В настоящее время Пентагон инициирует реформу установленного порядка военного экспорта как минимум по 17 позициям. Аргументацию для своих предложений он черпает из последних двух десятков случаев неоправданно долгого рассмотрения военно-экспортных документов. Причем американский производитель оружия непосредственно сам или через посреднические фирмы и организации не ограничен в поисках рынков сбыта и условиях продажи за исключением детально описанных законом рамок действия предпринимателя. Только на первый, непосвященный взгляд дело кажется очень простым: произвел заслуживающую внимание продукцию, выбросил ее на рынок - и нет отбоя от покупателей. Все намного сложнее. Сам по себе рынок оружия чрезвычайно ограничен, за последнее десятилетие его объем ужался почти вдвое - до 25-30 млрд. долл. "Оружейный Клондайк" уже давно разделен и застолблен традиционными поставщиками ВВТ, не желаюжими поступаться своими доходами. Острейшая конкурентная борьба порождает новые формы продаж - и надо им соответствовать, пытаться удержаться на гребне волны. Например, в 70-х годах только в 20 странах были в ходу офсетные программы, которые предусматривают возвращение части суммы контракта в страны-покупатели в виде инвестиций или развертывания совместных предприятий, развития инфраструктуры и так далее. Сегодня эта практика охватывает уже 130 государств. Позволить себе подобное может американская корпорация "Локхид-Мартин". А способна ли на это наиболее удачливая российская самолетостроительная корпорация "МиГ", у который нет средств на создание истребителя пятого поколения? Россия пока нащупывает эти подходы, офсетные контракты лишь недавно начала предлагать своим партнерам только что ликвидированная госкомпания "Росвооружение" от имени 1700 предприятий отечественного ВПК, потому что каждое из них просто не в состоянии справиться с этим в одиночку. Много и других особенностей на мировом рынке вооружений. России же предстоит познавать и нарабатывать огромнейший объем навыков и умений - и менталитет предпринимателя-бизнесмена от оборонки, вписывающийся в международные стандарты, и свод законов в ВТС, и создавать, расширять международные связи, а главное - завоевывать авторитет. Внешнеторговая подсистема А пока - и это еще на долгие годы - без государственных посредников типа "Росвооружения" или "Промэкспорта" просто не обойтись. Тем более, что их деятельность определенным образом зарекомендовала себя. За семь лет существования "Росвооружение" стало довольно известной фирмой среди специалистов, на ее долю приходится более 80% российского экспорта вооружений и специмущества. Она последнее время постоянно занимала верхние строчки в зарубежных рейтингах торговцев ВВТ, поднявшихся в этом году на 12-е место в мире и третье - в Европе (см. "НВО" # 31, 2000 г.). В общем, этой госкомпании принадлежит в значительной мере заслуга в том, что за последние годы был сформирован принципиально иной рынок покупателей российского оружия (см. таблицу 2). При этом в советские времена реальная отдача от экспорта ВВТ для экономики государства была даже меньше, чем, например, в последние годы. Тогда чистая выручка в валюте составляла всего 2 млрд. долл., а 8 млрд. долл. зачислялись в виде долгосрочных государственных кредитов, большая часть которых не возвращена до сих пор. В этом году, по прогнозам, объем российских военных продаж достигнет уровня 3-3,5 млрд. долл. Правда, наиболее крупные партнеры России - Китай и Индия, похоже, склонны играть на прежней доверчивости Москвы, отчего уже возникли существенные задолженности. У "Промэкспорта" оборот более чем на порядок ниже. В прошлом году он составил около 150 млн. долл., в нынешнем же, уверяли в этой госкомпании, он должен бы возрасти вдвое. В качестве доводов со страниц газет назойливо звучат сентенции типа "мы знаем, как работать". Именно на эти две организации госпосредников и обратили свой реформистский пыл чиновники высших рангов. Централизация До 4 ноября виделось два пути: или слить эти две компании в одно юридическое лицо, или превратить "Промэкспорт" в дочернее предприятие "Росвооружения". Таким образом укреплялся бы институт госпосредника как такового, исключалась бы конкурентная борьба между этими двумя организациями. То есть, полагали, было бы больше порядка, меньше волокиты. Реорганизация пришла в столкновение со статьей 5 Закона о военно-техническом сотрудничестве, она устанавливает запрет на монополию субъекта ВТС, которыми, кстати, являются и "Промэкспорт", и "Росвооружение". Но дело не только в этом законе: как-то легко даже на уровне дискуссий было предано забвению антимонопольное законодательство в целом. Превращение "Промэкспорта" в дочернее предприятие также противоречило бы статье 12 того же закона. Она гласит, что дочернее предприятие уже не может быть субъектом ВТС. Это значит, что реорганизация только на этом не закончилась бы, что-то надо было делать дальше. Но что - этого пока никто не знает. Знают другое - закладывалась бы основа для скандальной ситуации. На основании статьи 60 Гражданского кодекса РФ реорганизация госпосредников дает инозаказчикам и предприятиям промышленности право на расторжение действующих контрактов и договоров, что вызвало бы у них законное желание потребовать возмещения соответствующих убытков. Аналогичная ситуация сложилась в 1993 г., когда происходило слияние трех спецэкспортеров - "Оборонэкспорта", "Спецвнештехники" и Главного управления по сотрудничеству и кооперации - в единую организацию "Росвооружение". Тогда негативными последствиями только самого процесса реорганизации стало следующее: - объем военного экспорта в период реорганизации, то есть в 1994 г. сократился на один млрд. долл.; - фактическое объединение потребовало два года организационных мероприятий - время, отчасти упущенное для активной деятельности на международных рынках; - понадобилось перезаключить все контракты с иностранными заказчиками и переоформить договорные документы с отечественными предприятиями; - не обеспечивалось своевременное выполнение российской стороной имевшихся на тот период контрактных обязательств; - иностранным партнерам пришлось в течение значительного времени адаптироваться к российским нововведениям, что привело к отсрочке заключения новых контрактов. Вспоминается и другой случай, когда в 1997 г., проводя демонополизацию в сфере ВТС, по указу президента был образован тот же "Промэкспорт". В тот год экспорт сократился с 3,6 млрд. до 2,4 млрд. долл. (однако конкуренция между спецэкспортерами так и не была устранена). Сегодня специалисты считают: если произойдет какая-либо реорганизация госпосредников, то следует ожидать ее негативного воздействия на находящиеся в проработке контракты общим объемом около одного млрд. долл., в том числе на поставку в Перу самолетов МиГ, в Грецию - танков Т-80, в Малайзию - реактивных систем залпового огня "Смерч" и др. Профессионалы ВТС предлагают считаться и с другим немаловажным обстоятельством. Торговые марки "Росвооружения" и "Промэкспорта" имеют широкую известность на мировом оружейном рынке, и любые институциональные изменения госпосредников, даже в рамках совершенствования ВТС, способны привести к существенным потерям определенных сегментов этого рынка, что, в свою очередь не может не нанести ущерба для геополитических и экономических интересов России. Тем не менее президент Владимир Путин 4 ноября выбрал именно этот способ преобразования госпосредников. Но остановится ли на этом реформирование ВТС? Поскольку лоббируются и другие предложения. Акционирование госпосредника Со стороны отечественных промышленных предприятий и общественности возникают предложения акционировать ГК "Росвооружение" и "Промэкспорт". В этом случае можно наладить надлежащий контроль за внутрихозяйственной деятельностью компаний и соблюсти его финансовые интересы акционеров. Тем самым будет положен конец своеволию "монополиста-госпосредника", финансово-хозяйственная деятельность станет более прозрачной. Наверно, такая идея имела бы право на жизнь, но при этом потребовалось бы изменить два федеральных закона. В соответствии со статьей 17 Закона "О государственном регулировании внешнеторговой деятельности" государственная монополия осуществляется на основе лицензирования внешнеторговой деятельности. Лицензии выдаются исключительно государственным унитарным предприятиям. В данном аспекте речь идет о монополии на посреднические услуги в сфере военно-технического сотрудничества. Не трудно предположить, что изменение этой статьи Закона породит различного рода посреднические акционерные общества, которые уже в меньшей степени будут блюсти государственный интерес. И как быть с государственной монополией на ВТС? Кроме того, изменение организационно-правовой формы госпосредника не повлияет на его сущность в данном качестве. Однако согласно статье 12 Закона о ВТС госпосредники могут быть только в форме специализированного федерального государственного предприятия. Организационно-правовая форма акционерного общества, считают одни, не дает преимуществ в отношении контроля внутрихозяйственной деятельности. По требованию статьи 15 Федерального закона "О бухгалтерском учете", например, госкомпания "Росвооружение" ежегодно представляла свою финансовую отчетность органам, уполномоченным управлять государственным имуществом. Счетная палата на основании данных ей полномочий проверяла эффективность и целесообразность использования как движимого, так и недвижимого имущества, то есть денежные средства на счетах компании, а также ее активы. То же относится и к органам прокуратуры, которые занимаются не только анализом соблюдения Уголовного кодекса, а также надзором за исполнением законов руководителями коммерческих организаций к которым относятся и госпосредники (статья 1 Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации"). Однако вызывает сомнение, что контроль государственных органов окажется более жестким, чем непосредственно акционеров. Но для этого и культура российских предпринимателей должна быть иной, и должны существовать стройные законы, блокирующие злоупотребления за государственный счет в сфере ВТС. К сожалению, сегодня ситуация не та, имеется множество свидетельств коррупционности и беззакония во многих других сферах экономики, подвергшихся приватизации. Кто гарантирует, что подобное не произойдет в ВТС, если утвердятся подходы акционирования. Форма акционерного общества таит в себе и сложности при выполнении стратегических задач в сфере ВТС. Вполне возможно предположить, что в силу коммерческого интереса, который представляет собой рынок вооружений, акции госпосредника могут быть скуплены одним из российских олигархов. В таком случае неизбежно столкновение интересов государства и частных лиц. Это, в свою очередь, приведет к тому, что значительно уменьшатся возможности России в сфере обеспечения своих военно-технических интересов через такого посредника. А война интересов в силу стратегического положения госпосредника на мировом рынке неминуемо приведет к дезорганизации компании и как результат - потере этого рынка. Под крыло ВПК Не смолкают и диаметрально-противоположные предложения о реорганизации ВТС - передать все бразды управления текущей деятельностью непосредственно государственным чиновникам. И тем самым исключить госпосредничество на коммерческой основе. Для повышения уровня и централизации государственного контроля над экспортом вооружений, считают представители оборонной промышленности, необходимо создать единый государственный орган управления военно-техническим сотрудничеством. Главное, чтобы оборонным экспортом управляли не коммерсанты, коими, как считают в ВПК, "объективно являются спецэкспортеры", а государственные чиновники. С этой целью предлагается на базе существующих спецэкспортеров-госпосредников либо развернуть еще одно агентство, либо наделить этими функциями департамент Минпромнауки. По сути дела, такие предложения влекут за собой полный слом существующей системы ВТС, которая сегодня подразделяется на управляющую подсистему государственного управления и управляемую подсистему внешнеторговой деятельности в отношении субъектов ВТС. Ее функционирование предписано статьей 11 Федерального закона "О государственном регулировании внешнеторговой деятельности". Там определено, что государственные органы могут непосредственно осуществлять внешнеторговую деятельность только в случаях, прямо упомянутых в Федеральном законе. Но все дело в том, что в действующих законах таких случаев нет. Таким образом, коммерсанты, к категории которых относят спецэкспортеров-госпосредников, не могут управлять экспортом продукции военного назначения. С другой стороны, посылка авторов предложения находится в явном противоречии с президентским Указом # 1176 1996 г., который гласит, что государственные предприятия не могут входить в систему федеральных органов исполнительной власти, а, следовательно, и осуществлять государственное управление в какой-либо сфере. Вдобавок в соответствии со статьей 9 и 11 Закона о ВТС государственное управление в области военно-технического сотрудничества должны осуществлять исключительно федеральные органы исполнительной власти на основании решений президента страны. Ну, а проекты с передачей всей полноты исполнительной власти Минпромнауке или одному из агентств по производству вооружения - все это полный аналог с реорганизацией ВТС под Министерство внешнеэкономических связей и торговли в 1997 г., что закончилось полным крахом (см. выше по тексту). Указ от 4 ноября Осуществленный в соответствии с Указом президента вариант реформирования ВТС, как видно, не является чем-то новым, скорее это нечто иное - не столь уж старое, а потому и не забытое напрочь. Значит, дело в другом: в борьбе за влияние на комплекс, связанный с торговлей оружием. Сама система ВТС начинает только складываться как в законодательном, так и организационном плане. Медленно, но идет становление нового менталитета у людей, задействованных в этой сфере, в связи с чем от госпосредников, видимо, нецелесообразно отказываться еще ряд десятилетий. Торговля оружием с кондачка не только не удастся, но и окажется разорительной как таковая и для предприятий ВПК, и для государства в целом. В то же время и резкие движения в процессе реформирования ВТС (чему мы явились свидетелями) делать также нежелательно. В связи с последней акцией неминуем полутора-двухлетний провал в российских доходах от оборонного экспорта. Предстоит переоформление всех договорных документов, изменение реквизитов и счетов бывших госпосредников "Росвооружения" и "Промэкспорта" на нового - "Рособоронэкспорт". Не исключено, что ряд иностранных контрагентов, воспользовавшись ситуацией, откажутся платить по ранее оформленным сделкам. Как сообщил наш корреспондент с китайской выставки в городе Чжухае, негативный эффект налицо: пустуют стенды несуществующих предприятий "Росвооружения" и "Промэкспорта", отменяются пресс-конференции, не могут найти партнеров по переговорам представители зарубежных стран. Власти создают не лучшие условия для развития ВТС, постоянно превращая его в объект политико-административных интриг. И в то же время практически не уделяют внимания вопросам отлаживания, регулировке этого механизма. В государственных интересах давно назревшую проблему четкого разграничения функций между двумя существующими госпосредниками "Россвооружением" и "Промэкспортом" следовало бы разрешить путем разделения строго оговоренной номенклатуры. При этом строго следить за соблюдением установленных правил и, конечно, жестко спрашивать бы за нарушения. Необходимо признать, что и стремление высших эшелонов власти вмешиваться в конкретные дела торговли оружием, подчас волюнтаристским образом, возможно лишь вследствие отсутствия документов, регламентирующих права и обязанности соответствующих должностных лиц и организаций различных уровней. Произвол снизит лишь строгая регламентация функциональных обязанностей. Такими же строгими правилами игры должны руководствоваться и предприятия, имеющие право самостоятельного выхода на зарубежные рынки. Иначе неоправданная конкуренция, местнические интересы и дальше будут вести к сбиванию цен, следовательно, ухудшать финансовые показатели всего национального экспорта. Расширение числа предприятий, имеющих самостоятельный выход на мировые рынки оружия, тоже не должно быть спонтанным, а находиться под жестким контролем государства, в случае необходимости решительно лишающего проштрафившихся лицензии. Назрела необходимость и в корректировке действующего законодательства в области лицензирования экспорта оборонной продукции. Прежде всего требуется упростить всю эту процедуру: много здесь неоправданного с точки зрения здравого смысла и элементарной логики. Одновременно крайне необходимо повысить ответственность согласующих органов и должностных лиц за проволочки при рассмотрении конкретных вопросов экспорта продукции военного назначения. Это круг лишь первоочередных задач, за ними следует множество других. Решит ли эти проблемы ликвидация "Росвооружения" и "Промэкспорта" и учреждение "Рособоронэкспорта" - весьма сомнительно. Очевидно лишь одно: имеющий малый оборот "Промэкспорт" подмял под себя довольно известную в мире госкомпанию "Росвооружение", что в общем противоестественно с точки зрения здравой логики и экономических интересов государства. Вразумительное объяснение, по всей вероятности, лежит только в одной плоскости - чиновничьих игрищ. Объективно же, вновь произошла монополизация госпосредничества в сфере ВТС, что подвергалось критике еще некоторое время тому назад и на страже чего стоит Закон о ВТС. Поэтому можно со стопроцентной уверенностью предсказать, что следующий этап реформирования вернется на вектор демонополизации госпосредников. Этот цикл в России эмпирически уже предопределен и составляет в среднем 3 года. Возможно, несколько быстрее или медленнее - темп определяют не госинтересы ВТС, а амбициозные цели сильных мира сего. Единой госполитики как не было, так и нет. " |
|
|
10.11.2000 |
Вадим Соловьев Независимое военное обозрение |
Из досье FLB |
||||
|
||||