Печать Агентство Федеральных Расследований (www.FLB.ru) Судить нельзя помиловать "— Мой подзащитный собирался в театр, когда у него зазвонил сотовый телефон. Начальство попросило зайти на работу. «Я скоро вернусь», — сказал он жене... Теперь от вашего решения зависит, придет ли он к жене через год. Раз обещал, значит, должен вернуться! Адвокат закончил свою речь. Одна из присяжных смахнула слезу... «Крыша» по сходной цене В «клетке» — трое молодых мужчин: майоры Кошелюк, Кузьминский и Деменский. Сегодня на процессе очень важный день: судья, прокурор, адвокаты и присяжные слушают диктофонную запись, сделанную предпринимателем Пономаревым во время его очередного визита в налоговую полицию. Предприниматель без образования юридического лица (ПБОЮЛ) Олег Пономарев с компаньоном Дмитрием Лебедевым сначала торговали, а с недавних пор начали шить обувь. Налоги при этом они платили частично, а потому имели две бухгалтерии: «белую» и «черную». Нагрянувшие однажды в субботу — совершенно неожиданно, как снег на голову — налоговые полицейские изъяли обе... В своем заявлении в ФСБ Пономарев написал, что за «решение вопроса на месте» они потребовали с него 30 тысяч долларов. В противном случае угрожали закрыть предприятие и возбудить уголовное дело. Пономарев воспринял это как неудачную шутку. А зря... Полицейские и не думали шутить. Они вызвали Пономарева к себе в управление и, не зная, что весь разговор записывается на пленку, почти час препирались с ним о «цене вопроса». Цеховик долго клялся и божился, что бизнес идет плохо, и умолял немножко сбросить. — В субботу надо было договариваться, — бросил ему в ответ один из офицеров. Пономарев оправдывался: не поняли они, дескать, сразу, какие «серьезные пацаны» пришли, мало ли ходит проверяющих, и все из себя больших начальников строят! В конце концов спорящие пришли к консенсусу: пять тысяч долларов сразу, две — через несколько дней. И все, дело закрывается, а налоговая полиция возвращает изъятые документы. «Пацаны» действительно оказались очень даже серьезные. Все кадровые офицеры, сначала — Российской армии, потом — налоговой полиции. Старший из троицы по должности, майор Кузьминский, до назначения начальником первого отдела областной налоговой полиции успел поработать и в отделе собственной безопасности облУВД. Вылавливал нечистых на руку милиционеров. Вымогатель был скромен в быту Брал деньги майор Деменский — «неоднократный чемпион общества «Динамо» по гиревому спорту. Дисциплинирован, исполнителен. По характеру спокойный, уравновешенный, в быту скромен». Такую характеристику подписал ему уже после ареста начальник оперативной службы Федеральной налоговой полиции по Ростовской области Е.Н. Покутнеев. В справедливости его суждений мог убедиться каждый, кто присутствовал на процессе: в диктофонных записях бесед полицейских с их «клиентами» трехэтажный мат украшает каждое второе предложение. В протоколах уголовного дела ненормативная лексика скромно драпируется точками в середине самых ядреных слов... Присяжные внимательно слушали аудио- и смотрели видеозапись, сделанные в машине во время передачи взятки. Весь во власти эйфории, майор рассказывает, что им, исполнителям, из всей суммы достанется по 500—600 долларов, остальное уйдет «наверх, руководству», которое, конечно, в курсе всего происходящего, потому как само подписывало распоряжение на проверку ПБОЮЛа. Его, начальство, на мякине не проведешь: — Кто подписывает распоряжение на выход на объект? Замначальника управления. Я должен доложить потом, что я сделал, составить справку. Если я начну х...ню тулить, так он скажет: «Ты что, дружище? Мы что, в этом городе выходы не знаем, и все такое. Если бы я скрысятничал, х... я бы работал здесь. Руководители — те же люди, которые прошли всю эту х...ю. В переводе на нормативную лексику это означает, что со всеми надо делиться, иначе потом никогда на хорошее место не устроишься. — А музыки у тебя в машине никакой нет? — вдруг спохватывается Деменский. Опасался, значит, что его откровения могут записывать на пленку. Но остановиться уже не мог. Боялся, а брал. И через минуту оказался поверженным на землю — мордой в асфальт, руки за голову. Всю операцию по задержанию проводили оперативники ФСБ. Обработанные специальным составом купюры (а заодно и руки Деменского) светились в ультрафиолетовых лучах красным светом. И вот наступает торжественный момент, оглашается вердикт. Взвесив все доводы сторон, выслушав речи прокурора и адвокатов, все аудиозаписи и просмотрев видеопленки, присяжные постановили: факт передачи денег установлен. Подсудимые невиновны. Что тут началось! У многоопытных адвокатов увлажнились глаза, а присяжные начали аплодировать... сами себе. — Прекратите, вы не в театре! — прикрикнул на них судья Золотых. Но как бы судья ни относился к вердикту, оспорить он его не вправе. Подсудимых освободили из-под стражи прямо в зале суда. Богатых у нас не любят С 1 января суд присяжных введен по всей России. В Ростовской области он действует уже пять лет. Так что приговор по делу налоговых полицейских — не первый, потрясший широкую общественность и самих юристов. Пять лет, например, тянулось дело «об убийстве по ошибке». Неопытный киллер вместо сельского предпринимателя, директора АКХ «Донская нива» Октябрьского района Василия Мокрикова, убил его сына Олега. Следователи смогли выйти на след убийц и арестовать их. Коллегия присяжных, выслушав все стороны, ознакомившись с уликами и прочими доказательствами по делу, единогласно вынесла вердикт: «Виновны!» Подсудимых это, естественно, не устроило. Последовала жалоба в Верховный суд. Адвокаты ссылались в ней на допущенные следствием процессуальные нарушения и на якобы тенденциозный подбор присяжных. Якобы среди них преобладали бедные домохозяйки, пенсионеры и рабочие, которые из зависти к богатому заказчику вынесли обвинительный вердикт. Через год уже другие присяжные заслушали тех же свидетелей, соседей Мокриковых, видевших убийц. Суду опять предъявили все улики. Но подсудимые все как один отказались от своих прежних показаний. И молодой киллер тоже. Когда старшина огласил вердикт, по залу пробежал шумок, а кто-то не смог сдержать возглас удивления — большинством голосов подсудимые признаны невиновными. Тайны совещательной комнаты — Я не могу исключить давления на присяжных, — судья Боровиков осторожен в формулировках, — на них могли «выйти» и... Припугнуть или подкупить? Однако вполне вероятны и иные причины. Участники процесса подметили: часть присяжных с самого начала слушаний была как-то странно настроена по отношению к происходящему — то ли иронично, то ли скептически. Богатых у нас, как известно, не жалуют. Особенно те, кто победнее будет... Конечно, присяжными у нас могут быть граждане обоего пола от 25 до 70 лет, несудимые, не ограниченные в дееспособности. Специально их никто не подбирает, характеристик у них не требуют. По сути, это случайные люди, оказавшиеся в столь ответственной роли по воле случая. Многие из приглашенных отказываются от предложенной им чести, потому что не хотят провести долгие месяцы в зале суда. Кто ссылается на здоровье, кого-то на работе заменить некем. Четвертый заявляет, что в силу своих жизненных убеждений не может никого судить, пятый с женой разводится... Обществу сегодня, похоже, вообще не до судов. По крайней мере, оправдательные приговоры по делам налоговых полицейских и убийства Олега Мокрикова не вызвали никакого резонанса." 25.03.2003 Анна Лебедева. Ростов-на-Дону. Собеседник