 |
|
Печать |
| Агентство Федеральных Расследований (www.FLB.ru) | ||
 |
||
Дачу Путина могут купить за 1 млн $?На бывшую президентскую фазенду нашелся таинственный покупатель |
|
| "На прошлой неделе несколько российских изданий написало про «паломничество» на улицу Вокзальную городка Тосно под Питером. Здесь была дача родителей Путина, а будущий глава государства ребенком приезжал сюда на каникулы. Журналисты давно протоптали сюда дорожку, а теперь будто бы по «путинским местам» потянулся и простой люд. Ушлый студент, приезжающий сюда на каникулы к бабушке, взялся водить на знаменитые 6 соток платные экскурсии (500 рэ с человека). Возникла даже традиция – привязывать послания президенту к дереву около бывшей путинской дачи. Экскурсовод потом их собирает и отправляет бандеролью прямо в Кремль. Я решила поработать добровольным почтальоном и усовершенствовать связь президента со страной. И отправилась за «урожаем» народных просьб к руководителю страны, чтобы оперативно доставить их прямо адресату. «Ну сказал бы, сто тысяч долларов, я бы еще поверила…» «Вокзальная, 71. Путин» – табличка на старом домике, крашенном голубой краской. На деревце у калитки – ни одного листа из писем Путину. Как опытный ботаник, я метр за метром прохожу всю флору прилегающей территории. Картина – по-ноябрьски однообразная. Голые кусты, пустые ветки. Ни одно деревце в радиусе километра не разродилось посланиями президенту! Ни знаков любви к руководителю страны, ни колючек народного гнева. Выхода нет: стучусь в калитку наследницы путинского имущества – Надежды Ивановны Паньковой, которая, занимаясь уборкой дачного туалета, с любопытством поглядывает со своего участка за тем, как я изучаю местную растительность. Надежда Ивановна славится тем, что периодически гоняет людей моей профессии любым подвернувшимся под руку сельхоз-инвентарем. Я ей прокричала вглубь двора, какой «гербарий» надеюсь тут собрать. – Никаких таких «путинских деревьев» тут сроду не было! Хоть всех соседей обойди! Надежда Ивановна уже не удивляется тому, что про ее знаменитый дом постоянно сочиняют байки. Любой «замок с привидениями» позавидует. К непрошеным гостям она уже тоже привыкла. – Ко мне недавно парень из Москвы приезжал. Предлагал продать дом. Сказал, клиент появился такой, что готов заплатить любую цену, какую назову – хоть миллион долларов! Так и сказал. Тут я усомнилась. Ну сказал бы хоть сто тысяч долларов, я бы еще поверила. Но миллион! Я этого себе даже представить не могу. – Так, может, это от самого Путина приезжали? У президента ностальгия по детству? – Не, это вряд ли. Сам Путин здесь и не жил никогда. Когда маленький был, приезжал на каникулы. А во взрослом возрасте этот дом был на него записан только один год. Когда нам этот дом продавали, якобы Путин сказал: я эту деревню не знаю – делайте, что хотите. Его отец этим домом очень дорожил – это правда. Жил здесь. Но потом заболел и на четыре года уехал в город. Но продавать категорически запрещал. А когда отец умер, сам Путин отдал этот домик своей тетке – сказал: делайте, что хотите, мне он не нужен. «За эту осень вы уже двенадцатая» – В какой стадии сейчас ваша миллионная сделка? – Да ни в какой! Парень все выведывал, кто хозяин дома. Я ему сказала: все записано на сына. С ним и решайте. Оставьте, говорю, визитку, я ему передам. Если посчитает нужным – позвонит. Парень этот по карманам похлопал и говорит: в гостинице визитку оставил. Мне это сразу показалось подозрительным: как это... из Москвы, по такому важному делу и не подготовился? Он вырвал листок из блокнота, написал на нем имя, фамилию, название фирмы и телефон. – И кто же он? – Помню только, зовут Алексей. И на вид молодой такой. Я его даже спросила: «А сколько лет-то вам, такими суммами ворочаете?» Он сказал, с 73-го года. Приезжал из города на такси, останавливался в Питере в какой-то гостинице. Мы с ним поговорили минут 20 на улице. Я ему сказала, что дом старый и удобств особых нет. Но он сказал, что это неважно. Бумажку, которую он мне оставил, я убрала до приезда сына – он ко мне каждые выходные наведывается. Сильно ругает меня, когда я даю интервью или разговариваю на тему дачи Путина. Когда я сыну про этот миллион рассказала, он даже закричал на меня: «Мама, сколько раз тебе говорить, не общайся ни с кем на эту тему! Ага, так тебе миллион долларов и принесут! Это лохотронщики, пристукнут тебя, и все». Взял записку и не глядя порвал на кусочки. – Кем работает человек, который так разбрасывается миллионами? – Он, как и я, строитель. Снимает с семьей квартиру в Санкт-Петербурге. Эх, если бы это правда оказалась, купили бы они себе жилье нормальное, жили бы как люди, а то – ползарплаты отдают за квартиру. Разве это дело? Но если бы этим москвичам-миллионерам сильно надо было, еще раз приехали бы. С того разговора уже две недели прошло. – Может, ждут, пока клиент «дозреет». Про ваш крутой семейный характер и в Москве известно. – Да. А вы как думаете? Только за эту осень вы уже двенадцатая, наверное. И все норовят в дом попасть. Будто это музей. Еще что-нибудь на память унести хотят. Раз журналисты откопали на чердаке школьный дневник Путина. Обычный дневник – с четверками, пятерками, тройками и двойками. Взяли и пообещали вернуть. Потом сказали, что к ним в редакцию приехали из Кремля и забрали этот дневник. Еще американка какая-то приезжала, откопала путинские тетрадки, хотела мне тысячу долларов заплатить, я отказалась. Берите так, говорю, на кой они мне, эти тетрадки? Так и ездят. У меня сын даже спустил собаку на одного журналиста. Я стараюсь с прессой не общаться. С вами только почему-то разговорилась. В одной газете напечатали мое фото и поставили подпись: «В этом доме доживает свои последние деньки Надежда Ивановна». Почему последние? Я, может, долго жить собираюсь. – Долго, а теперь, может, и богато? Как вам такое сокровище перепало? – Когда переехали из Казахстана, купили домик какой подешевле. Нам еще сказали, что хозяин в администрации Санкт-Петербурга работает. Фамилию мы запомнили. А живьем увидели только по телевизору, когда его выбрали президентом. Денежное дерево в стране дураков На улице Вокзальной уже все слышали про миллионное счастье Надежды На прошлой неделе несколько российских изданий написало про «паломничество» на улицу Вокзальную городка Тосно под Питером. Здесь была дача родителей Путина, а будущий глава государства ребенком приезжал сюда на каникулы. Журналисты давно протоптали сюда дорожку, а теперь будто бы по «путинским местам» потянулся и простой люд. Ушлый студент, приезжающий сюда на каникулы к бабушке, взялся водить на знаменитые 6 соток платные экскурсии (500 рэ с человека). Возникла даже традиция – привязывать послания президенту к дереву около бывшей путинской дачи. Экскурсовод потом их собирает и отправляет бандеролью прямо в Кремль. Я решила поработать добровольным почтальоном и усовершенствовать связь президента со страной. И отправилась за «урожаем» народных просьб к руководителю страны, чтобы оперативно доставить их прямо адресату. «Ну сказал бы, сто тысяч долларов, я бы еще поверила…» «Вокзальная, 71. Путин» – табличка на старом домике, крашенном голубой краской. На деревце у калитки – ни одного листа из писем Путину. Как опытный ботаник, я метр за метром прохожу всю флору прилегающей территории. Картина – по-ноябрьски однообразная. Голые кусты, пустые ветки. Ни одно деревце в радиусе километра не разродилось посланиями президенту! Ни знаков любви к руководителю страны, ни колючек народного гнева. Выхода нет: стучусь в калитку наследницы путинского имущества – Надежды Ивановны Паньковой, которая, занимаясь уборкой дачного туалета, с любопытством поглядывает со своего участка за тем, как я изучаю местную растительность. Надежда Ивановна славится тем, что периодически гоняет людей моей профессии любым подвернувшимся под руку сельхоз-инвентарем. Я ей прокричала вглубь двора, какой «гербарий» надеюсь тут собрать. – Никаких таких «путинских деревьев» тут сроду не было! Хоть всех соседей обойди! Надежда Ивановна уже не удивляется тому, что про ее знаменитый дом постоянно сочиняют байки. Любой «замок с привидениями» позавидует. К непрошеным гостям она уже тоже привыкла. – Ко мне недавно парень из Москвы приезжал. Предлагал продать дом. Сказал, клиент появился такой, что готов заплатить любую цену, какую назову – хоть миллион долларов! Так и сказал. Тут я усомнилась. Ну сказал бы хоть сто тысяч долларов, я бы еще поверила. Но миллион! Я этого себе даже представить не могу. – Так, может, это от самого Путина приезжали? У президента ностальгия по детству? – Не, это вряд ли. Сам Путин здесь и не жил никогда. Когда маленький был, приезжал на каникулы. А во взрослом возрасте этот дом был на него записан только один год. Когда нам этот дом продавали, якобы Путин сказал: я эту деревню не знаю – делайте, что хотите. Его отец этим домом очень дорожил – это правда. Жил здесь. Но потом заболел и на четыре года уехал в город. Но продавать категорически запрещал. А когда отец умер, сам Путин отдал этот домик своей тетке – сказал: делайте, что хотите, мне он не нужен. «За эту осень вы уже двенадцатая» – В какой стадии сейчас ваша миллионная сделка? – Да ни в какой! Парень все выведывал, кто хозяин дома. Я ему сказала: все записано на сына. С ним и решайте. Оставьте, говорю, визитку, я ему передам. Если посчитает нужным – позвонит. Парень этот по карманам похлопал и говорит: в гостинице визитку оставил. Мне это сразу показалось подозрительным: как это... из Москвы, по такому важному делу и не подготовился? Он вырвал листок из блокнота, написал на нем имя, фамилию, название фирмы и телефон. – И кто же он? – Помню только, зовут Алексей. И на вид молодой такой. Я его даже спросила: «А сколько лет-то вам, такими суммами ворочаете?» Он сказал, с 73-го года. Приезжал из города на такси, останавливался в Питере в какой-то гостинице. Мы с ним поговорили минут 20 на улице. Я ему сказала, что дом старый и удобств особых нет. Но он сказал, что это неважно. Бумажку, которую он мне оставил, я убрала до приезда сына – он ко мне каждые выходные наведывается. Сильно ругает меня, когда я даю интервью или разговариваю на тему дачи Путина. Когда я сыну про этот миллион рассказала, он даже закричал на меня: «Мама, сколько раз тебе говорить, не общайся ни с кем на эту тему! Ага, так тебе миллион долларов и принесут! Это лохотронщики, пристукнут тебя, и все». Взял записку и не глядя порвал на кусочки. – Кем работает человек, который так разбрасывается миллионами? – Он, как и я, строитель. Снимает с семьей квартиру в Санкт-Петербурге. Эх, если бы это правда оказалась, купили бы они себе жилье нормальное, жили бы как люди, а то – ползарплаты отдают за квартиру. Разве это дело? Но если бы этим москвичам-миллионерам сильно надо было, еще раз приехали бы. С того разговора уже две недели прошло. – Может, ждут, пока клиент «дозреет». Про ваш крутой семейный характер и в Москве известно. – Да. А вы как думаете? Только за эту осень вы уже двенадцатая, наверное. И все норовят в дом попасть. Будто это музей. Еще что-нибудь на память унести хотят. Раз журналисты откопали на чердаке школьный дневник Путина. Обычный дневник – с четверками, пятерками, тройками и двойками. Взяли и пообещали вернуть. Потом сказали, что к ним в редакцию приехали из Кремля и забрали этот дневник. Еще американка какая-то приезжала, откопала путинские тетрадки, хотела мне тысячу долларов заплатить, я отказалась. Берите так, говорю, на кой они мне, эти тетрадки? Так и ездят. У меня сын даже спустил собаку на одного журналиста. Я стараюсь с прессой не общаться. С вами только почему-то разговорилась. В одной газете напечатали мое фото и поставили подпись: «В этом доме доживает свои последние деньки Надежда Ивановна». Почему последние? Я, может, долго жить собираюсь. – Долго, а теперь, может, и богато? Как вам такое сокровище перепало? – Когда переехали из Казахстана, купили домик какой подешевле. Нам еще сказали, что хозяин в администрации Санкт-Петербурга работает. Фамилию мы запомнили. А живьем увидели только по телевизору, когда его выбрали президентом. Денежное дерево в стране дураков На улице Вокзальной уже все слышали про миллионное счастье Надежды Ивановны. Узнав, что я из Москвы, меня встречают фразой: «Из Москвы?Миллион привезли?» Любовь Николаевна Предтечевская из 65-го дома по той же Вокзальной тоже слышала про цифру с шестью нулями и все удивляется: – Я помню его, Путина, белобрысый мальчик здесь бегал. Все ходил к Вере Козловой, уроки делать (интервью с Верой Брилевой, девичья фамилия Козлова, было опубликовано в «Собеседнике» №8 за 1–7 марта 2006 г.) Кто бы мог подумать, что так все обернется? Налазившись по деревьям, возвращаюсь к остановке с километр пешком, общественного транспорта нет и в помине. Навстречу – человек с фотоаппаратом. Ищет тот же адрес. Журналист. Он же, как выяснилось на месте, один из авторов байки про «дерево Путина». – А, так это ж мы придумали. Дерево сами нарядили и сфотографировали. Тема! Здорово же? А вы не проводите меня туда? – спросил меня журналист-фантаст. – Ага, устрою экскурсию. А 500 рублей можете оставить себе. Как мы приценялись к даче Путина В администрации Тосно про такие расценки на недвижимость и не слышали. Говорят, за такие деньги можно весь город скупить. – Про интерес к даче Путина мы даже не слышали, – говорит начальник отдела управления муниципальным имуществом Марина Эктова. – Но мы и не должны об этом знать. Весь вопрос решается между покупателем и продавцом. Если сделка состоится, об этом узнают только в регистрационной палате. Тосно – далеко не самый престижный район в Ленинградской области. Дачники сюда не стремятся. А Вокзальная – чуть ли не худший участок в Тосно. Рядом железная дорога, ни пляжа, ни речки, даже асфальт не везде. Средняя цена дома в Тосно 8–10, ну 15 тысяч долларов. Не больше. Разговор на миллион долларов засел в душу Надежды Ивановны. Она виду не показывает, но чувствуется, сожалеет о порванной записке, которая могла привести к большому богатству. И она пытается восстановить если не саму драгоценную бумажку, то хотя бы ее содержание. – Были там буквы ИТК, ИПФ, что ли. Что-то такое... На выходе из тосненской администрации вижу вывеску «Итака» – торговля недвижимостью. Питерско-московская фирма. Пишу название на бумажке и еду опять к Надежде Ивановне. Она не хотела выходить. Кричу: – Миллион ваш, кажется, нашла! Надежда Ивановна с видимой неохотой подходит к калитке, изучает надпись: – Похоже вроде. Но точно не помню... Я ее понимаю. Когда на кону такая цифра, ошибаться нельзя. Захожу в «Итаку». На двери надпись: «Вниманию злоумышленников! Ведется видеонаблюдение». Консультанты оживляются на слове «Вокзальная». Быстренько находят мне недвижимость на этой улице за 35 тысяч долларов. – Мне нужен не любой, а вполне определенный дом, – говорю я. – Номер 71. Видимо, как покупатель я выросла в глазах консультанта Александра. Потому что он подозвал «старшего». – Меня это здание не как просто дом интересует... – Я все понял. Как исторический памятник. Я схожу туда, все узнаю, вам это ничего стоить не будет. А когда дело сладится, мой процент – 1,5 тысячи долларов, – затараторил Александр. Я пообещала позвонить «если что». Только вряд ли мне удастся перебить уже названную цену." |
|
|
21.11.2006 |
Римма Ахмирова Собеседник |
Из досье FLB |
||||
|
||||