"В ночь с пятницы на субботу были взломаны и обысканы помещения галереи "Дар". По словам одной из жительниц дома 7/7, стр.5, в цокольном этаже которого располагается галерея, налет произошел около часа ночи. Отжав решетки на окнах и стальные двери, "воры" проникли в "Дар" через соседнюю организацию, окна которой выходят на пустырь с тыльной стороны здания.
Наезд или намек? Обыскав галерею "Дар", взломщики не взяли ни денег, ни золота.
Я люблю читать детективы в метро и изредка смотреть криминальные фильмы, чтобы отвлечься от непрерывных разговоров с художниками, клиентами, потенциальными спонсорами, чиновниками и просто зрителями, дотошно выспрашивающими о достоинствах художников, представленных на выставке... Я прочел и посмотрел много детективов, хороших и разных. В каждом из них есть эпизод (своего рода видовой признак жанра), когда оперативная группа с сиренами и визгом тормозов приезжает на место происшествия и начинает... Да чего только не начинает: эксперты снимают отпечатки, собака нюхает землю, техники выпиливают сломанный замок, инспекторы отрабатывают жилой сектор, многозначительный сыщик вдумчиво беседует "за жизнь" с потерпевшим. Примерно, такую картину я и представил, когда в субботу днем, приехав в галерею, увидел распахнутые шкафы, вывороченные ящики письменных столов, снятые со стен запасника картины и бабушкину ветеранскую медаль, валяющуюся посреди выставочного зала. Надо сказать, что за тринадцать лет существования легального художественного рынка в Москве, возникшего вместе с первой частной галереей МАРС в 1988 году, особых проблем у художников и галеристов с "братками" и прочим криминальствующим людом не возникало. Конфликты можно пересчитать по пальцам. В начале 90-х "выдавили" художников из многочисленных мастерских в районе Сретенки. Чуть позже были трения у некоторых творческих объединений с "солнцевскими" (теперь уже из-за строящихся мастерских). В середине 90-х тот же МАРС разбирался с местным начальством от культуры и его "крышей". У "Московской палитры" были проблемы, связанные с долгами. Прокатился по Москве слух, что во время подготовки второго московского "Сотбиса" прошлись "братки" по некоторым мастерским из списка организаторов, но так и затих. Вот, пожалуй, и все. Сравнительно недавние истории про "патриотов" с топором и подкладывание бомбы в галерею Гельмана можно смело отнести к пиаровским находкам самого Гельмана, исповедующего провокацию и в искусстве, и в пиаре. Жили себе спокойно, больше надеясь не на замки и решетки, а на устойчивое общественное мнение, что у художников и галеристов денег нет и взяться им неоткуда. Что, в общем-то, верно применительно к большинству московских галерей, блюдущих чистоту жанра и верность идеалам восьмидесятых-начала девяностых, требующих от художника и галериста своего рода подвижничества и аскезы. Слишком много расходов и слишком редко доходы. Если и посещали московские галереи авторитетные бизнесмены, то в качестве покупателей, а то и спонсоров. При этом вели себя скромно, пальцев веером не распускали и в расчетах были щепетильны. Но видно кончилось это время. Докатились, наверное, до кого-то слухи о квартирах на Остоженке, приобретаемых директорами отдельно взятых некоммерческих галерей, и десятилетних юбилеях, справляемых шумно и с привлечением прессы. До того дошло, что как-то один из уважаемых руководителей не менее уважаемого спортивного комплекса заметил между делом, что "вот живет же твоя галерея уже 10 лет, значит, прибыль какая никакая есть, может дальше могли бы вместе работать, прибыль иметь". Я тогда отшутился, что галерея "Дар" бесприбыльна по определению, потому что наивное искусство, оно наивное и есть, и если бы не пожертвования и помощь друзей галереи, то давно бы пришлось менять профессию. Но шутки шутками, а в галерею вломились всерьез. Через соседнюю организацию, отжав решетки на окнах, выходящих на тыльную сторону дома, и стальные двери, взломав попутно тяжелый насыпной сейф и несколько железных шкафов, разбив датчики сигнализации. Заглянули и в соседнюю галерею Гельмана (собственно, сотрудница Марата и вызвала милицию, придя в одиннадцать утра на работу). Или не всерьез? По мнению старшего оперуполномоченного ОВД "Якиманка", принявшего наше заявление о взломе и обыске, существуют преступные группы, которые ищут только деньги и ничего больше не берут, поэтому нет ничего удивительного в том, что довольно ценные мелочи (хороший фотоаппарат, плеер, диктофон...) остались на своих местах. Но ведь в одном из ящиков стола лежали пусть и небольшие, но деньги, и они остались целы. Маленькая шкатулка с несколькими золотыми украшениями, приготовленными для ремонта, тоже осталась целой и невредимой на самом виду в распахнутом отделении секретера... Плохо искали? Да нет, даже в туалете сдвинута тумба (неужели бывают сейфы в туалетах?). Может быть, сумма маленькая, или золото не интересует? На бедность оставили? Если когда и были в России благородные разбойники, то советская власть их всех извела. Сейчас тоже: если ты не грохнешь, то тебя грохнут. Выходит, не всерьез все-таки лезли? Знакомый оперативник с восемнадцатилетним стажем розыскной работы в уголовном розыске уверенно предположил, что уголовное дело по нашему заявлению, скорее всего, не заведут, а искать будут в наших документах и связях, тем самым сразу ставя нас в положение чуть ли не подозреваемых. Чтобы отстали и заявление забрали. В самом деле: ущерба ведь нет? Нет. Ну и успокойтесь. Такая будет логика, сказал мой знакомый. Да помилуйте! Есть ущерб. Для меня прямой - сломанная стальная дверь и необходимость не бесплатного ремонта. И еще более прямой - попранная неприкосновенность законно занимаемого мною помещения. А министру внутренних дел какой ущерб! Получается, что он лжет, когда утверждает, что органами внутренних дел взят курс на максимально полную регистрацию преступлений и на защиту собственности и предпринимателя. Очень большой ущерб - президенту. Во-первых, его министр внутренних дел лжет, а во-вторых, президент теряет несколько сотен (а то и тысяч) голосов на будущих выборах, если его министр обманул и не защитил галериста. Потому что галерист - это десятки и сотни художников и друзей галереи; это тысячи зрителей, на которых галерист воздействует своими выставками и акциями (не один же Павловский знает толк в контрпропаганде). Наконец, галерист как человек общественно-активный - это СМИ, которые тоже не всех подряд любят. Мой знакомый оперативник в конце нашего разговора выразился в том смысле, что если обыск галереи не просто уголовный наезд, то это - намек, поэтому и будут выяснять, кто и в чем нами недоволен (получается, мы сами виноваты и спровоцировали налет со взломом). Самое интересное, что таких недовольных много. Художники, которым мы не сделали выставки. Гельман, чьи выставки и безжалостность к животным мы критикуем. Черномырдин, которого мы обидели, проведя выставку в память расстрелянных им медвежат и установив им памятник. Сорос, чье чучело мы разорвали на части Первого сентября 1998 года. Думский поэт Лукьянов, который хотел возбудить против нас уголовное дело по политическим мотивам, а у него ничего не вышло. Лужков, потому что мы работали в московском предвыборном штабе Кириенко. Березовский, потому что мы хотим съесть одноименный торт. Рушайло, который в лучшем случае лукавит, когда обещает нам защиту. Да и еще найдутся, наверное, обиженные... P.S. Я почти тринадцать лет занимаюсь галерейным делом и ни разу не грабили. А завел "Тарабарщину" (и двух месяцев не прошло) и пожалуйте - взломы, обыски, хорошо хоть деньги на первый раз не взяли. "