Петербургские чиновники опять заявляют, что знают, как избыть коррупцию при распределении госзаказа. Но им опять не верят...

По подсчетам чиновников из экономического блока Смольного, в следующем году примерно 80 млрд. руб. (2/3 бюджета) уйдут на нужды городского хозяйства через госзаказ. В преддверии этих внушительных трат петербургское правительство озаботилось тем, чтобы разработать «по-настоящему прозрачную систему госзаказа» и создать «равные условия для всех участников конкурсов». Однако, по мнению независимых экспертов, решить эту извечную «квадратуру круговой бюрократической поруки» правительству Валентины Матвиенко, так же как и всем предыдущим, не удалось.

Хитрая экономия

Скользкой теме горзаказа на последнем заседании губернатор Матвиенко и ее команда уделили больше всего времени и сил. В итоге приняли законопроект «О госзаказе», который узаконил схему, работающую на протяжении уже девяти месяцев.

Поправки на бумаге оказались незначительными. Отныне, помимо тех, кто пользовался благами горзаказа, на него могут также рассчитывать предприятия Всероссийских обществ слепых и глухих, территориальные органы управления уголовно-исполнительной системы и общероссийские объединения инвалидов. Кроме этого, по просьбе представителей социального блока администрации, подняли планку публичных закупок без конкурсов - с 30 тыс. до 100 тыс. руб. Правда, петербургский законодатель Геннадий Озеров тут же призвал чиновников к щедрости и предложил сумму увеличить еще вдвое, ссылаясь на федеральный закон, который разрешает регионам без конкурсов размещать горзаказы на сумму до 250 тыс. руб. Однако председатель КЭРППиТ Владимир Бланк эту инициативу не поддержал. Тем более что столь незначительные - в масштабах города - суммы обычно распределяются в районах, а не в Смольном.

Новый закон также должен вроде бы упростить процедуру подачи котировочных заявок. Как пояснил Бланк, теперь будет достаточно просто оформить заявку на официальном сайте комитета в разделе госзаказа. Однако, как оказалось, сами конкурсанты не поддерживают котировочный метод как таковой - по крайней мере, в его нынешнем виде: «Наши компании много раз участвовали в открытых котировках. Но когда мы проигрываем, то хотели бы знать почему, и за что получил заказ победитель. С удовольствием бы у него поучились!» - саркастически комментирует процедурные нововведения Бланка президент СПб торгово-промышленной палаты Владимир Катенев.

Еще одно «радикальное» новаторское предложение чиновников - обозначать в официальных документах цифрами - а не названиями, как раньше - межведомственные комиссии. Кроме того, каждая из них отныне будет проводить конкурсы лишь в установленных законом отраслях городского хозяйства. Как бюрократически стильно объяснили в КЭРППиТ, это «ускорит конкурсный процесс и поспособствует снятию административных барьеров».

Эффективность своих канцелярских новинок Бланк иллюстрирует живописной статистикой, которая накопилась за 9 месяцев фактической работы по новым правилам: город, если верить главе КЭРППиТ, за это время получил 1,6 «лишних» млрд. руб.

Деньги немалые, но каким образом чиновникам удалось сохранить в бюджете такую сумму, независимые специалисты ответить затрудняются. Чиновники же объясняют попросту: при прежнем губернаторе лимиты закупок по горзаказу искусственно завышались, а команда нового губернатора оказалась кристально честной и не позволила украсть народные миллионы!

Однако, по мнению нашего постоянного эксперта - известного городского политика, в очередной раз попросившего его не называть, понятие «бюджетная экономия» - это в принципе нонсенс: «Бюджет - это сбор доходов и их перераспределение по городским потребностям. Когда появляются лишние деньги, местные власти моментально должны их вкладывать в конкретные городские отрасли. Для этого вносятся поправки в бюджет, где отражаются эти изменения. Яковлев, например, когда экономил, худо-бедно дороги ремонтировал. А куда ушли пресловутые 1,6 миллиарда? Могу предположить, что в активы банков, лоббируемых нынешними руководителями финансово-экономического блока, чтобы тем самым повысить стоимость этих активов в случае продажи». Проверить подобные «смелые предположения», однако, оказалось невозможно, поскольку на вопрос, куда же пойдут сэкономленные деньги, специалисты из КЭРППиТ ответить затруднились.

Призрачная прозрачность

Независимые эксперты и депутаты ЗакСа (ни с теми, ни с другими чиновники, готовя законопроект, не сочли нужным толком посоветоваться) относятся к вышеупомянутым правительственным инициативам скептически: «Мы получили этот закон за несколько дней до заседания, - сетует депутат ЗакСа Виктор Евтухов. - Он не выдерживает никакой критики. В 12 статьях, из которых он состоит, я обнаружил всего 4-5 норм права. В основном, законопроект состоит из пакетных, отсылочных формулировок к всевозможным постановлениям правительства. Не закон, а инструкция и красивые декларации! А нам все-таки нужна система гарантий для участников и ответственность для заказчиков, строго прописанные в законе. Мы, депутаты, три месяца пишем собственный законопроект, наш документ значительно объемнее и, в отличие от правительственного, на 95 процентов коррелирует с федеральным законом, который сейчас рассматривается в Госдуме».

«Чиновники слишком самонадеянны и зачастую не понимают, насколько сложно организовать действительно эффективную процедуру размещения горзаказа. Даже в том случае, когда власти пытаются преследовать самые благие цели», - добавляет, со своей стороны, старший научный сотрудник СПб экономико-математического института РАН Кирилл Борисов.

Одним словом, закон о госзаказе разработан, но жизнь, скорее всего, продолжит течь по своему обычному руслу. И так будет продолжаться до тех пор, пока не будет принят такой закон, который бы полностью реформировал работу конкурсных комиссий, покончив с чиновным монополизмом на распределение казенных средств.

Владимир Катенев, президент СПб торгово-промышленной палаты

- Мы полгода бились за то, чтобы нам дали право делегировать на заседания конкурсных комиссий представителей палаты с правом совещательного голоса! Сейчас объявлен состав новых конкурсных комиссий, и нас просто туда не допускают. Тогда какой смысл в этом? Желание закрыть информацию - другого я не вижу! Мы хотим, чтобы в составе комиссий были наши постоянные представители, но не для того, чтобы контролировать служебную чистоплотность чиновников (для этого есть другие службы), а для того, чтобы получить и донести информацию до бизнеса. Иногда о конкурсах умышленно не сообщают, а затем признают их несостоявшимися, чтобы разместить горзаказ у единственного источника или провести еще один конкурс - «для своих». Победители некоторых конкурсов заранее определены, поэтому наше вмешательство нарушает планы тех, кто договорился сорвать куш.

Кирилл Борисов, старший научный сотрудник СПб экономико-математического института РАН

- Ситуация, когда исполнительная власть контролирует сама себя, довольно странная. Во всех цивилизованных государствах эту функцию выполняют парламент, представители общественных организаций и профессиональных ассоциаций. К сожалению, сегодня конкурсы далеко не прозрачны. Иногда чиновники под видом конкурсной процедуры вмешиваются в работу рынка, делая ее крайне неэффективной, что приводит к экономическим потерям для города. Во-первых, нередко в угоду близким к Смольному бизнес-структурам, уже на этапе предконкурсной аттестации «самоотсеиваются» (т.е. фактически не допускаются к участию в конкурсе) неудобные для чиновников организации. Условия конкурса зачастую сформулированы так, что им удовлетворяют только «нужные» игроки. Во-вторых, в нынешних условиях велика возможность коррупции в ходе проведения самих конкурсов: используются сразу несколько критериев, поэтому выбрать «своего» игрока чиновникам довольно просто.

Олег Коломийченко, руководитель Федеральной антимонопольной службы РФ по СПб и Ленобласти

- Свою модель проведения конкурса наш комитет предлагал Валентине Матвиенко еще в бытность ее полпредом. Мы предложили перед проведением конкурса хранить заявочные документы в месте, которое было бы недоступно для вскрытия (в сейфе банка, например). Квалификационный отбор, который создает возможности давления на конкурсантов как со стороны чиновников, так и со стороны других участников, а также порой приводит к «закадровым» соглашениям между чиновниками и бизнесменами, надо отменить. Анализ заявок и процедуру конкурса следует проводить в изолированном помещении, куда приглашаются эксперты из различных ведомств - милиции, налоговых и антимонопольных органов и т.д. Включать в состав экспертов представителей общественных организаций сегодня не имеет смысла. Этот слой настолько слаб и зависим, что готов продавить любое решение в обмен на преференции в своей отрасли. Вся информация для комиссии должна предоставляться на электронных носителях. Заявки подаются на дисках, а эксперты знакомятся с данными компании по таблицам. Если эту работу четко структурировать, то будет достаточно одного дня, чтобы определить победителя, причем по единственному критерию - минимальной цене. Перед заключением договора комиссии предоставляется время (10 дней), чтобы еще раз проверить все данные о компании.

Сегодня конкурсная система выглядит иначе. К сожалению, пока это управляемый процесс. Проверки проводятся во время предквалификационного отбора: документы приходят в администрацию и «болтаются» там до конкурса. За это время могут иметь место коррупционные коллизии, угрозы, сговор.

Комитет Бланка наши предложения рассматривал и при желании мог использовать. Но пока из нашей методики взяли лишь те моменты, которые им были удобны. Например, стали использовать заявки участников под псевдонимами. Остальные принципиальные изменения они не ввели.