 |
|
Печать |
| Агентство Федеральных Расследований (www.FLB.ru) | ||
 |
||
|
Как в республике делят лес |
|
| "или О чем все знают, но молчат
Не исключено, что Карелия стоит на пороге очередного коррупционного скандала Глава Лахденпохского района Михаил Максимов направил письма министру внутренних дел России Нургалиеву, министру природных ресурсов Трутневу, полпреду президента по Северо-Западу Илье Клебанову, а заодно в администрацию президента. Максимов просит разобраться, в чьих интересах распределяются в республике лесные ресурсы и по каким критериям в Карелии выявляются «победители конкурсов» на право аренды лесных угодий. Чашу терпения лахденпохского мэра переполнило последнее решение комиссии по вопросам лесопользования РК. Из-за этого решения старейшее и важнейшее госпредприятие района — «Лахденпохский лесопункт» — потеряло свой лесной фонд. Более 6 тысяч гектаров ушли фирме, зарегистрированной в Москве. Семьдесят пять человек остались без работы. Попытки мэра объясниться с организаторами конкурса ни к чему не привели. Письмо-отчаяние работников «Лахденпохского лесопункта» к правительству и Катанандову осталось без ответа. А незадолго до этого конкурс проиграло (Максимову до сих пор не ясно — почему) самое современное лесоперерабатывающее предприятие района — «Защита-лес». На улице оказались 100 лахденпохцев. Тот конкурс проходил тайно: почему его объявили закрытым — непонятно. «Два последних решения конкурсной комиссии, — говорит Максимов, — нанесли нашему маленькому району огромный ущерб: и экономический — идет потеря налогов, и социальный — 175 безработных для такого городка, как Лахденпохья — цифра критическая». — Михаил Александрович, в правительстве утверждают, что лес получает тот, кто предложит лучшие условия... — Надеюсь, что федеральные органы возьмутся выяснить: какие и кому конкретно предлагаются эти «лучшие условия». По-моему, у нас даже не пытаются создавать видимость справедливого распределения участков. Никому не понятно, на каком основании та или иная фирма объявляется победителем и получает лес. Можно предположить, что по тому, насколько больше будет налоговая нагрузка на кубометр древесины, то есть степень переработки. Тогда почему участок не отдали «Бумэксу», который тоже участвовал в конкурсе? Ведь «Бумэкс» перерабатывает лес вплоть до мебели, которая продается в Питере в магазине «Икеа». Можно предположить, что на конкурсе побеждает тот, кто решает социальные проблемы района. Почему тогда в результате недавних конкурсов 175 человек у нас остались без работы? И, наконец, можно предположить, что предпочтение отдается традиционному лесопользователю. Но тогда почему победила фирма, которая зарегистрировалась полгода назад, в то время как наш «Лахденпохский лесопункт» работает со времен социализма? «Лесопункт» — это стабильно работающее предприятие, платит людям реальные зарплаты, в два раза выше, чем в среднем по району. Снабжает население дровами, строит бесплатно детские площадки... — Но ведь члены конкурсной комиссии как-то объяснили свой выбор? — Официальная версия такая: у победителей был лучший бизнес-план. — А ваши мысли? — Самые худшие в отношении тех, кто сидит сегодня в лесосырьевой комиссии. У меня достаточно поводов думать, что члены комиссии заняты не оптимальным распределением ресурсов в интересах жителей республики, а лоббированием интересов определенных бизнес-структур. — Я слышала такое мнение: лесосырьевая комиссия — это камуфляж. Катанандов лично принимает решения, кому дать тот или иной участок. Вы не могли бы это прокомментировать, Михаил Александрович? — Как прокомментировать, если у меня нет протоколов таких решений? Поволокут в суд. Впрочем, я не сомневаюсь, что лесосырьевая комиссия, якобы выполняющая государственные задачи, это камуфляж. Еще раз повторю: не государственные задачи там исполняются, а частные заказы тех, кто желает получить лес — это мое убеждение. Давно уже не спрашивают мнения местного самоуправления, хотя в федеральных законах сказано: ресурсы должны распределяться с учетом интересов населения, живущего на данной территории. Вообще, я считаю, распределение леса через комиссию в принципе неверно. Участки должны даваться тому арендатору, кто даст большую цену. — Глава республики категорически против лесных аукционов. По его словам, лесом должны распоряжаться регионы: это позволяет решать социальные задачи на местах. — Заявляю с полной ответственностью: никто из арендаторов помощи социальной сфере не оказывает. И не надо никакой помощи, должно быть одно условие: лес должен приносить доходы в казну. Ну можно еще дополнительно вписать в соглашение: дрова в радиусе, скажем, 50 км предоставлять населению бесплатно. Лес имеет цену. Чем ближе к границе, тем дороже. В Лахденпохье, к примеру, цена его 15,5 доллара за обезличенный кубометр. Когда правительство выделяет участок местной администрации, мы его продаем ровно за такую цену. Бизнесмены готовы за лес платить! И уверен, что платят. Только кому? — Михаил Александрович, а как будут учитываться интересы местного населения, если лес будет уходить через аукционы, то есть «денежным мешкам», как говорят у нас в правительстве? — Во-первых, деньги, вырученные от продажи, пойдут на решение социальных проблем. Вот как сейчас в Лахденпохье — ремонтируется детский сад. Во-вторых, люди, покупающие лес, они ведь не нищие — ведут строительство, развивают гостиничный бизнес. — А может лесосырьевая республиканская комиссия принять такое решение: право аренды леса только продавать, и продавать тому, кто даст лучшую цену, а не сдавать бесплатно на основании критериев, никому не понятных? — Может. И формально такой момент присутствует. Есть так называемый «конкурсный коэффициент». Фирмы, участвующие в конкурсе, заявляют, сколько они готовы платить за кубометр сверх попенной платы. Но побеждает опять же совсем не тот, кто предлагает больше. Вообще происходят беспрецедентные вещи, необходимо серьезное разбирательство с участием федеральных структур. Поэтому я и вынужден был отправить письма в Москву." |
|
|
09.09.2004 |
Наталья Владимирская Карельская губернiя |
Из досье FLB |
||||
|
||||