Как убивали Игоря Талькова : Михаил Муромов: «Убитого Талькова я вез, как солдат»

		Печать
Агентство Федеральных Расследований (www.FLB.ru)

Как убивали Игоря Талькова Михаил Муромов: «Убитого Талькова я вез, как солдат»
"Михаил Муромов напомнил о себе, порядком подзабытом, став участником проекта НТВ «Ты суперстар». Интерес к его персоне был поразительный: своими звонками зрители поддерживали певца, когда строгое жюри номинировало его на вылет. Для Муромова, как выясняется, это было самой дорогой наградой за участие в проекте. Интервью, которое певец дал «Собеседнику», откроет для вас совершенно нового Муромова. Таким его мало кто знает. Выстругал себе гитару – Михаил, слышала, что вы неравнодушны к книгам… – У меня огромная библиотека! Я много читаю, знаю много стихов наизусть. Этому факту даже Юрий Владимирович Никулин удивлялся. Он ведь сам много стихов знал. Как-то сидим с ним за столом, я читаю Мережковского и намеренно пропускаю кусок. А он мне: «Ведь одно четверостишие ты не дочитал». Благодаря книгам я и навигацию знаю хорошо. Умею под парусом ходить. – Да вы лоцман? – Скорее капитан. – Похоже, вас здорово мотало по волнам – от навигации до эстрады. – Вот такой я разносторонний. А еще в математической школе учился и учил в ней французский, хотя все – английский. – Кто вас так ориентировал? – Мама. Она меня «зарядила»: музыкальная школа по классу виолончели, плавание, языки, бокс, лыжи и т.д. Я очень хотел заниматься музыкой. А когда увлекся роком, то даже сам выстругал себе гитару. Денег-то у родителей было немного. Потом в школе организовал свой ансамбль, как тогда было модно называть – ВИА. – Вы росли правильным мальчиком? – Наверно, я все-таки им не был. Голубей, например, гонял. Мама была против. Она вообще была большая умница. Преподавала электротехнику в институте. Папа – ученый-гидравлик. Короче, родители – ученые. Один из моих четверых пацанов в них пошел – стал электронщиком, турбинами занимается. Только он один и путный, остальные – шалопаи. Может, потому, что не со мной живут? – Дети в браке рождены? – Нет, конечно. Но если бы у меня родилась дочка, она бы обязательно жила со мной, уж я бы договорился с ее матерью. «Полкило золота» – Музыка, голуби, навигация… Какие еще таланты в вас кроются? – Окончив в 16 лет школу, я пошел в Менделеевский – тянуло к химии. Изучал взрывчатые вещества. Если в лабораторию пустят, могу хоть сейчас элементарно сделать бомбу. Еще в институте я работал кладовщиком, подготавливал для работы препараты, спирт… – Если честно, выпивали? – Господь с вами, это был спирт для анализов, 96-процентный, он пах клубникой. Тот, что пьют, медицинский, он всего 92 процента. Это я за время учебы в Менделеевском понахватался. А как-то мне сказали, что моя специальность «невыездная». Это мне не очень понравилось. И я тут же перешел в мясо-молочный институт. Учился там в аспирантуре, изобрел три прибора, запатентовал их. А дальше наукой мне стало неинтересно заниматься. Пошел в кабак – хотел себя в новом деле попробовать. Первое время работал метрдотелем, но очень скоро мне предложили ставку замдиректора. Все же образование у меня приличное. Тогда я посчитал в уме и решил, что лучше уж быть метрдотелем, это в четыре раза выгодней. – Приметные цепи на вашей шее из той жизни? – Это старинная золотая часовая цепь длиной 185 сантиметров, купил ее, уже став известным, в антикварной лавке. Как-то в поезде цыганка пристала, продай да продай. Еле отвязался. За любовь к золоту меня в наших кругах называют «полкило золота». – Видимо, вы не только духовно богаты? – Я не меркантилен, я расчетлив. Но и большой транжира – подарки люблю делать. Кстати, за время работы в ресторане думать о деньгах много не приходилось – туда захаживали люди, которые только оркестру давали две штуки баксов. И он играл для клиента весь вечер. А еще ресторан посещали известные всей Москве проститутки. Куда ж без них... Там же, в ресторане, приходилось мне и фарцевать. Продавал пластинки и на полученные деньги купил себе свой первый синтезатор. И еще магнитофон дорогой, самый хороший, какой на тот момент можно было достать. Оборудовал студию дома и писал свои песни. Между прочим, у меня двести пятьдесят песен. А еще музыка к двадцати пяти драматическим спектаклям, в том числе по Шекспиру (заказы к спектаклям поступали из самых разных театров – Орловского драматического, Севастопольского, питерских), трем балетам и пяти художественным фильмам. Может, помните фильмы «Вам телеграмма», «Самолет из Кабула»? – С этой стороны вас мало кто знает. – Все знают только «Яблоки на снегу». Даже про афганский цикл забыли. А у меня спектр музыки – от тяжелого рока до классики. Горе от ума – На что вы жили, когда перестали выступать активно? – Меня не было на экране, но я по-прежнему пел, ездил по стране с концертами. За это время вышло одиннадцать дисков, их раскупают, в том числе в Китае и Канаде. Есть какой-то доход от авторских. А в принципе я никуда не рвусь. Вы удивитесь, но писатель Грибоедов приходится мне дальним родственником. Видимо, у меня, как и у него, горе от ума: столько мыслей все время ворочается в голове, начиная с того, сколько будет дважды два. Ведь я могу доказать через два косинус альфа, что это будет 5, а не 4. В школьном дневнике учителя писали: «На уроке встает, ходит по классу, задает ненужные вопросы». А у меня были конкретные вопросы. Это жутко раздражало преподавателей. – Как вы воспринимаете скандальные репортажи о себе? Мол, пьет, дебоширит. – Только это журналистов теперь и интересует. Копаются в грязном белье. А инициирует все моя соседка. Вызвала как-то съемочную группу, изображала перед ними, что я ее якобы заливаю. Как я могу это делать, если у меня огромная библиотека, которой я очень дорожу? Она просто сумасшедшая, ей 80 лет, а она дает интервью, где рассказывает, как я к ней пристаю. К бабке я пристаю! Вот про соседа-миллионера она не пишет. А он полтора года делал ремонт в своей квартире и не давал покоя всему дому. Зато я всех соседей научил здороваться. Отучил гадить в подъезде, сидеть на спинке скамейки ногами на сиденье… Выпроводил с лестниц всех пьющих и курящих пацанов. – Как вам это удалось, научите. – Один раз берешь за шкирку и… И сразу все хорошо становится. Теперь они со мной вежливые: «Здрасьте, дядя Миша». Я считаю, что воспитывать надо физическим методом, а потом уже словами. Вот мои собаки с полувзгляда меня понимали. Когда-то у меня их жило аж шесть штук одновременно. Две взрослые – фараонова собака и водолаз – и четверо щенков. Одна собака умерла, водолаза пристроил, а щенков раздал. Как убивали Талькова – Говорят, вам Игорь Тальков другом был и вы его тело из Санкт-Петербурга в Москву привезли, когда его убили. – Он мне не был другом. А то, что тело вез – это был мой солдатский долг. Я очень вежливо отношусь к его творчеству. Тальков – человек-таран. Он совершил прорыв, когда первый раз спел свою «Россию». Мурашки по спине от слов и музыки. – Талантливые люди быстро загораются и быстро гаснут. – Вы знаете, Игорек был немножко агрессивный, а это лишнее. Свою агрессию можно проявлять совершенно иначе. Его что-то не устраивало лично. Я не берусь лезть в его жизнь, но когда человек начинает водить с собой троих телохранителей… Они были с ним рядом, даже когда он на пляж в трусах выходил. – Может, у него для этого были основания? – Не было. А погиб он потому, что пьяная драка произошла. Версии любые сейчас рассказывают, а все было очень просто. 6 октября 1991 года шоубизнесмен Сергей Лисовский устроил концерт в питерском дворце «Юбилейный». Я там выступал, Газманов, Азиза, Тальков… Сборный концерт был. И началось выяснение, кто за кем выступать будет. До того довыясняли, что телохранители Игоря начали валтузить одного парня… – Что за парень? – Парень очень серьезный, я не буду его называть. Его поставили на колени, в это время из толпы выпрыгивает Тальков и начинает в упор стрелять по парню из газового пистолета. Три патрона газовых он в него выпустил. Ну, а тому что делать? Он вынул «дуру» и шмальнул снизу. Попал в сердце. – Повод для разборки был? – Ну какой повод, господи, я же говорю – кто за кем в очереди будет. Все на Азизу катят, а она тут ни при чем. Там была перепалка, нелепость. Заканчивался концерт, все были уже «разогретые». Стали разбираться, кому последним выступать. Смерть нелепая, как если бы на него кирпич упал. Вот и всё. После его похорон я написал песню «Атака». Вышел ее исполнять, а у меня слезы градом… "
19.03.2008	Игумнова Зоя Собеседник