Есть ли жизнь на ВАЗе? : Как пишут в кино, роли исполняли: шурин – старший вице-президент по техническому развитию ОАО «АвтоВАЗ» Максим Нагайцев; племяш – старший вице-президент по продажам Алексей Криворучко, глава семьи – председатель совета директоров, глава госкорпорации «Ростехнологии» Сергей Чемезов

		Печать
Агентство Федеральных Расследований (www.FLB.ru)

Есть ли жизнь на ВАЗе? Как пишут в кино, роли исполняли: шурин – старший вице-президент по техническому развитию ОАО «АвтоВАЗ» Максим Нагайцев; племяш – старший вице-президент по продажам Алексей Криворучко, глава семьи – председатель совета директоров, глава госкорпорации «Ростехнологии» Сергей Чемезов
"После повышения таможенных пошлин на подержанные иномарки и намерений правительства выделить на поддержку отечественного автопрома 20 млрд рублей ОАО «АвтоВАЗ» прописался в сводках новостей так же прочно, как прогноз погоды. Вот и о том, что стоявший весь январь вазовский конвейер наконец заработал, сообщили едва ли не все телепрограммы страны. О том, что он встал через два дня из-за проблем с поставщиками, и в самом Тольятти знали не все. Испортили праздник Пуска конвейера после затянувшихся новогодних каникул здесь ждали, как первого свидания, даже те, кто на заводе сроду не работал. «Ну, это как часы на Спасской башне, – объясняет мне член совета ветеранов «АвтоВАЗа» Юрий Целиков. – Работает конвейер – все хорошо, жизнь в городе продолжается, будут еда, свет и тепло. Не работает – это как умирающий в доме: неуютно, тоскливо». То, что трудовая неделя на заводе на весь февраль установлена укороченной – 4 дня, а рабочий день с 8 часов сократили до 6, настроения не омрачало. Но счастье было недолгим: в понедельник, 2 февраля, конвейер запустили, а уже во вторник к вечеру одна за другой встали нитки, где собирали «классику» – «пятерки» и «семерки», следом перестали дышать участки по сборке «Калины» и «Самары». Праздник мира и труда испортили поставщики, недовольные схемой расчетов, предложенной заводом: 30 процентов живыми деньгами, 70 – векселями. Они перестали отгружать ВАЗу свою продукцию. В четверг утром у меня в гостинице раздался звонок: «Вы встретиться хотели, можно прямо сейчас». – «Вы же говорили, что в первую смену работаете?» Как выяснилось, первая смена проработала всего два часа – вышел приказ расходиться по домам, конвейер снова встал. Курсовки для топ-менеджеров Я сижу в торговом центре «Русь на Волге». Из окон забегаловки на четвертом этаже виден Ленинский проспект, он считается главной улицей Автозаводского района Тольятти. Проезжая там накануне, я заметила, что на указателе схемы движения к слову «Ленинский» пририсована буква «ч». Получилось не очень-то благозвучно – «чЛенинский». Моих собеседников двое. Никаких имен, фамилий и должностей. «Напишите просто: работники ВАЗа». Мне пообещали, что они сориентируют меня в вазовской рабочей жизни, но наш разговор крутится в основном вокруг команды топ-менеджмента: «Там москвичи и несколько французов (год назад блокпакет акций предприятия был продан компании Renault. – Ред.). Ездят на персональных автомобилях, заправляют их на заводе. Москвичи живут в заводском доме отдыха «Фортуна» – красивое место, на Жигулевском море стоит. Интересно, платят они за него из своего кармана или заводского? А может, профком им, ха-ха, со скидкой курсовки туда выделил? Мы весь январь стояли и получили две трети от заработной платы, это по 8–10 тысяч рублей. Даже если им тоже по две трети выплатили, они с шапкой по миру не пойдут». В 2007 году нынешний губернатор Самарской области Владимир Артяков, перебираясь из кресла президента «АвтоВАЗа» на Самарскую площадь, где находится областное правительство, опубликовал свой доход за 2006 год. Цифра повергла Тольятти в шок, от которого здесь, кажется, так и не оправились – 1,4 миллиарда рублей. Значительную часть суммы составляли выплаты за досрочное расторжение контракта, но эти тонкости, притом что рабочие в своей массе едва зарабатывают по 12–15 тысяч, мало кому интересны. Особенно перед лицом грядущих сокращений – по прогнозам областной службы занятости, 40 процентов безработных в этом году может дать именно Тольятти, а говоря еще конкретнее – «АвтоВАЗ» и его компании-смежники. Я приехала в город через несколько дней после того, как по стране прошла очередная волна митингов против повышения пошлин на подержанные иномарки. «Это какие митинги? На Дальнем Востоке? – с раздражением переспрашивают мои собеседники. – Против геноцида нашего японского народа?» Напоминаю, что в адрес вазовских машин, ради которых в том числе эти меры и введены, там снова прозвучало немало убийственных эпитетов. «Да пошли они. У них семьи, их надо кормить. А у нас не семьи?» – это было сказано с такой злостью, что я оторопела. Окажись они с оппонентами на одной площади, точно пошли бы стенка на стенку. Похоже, лозунг про рабочую солидарность теперь можно оставить исключительно для профсоюзных собраний. Лыжи – только членам профсоюза У председателя профкома самой большой первичной организации страны (около 104 тысяч человек) Николая Карагина кабинет просторный, а мебели в нем мало, вполне можно проводить митинги, собрания и шествия. Но малочисленные. Митинг в поддержку правительственных мер по спасению отечественного автопрома, прошедший в городе в конце января, собрал, по словам Николая Михайловича, 1800 человек. «В свое время Черномырдин пытался ввести ограничение на ввоз праворуких машин, но Ельцин под давлением определенных сил и при молчании страны отменил эти меры. Мы, понимая, какое давление идет на Путина, вышли, чтобы поддержать правительство», – рассказывает Карагин. – И что, все люди сами вышли, сознательно? – Мы, конечно, обзванивали членов профсоюза, но народу пришло больше, чем ожидалось. Николай Михайлович входит в совет директоров ОАО «АвтоВАЗ», от его голоса многое зависит. Я спрашиваю, на какой машине он ездит. – Служебная у меня 108-я, у дочери и снохи «Калина», а вообще мне нравится «Нива 4x4». Наверное, поняв, что на конкретный вопрос дал не вполне конкретный ответ, он говорит: – Где-то критика наших автомобилей справедливая, где-то нет. Конечно, каждый хотел бы иметь машину с большим количеством опций. Но это все стоит денег. Просим нас понимать: мы делаем автомобили для людей с невысоким уровнем дохода. «Пятерки» и «семерки» уже давно пора бы снять с производства, но их по-прежнему берут. Приятно, когда нас сравнивают с «Мерседесом», но мы, повторяю, делаем не «Мерседесы». – А профком знает, чем занимались рабочие весь январь, во время простоя? Говорят, в городе преступность в разы увеличилась. – У нас работали все спортивные базы, люди могли поплавать, покататься на лыжах. Только лыжный домик профкома в январе посетили 10 тысяч человек! Я попыталась представить себе работягу, получившего в январе 8 тысяч рублей. Вот он, счастливый, вручает эти деньги жене. Несмотря на ее крики, что квартплата подорожала на 20 процентов, беззаботно натягивает лыжную шапочку с помпончиком и айда весело кататься и шутить с девчонками – соседками по лыжне. Картинка никак не вырисовывалась. Не сделал – не продал – не получил Оплата труда рабочих на автогиганте и у его смежников укладывается в простую формулу: «Сделали – продали – получили. Не сделали – не продали – не получили». Катерина приехала в Тольятти в 1978 году, почти сразу они получили с мужем малосемейку, где мы сейчас сидим. Муж ушел к другой, Катерина в этой же малосемейке живет сейчас с младшей дочерью. Работает на дочернем предприятии «АвтоВАЗа» – на немецком станке шлепает крепления для обивки салона и другие мелкие детальки. В январе их тоже перевели на две трети, но она ушла в очередной отпуск: «Чтобы денег побольше получить». Ее старшая дочь живет в «двушке» с родителями мужа, месяц назад она родила второго ребенка. В Тольятти судьбу не выбирают, поэтому дочери Катерины, ее зять и сват со сватьей работают кто на ВАЗе, кто у смежников. «Дочь забеременела в марте, мы не переживали, думали, что дальше будет только лучше», – рассказывает Катерина. Ее зять слесарит, в декабре получил 5 тысяч, столько же – в январе. «Говорят, еще что-то доплатят, но я все равно в ужасе», – нервничает она. – А если совсем ваши машины перестанут покупать? – Не перестанут. – Катерина взъерошилась. – Сосед-гаишник купил «Рено». Помучился с ним, продал, сейчас взял «Калину». Доволен – сроки гарантийного обслуживания продлили, сервисная сеть развитая. Чудесных историй на тему, чем вазовские машины предпочтительнее иномарок, уж я за время командировки наслушалась. В том числе и от тех, кто машину никогда не потянет, как Катерина (хотя бы и по программам льготной реализации, что существуют на ВАЗе). В плюс идут дешевые запчасти, которые есть на любой ферме в самом отдаленном поселке (чаще всего ворованные, ну так что же), плохие российские дороги, где машинам с низким клиренсом делать просто нечего, надежность, простота в использовании… Приятных впечатлений от моей первой машины – «пятерки» у меня осталось не так уж много. Но возражать в Тольятти было тяжело, в первую очередь в моральном смысле: все равно что у больного отнять надежду на выздоровление. Начальник гандбола Я согласна, что директор какой-нибудь пятой швейной фабрики вовсе не обязан носить собственную продукцию. Просто у него работа такая – шить, допустим, семейные трусы. Другой директор галоши выпускает, третий – макароны «Роллтон». Ну, вы понимаете логику. Президент ОАО «АвтоВАЗ» Борис Алешин ездит, как говорят, на «Мерседесе». По Тольятти курсируют слухи, что он вот-вот станет губернатором Ульяновской области. Не слух, а факт – его только что избрали президентом Союза гандболистов России. Самарская газета «Советник» пишет, что решающую роль на этих выборах сыграла предложенная Алешиным программа по развитию гандбола в стране. С программой по развитию ВАЗа дела обстоят, видимо, несколько хуже. Уже в Москве меня догнала новость с завода – конвейер снова запущен, а некоторые комплектующие, чтобы не было простоев, начали доставлять вертолетами. «Час работы вертолета, в зависимости от грузоподъемности, стоит от 10 до 20 тысяч долларов», – говорит знакомый из транспортной фирмы. Компании «Рособоронэкспорт», занимающей ключевые посты на ВАЗе, привлечь к обслуживанию конвейера вертолеты так же, наверное, нетрудно, как пригласить Героя России, летчика-испытателя Анатолия Квочура показать фигуры высшего пилотажа на праздновании 40-летия завода. Вопрос в том, что к техническому переоснащению предприятия это снова не имеет никакого отношения. – Когда мы начинали, то были на одном уровне с Фиатом, – вспоминает Юрий Целиков. – На наши машины была на Западе очередь, 70 процентов продукции завода уходило на экспорт. Где сейчас Фиат и где мы? Вкладывать надо не в зарплаты топ-менеджеров, а в производство!» Юрий Кузьмич известен в Тольятти не только как экс-гендиректор Международной ассоциации дилеров. Он еще и автор едких эпиграмм на здешних випов. Прямо Пушкин, когда начинает их читать! Из-за острого языка Целиков не один раз имел неприятности по службе и даже получил нож от бандитов. Его отношения с теми, кого он критикует, не доходят до точки кипения только по причине беззаветной преданности Целикова ВАЗу, это, как ни странно, ценят даже враги. Он ездит на самой первой «Калине», живет в обшарпанном подъезде блочного дома. Говорит: «Зато живой». Это веский аргумент, учитывая громкие убийства в Тольятти (в конце прошлого года, например, убили бывшего мэра Жилкина). Недавно Юрий Кузьмич отозвался эпиграммой на родственные связи в правлении ОАО «АвтоВАЗ»: «Открыто, среди бела дня прихватила ВАЗ родня. Научно шурины шуруют, криво племяши торгуют… Чей же клан и чья семья? Чемезафия, друзья!» Как пишут в кино, роли исполняли: шурин – старший вице-президент по техническому развитию ОАО «АвтоВАЗ» Максим Нагайцев; племяш – старший вице-президент по продажам Алексей Криворучко, глава семьи – председатель совета директоров, глава госкорпорации «Ростехнологии» Сергей Чемезов. "
04.03.2009	Филиппова Татьяна Собеседник