 |
|
Печать |
| Агентство Федеральных Расследований (www.FLB.ru) | ||
 |
||
Запрещенная статья Ирины Петровской "Повесть о Президенте"Статья, комментарии, интервью Ирины Петровской: |
|
| " «В трудные будни и шумные праздники умел он поднять людей на трудовой подвиг. Замечательный дар у этого человека – увлечь за собой людей, поднять на выполнение долга. Он выкован из крепкого металла. Велики и дерзновенны были планы молодого руководителя – без устали созидать». «Огромное количество людей в нашей стране, доверивших ему свою жизнь, сегодня могут честно сказать, что этот человек реально повлиял на их жизнь. Мы живем в период, когда Россия сосредотачивается. И все эти перемены так или иначе связаны с его именем и с его последовательным, поступательным, созидательным движением во времени и пространстве». Я не стану, дорогой читать, играть с тобой в угадайку: о ком эти дивные слова? Сразу скажу, что между двумя цитатами, как и между двумя экранными произведениями, в которых они прозвучали, - дистанция в 31 год. Первая – из документального фильма «Повесть о коммунисте», снятого к семидесятилетию генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева в 1976 году. Вторая – из авторской программы Никиты Михалкова «55» , специально приготовленной к пятидесятипятилетию президента России Владимира Владимировича Путина в году 2007. Фильм «Повесть о коммунисте», авторы которого, к слову, были удостоены Ленинской премии, в конце прошлого года показал канал НТВ – к 100-летию со дня рождения генсека. Это масштабное и эпохальное полотно, согретое теплой задушевной интонацией выдающегося артиста Иннокентия Смоктуновского, читавшего текст за кадром. Авторская программа Никита Михалкова, показанная в минувшее воскресенье телеканалом «Россия» в рамках программы «Вести недели», - творение более камерное, хотя здесь, как и в «Повести о коммунисте», на экране тоже колосятся хлеба, идут по полю комбайны, летят самолеты, идут пароходы, а селяне и горожане радостными криками готовы в нем – новом лидере нации - приветствовать Отца. (Видеоряд, кстати, временами изумляет. Вот Путин, пилотируя военный самолет, за что-то там дергает, а в следующем кадре бомба, стремительно летящая вниз, попадает ровнехонько в здание, разнося его в клочья. Вроде наш президент пока ничего самолично не бомбил и вообще не воевал – в отличие от героя Малой Земли своего предшественника-генсека?) Но несмотря на стилистическое и концептуальное сходство двух экранных произведений, нельзя не заметить того главного, что все же отличает «Повесть о президенте» от «Повести о коммунисте»: глубоко личностного отношения к герою. Никита Михалков не прячется за кадр, как Иннокентий Смоктуновский. И он, в отличие от Смоктуновского, не читает чужой текст, а произносит свой, выстраданный, исполненный высочайшего восхищения и нежнейшей любви, а потому трогающий самого автора буквально до слез. Большому художнику и моральному авторитету нации решительно все равно, что «у кого-то может возникнуть ощущение: мол, не очень ловко говорить в лицо руководителю какие-то слова… «Говорить в лицо руководителю «какие-то слова» и впрямь, наверное, неловко, особенно в день полуюбилея. Но те слова, которые находит Никита Сергеевич, пытаясь справиться со скупой мужской слезой, то и дело увлажняющей его лучистый взор, никак не могут вызвать чувства неловкости. Это не просто слова – это цветистый тост, или песнь, или даже гимн, дар сотворения коего, вероятно, передается по наследству, от отца к сыну (генетикам на заметку!). Перед мысленным взором автора проплывают ужасающие картины хаоса и разрухи, в которые была ввергнута страна к моменту, когда в Кремль пришел Владимир Путин (так, кстати, и в «Повести о коммунисте» прослежен тернистый путь страны от лучины до Байконура). Опытный режиссер умело монтирует хронику начала 90-х с хроникой конца столетия, так что, кажется, что все несчастья сконцентрировались ровно тогда, когда Ельцин совершил второй, по мнению Михалкова, «потрясающий поступок» за всю историю своего правления: добровольно оставил свой пост и передал бразды правления Путину (первый потрясший Михалкова ельцинский поступок - отказ от партбилета на 28 съезде КПСС). Вспоминает Никита Сергеевич и «время лихих разбойников», когда «страна оказалась поставленной на колени перед несколькими людьми». Вот они, на кадрах хроники – хитрые и алчные, заклятые враги народа Гусинский, Смоленский, Ходорковский, Березовский. Последний, впрочем, похоже, не сразу стал аспидом, коли за него совсем, в сущности, недавно, как раз в конце «лихих 90-х, агитировал … тот же Никита Сергеевич Михалков. Вот же проклятая память! Я как сейчас вижу зал, набитый карачаевцами и черкесами, и нашего дорогого Никиту Сергеевича, горячо убеждающего избирателей отдать свои голоса выдающемуся политику современности Борису Абрамовичу, намылившемуся тогда в депутаты ГосДумы от Карачаево-Черкессии. Но кто старое помянет – тому глаз вон. Сам Михалков и не поминает. Лишь радуется, что пришел-таки к власти человек, решительно заявивший: «Которые тут временные? Слазь! Кончилось ваше время». Автор-рассказчик пытается проникнуть в душу к президенту, размышляя о том, что мог испытывать человек, на плечи которого лег тяжкий крест власти? «Как выдержать то, что на него свалилось? Как это перенести? Как включить в свое существование, свое сердце, свою душу?» Хорошее подспорье в этих психологизмах – личная дружба, подаренная художнику президентом: о, счастливчик! «Я вспоминаю один наш разговор. Он говорит: «Вот смотри, вот кто я был? Вообще: кто я? И почему я оказался здесь?» (Судя по контексту, на вершине власти, а не на Николиной горе, в гостях у друга – И.П.) Как ответил на эти судьбоносные вопросы «доверитель» Владимира Владимировича или сам Владимир Владимирович - Михалков умалчивает. Просто признается со всей откровенностью и прямотой: «Эта фраза меня поразила. За ней я увидел очень серьезный и ключевой вопрос жизни человека: не как жить, а зачем жить?» Он еще не раз сошлется на личные встречи с президентом – всякий раз потрясающие и поражающие рассказчика до глубины души. Эти личные воспоминания окончательно убеждают: Михалкову можно и нужно верить. Владимир Владимирович абы кого дружбой не подарит и на «ты» не назовет. И уж тем более, не станет обсуждать ключевые вопросы жизни: кто я? Где я? Зачем я? В конце программы Михалков подводит итоги. Жизнь налаживается. Россия сосредотачивается. В Чечне стабильность, а Грозный стал городом, которому завидует весь Северный Кавказ. «Затянулась кровоточащая рана в духовной жизни наших соотечественников» - произошло объединение церквей. Благодаря Путину пройдет Олимпиада в Сочи. Победно и торжественно звучит папин гимн. Кода. Глядя всем нам прямо глаза и давясь слезами, Никита Сергеевич произносит финальный монолог: «Путин уходит через четыре месяца. Это вопрос решенный и оценивать его или обсуждать не имеет смысла. Но что мне кажется самым главным: кем бы ни был и чем бы ни занимался наш президент, куда бы ни забросила его судьба, в любом качестве своего существования – я хочу верить и, думаю, эту веру разделяет большинство людей, живущих в нашей стране, – все это он будет делать с достоинством мужчины и офицера…. Он выкован из крепкого металла. Замечательный дар у этого человека – увлечь за собой людей. Поднять на выполнение долга. Мечта о БАМЕ стала явью. Ведут бамовцы свои поезда в край далекий, край нашенский!» Ой, извините. В михалковский текст случайно вкрались слова из другой песни, то есть, «Повести». Но, в сущности, она не очень исказила смысл, не правда ли? Это все о НЕМ. И про нас. А главное – про край НАШЕНСКИЙ!" ИРИНА ПЕТРОВСКАЯ текст крамольной статьи появился в блоге Ксении Лриной: http://xlarina.livejournal.com/3364.html?page=1#comments КОММЕНТАРИИ: "Теленеделя" Петровской впервые вышла в блогах Программу ведет Андрей Шарый. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Москве Алексей Кузнецов. 12.10.07 Андрей Шарый: Газета "Известия" 12 октября не опубликовала еженедельный комментарий своего телекритика Ирины Петровской, посвященный авторской передаче режиссера Никиты Михалкова «Повесть о президенте», посвященной юбилею Владимира Путина. С Ириной Петровской беседовал мой коллега Алексей Кузнецов. Алексей Кузнецов: Вот что думает сама Ирина Петровская... Ирина Петровская: Вчера мне только редактор отдела политики позвонил и сказал, что принято решение его не публиковать и, возможно, отложить на будущее - вот такая была формулировка, мне показалась она странной. Ну, а поскольку я целиком и полностью подчиняюсь главному редактору, то есть надо мною нет редакторов, то я попыталась дозвониться Владимиру Константиновичу Мамонтову, он сейчас где-то за границей, не удалось мне это сделать, он мне не перезвонил. Поэтому вчера в таком состоянии была картина, такого типа. А сегодня он мне позвонил и сказал, что идея все-таки публиковать этот материал, возможно, на следующей неделе, возможно, рядом будет помещено чье-то другое мнение, чтобы уравновесить мое мнение. Алексей Кузнецов: Все же ваша колонка привязана к определенным телесобытиям. Через неделю она уже будет не столь актуальной. Ирина Петровская: Ну, разумеется, "Теленеделя" - это у меня постоянная колонка, поэтому сегодня такой шум, и мне все звонят и спрашивают, и я, честно говоря, даже польщена, что такое количество людей заметили отсутствие моей колонки в газете "Известия". То есть неопубликование моей колонки есть некий знак для многих людей, что что-то не очень благополучно. Она привязана, действительно, к событиям недели и публиковать ее в этой колонке "Теленеделя" на следующей неделе уже бессмысленно, потому что будет другая неделя, будут другие события. Но я так понимаю, что редакция решила публиковать не в колонке, а отдельно на полосе " Pro & contra ", то есть мнение мое, наверное, против, а найдут какого-то человека, мне кажется, это довольно сложно сделать, который оценит этот эпохальный труд Никиты Сергеевича Михалкова со знаком "плюс". Алексей Кузнецов: Достаточно сатирическая тональность вашего текста. Он ведь уже разошелся по блогам... Ирина Петровская: Да, это самое для меня большое потрясение, этот материал начал жить отдельной от меня жизнью, как только я его выпустила из рук, из своей электронной почты. Попытки всякие цензуры будут упираться в то, что начинаются утечки. Я впервые стала автором в самиздате нынешнего розлива. Алексей Кузнецов: Можно ли эту ситуацию расценивать, как некий акт цензуры, или это технические какие-то проблемы? Ирина Петровская: Ой, да не знаю. Я точно знаю, что в принципе у любого главного редактора всегда есть полное право снять любой материал, независимо от желания автора, мы с вами это прекрасно понимаем. Но здесь, в силу того, что, конечно, материал касался таких очень важных и значимых персон, возможно, побоялись, может быть, обидеть Никиту Сергеевича. Мне приятно чувствовать такую солидарность и внимание коллег. Алексей Кузнецов: Ирина Петровская сравнивает программу Никиты Михалкова с документальным фильмом «Повесть о коммунисте», снятым к семидесятилетию генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева в 1976 году. Но, несмотря на стилистическое и концептуальное сходство двух экранных произведений, нельзя не заметить того главного, что все же отличает «Повесть о президенте» от «Повести о коммунисте»: глубоко личностного отношения к герою. Никита Михалков не прячется за кадр, не читает чужой текст, а произносит свой, выстраданный, исполненный высочайшего восхищения и нежнейшей любви. Ну, а в финале статьи Ирина Петровская вновь стыкует слова из двух телепередач, разделенных более чем 30-летием. Цитата из Михалкова: «Кем бы ни был и чем бы ни занимался наш президент, в любом качестве своего существования – я хочу верить и, думаю, эту веру разделяет большинство людей, живущих в нашей стране, – все это он будет делать с достоинством мужчины и офицера…. Он выкован из крепкого металла. Замечательный дар у этого человека – увлечь за собой людей». Признавшись, что окончание цитаты – из фильма, посвященного Брежневу, Ирина Петровская считает, что подмена слов, в сущности, не очень исказила смысл. Возможно, именно в этом сопоставлении, а также в по-настоящему сатирическом тоне и кроется причина невыхода статьи в газете «Известиях». «Время Свободы». Итоговый выпуск http://www.svobodanews.ru/Transcript/2007/10/12/20071012222648953.html ХОЛУЯЖ МИХАЛКОВА-мл и ЦЕНЗУРА "ИЗВЕСТИЙ" 12.10.2007 "Дело в том, что редакция «Известий» сняла с публикации материал своего телеобозревателя Ирины Петровской о фильме Никиты Михалкова «55», посвященном юбилею нынешнего президента и кандидата в депутаты от «Единой России» В.В.Путина. Это первый «прокол» и «запрет на профессию» И.Петровской за пять лет, причем в газете, которая более чем лояльна как президенту, так и Михалкову. Весь скандал случился потому, что она сравнила фильм «55» с фильмом «Повесть о коммунисте», снятом к 70-летию генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева в 1976 году. И.Петровская обнаружила в этих фильмах сходные выражения, общий стиль и начала иронизировать над этим. Действительно смешно! Президент нищей России, плетущейся в конце списка развивающихся стран, утратившей все достижения советского времени, и генсек компартии великой державы, влиявшей на ход мировой истории. Сравнивать есть что, и это каждый день делает россиянин, имевший счастье жить в советское время. Именно это сравнение – один из источников постоянно растущего авторитета и влияния КПРФ. Ироническая позиция Петровской помимо ее воли неприемлема для власть предержащих. Ибо она явно забыла о приближающихся выборах. Если Путин действительно чем-то напоминает генсека, так не лучше ли голосовать за настоящего генсека, а не за его неудачный муляж? Вот о чем подумают многие избиратели. Учитывая, что КПРФ в нынешнем российском обществе, как не раз подчеркивал Г.А.Зюганов, единственная политическая сила, защищающая право граждан на свободу информации и свободу печати, приведём полностью запрещённый в «Известиях» текст телерецензии И.Петровской на фильм «55». Ничего нет удивительного в том, что главный редактор "Известий" снял колонку Ирины Петровской про Михалкова и Путина. Удивительно, что сама Петровская этому удивилась. Такое впечатление, что она не читает газеты, в которой работает. Если бы читала, заметила, что газета предельно лояльна президенту и подобострастно предана Михалкову." Юрий Богомолов http://sovrussia.da.ru/ «Известия» отказались публиковать статью Ирины Петровской о фильме Михалкова к юбилею Путина "Статья телекритика газеты «Известия», члена Академии Российского телевидения, «Золотого пера России» (премия Союза журналистов России) Ирины Петровской впервые за последние годы не появилась на свет. Она касалась фильма «55» Никиты Михалкова, который снял его в честь юбилея президента России Владимира Путина. «Авторская программа Никиты Михалкова» была показана в рамках «Вестей недели» 7 октября, в день рождения лидера страны. Сама Петровская на вопрос корреспондента «Новой газеты» Наталии Ростовой о произошедшем отметила, что в ее жизни это происходит впервые как минимум за последние пять лет, в течение которых она работает в газете «Известия». «Я пребывала в растерянности, получив от редактора отдела сообщение о том, что колонка не выйдет, - сказала она. – Причина была не объяснена, но смысл слов – в нецелесообразности публикации». По ее словам, главный редактор газеты Владимир Мамонтов сказал ей, что никаких противопоказаний не видит, и, видимо, колонка может быть опубликована позже, но не под рубрикой «Теленеделя» и с возможно иной подачей колонки, например, с мнением «за», которое будет соседствовать с мнением автора газеты. «Возникает, правда, сомнение, что мнение «за» можно получить», - иронизирует Петровская. Впрочем, по ее словам, она «в принципе» признает право главного редактора не публиковать какие-то статьи, другое дело, что это решение должно быть более внятно объяснено. Она также добавила, что испытала «страшно приятное изумление», когда «выпустив текст из рук и отослав его в газету» обнаружила перепечатки текста в интернете. Телекритик подчеркнула, что не имела к этому отношения, более того на руках у нее находится и другой вариант, незначительно отредактированный самой Петровской. «Текст, который ходит в интернете, - сказала она, - тот самый, что послан в «Известия». «Я счастлива, что оказалась чрезвычайно популярным газетчиком, - иронизирует она, - такое происходит не часто». По данным «Новой» главный редактор «Известий» пребывает в командировке, его мобильный телефон, по которому мы пытались до него дозвониться, отключен." 12.10.2007 16:07 http://www.novayagazeta.ru/news/169407.html Несравненный Никита Сергеевич "Редакция "Известий" сняла с публикации колонку Ирины Петровской о фильме Никиты Михалкова "55" к юбилею президента Владимира Путина. Как сообщила Граням.Ру сама Петровская, впервые за пять лет ее статья не появилась на страницах газеты. Как пишет в своем блоге обозреватель "Эха Москвы" Ксения Ларина, материал Петровской снят по распоряжению главного редактора Мамонтова. Позднее Петровская заявила в эфире радио "Свобода", что Мамонтов сообщил ей, что ее материал опубликуют на следующей неделе. "Я так понимаю, что редакция решила публиковать не в колонке, а отдельно на полосе "Pro et contra", то есть мнение мое, и, наверное, найдут какого-то человека, который оценит этот эпохальный труд Никиты Сергеевича Михалкова со знаком "плюс". Ксения Ларина поместила в своем блоге полный текст неопубликованной статьи Петровской. В ней журналистка сравнивает фильм Никиты Михалкова "55", снятый к юбилею президента Путина, с фильмом "Повесть о коммунисте", снятом к семидесятилетию генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева в 1976 году. "В трудные будни и шумные праздники умел он поднять людей на трудовой подвиг. Замечательный дар у этого человека – увлечь за собой людей, поднять на выполнение долга. Он выкован из крепкого металла. Велики и дерзновенны были планы молодого руководителя – без устали созидать", - цитирует Петровская текст из фильма о Брежневе, который читал за кадром Иннокентий Смоктуновский. Далее она приводит цитату из фильма Михалкова: "Огромное количество людей в нашей стране, доверивших ему свою жизнь, сегодня могут честно сказать, что этот человек реально повлиял на их жизнь. Мы живем в период, когда Россия сосредотачивается. И все эти перемены так или иначе связаны с его именем и с его последовательным, поступательным, созидательным движением во времени и пространстве". "Это не просто слова – это цветистый тост, или песнь, или даже гимн, дар сотворения коего, вероятно, передается по наследству, от отца к сыну (генетикам на заметку!)", - пишет Петровская, комментируя фильм Михалкова." 12.10.2007 http://grani.ru/Politics/Russia/President/m.128586.html Биография Ирины Петровской Родилась в 1960 в Москве. В 1982 окончила телевизионное отделение факультета журналистики МГУ. Работала на ЦТ, в журналах "Журналист", "Огонек". С 1990 по 1993 работала в "Независимой газете" ведущей постоянной рубрики "Телевидение". Член редакции "Независимой газеты". С 1994 - обозреватель "Общей газеты". С февраля по ноябрь 1994 вела программу "Газетные истории" телекомпании "Облик". С 1994 по 1995 - редактор отдела "Телевидение" "Общей газеты". Член редакционного совета "Общей газеты". С ноября 1994 по декабрь 1995 - главный редактор еженедельника "Семь дней". С декабря 1995 - телевизионный обозреватель газеты "Известия". Ведущая еженедельной рубрики "Теленеделя". В 1994 - обозреватель программы "Пресс-экспресс". С февраля 2000 - ведущая программы "Пресс-клуб" на канале РТР. С мая 2000 - обозреватель "Общей газеты". С июня 2002 работает обозревателем при группе Главной редакции газеты «Известия». В марте 1999 была награждена Премией Президента России. Владеет английским языком. Замужем. Дочь Маша. - Вы журналист, которому палец в рот не клади - всегда отстаиваете четкую и определенную позицию. Не бывает ли у вас моментов, когда кажется, что все бесполезно? Как, на ваш взгляд, можно оценить процессы – и организационные, и творческие, которые проходят сейчас на телевидении? - Сейчас о таких понятиях, как действенность и эффективность в работе журналиста как-то забыли. Я для себя утешение ищу в том, что я не для начальников телевизионных работаю, а для тех людей, которым важно понять, что они еще не сошли с ума. Телевидение – это тот угол зрения, через который я пытаюсь рассказать, объяснить, как я отношусь к тому или иному явлению, происходящему в жизни. Многие, не имея адекватного собеседника, иногда думают, что с ними происходит нечто странное. Очень важно чувствовать не столько солидарность, сколько ощущение, что ты не один в своем восприятии происходящего. Если таким образом я помогаю какой-то части людей находить точки опоры в этой жизни, то уже считаю, моя деятельность небесполезна. Что касается телевизионных процессов, это слишком объемный вопрос. Мы их все видим. Действительно телевидение превратилось в сознании людей из средства информирования и просвещения исключительно в средство развлечения. И телевидение делает это совершенно осознанно. Наверное, в этой ситуации у него другого выхода нет. Это то поле, на котором оно совершенно свободно. Та часть, где можно было бы что-то объяснять, совершенно несвободна, четко и официально контролируется. Поэтому они сознательно сужают одно поле деятельности и расширяют другое. Не говоря о том, что люди, лишенные возможности говорить и слушать «о смыслах», ищут возможности замещения, утешения, развлечения. Это то, на что телевидение с его мощнейшими возможностями и технологиями вполне способно. - Ниша развлекательных, шоу-программ не просто заполнена, а переполнена. И, казалось бы, информационно-аналитических программ тоже хватает. На ваш взгляд, сохранились ли новостные программы, которые стоит смотреть? - На мой взгляд, в регионах еще кое-где сохранились. По крайней мере, представленное на ТЭФИ от регионов было намного сильнее и профессиональнее, чем - от федеральных каналов. Что касается общего поля, последнее ТЭФИ очень показательно. Там были единственная программа и единственная ведущая, достойная ТЭФИ. И ей, Марианне Максимовской, не дали ничего, причем открыто и демонстративно. Поэтому на этом поле остались лишь малюсенькие островочки, существующие отнюдь не сами по себе, а только при наличии «отмашки», разрешения на существование. Но, очевидно, решено, что для витрины на федеральном пространстве должны остаться некоторые островки. Такие, как новости Ren-ТВ, «Эхо Москвы», несколько газет. В газетах, может быть, несколько посвободнее. Хотя, боюсь, ближе к выборам уже многих и тут возьмут за горло. Все остальное, и никто этого уже не скрывает, конечно, не информация и не аналитика, а – пропаганда и агитация. Причем с возрождением «лучшего», даже в стилевом отношении. Некоторые из нас это еще прекрасно помнят, равно как и ощущение полного несоответствия тех эмоций, которые бьют с экрана - с твоим собственным мироощущением. - Значит, все будет идти так, как идет, и старое возвращается, пусть на новом этапе? - Ну конечно возвращается. Кто мог подумать в конце 80-х, что такой могучий режим рухнет, и начнется совсем новая эра с – новым телевидением в том числе, с новой прессой? Между прочим, именно они во многом и предвосхитили наступление новых времен. В прессе и на ТВ свобода пришла чуть раньше. Я верю, что времена меняются. А может быть, изменятся понимание и представление у тех, кто сегодня руководит телевидением и прессой – о том, как нужно это делать. Возможно, следует чуть-чуть ослабить узду, ибо иначе все превращается просто в полный анекдот. Все это было возможно в прошлом, ведь мы жили в полной информационной закрытости, без Интернета. Сейчас, в условиях информационной открытости, а также воспоминаний о прошлом, эффект от происходящего совершенно комический. Чем больше поэзии в информационных материалах, описывающих поездки высшего руководства по городам и весям, тем больше комизма. Я понимаю, что есть огромная часть людей, которые не воспринимают это подобным образом. Но это большей частью пожилые люди. Молодых это чаще всего не касается. Люди моего возраста – смеются. Другой вопрос, что смех это горький. - Вопрос о профессионализме и ангажированности. В условиях ангажированной прессы можно ли бесконечно совершенствоваться в искусстве ублажения, или же это путь к деградации? - Для меня ангажированная журналистика вообще не имеет отношения к профессионализму. И всегда, общаясь с ребятами с журфака, которые спрашивают, что делать, я не знаю, что отвечать. Уходить из профессии? Или марать себя, участвуя в этом, работая на свою плохую репутацию? Так говорить нельзя, у каждого свой путь. Но очевидно, что люди, выбравшие такую дорожку, будут выброшены из профессии, как только вектор движения поменяется. Сколько мы знаем таких примеров из конца 1980-х, когда и мэтры летели! Поскольку слишком очевидно в сознании аудитории связывались с обслуживанием режима. Но те, прежние хотя бы верили, чувствовали свою миссию, если и обслуживали, то не цинично. А нынешние молодые живут совершенно другой жизнью и цинично в профессии делают то, что делают. Для меня это трижды хуже, чем то, что было раньше. - Как по-вашему, благодаря чему работает «Эхо Москвы»? - Не знаю, это для меня самой загадка. То ли потому, что Венедиктов так умеет выстраивать отношения со всеми. То ли нужна «витринка». Не скажу, что сотрудники Эха Москвы живут с ощущением, что каждый эфир как последний. Но этого никто не исключает. Ведь сегодня любое СМИ можно запросто уничтожить совершенно не по политическим мотивам, например, у вас пожарная охрана плохо работает, налоги не уплатили… - Давайте о канале «Культура. Не кажется ли вам, что он нынче обмельчал? Повторы балета, музеи… Чисто театрального мало. - Это канал, показывающий «консервы», уже созданные образцы. Они не отслеживают культуру как процесс, намного более многообразный, чем только балет, театр или литература. Здесь нет современных форм, которые позволяли бы приобщить к культуре чуть большее количество людей, чем ее сейчас смотрят. Почему у Культуры такой маленький рейтинг? Потому что в любом обществе традиционно так называемых яйцеголовых, т.е. людей интеллектуально ориентированных, процентов 4-5. И это ровно тот самый рейтинг, который есть на сегодня у Культуры. И все-таки, сегодня Культура разговаривает с аудиторией архаичным языком - Чем объясняется деградация этого канала? - Это не деградация, это застой, неразвитие. Видимо, такое положение объясняется представлением руководителей канала о прекрасном. Ожидается, что, в связи с отмечаемым в октябре 10-летием канала, его руководительницу отправят на заслуженный отдых. И если только туда не назначат какого-то человека, который будет озабочен только соблюдением нынешних правил игры и цензуры, если это будет современный человек, возможно, мы увидим развитие. Так в свое время пришел Пономарев, появились дискуссии, ток-шоу… Человек, который понимал, что нужны другие формы разговора о культуре. - Вы говорите, что на ТЭФИ не дали премию достойному человеку. Но разве не сами профессионалы судят себе подобных? - Разумеется, судят профессионалы. Но нынешняя система голосования такова, что на конечном этапе в финале голосует 21 выборщик методом случайного компьютерного тыка. Из этих 21 человека 12 представляют собой 1 канал или другие организации, так или иначе с ним связанные. 8 – канал Россия. Остальные – более-менее со стороны. Поскольку идет поименное голосование, имена выскакивают на экране, а начальники «судий» сидят тут же. Не исключено, что они предупредили своих сотрудников, что если те не будут голосовать за свой канал, то их ждут большие неприятности. И так было много раз во множестве номинаций. Это даже не просто давление, это корпоративное голосование, которое в принципе обесценило и саму премию, и процедуру. - Иногда кажется, что из профессии телевизионной журналистики иногда просто изымается такое понятие, как культура речи, культура языка… - Нам всем это не кажется. Два дня назад я приехала из Нижнего Новгорода, из Болдино. Там проводили фестиваль «Живое слово» и бесконечно говорили об этом. Та самая ненормативная лексика практически возводится в норму и звучит во многих программах и кино. Язык он же отражает многие происходящие процессы - и кризис школы, и кризис образования вообще. Говорили о том, кто у нас учит детей. А мы знаем, кто их учит, еще со времен «Доживем до понедельника»: «Я им говорю – не ложьте зеркало в парту, а они все ложат и ложат!». Но тогда это были редкие случаи, а сейчас это повсеместно. Студентов на журфаке тоже учат неважно. Беда в том, что студентам еще и некогда учиться, они вынуждены работать с первого курса. И вообще, многие журфаки превратились в богадельню. Чему там могут научить, если преподавателям платят такие смехотворные деньги? Молодые преподаватели, которым есть что сказать, туда по этой причине не идут, а остаются преподавать глубоко пожилые люди, порой утратившие связь с реальностью. Язык, как категория живая, переживает все то, что переживает общество. Опасность в том, что прежде мы считали язык радио и телевидения эталонным, а сегодня это понятие утрачено. Звучит замусоренный, ужасный язык, и получается замкнутый круг – людям негде услышать образцы хорошего разговорного русского языка. Может, со временем все образуется. - Бывали ли крайние степени реагирования на ваши выступления? - Есть новая программа на НТВ – ведет ее карлик. Я на эту тему написала материал в «Известия», и мы обсудили на Эхе ситуацию. Использовали в разговоре слова из анекдота, насчет «ну что, уже доигрались до мышей!». Проходит неделя, я иду на «Эхо» по Новому Арбату в пол-одиннадцатого утра. Стоит группа детей и несколько взрослых. Думаю, экскурсия. Когда я поравнялась с дверью Эха, на меня ринулась вся эта толпа с криком «За что вы не любите карликов?!» Я понимаю, ч то это штук 25 лилипутов, во главе с этим карликом, таким невыросшим уродливым человеком. В этой программе максимально эксплуатируются уродства – он бегает на четвереньках и прочее. Я кое-как прорвалась к дверям, встречаю Ксению Ларину, которая смотрит на меня и говорит: «А, на тебя тоже карлики напали!» В общем, на нее они напали тоже, бросили живую мышь. А потом вышел сюжет, где все было перевернуто с ног на голову, сказано, что мы карликов назвали мышами… Вот такая реакция. В 21.55 по НТВ в ближайшую субботу, посмотрите, если не вырвет. Тина Канделаки страстно поцеловала Ксюшу Собчак. И дальше все это мусолится – почему она ее поцеловала, как и прочее. Абсолютный хлам, в промежутках на камеру бросаются, рычат и мычат карлики. - Есть ли передачи, которые вы смотрите не по долгу, а по душе? - Классический вопрос. Попробуйте, ответьте на вопрос, какой ваш любимый писатель. Как только вас об этом спросят, вы тут же позабудете все имена. Ну конечно, я кое-что смотрю, если вообще у меня остается на это какая-то частичка души. Крайне мало. Иногда что-то на «Культуре». Парфенова, когда он появляется. Редчайший случай, когда показывают какое-то хорошее документальное кино. Иногда как-то глупо подсядешь и смотришь какой-нибудь сериал. Меня даже на «Эхе» часто спрашивают про сериалы. Я намеренно отсекаю эти вопросы, потому что если смотреть еще и сериалы, можно сойти с ума. Вообще ни на что времени не останется. Естественно я смотрю знаковые сериалы, такие, как «Завещание Ленина» Николая Досталя по Шаламову. И сейчас в одной из номинаций он получил ТЭФИ. У Досталя такая миссия, недавно у него был «Штрафбат», сейчас вот «Завещание Ленина». Очень страшное, без всякого заискивания перед публикой кино, не оставляющее никакой надежды. Кроме той, что всегда находились люди, которые в самых крайних обстоятельствах сохранили в себе человека, о чем Шаламов и говорил. Это был единственный способ спасения. Стараюсь смотреть экранизации классики. Понравился показанный только что по 1 каналу «Путь к сердцу». Что приятно, история без криминала, без слюней, человеческая история. - Вы упомянули про криминал. Смотришь то же НТВ, и поражаешься, сколько же там криминальной тематики! Причем сделано очень по-журналистски ярко, профессионально. Цепляет… - В принципе имеет право на существование определенная часть таких произведений. Но то, что делает НТВ, это за гранью – добра, зла, морали, представления о приличиях. Это намеренно: была задача так переформатировать канал, чтобы никакого воспоминания не осталось о прежнем НТВ. Удалось - аудитория канала абсолютно сменилась. Абсолютная ставка на трэш, шок, эпатаж. Причем никакого особого профессионализма, скажу вам, не надо, чтобы склеить между собой сюжеты о том, как Анастасию Волочкову по морде хвостом хлестнула лошадь, и в Тамбове родился инопланетянин. Такая гремучая смесь из тысячу раз эксплуатированных сюжетов и абсолютного идиотизма. Но в голове у зрителя в результате все это смыкается в одну сплошную чудовищную реальность, которая, тем не менее, помогает ему выживать. Ведь она кажется хуже, чем его собственная жизнь! Дом-2 и тот лучше, чем программы НТВ. Да, Дом-2 демонстрирует молодые растения. Но тут как в анекдоте – ну ужас. Но не ужас-ужас-ужас, как на НТВ… - Кажется, что иногда телевидение намеренно оттеняет некоторые образы. - Как сказал нам однажды Ресин на наш вопрос, почему данная фигура мелькает и мелькает по телевидению; - потому что по всем опросам именно этот конкретный человек – самая хорошая новость в сознании людей. Просто он появляется, и у людей повышается настроение. Плюс ко всему еще и просто в чистом виде коммерческая задача – как можно больше заработать денег, конкурируя с противниками даже там, где никому не придет в голову конкурировать. - Как оцениваете программы Андрея Малахова? - Это тоже своего рода психотерапия. Люди смотрят на беременных 11-летних, на то, как собачатся между собой родные и близкие, и утешаются тем, что в их жизни все не так страшно. А другие, наоборот, находят утешение в том, что это-то и есть норма - раз уж каждый день это показывают по телевизору! Аномалия в общественном сознании становится нормой. Но и это не до такой степени отвратительно и мерзко, как то, что делает сегодня НТВ. Это и социальная технология, и погода за рейтингом. Ведь что любят люди? Зрелище, причем чем кровожаднее и ужаснее – тем лучше. И – подглядывать в замочную скважину. И телевидение с успехом две эти исконные людские потребности реализует. Рейтинги там – не дутые. Вот говорят, юмор. По нему были самые высокие показатели. А как они могут быть другими, если вечером в пятницу, субботу, воскресенье по всем каналам идет юмор? Больше просто нечего смотреть. Единственное, что может сделать человек, - щелкнуть кнопкой. И часто попадет даже на тот же номер, и на того же самого Петросяна. - Вам нравятся Дибров, Парфенов… - Да, Парфенов всегда был человеком развивающимся и неожиданным. И с точки зрения языка я всегда ловлю кайф, слушая его. Вот что значит, человек начинал в газете. Он блестяще адаптирует язык. - Кто из нынешних интервьюеров вам импонирует? - Я вас огорчу, интервьюеров сегодня нет. И это подтвердила даже последняя церемония ТЭФИ, где изъята номинация «Интервьюер». Два последних – Берман и Жандарев – сделаны такими летними интервьюерами. Как только лето заканчивается, их из эфира без всяких объяснений изымают. Такая странная роль. - А Тина Канделаки? - Ой, да… такой интервьюер! Она 15 минут задает вопрос, и потом сама на него быстренько, минут за 15 также отвечает. Ну, какой это интервьюер? И потом у нее в ухе сидит жучок. Мы как-то были у нее со Швыдким. Она задает вопрос (причем он звучит у нее в ухе), мы успеваем вякнуть по два слова, ей кричат в ухо, чтобы быстро переходила на другую тему, и она, не подхватывая ничего, ничего не выясняя, резко переходит на другую тему. Ну, какой это интервьюер? Смешно говорить. - Как относитесь к такому явлению, как Комедии Клаб? - Поначалу это казалось некой альтернативой. Но вы заметили, как только их попробовали перевести на первый, и из эфира было вырезано слово «жопа», стало несмешно. Это именно клубный юмор, который как раз и основан на употреблении некоторых слов. Это для своего круга. Будучи перенесен на широкую аудиторию, он становится пошлым, теряется. - Как относитесь к Малахову с плюсом? - «Малахов плюс» – любовь моя. Анекдотический персонаж. Уж тоже мы понаслаждались, говоря об этом. Я надеюсь только, что он не вредный. Хотя были публикации, где логично оспаривались его советы насчет питья керосина или прикладывания горячего кирпича к голове. Малахова молодого, если вернуться к нему, мне жалко, он человек способный и подавал надежды. Но из этого образа ему, думаю, уже не выбраться. В «Пяти вечерах» из него попытались подрастить некоего нового Познера в хорошем смысле этого слова. Но как только темы были чуть серьезнее, чем привычные, моментально падал рейтинг. У Малахова, конечно, есть выбор – он может попытаться уйти и сделать что-то совсем другое. Но от такой славы и таких денег не уходят так просто. - Как можете описать то, что делает сейчас Познер? - Это самая моя большая боль и разочарование. То, что он делает в последнее время после разговоров о миссии журналиста, ответственности, о том, что никому никогда не служил и служить не буду, никто никогда не заставит меня врать, умалчивать. Но – хочется работать в эфире, а время уходит. Все уже поняли, что есть запретные темы и запретные люди. Но в таком случае не надо «свистеть»! Если бы всего этого не было, ну Бог с ними, с «Временами». Но на фоне этого фрондерства, разговоров о свободе, миссии, ответственности, все это смотрится некрасиво. Когда человек возвращается после лета в эфир и заявляет, что «Времена» были небезгрешны, но теперь мы уж точно будем говорить правду, потому что это наша миссия и долг перед народом… Ну поздно уже, поздно спохватился. Есть такое понятие, как репутация. Ты мог много лет на нее работать, потом сделал два неверных шага, и репутация обрушилась. Есть, конечно, еще магия имени, но уже близко нет того авторитета, доверия, которое испытывали к нему люди. - Почему у нас сейчас раскручены именно актеры из Киллеров, Бумеров и т.д.? - Потому что Алла Демидова всю жизнь сама себе выбирала режиссеров, и абы куда не шла. Такого рода личности мало сказать - свободные, они еще умные. Не будем лукавить, актер человек физического труда. Ему дали роль, он рад и будет играть у того, другого, пятого и десятого. Но есть десяток таких, кто себя блюдет, не разменивается, не подкладывается. Это в нынешних условиях не гарантирует им шикарного существования, но гарантирует вечную память. Чтобы не плевать в вечность, как говорила Раневская. - Вы театрал? - Я обязательно хожу в «Современник», Ленком, МХТ, художественный театр. Моя напарница по Эху Москвы Ксения Ларина – моя подруга по походам в театр. У меня часто бывают приглашения от того же Спивакова. Вот когда тебя знают именно по газете – это такой кайф! Это высшее удовлетворенное тщеславие.» http://www.uralweb.ru/a/person/2007/10/48.html " |
|
|
16.10.2007 |
Обзор FLB |