Повторяемость сговора : Служба внешней разведки России рассекретила архивы по Мюнхенскому соглашению от 29 сентября 1938 г., известному также как Мюнхенский сговор

		Печать
Агентство Федеральных Расследований (www.FLB.ru)

Повторяемость сговора Служба внешней разведки России рассекретила архивы по Мюнхенскому соглашению от 29 сентября 1938 г. между Германией, Великобританией, Францией и Италией, известному также как Мюнхенский сговор
"Тайны континентальной политики в рассекреченном Мюнхенском досье Служба внешней разведки России рассекретила архивы по Мюнхенскому соглашению от 29 сентября 1938 г. между Германией, Великобританией, Францией и Италией, известному также как Мюнхенский сговор. По этому соглашению, как известно, часть территории Чехословакии – прежде всего Судетская область – передавалась Германии. Западные державы мотивировали такое решение необходимостью установления прочного мира в Европе, а Германия – восстановлением исторической справедливости после своего поражения в Первой мировой войне. Подлинной же целью Западной Европы – и уже тогда стоявших за нею и преодолевших недавно Великую депрессию Соединенных Штатов – было развязывание войны против Советского Союза, уже начавшего проявлять себя с геополитической точки зрения в качестве наследника исторической России, Российской империи. Коммунистическая риторика все более теряла первоначальный смысл и оборачивалась формой выражения многовековых целей российской внешней политики. Это пугало прежде всего традиционного геополитического противника России – Англию. В Германии же, с одной стороны, внимательно наблюдали за процессом постепенного отступления от идей ленинской революции, с другой – опасались подъема СССР как опасного конкурента грядущего «тысячелетнего рейха», который окружение Адольфа Гитлера понимало как исключительно немецкий проект. Западные демократии более всего в этих условиях стремились спровоцировать советско-германскую войну и ослабить обе страны, а по возможности и вовсе уничтожить, а затем переделать мир по собственным чертежам. Центральными фигурами рассекреченных документов оказываются французский премьер Эдуард Даладье и британский премьер Невилл Чемберлен. Именно они были «прорабами» соглашения. Значительная часть материалов – это полученная по разведывательным каналам переписка ряда европейских посольств со своими столицами, в том числе прогноз британского посла в Варшаве о том, что участие в разделе Чехословакии может принять и Польша. «Особую ценность представляют документы, полученные после Мюнхенского сговора. В них анализируется ситуация, сложившаяся в Европе после подписания соглашений. В них четко прослеживается позиция Англии, которая пыталась втянуть Германию и СССР в активные военные действия», – заявил историк, ветеран Службы внешней разведки, генерал-майор в отставке Лев Соцков. Документы свидетельствуют: у СССР с Францией и Чехословакией был договор о взаимопомощи, но СССР по нему мог в случае начала военных действий Германии оказывать помощь только Франции. Но когда она вместе с Англией стала настаивать на передаче Судетской области Германии, то фактически система актов о взаимопомощи была аннулирована, причем без участия СССР. В связи с этим глава пресс-бюро СВР России Сергей Иванов рассказал следующее: «В Москву поступали спецсообщения о том, что английский и французский послы в Праге склоняли президента Чехословакии к мысли о необходимости передачи Судетской области Германии. Кроме того, Праге предлагалось аннулировать пакты о взаимопомощи с другими странами». СССР был готов предоставить поддержку Чехословакии, но Прага под давлением Лондона и Парижа так и не решилась обратиться к Москве. «Уже в ноябре 1938 г. дипломатические представительства ряда стран сообщали в свои ведомства, что Англия и Франция не будут препятствовать германской экспансии на восток», – рассказал Иванов РИА «Новости». В свою очередь, комментируя рассекречивание документов по Мюнхенскому соглашению, руководитель интернет-портала РП-монитор Александр Рудаков высказался так: «Бенеш (президент Чехословакии) был убежденным русофилом и никогда не скрывал своих симпатий к русскому народу. В Закарпатье русский язык использовался в качестве официального». Однако, как подчеркнул Рудаков, «через некоторое время в Лондоне решили, что им не нужен противовес Германии в виде Чехословакии. Точно так же много лет спустя Вашингтон решил, что ему не нужен противовес Германии в виде Сербии. В первом случае все закончилось Мюнхенским соглашением, в другом – Дейтоном. И связь между Мюнхеном и Дейтоном должна быть обязательно проведена», – указал Рудаков. Это происходит, по его словам, в свете интерпретации Чехословакии и Сербии как возможных союзников России в Европе, как западных форпостов славянства, на которые Москва могла рассчитывать и с которыми она могла иметь дело». В рассекреченных документах есть высказывание тогдашнего начальника Генерального штаба Вооруженных сил Чехословакии генерала Людвига Крейчи о том, что «Чехословацкой армии необходимо еще несколько месяцев для окончания своих укреплений и вооружений». Эта армия готовилась к тому, чтобы защищать свою страну от возможного германского нападения. Англичане «обрубили руки» Чехословакии, зная, что вместе с Россией она могла бы создать серьезный противовес продвижению Германии на Восток. В своем интервью по поводу рассекречивания документов президент Фонда исторической перспективы, доктор исторических наук Наталья Нарочницкая напомнила об особой роли Польши в Мюнхенском соглашении. У Польши с Германией существовал договор от 1934 г., и в результате Мюнхенских соглашений она приобрела новые территории, присоединив Тешинскую Силезию. Наталья Нарочницкая указала, что «Польша – это любимое детище Запада, когда дело касается противодействия России». Однако, если Россия сильна, Запад всегда готов Польшу «сдать», как это произошло во время переговоров Черчилля со Сталиным в 1944 г. «Но сейчас Польша, – уточняет Нарочницкая, – это та самая «новая Европа», о которой говорил Доналд Рамсфелд. Она выполняет роль сторожевого пса, поэтому ей прощается все». В частности, например, интервью историка Павла Вечорковича газете «Речь Посполита» в 2005 г., где он откровенно сожалеет о том, что Польша не до конца договорилась с Гитлером, ибо иначе она принимала бы победоносный парад польско-германских войск на Красной площади. Нарочницкая напомнила забытые факты, в частности, что у польского министра иностранных дел Юзефа Бека в кабинете стоял портрет Гитлера в рост, а за несколько месяцев до пакта Молотова–Риббентропа Польша предлагала Гитлеру свои услуги для завоевания Украины. Наталья Нарочницкая уточняет: «Я всегда стараюсь обратить внимание своих западных собеседников на то, что такие слова еще двадцать лет назад вызвали бы в Европе гораздо больший шок, чем высказывания иранского президента Ахмадинежада об Израиле. Однако сегодня это вполне политкорректно <…> То есть Польше не вменяется наличие имперских амбиций и претензий на чужие территории хотя бы в историческом сознании. В то время как России, даже если она просто заботится о своем многовековом достоянии, немедленно предъявляются претензии». «Запад не хотел, чтобы после Мюнхена Гитлер остановился», – сказала Нарочницкая. Разумеется, имеется в виду движение Германии на восток, которое должно было бы – при одновременной высадке американцев в Приморье – «изгнать Россию в тундры». В таких условиях пакт Молотова–Риббентропа был для нашей страны естественным геополитическим шагом. Естественным и необходимым». В связи с рассекречиванием документов по Мюнхенскому соглашению возникает вопрос об адекватности принятия политических решений советским руководством, которую неоднократно ставили под вопрос в годы сначала оттепели, а затем перестройки. «Анализируя эти документы, мы, в первую очередь, хотели ответить на вопросы, достаточно ли руководство Советского Союза информировалось о ситуации для принятия правильных решений, – отметил генерал Лев Соцков. – И пришли к выводу, что достаточно». Правда, Лев Соцков высказался еще и в том духе, что Сталин не признавал аналитических документов, а потому аналитическое управление появилось в разведке только в 1941 г. Но мы должны помнить, что дело здесь не в ведомственных вопросах, а в том, что значительную часть информации разведка получала тогда от лиц, так или иначе связанных с троцкистской сетью и Коминтерном, которым И. В. Сталин, естественно, не доверял. А с началом войны у него появилась возможность отбросить балласт прежних десятилетий и, в частности, создать подлинно государственный, национально ориентированный аналитический центр. Мы могли бы добавить, что и Германия сталкивалась с проблемой неоднородности своего политического руководства. Прозападные силы, на поводу у которых в конечном счете пошел Адольф Гитлер, действительно были одержимы «походом во имя Европы». Европы западного Rimland’а, тяготеющего к Атлантике – Британии и США. Но были также и силы континентально-евразийской ориентации, более склонные к союзу с СССР. Идеологические рамки – как марксистские, так и нацистские – естественно, мешали полноценному союзу России и Германии, строительству Великого Континента, которое могло бы вообще исключить большую войну, уничтожившую миллионы лучших русских и немцев. Но Гитлер «вероломно», как сказал об этом Сталин, попрал естественную необходимость континентальной политики. Как и сейчас, все происходило и происходит в интересах стремящейся к мировому господству глобальной силы, основное военное могущество которой размещено за океаном."
16.10.2008	Владимир КАРПЕЦ Политический журнал