 |
|
Печать |
| Агентство Федеральных Расследований (www.FLB.ru) | ||
 |
||
|
Черные вдовы под “крышей” Петровки |
|
| "Страна замерла в ожидании новых терактов. Словно на уроке арифметики, журналисты подсчитывают: дано — шахидок было 36. Четыре взорвались в Чечне, трое — в Москве. Вопрос: сколько шахидок осталось и когда они дадут о себе знать?..
Еще журналисты описывают героизм столичной милиции, которая не пустила террористок на концерт, и поэтому — слава Аллаху — они убили всего ничего: 14 человек... Глупость какая-то. Не патрулями и усилением надо бороться с терроризмом. Не дожидаться новых терактов, а предотвращать их. Больного следует лечить, пока он жив. Что толку собирать потом консилиумы и рассказывать, отчего пациент скончался; трясти историей болезни; глубокомысленно надувать щеки — мы-де знаем даже, когда он в детстве болел ветрянкой и коклюшем... ...Девять месяцев назад в Москве прогремел “Норд-Ост”. Средь бела дня сорок вооруженных бандитов захватили ДК на Дубровке. Потом будут новые теракты: Тушино, Тверская. Даже странно, что их было так мало, ведь за все эти месяцы никто так и не удосужился выбить почву из-под ног боевиков. Подпольная база, на которой шахидки готовились к штурму ДК, стояла нетронутой до последнего дня. Здесь без труда находили себе кров сотни нелегальных мигрантов и чеченцев. Для того чтобы накрыть ее, руководству МВД пришлось прибегнуть к самым натуральным боевым действиям. Не с террористами, нет: со своими же подчиненными... Сейчас невозможно даже представить, что когда-то здесь царили образцовый порядок и чистота и лютые прапора мордовали солдат за всякий брошенный мимо урны бычок... ...Иловайская улица спряталась на самых задворках и без того заброшенного Марьина. С точки зрения безопасности — место очень удобное: ни один шпион сюда просто не доберется. Впрочем, шпионская тематика осталась в далеком прошлом, когда здесь располагалась военная часть Спецстроя — федерального ведомства, задачи которого прямо явствуют из его названия. Какие только объекты не возводил Спецстрой за полвека своего существования: комплексы радиоэлектронной и космической промышленности; закрытые заводы и номерные институты... Даже “ядерный” зонтик — кольцо ПВО вокруг Москвы — построено его руками. А вот поди ж ты — с террористами и их покровителями столкнулся пришлось в первый раз... ...1995 год. Армия рушится на глазах. Эта сумятица не минует и Спецстрой. С молотка уходят многие объекты. В их числе и военный городок на Иловайской, где стоит одна из частей Спецстроя. Городок как городок: таких по стране — тысячи. Две многоподъездные пятиэтажки. Склад. Овощехранилище. Чайная. Спортзал. И, конечно, самый лакомый кусок — территория: почти два гектара бесценной столичной земли. Его новым владельцем становится некое ООО “Интерфотон”. Оно берет городок в аренду. Всех деталей сделки руководство ведомства тогда не знало. Лишь позже выяснилось, что начальник управления спецстроительства №2 генерал Гржиб заключил с коммерсантами очень хитрый договор. Арендная плата по нему составляет... 2 тысячи рублей в месяц. (Чем объясняется подобная широта, говорить, наверное, излишне. Ообенно если учесть, что Гржиб вместе с руководством “Интерфотона” является сегодня соучредителем одной прелюбопытнейшей структуры). Когда все эти обстоятельства вскрылись, в Спецстрое схватились за голову. Гржиба уволили. Аренду попытались разорвать. Но не тут-то было. На защиту коммерсантов встало Мингосимущество (именно это ведомство владеет всей государственной — и спецстроевской в том числе собственностью). Нет, в Мингосимуществе признавали, что договор аренды незаконен и “Интерфотон” надо выселять. Но почему-то министерский юрист Новгородов каждый раз составлял судебные иски таким причудливым образом, что они оказывались заведомо проигрышными. То — не посылал ответчикам письменного уведомления. То — забывал прийти на суд. И ладно бы, коммерсанты из “Интерфотона” занимались каким-то богоугодным делом: собирали компьютеры или выращивали цветы... Пожалуй, в этом-то и кроется вся соль нашей истории. На территории ведомства, работающего на безопасность страны; спецслужбы по сути — был создан самый настоящий притон, где находили приют нелегальные мигранты и чеченские боевики...* * * От Иловайской до ДК на Дубровке — рукой подать. Я даже представляю, как именно добирались отсюда шахидки, чтобы поспеть к началу “Норд-Оста”: через железнодорожный туннель, мимо Южного порта. Очень удобная дорога, недаром ее называют “пьяной”: здесь никогда не бывает пикетов. Не знаю, близость ли к ДК или какие-то иные удобства привели террористов на Иловайскую. Несомненно одно: накануне штурма здесь прятались террористки. Первый зам. министра МВД Рашид Нургалиев пишет об этом прямо: “В ходе расследования уголовного дела по факту захвата заложников в ДК ШПЗ, установлено, что незадолго до событий, в общежитии на улице Иловайская, 9 (территория бывшей воинской части) без регистрации проживало около 8 женщин-чеченок, которые в последствии принимали участие в захвате ДК.” Эти факты вскрылись не вчера и не сегодня. О чеченском приюте столичные милиционеры узнали сразу после “Норд-Оста”. По всем канонам, они обязаны были незамедлительно провести здесь зачистку. Даже не в интересах следствия: чтобы упредить теракты новые, ведь на территории военного городка жили не только восемь смертниц-шахидок, но и масса других чеченцев и кавказцев. Московской регистрации у большинства из них не было. Кто может поручиться, что на совести обитателей городка — один только “Норд-Ост”? Этим-то и славилась в определенных кругах Иловайская. Приют мог найти здесь любой желающий. Документов ни у кого не спрашивали: только плати. Столичная милиция об этом знала тоже. Но запах денег оказался сильнее запаха человеческой крови... ...Существовал когда-то в Москве знаменитый Хитровский рынок: вольная республика Хива. Здесь не действовали законы и уставы, здесь скрывались беглые каторжники, сколачивались банды. Полиция в Хиву не совалась: хозяева притонов щедро платили властям. Хитровку разогнали в первые годы советской власти. Казалось, что навсегда. Но через восемь десятков лет тень ее снова нависла над столицей. Хива возродилась: пусть и на новом месте, и в новом обличье, однако бунтарская суть ее осталась неизменной... Когда руководство МВД поняло, что на помощь столичной милиции рассчитывать не придется, оно решило взяться за Иловайскую своими силами. Первые же результаты были ошеломляющими. Стараниями новых хозяев — коммерсантов из “Интерфотона” — общежития и казармы незаконно были превращены в ночлежки (обязательного в таких случаях санитарного паспорта общежития коммерсанты не имели). Поселились здесь кавказцы и незаконные мигранты: китайцы, вьетнамцы. Правда, первые жили на привилегированных условиях, вторые — в полной антисанитарии. (В 5-метровую комнату набивалось по 4—6 человек.) Руководители “Интерфотона” были людьми рачительными. Они зарабатывали деньги на всем, и ни одного метра не пропадало у них впустую. Наряду с ночлежками здесь были организованы и склады, и подпольные цеха. Нелегальный бизнес был поставлен на широкую ногу. Каждое утро вьетнамцев и китайцев на автобусах, в сопровождении милиции, централизованно развозили по рынкам. (Милиция выполняла роль “крыши”: листки регистрации у абсолютного большинства иностранцев были “липовыми”.) Потом — привозили обратно. Вывозили с территории и различные товары. Судя по всему, военная часть давно уже превратилась в перевалочную базу контрабандистов. Всего этого местная милиция в упор не видела, хотя сотрудники и захаживали сюда почти каждый день. По-хозяйски. Уже потом в ОВД “Марьино” откровенно признаются проверяющим: “У нас была негласная команда — не приближаться и на пушечный выстрел”. Что ж, удивляться нечему. По самым скромным подсчетам, жили на Иловайской 1000—1200 постояльцев. Каждый ежемесячно платил по 150 “зеленых”. А если прибавить сюда еще подпольное производство, доход от которого не поддается никакому учету... От таких барышей не то что сержанты — генералы слепнут... * * * Первый гром грянул в апреле. Главное управление МВД по ЦФО получило данные, что вслед за шахидками в “Хиве” обрели приют новые террористы. Тут уже у столичного ГУВД шансов отсидеться не было. Скрепя сердце оно согласилось поучаствовать в “зачистке”. 25 апреля сотрудники ГУВД и ЦФО вошли в вольный город. Сопровождали их и балансодержатели — работники Спецстроя. Впрочем, эта была очень странная проверка. Во-первых, большинство постояльцев успели покинуть территорию еще до ее начала. А во-вторых, милиционеры совсем не заинтересовались складами, где хранились подозрительные товары и стояли подпольные цеха. Они ограничились одними только ночлежками. Тут, правда, улов получился приличный. Две сотни нелегальных мигрантов (половину потом выдворят из страны). Подпольный переговорный пункт международной связи. И куча впечатлений от увиденных ночлежек... 30 апреля городской санэпиднадзор распорядился закрыть эту нелегальную гостиницу. Врачи посчитали ее очагом распространения бессчетного множества недугов: гепатита, туберкулеза, дифтерии... Однако хозяева новой Хивы не хотели сдаваться без боя. Вопреки всему вольный город продолжал жить прежней веселой жизнью. * * * С недавних пор в Спецстрой зачастили проверяющие: из ФСБ, прокуратуры. И у каждого один и тот же вопрос: — Почему вы не выселили коммерсантов со своей территории? Почему позволили прятаться на ваших объектах чеченским боевикам? Вот уж воистину: с больной головы — на здоровую. Два года руководство Спецстроя билось во все двери — и в ту же самую ФСБ, и в прокуратуру. Предупреждало силовиков, что добром эта вакханалия не кончится, но никто слышать генералов не хотел. Лишь когда грянул “Норд-Ост”, все засуетились, забегали. Все — кроме Петровки. Первым лицам МВД пришлось брать своих подчиненных форменным образом за грудки. Требовать, чтобы ГУВД провело новое зачистку и поставило наконец точку в этой порядком затянувшейся истории... Вторую операцию наметили на 20 июня. Готовили ее в обстановке секретности, однако накануне начали твориться странные вещи. Примерно в 19.20 на территории части поднялась суматоха. С баулами и тюками гости столицы принялись разбегаться в разные стороны. Для спешной эвакуации подогнали даже автобусы. В недоумении руководство МВД звонит генералу Иванову: в отсутствие Владимира Пронина он исполнял обязанности столичного шерифа. — Быть не может, — ответствует Иванов, — утечки исключены. Но МВД настаивает, и генерал вынужден приказать начальнику УБОПа Москвы Вячеславу Баранову, чтобы тот выслал на место своих людей. Через час Баранов доложит: никто никуда не убегает, все идет по плану. Откуда ему было знать, что сотрудники другой спецслужбы детально контролируют все происходящее и видят, что массовое бегство продолжается. Они даже фиксируют, как из ворот части выезжают грузовики с товарами и деньгами... Дальнейшее предположить нетрудно. Когда рано утром операция начинается, в вольном городе нет уже ни одной чеченской души, и лишь сидят взаперти в комнате 15 брошенных вьетнамских женщин и детей. Еще вчера забитые до отказа склады девственно пусты. Полтыщи коробок с контрафактной обувью, коробки рыбных консервов да 15 тонн кроличьих шуб — вот и все, что осталось от былого великолепия. Не лучше обстояло дело и с подпольными цехами. Коммерсанты успели вывезти практически все. Впрочем, даже то немногое, что осталось, позволяло понять масштабы их нелегального бизнеса. На одном из складов сыщики обнаружили несметные запасы этикеток и фирменных “лейблов” от одежды. Несомненно, их пришивали здесь же, а это значит, что в вольный город регулярно завозился импортный (скорее всего контрабандный) ширпотреб, который эстетично упаковывался и уходил потом на рынки. Но, пожалуй, наибольшее удивление испытали сыщики, наткнувшись на своих же коллег. Семеро сотрудников ППС ОВД “Марьино” отдыхали после смены и были очень недовольны, когда ни свет ни заря их подняли на ноги. — Что вы здесь делаете? — спросили пэпээсников. — Живем... Оказалось, иногородних сержантов поселило на Иловайской руководство Юго-Восточного УВД. Красиво получается: чеченские террористы под круглосуточной милицейской охраной. — А что здесь такого? — Спешно примчавшийся в вольный город замначальника УВД ЮВАО полковник Кривонос (сам приехал — никто его не вызывал) ничего сверхъестественного здесь не видел. — Ну да, сотрудники без квартир. Куда их девать? Был он очень странный, этот полковник Кривонос. Когда его попросили поучаствовать во вскрытии складов, аж подпрыгнул от возмущения. “Я и сам ничего делать не буду, и своим людям прикажу не вмешиваться. Это все незаконно...” И получаса не провел он на объекте: улетучился, точно веселящий газ. А уже после его исчезновения в ситуацию внесли ясность вьетнамки. — Эта Кривоноса часто у нас бывает, — объяснили они операм. * * * Тем же вечером милиция покинула Иловайскую, передав объект законному владельцу — Спецстрою. На охрану части встал новый ЧОП — “Лига безопасности”. И тут же началось что-то невообразимое. Уткнувшись в запертые ворота, постояльцы бросились на штурм. — Они действовали по всем правилам военного искусства, — вспоминает замначальника ЧОП “Лига безопасности” Сергей Тудос. — Дети забрасывали нас камнями. Тем временем вьетнамцы и китайцы, словно ниндзя, карабкались на примыкающую к одной из пятиэтажек стену, разбивали окна и прыгали внутрь второго этажа. Мы не переставая звонили в милицию, но оттуда никто не приезжал. На пульте дежурного ОВД “Марьино” будет зафиксировано 17 (!) звонков. Но будь их хоть сто — это ничего не изменило бы. Уже наутро проверять ЧОП приедут сотрудники лицензионно-разрешительного отдела УВД округа: такой прыти я не встречал еще никогда. Они не скрывали, что получили команду любым путем выбить ЧОП с объекта. Спецстрою пришлось выставлять на охрану своих солдат. ...Руководство столичной милиции очень любит разглагольствовать на темы законности и правопорядка. Правда, когда доходит до дела, эту самую законность отстаивать почему-то оно не спешит. Уж не потому ли, что практически вся верхушка ГУВД состоит сегодня из выходцев с Юго-Восточного УВД. Того самого, под носом у которого все эти годы безнаказанно существовал притон для чеченских боевиков? А ведь, если бы еще несколько лет назад, когда только поднимала голову новая республика Хива, окружная милиция навела бы порядок на своей территории, может, и терактов в Москве было бы меньше. Но... Неофициально местные милиционеры рассказывают о самых нежных отношениях, которые сложились между руководством “Интерфотона” и милицейской верхушкой Юго-Востока. Да и как им не сложиться, если директором “Интерфотона” служит бывший начальник следственного управления Юго-Восточного УВД Андрей Соколов! В числе соколовских друзей называют не только замначальника УВД Кривоноса, но и многих других. А еще под большим секретом рассказывают, что в ОВД “Марьино” пару раз звонили из приемной начальника ГУВД Пронина и настоятельно рекомендовали не соваться куда попало. (Кто не знает, до прихода в ГУВД генерал Пронин командовал Юго-Восточным УВД.) Конечно, это могла быть обычная мистификация, но все равно вопросов меньше от этого не становится. Как объяснить многомесячный саботаж ГУВД? Вранье начальника УБОПа? Тотальную милицейскую слепоту? А вот еще один беспрецедентный факт: вечером 20 июня, уже после “зачистки”, неизвестные преступники избили сотрудника Спецстроя полковника Фролкина. С переломами челюсти и носа он был доставлен в госпиталь, однако уголовного дела местная милиция возбуждать упорно не хотела. (Не знаю даже, возбуждено ли оно теперь.) Нет уголовного дела и по факту незаконного предпринимательства. В столичном УБОПе ситуацию благополучно протянули, потом скинули материал в УБЭП. А те, недолго думая, взяли и вернули опечатанный товар обратно — “Интерфотону”. Может быть потому, что начальник УБЭП Александр Тюканько тоже пришел на Петровку с Юго-Востока... * * * У вольного города Хивы была своя некоронованная повелительница — Анна Кузьминична Севастьянова. Есть такая женщина и в нашей Хиве: Белла Константиновна Савченко. Никакого отношения к милиции она не имеет: в прежней жизни работала учительницей — однако именно ее дружбой с людьми в милицейских погонах молва объясняет неприкасаемость притона. Белла Константиновна была несказанно рада моему приезду на Иловайскую (как арендатора выгнать отсюда ее никто не может). Оказывается, она посылала мне два письма (“Потому что здесь творится такой ужас и произвол!”) и теперь очень надеется на заступничество четвертой власти. Захожу в подъезд ночлежки. Даже уездный ревком после налета махновцев кажется на этом фоне оазисом стерильности. В нос сразу же шибает резкий запах гнили и тухлятины. Тесные клетушки с грубо сколоченными топчанами поделены фанерными перегородками: как удавалось жить здесь вчетвером?! На каждом шагу — горы мусора. Какие-то коробки, грязные ботинки, носки, поломанные игрушки. С потолка свисают оголенные провода. — Раньше у нас была чистота, — предупредительно забегая вперед, уверяет “интерфотоновский” юрист. В этот момент набредаю на кучу, извините уж, дерьма, живописно расположившуюся посреди очередного номера. — Это тоже дело милиции? Юрист растерянно умолкает... В “интерфотоновском” офисе — картина противоположная. Есть даже кондиционер. На стене висит карта Китая. Савченко печально рассказывает историю своих злоключений. О злом Спецстрое, который незаконно пытается ее выселить. О ментах-беспредельщиках, укравших из бухгалтерии холодильник. — Какую аренду вы платите в месяц? — Двести рублей, — после минутной паузы отвечает Савченко. Потом спохватывается: — Ой, две тысячи рублей... Мы бы и рады платить больше, но закон есть закон. Вот если бы Спецстрой заключил с нами новый договор... На все мои вопросы Савченко широко раскрывает глаза. Ни о каких шахидках она не знает. Ну да, жили здесь разные люди. Документов у них, правда, не проверяли, но так это и не ее дело. — А что за представители измайловской братвы приезжали вас защищать? — Я задаю этот вопрос не случайно. Мне уже известно, что после того, как кавказцы и юго-восточные гости все же были выдворены с территории, сюда наведались крепкие ребята под водительством некоего Барона. Он так и представился спецстроевцам: Барон. И предложил полюбовно решить все вопросы, ибо территория эта давно уже поделена между ними, измайловскими, и милицией. Савченко еще шире распахивает глаза: — Господи, какая братва! Я сама страсть как всего этого боюсь... Может быть, я и поверил бы ей, солидной, немолодой уже женщине, если бы днем раньше не увидел своими сглазами видеозапись этого дружественного визита. Плюгавый Барон. Они нервно расхаживают по территории, а вслед семенит г-жа Савченко... Наверное, такое может присниться только в страшном сне. Чеченские террористы — под милицейской “крышей”. Откровенные бандиты, предъявляющие ультиматум целому федеральному ведомству. А ведь вслед за измайловскими уже пару раз приезжали сюда и представители чеченского народа. Обещали всем крупные неприятности. — Иногда мне кажется, что я попал в перевернутый мир, — точно прочитав мои мысли, говорит мне помощник начальника Спецстроя по безопасности полковник Ч. (в силу понятных причин, я не называю его имени). — До чего дошло! Прямо по телефону предлагают 30 тысяч долларов лишь за то, чтобы я организовал встречу с одним из наших генералов. Полковник служил раньше в “Альфе”. Участвовал в обеих чеченских кампаниях. Он признается, что там, на войне, чувствовал себя гораздо спокойнее, чем в мирной Москве. На войне все понятно: свои, чужие. Но как разобраться в этом здесь, на войне необъявленной, когда поднимаются против тебя такие же офицеры, которые тоже приносили присягу и клялись защищать интересы страны? У Спецстроя нет денег, чтобы оплачивать суды и милицейскую “крышу”. Но у него есть неизмеримо большее: вера в свою правоту. И поэтому — я совершенно уверен — исход битвы предрешен заранее... Только что изменит эта маленькая победа? Это еще Ломоносов сказал: если где-то прибывает, значит, где-то убывает. Да, с Иловайской чеченцы и китайцы уехали. Но без крова они не останутся. И до тех пор, пока столичная милиция будет жить на содержании грязных дельцов, теракты в Москве остановить никогда не удастся." |
|
|
24.07.2003 |
Александр Хинштейн Московский комсомолец |
Из досье FLB |
||||
|
||||