 |
|
Печать |
| Агентство Федеральных Расследований (www.FLB.ru) | ||
 |
||
Золотая ногаДаже на фоне многочисленных скандальных историй на финансовую тему взаимоотношения с одной из фирм-поставщиков - "Компани Нога" - особый и экстремальный случай, с которым столкнулось правительство Российской федерации, разбираясь с унаследованной коммерческой задолженностью. Эта история преподала нам отличный урок во многих отношениях, и поэтому есть смысл рассказать о ней, тем более что многие события разворачивались на моих глазах. |
|
| "Сначала немного предыстории. Сейчас уже забылась ситуация товарного голода начала 90-х годов, когда союзные и российские власти предпринимали чрезвычайные усилия по борьбе с продовольственным кризисом в условиях тяжелой ситуации в отечественном сельском хозяйстве и острой нехватки валютных средств для импорта. Одной из таких чрезвычайных мер стало решение правительства РСФСР, принятое в начале 1991 года, поручить Министерству сельского хозяйства произвести закупки продовольствия, детского питания и потребительских товаров путем привлечения кредита консорциума зарубежных банков под гарантии ВЭБ с выделением для погашения кредита мазута и дизельного топлива.
Сейчас уже трудно восстановить, по каким причинам из сделки "выпали" зарубежные банки и ВЭБ, но в конечном итоге в апреле 1991 года первый зампред Совмина РСФСР, министр сельского хозяйства и продовольствия Г.Кулик подписал от имени правительства РСФСР первое соглашение с "Компани Нога". по которому фирма обязалась предоставить правительству РСФСР кредиты на сумму около 420 млн. долларов. Кредит предоставляется в форме открытия аккредитивов в пользу поставщиков в Россию продовольствия, товаров длительного пользования, оборудования для фабрики детского питания, закупаемых советскими (а позднее российскими) внешнеторговыми организациями. Погашение задолженности фирме "Нога" на сумму аккредитивов должно было происходить с рассрочкой платежа путем поставки фирме по согласованному графику дизельного топлива и мазута Роснефтепродуктом. причем средства, вырученные "Нога* от продажи этих нефтепродуктов, должны были зачисляться на гарантийный целевой счет правительства, с которого фирма имела право снимать средства по мере наступления сроков погашения задолженности. Летом и осенью 1991 года теми же сторонами были подписаны два дополнения к кредитному соглашению, а в январе 1992 г. - второе кредитное соглашение для финансирования поставок сельхозхимикатов и погашения задолженности поставщикам за ранее поставленные химикаты. Все эти соглашения на общую сумму кредитов в размере 1,4 млрд. долларов предусматривали аналогичный описанному выше порядок финансирования и погашения (правда, по второму кредиту погашение осуществлялось поставками нефти). Когда позднее мы стали разбираться с ситуацией. сложившейся с выполнением взаимных обязательств с фирмой "Нога", выяснилось, что кредитные соглашения не соответствовали действовавшему на период их подписания законодательству СССР и РСФСР, поскольку содержали формулировки отказа РСФСР от суверенного иммунитета. Именно поэтому правительственная комиссия по государственному внешнему долгу и финансовым активам РФ, которую я возглавлял в тот период, на своем заседании в июне 1993 года, на котором рассматривалась ситуация с фирмой "Нога", вынесла в том числе решение обратиться в Государственно-правовое управление президента с просьбой дать заключение о пределах ответственности должностных лиц, подписавших с фирмой "Нога" кредитные соглашения. Юридическая мина, заложенная в соглашениях, позволила фирме добиться летом 1993 года судебного решения о блокировании счетов правительства. Центрального банка (или счетов с правом распоряжения руководителями этих ведомств), а также совзагранбан-ков и ряда внешнеторговых организаций в банках Швейцарии и Люксембурга. (Замечу для ясности, что решение суда в таком случае принимается не по конкретному перечню счетов, а в формулировке "если такие счета обнаружатся", а счетов на имя правительства. ЦБР и их руководителей не было, потому пострадали, не будучи виноватыми, главным образом совзагранбанки и некоторые внешнеторговые организации.) Кроме того, стало совершенно очевидно, что сама схема сделки содержала существенные изъяны, открывавшие возможности для махинации как самой фирме "Нога", так и ее партнерам. Прежде всего это касалось возможности контроля российской стороной суммы фактически предоставленного фирмой кредита и, в известной мере, совершенных в его погашение платежей. Так, необходимо было сводить данные о суммах, открытых третьей стороной (т.е. "Нога"), аккредитивов в пользу большого числа поставщиков товаров, закупаемых многими российскими организациями. Кроме того. в соглашениях фиксировались обязательства российской стороны о поставках энергоносителей в стоимостном объеме, отражающем возврат основной суммы долга, ориентировочную сумму процентов, комиссионных и прочих дополнительных выплат. Таким образом просто выверка баланса платежей и погашений оказывалась весьма трудоемким делом, требующим создания "малого Минфина". И это при условии, что фирма-кредитор предоставляет полную и исчерпывающую отчетность. В случае с "Нога" российская сторона столкнулась с завесой непроницаемости. Такая закрытость была не случайной, поскольку, как выяснилось в ходе нашего расследования, которое потребовало изучения огромного объема финансовых и юридических документов с привлечением аудиторских и юридических фирм, "Нога* активно эксплуатировала в своих интересах технические изъяны соглашений путем сокрытия или фальсификации отчетных документов. Так, фирма для обоснования сумм предоставленных кредитов ссылалась на суммы контрактов и. соответственно, контрактные цены, при этом скрывая информацию о суммах аккредитивов, реально открытых ею по контрактам. Однако между "контрактными" и "аккредитивными" данными была огромная разница, поскольку "Нога" масштабно практиковала заключение побочных соглашений с поставщиками (в том числе собственными дочерними предприятиями), завышавшими цены. в которые включались баснословные "премиальные" самой фирме "Нога". Например, в случае поставщика товаров длительного пользования фирмы "Ниссо Боэки" накрутки комиссионных "Нога" составляли до 33% от цен товаров. (Замечу, что даже в отношении такого выгодного партнера "Нога" проявила недобросовестность, не заплатив за одну из партий товаров, за что была привлечена "Ниссо Боэки" к суду.). Похожим обрязом "Нога" попыталась выполнить и снос обязательство по погашению долгов за агрохимикаты. договорившись о переуступке кредиторами долгов с дисконтом и включив эти долги по номиналу в сумму якобы предоставленного ею кредита российской стороне. При этом никаких документальных подтверждений о погашении долга от фирмы "Мига" и кредиторов добиться не удалось. Фирма попыталась завысить суммы предоставленных кредитов, просто голословно заявляя о произнеденных платежах, хотя ни платежей, ни фактических поставок товаров либо не было, либо они были совершены в меньших объемах, либо не предусматривались кредитными соглашениями. С другой стороны, в отношении поступивших платежей фирма "Нога", как нетрудно догадаться, "ошибалась" в сторону их уменьшения. Это делалось главным образом путем задержки с переводом средств от продажи нефтепродуктов на гарантийный целевой счет правительства. чтобы создать иллюзию о недостаточных суммах-обеспечения, кредите", а также непоавомерными вычетами из этих средств ко-миссий и завышения своих издержек. Таким оброзом декларируя завшенные суммы предоставленных кредитов и заниженные суммы их погашения, фирма по существу стремилась искусственно раздуть размер российской задолженности перед собой. Делалось все это, как я полагаю, в рамках хорошо продуманной стратегии - воспользоваться переживаемыми Россией экономическими трудностями, переходным периодом в связи с распадом СССР и связанными с этим изменениями в полномочиях и функциях государственных органов (можно сказать, некоторой организационной неразберихой) с тем. чтобы получить ничем необоснованную сверхприбыль. Эта стратегия весьма энергично реализовывалась руководителем фирмы господином Гаоном. 14 декабря 1992 года, видимо, рассчитай. что вновь (как раз в этот день) назначенного председателя правительства и руководителей ряда ведомств будет легко ввести в заблуждение. г-н Гаон потребовал от В.С.Черномырдина уплаты почти 300 млн. долларов, которые якобы были недоплачены ему по предоставленному "Нога" полуторамиллиардному кредиту. Вскоре вслед за этим (в начале февраля 1993 г.) он обратился в Минфин и МВЭС с требованием подписать соглашение о порядке урегулирования указанной задолженности, изъявляя готовность предоставить новые кредиты. Когда первый заместитель министра финансов А.П.Вавилов направил встречное предложение - представить подтверждающие задолженность надлежащие документы, г-н Гаон обратился с жалобой ко мне на "необоснованные требования" г-на Вавилова. Я, вслед за премьером, поручил Минфину, совместно с МВЭС тщательно разобраться с ситуацией и после этого решать вопрос о платежах фирме. Надо признать с сожалением, что в тог момент Минфин, Минэкономики и МВЭС только начали, по поручению В.С.Черномырдина, проверку выполнения соглашения с фирмой и располагали весьма ограниченной информацией о состоянии расчетов, поскольку, как я упоминал. сама схема предусматривала децентрализацию поставок и расчетов, при этом российские участники сделок в принципе и не могли иметь информации, касающейся финан-совых операций фирмы "Нога", а последняя противодействовала ее получению. В этой ситуации ответственные сотрудники Минфина, Минэкономики и МВЭС (Вавилов, Ольховиков. Шибаев), стремясь предотвратить исполнение фирмой "Нога" угрозы об обращении " арбитраж, предложили фирме "Нога" перенести на ее счет небольшой, относительно суммы предъявленных Гаоном претензий, платёж и пронести переговоры по урегулированию остальных требований в обмен на обязательства фирмы не обращаться а арбитражный суд. Напомню, что общий объем негарантированной коммерческой задолженности составлял около 7 млрд. долларов. В месяц в различные инстанции приходило более сотни просьб об оплате старых долгов по поставкам товаров (преимущественно критического импорта - медикаменты, детское питание и т. д.). Как правило, все просители ссылались на тяжелое положение своих фирм в результате невыплаты долгов СССР и унаследовавшей их Россией Это был первый аргумент. Во-вторых, был аргумент. связанный с продолжением поставок товаров критического импорта. И наконец многие фирмы-поставщики угрожали судебные разбирательством, что грозило бы тяжелыми последствиями для их партнёров - российских внешнеторговых организаций. Поэтому часть просьб удовлетворять приходилось. Комиссия вырабатывала, общие ориентиры работы по этой задолженности, рассматривала и отдельные конкретные Случаи. Все обращения направлялись в Мийфин, который в сотрудничестве с другими ведомствами, выделял самые, с его точки зрения, неотложные платежи, список которых затем утверждался премьером. Ориентировочная сумма платежа в 1993 году была, как правило, 50% от суммы номинального долга. Поэтому предложение трех ведомств выплатить фирме "Нога" менее 10% заявленных претензий, с проведением переговоров и выверки задолженности, выглядело обоснованно. В марте 1993 года, за подписью инициаторов этого решения, г-ну Гаону было направлено письмо, в котором излагалась предложенная схема. Однако фирма "Нога" не удовлетворилась этим платежом и, поскольку ее интересам не отвечало проведение переговоров с предоставлением надлежащих документальных подтверждений российской стороне, продолжила тактику политического давления, направляя письма с требованиями платежей Президенту РФ, вице-президенту, председателю правительства, а также используя другие каналы давления (президента Израиля, конгрессменов США и т. д.), включая выгодную себе презентацию истории в российских и зарубежных средствах массовой информации. Стремясь добиться поддержки своей позиции со стороны, казалось бы. не имеющих к этой истории отношения третьих лиц, фирма пользовалась разными приемами. Например. американские сенаторы и конгрессмены, подписавшие письмо президенту Ельцину, были убеждены, что "Нога" закупала в счет кредита оборудование для производства детского питания у американских фирм, хотя на самом деле таких сделок не было. Последняя попытка г-на Гаона надавить на Минфин была предпринята в мае 1993 года. но натолкнулась на жесткую позицию российской стороны (урегулирование - только после проверки счетов). После этой встречи в июне 1993 года "Нога" получила в Швейцарии и Люксембурге предписания об аресте счетов и возбудила арбитражное разбирательство, указав в иске сумму претензии в размере свыше 400 млн. долларов. С этого момента правительство получило возможность запрашивать по предписанию арбитражного суда необходимую информацию у Фирмы "Нога" и ее зарубежных партнеров (К слову, фирма "Нога" могла потребовать предоставления любой информации от правительства, включая конфиденциальную, поскольку заключенное в 1991 году соглашение не обеспечивало правительству суверенного иммунитета.) Изучение огромного объема документов, к которому были привлечены сотрудни-ки КРУ Минфина, аудиторская фирма "Прайс Уотерхауз" и юридические советники правительства из фирмы "Клири. Готтлиб, Стин и Гамильтон", заняло почти год. В результате выяснились подробности беспрецедентных махинаций и манипуляций фирмы "Нога", о которых я рассказал выше. При этом независимые аудиторы пришли к заключению. что, во-первых, фирма "Нога" реально предоставила кредиты не на сумму 1.5 млрд. долларов, как обязалась по кредитным соглашениям и на чем настаивала на протяжении полутора лет. дезинформируя российское руководство и общественность, а лишь на сумму порядка 570 млн. долларов. Во-вторых, собственно кредитами эти средства в прямом смысле не являлись, поскольку они выделялись практически всегда только после получения "в порядке платежа" соответствующей порции энергоносителей. В-третьих, правительство не только не имело задолженности перед фирмой "Нога", но и поставило "лишних" энергоносителей на сумму более 120 млн. долларов, к которым следует добавить последний платеж в валюте на сумму 30 млн. долларов. На основании этих данных летом 1994 года правительство подало официальное возражение на иск с требованием к фирме верну ь переплаты. После чего фирма "Нога" существенно уменьшила сумму своей претензии и перестала заявлять, что ссудила правительству "полтора миллиарда". Слушания по делу начались а октябре 1994 года и пока не закончены. В суд в качестве свидетелей вызывались все официальные лица. имевшие отношение к делу. Меня не вызывали. видимо, сочтя лицом, не принимавшим существенных для отношений фирмы "Нога" с Россией решений. Конечно, позиции российской стороны весьма хорошо аргументированы. но "Нога" стремится использовать юридические лазейки. Тем не менее существуют хорошие основания для положительного исхода дела, то есть признания того. что правительство не является должником фирмы "Нога", однако вернуть излишнюю сумму платежей, по всей видимости, не удастся. "Нулевой вариант" в этой связи следует считать благоприятным исходом. Видимо, сознавая слабость своих позиций, г-н Гаон уже с осени 1994 г. начал выходить на российские власти с целью, во-первых. остановить дальнейшую работу по юридической и финансовой экспертизе сделок (которая продолжалась в связи с судебным разбирательством) и. во-вторых, попытаться заполучить огромные суммы якобы причитающегося фирме долга в "обмен" на "благородный" жест - отозвать иск из арбитражного суда. В октябре 1994 года у первого вице-премьера О.Н.Сосковца состоялось совещание, на котором была "вброшена" идея мирового соглашения (она излагалась в письме руководителей нескольких весьма влиятельных ведомств). Откуда-то взялся и посредник - некто Кастенфельд, обещавший все "уладить", если Гаону дать достаточный "отступной". Против были я, А.П.Вавилов и Л.Д.Давыдов. Наши аргументы были просты: мы г-ну Гаону ничего не должны. и, кроме того, любое наше движение, любое слово о готовности к замирению на условиях каких-то выплат и уступок Гаону будет им использовано в суде как новое косвенное доказательство нашего признания. Но тем не менее машина "поиска компромисса" была запущена. За ее ходом я мог наблюдать со стороны, поскольку 6 ноября 1994 года ушел в отставку с поста заместителя председателя правительства России. Но даже со стороны было видно, что Гаон задействовал мощные силы: он знал содержание многих конфиденциальных бумаг на интересующую его тему, его жалобы доходили даже до президента, бумаги, движение которых останавливал премьер, получали номера официальной регистрации, в печати появлялись публикации о бедном предпринимателе, обанкротившемся, помогая России... Но. слава Богу, хватило твердости у правительства. Премьер, заняв жесткую позицию. убедил президента добиваться справедливости через суд. Арбитражный суд идет, а контора Гаона пишет (посмотрите некоторые газеты последнего времени). Жив, курилка. " |
|
|
25.12.1996 |
Московский комсомолец |
Из досье FLB |
||||||||||
|
||||||||||