Печать Агентство Федеральных Расследований (www.FLB.ru) Баренцево горе "На Северном флоте в последние дни метеосводки ждут, как сообщения с линии фронта. Вчера в районе бедствия атомной подводной лодки "Курск" была легкая зыбь, волнение моря 2 балла, скорость ветра - всего 5 метров в секунду. Погода, выходит, не должна бы мешать спасателям, раз за разом в глубоководных снарядах уходящим к погибающему крейсеру. Хотя и без того уже многодневные усилия моряков со спасательных судов "Рудницкий" и "Алтай" похожи на попытки лбом прошибить бетонную стену. И совсем плохо, что уже несколько суток из уцелевших отсеков затонувшего крейсера не доносится ни единого звука... Там тьма, там низкая температура, там на исходе кислород. Конечно, это еще не обязательно означает самое худшее. Специалисты ищут утешение в предположениях о том, что члены экипажа подлодки в целях экономии сил и остатков кислорода, возможно, лежат в ожидании помощи. Правда, трудно представить, как это вообще возможно - столько времени в могильном холоде стального отсека, где температура вряд ли намного выше, чем за бортом. А вода на глубине - всего 2-3 градуса по Цельсию. На подводниках же - легкие хлопчатобумажные одноразовые костюмы. Избыток углекислого газа, который неизбежно скопился в наглухо задраенных отсеках, по мнению медиков, способен вызывать галлюцинации и даже расстройства психики. Тем более в условиях сильнейшего нервного стресса, кромешной тьмы, потери ориентации во времени и полной неизвестности о происходящем вокруг. Если так - от попавших в беду подводников трудно ожидать осмысленных действий вроде подачи звуковых сигналов ударами кувалдой в переборку. Тем более они тогда вряд ли смогут самостоятельно отдраить изнутри аварийный люк. Все это, безусловно, очень осложняет дело. И омрачает ситуацию в целом... Полная неясность с запасами кислорода на лодке. Помните, вначале главнокомандующий ВМФ адмирал Владимир Куроедов уверенно называл дату, после которой не останется даже надежды, - 18 августа? Чуть позже в той же связи адмиралы заговорили о 25 августа. Потом - что воздуха может хватить еще на две-три недели. Скорее всего, споры на эту тему - все равно что дискуссия о том, есть ли жизнь на Марсе. Нет ровным счетом никаких четких критериев для таких расчетов. Сколько в отсеках регенеративных патронов? Каково там давление воздуха? А главное - сколько оставшихся в живых? Один? Два? Пятьдесят?.. Думается, все оптимистические предположения об аварийных запасах на "Курске" руководством операции делаются только затем, чтобы спасатели не снижали усилий. Но они и без того будут бороться за жизнь подводников, пока есть хоть теоретические шансы на успех. Тем временем члены правительственной комиссии, которая добралась наконец до Североморска, укрепляются во мнении, что "Курск" получил пробоину и затонул после столкновения "с наружным предметом очень большого тоннажа". Об этом заявил председатель комиссии вице-премьер Илья Клебанов. По его словам, все случилось за две минуты - лодка, получив серьезнейшие повреждения, хлебнула воды и камнем ушла на дно. При резком столкновении с грунтом произошел второй удар, который усугубил ситуацию. Что это за "объект крупного тоннажа"? Поскольку "Курск" лежит на дне с поднятым перископом, то он до аварии шел на небольшой глубине или подвсплывал для визуального осмотра горизонта. Тогда и впрямь вероятно столкновение крейсера с крупным надводным судном или кораблем. Такие трагедии на флоте случались не раз. Скажем, 23 февраля 1973 года атомную подводную лодку К-56 буквально пропороло форштевнем наше исследовательское судно "Академик Берг". В тот раз погибли 27 подводников. Известен случай столкновения другого советского атомохода с американским авианосцем "Китти Хок", за которым наши моряки осуществляли слежение. Версии, высказанной И. Клебановым, придерживается и известный подводник Герой Советского Союза адмирал Эдуард Балтин, в свое время командовавший Черноморским флотом. Он полагает, что таранный удар кованным форштевнем неизвестного корабля или судна пришелся в момент всплытия "Курска", когда носовая часть атомохода находилась в 5-8 метрах от поверхности моря. Сокрушительный для подлодки удар на том судне, если оно большого тоннажа, могли и не заметить, почувствовав лишь легкий толчок, происхождение которого сразу трудно установить. Между тем скользящий удар форштевнем или килем на встречных курсах мог в секунду прийтись по палубе и по рубке крейсера, которая тоже имеет повреждения. Понятно тогда, каким образом оказались сорванными обтекатели люков ракетных шахт атомохода, что спасатели обнаружили на грунте. Если допустить, что все было именно так - выводов как минимум два. Первый - ошиблись командир атомохода и расчет его главного командного пункта и боевого информационного поста. Подвсплывать на перископную глубину они имели право, только убедившись, что над ними нет надводной цели. Скорее всего, впрочем, за это спросить будет не с кого. А вот виновников второго просчета определить можно. Район учений Северного флота должен был быть надежно закрыт российскими надводными кораблями. Если служба на них была организована как положено, то корабельные радиолокационные станции не могли проморгать несанкционированное вторжение в полигон случайного гостя. Раз проморгали - отвечать за это должен штаб Северного флота и его командующий... На обнародование официальной версии трагедии тотчас отреагировал Минтранс РФ. По словам заместителя руководителя администрации Северного Морского пути Александра Ушакова, суда торгового флота России "своевременно получили предупреждения о предстоящих военных учениях и ушли из этой зоны". Однако, кроме наших судов, в Баренцевом море полно тех, что ходят под иностранными флагами. Как с ними? Как бы то ни было, тут истину мы узнаем скоро. По сведениям из Министерства обороны России, надводная обстановка в Баренцевом море в день катастрофы "Курска" зафиксирована спутниковой группировкой Ракетных войск стратегического назначения. Специалисты сейчас проводят анализ фотоснимков, полученных с орбиты. Словом, в истории этой катастрофы до сих пор вопросов намного больше, чем ответов. Руководство спасательной операции старательно обходит, скажем, такую проблему: почему до сих пор к аварийным работам не привлечены российские водолазы-глубоководники? У нас всегда были в этой области специалисты мирового класса и прекрасное оборудование. Погружения осуществлялись на глубины до 300 метров. Та, на которой лежит "Курск", для них - легкая прогулка. А водолазы - ой, как нужны они были бы теперь для выручки попавших в беду подводников... Завесу тайны приоткрыл опытнейший подводник контр-адмирал запаса Георгий Костев. По его словам, водолазной службы на Северном флоте больше нет. Причем это подразделение никто не упразднял приказом. Уникальные мастера погружений сами поразбежались с флота от безденежья. ...Пока же томительно тянется время недоумения, горечи, растерянности, нескончаемых версий и вопросов, обращенных к специалистам и военным, правительству и президенту... Тает время надежды. " 19.08.2000 Ищенко Сергей Труд