 |
|
Печать |
| Агентство Федеральных Расследований (www.FLB.ru) | ||
 |
||
Коллекционер генсековПрошло почти 12 лет с тех пор, как нефтяной магнат и «большой друг советского народа» Арманд Хаммер ушел в лучший из миров. В России его потихоньку забывают, даже Центр международной торговли (Хаммеровский центр) на Красной Пресне не стал памятником миллионеру. В былые времена улыбчивую физиономию лысого очкастого старичка узнавали мгновенно, как портрет члена Политбюро Центрального комитета КПСС. |
|
| "Он был единственным в своем роде - настоящий американский капиталист, друживший почти со всеми вождями СССР, начиная с Ленина и заканчивая Горбачевым. Его жизнь - сплошной парадокс. Перефразируя Гете, он - часть той силы, которая всегда стремилась делать добро, а в результате получалась ужасная гадость. Свои проступки и преступления Хаммер тщательно скрывал. Он хотел остаться в истории филантропом, меценатом, знатоком искусства, незаурядной личностью. А остался мошенником - впрочем, тоже весьма незаурядным.
Арманд Хаммер родился 21 мая 1898 г. в Нью-Йорке, в семье врача, имевшего русские корни. Его папа был одним из основателей американской компартии. В 20 лет Арманд, студент медицинского колледжа, сделал нелегальный аборт - его пациентка умерла. Вину взял на себя Хаммер-старший: папа отправился в тюрьму, а рисковый отпрыск возглавил семейный фармацевтический бизнес. В Америке как раз ввели сухой закон, и Арманд наладил выпуск имбирной настойки на спирту, которую продавал как лекарство от ангины. Через год юноша заработал свой первый миллион. В 1920-м волею обстоятельств и друзей-коммунистов Арманд оказался в большевистской России. Он хотел прощупать рынок на предмет поставки лекарств (в стране свирепствовал тиф), а перед ним в буквальном смысле открылась пещера с сокровищами Али-Бабы. Большевики затевали мировую революцию, им необходимо было снабжать зарубежных товарищей деньгами. Хаммеру предложили создать прикрытие тайным финансовым потокам, основанным на продаже российских драгоценностей и антиквариата. Ему отдали в концессию асбестовые рудники на Урале и помогли открыть в Москве карандашную фабрику. Считалось, что он продает на Запад икру и пушнину и с этого богатеет. В действительности дела Хаммера шли далеко не блестяще: себестоимость советского асбеста была непомерно высока, в икре время от времени обнаруживали консерванты. За десять лет существования его фирма Allied American шесть раз была на грани банкротства, но советские власти каждый раз приходили на помощь. В терминах сегодняшнего дня, Хаммер помогал «отмывать» деньги и через него шло финансирование террористов. На этом бизнесе Арманд по-настоящему разбогател. Равно как и на перепродаже антиквариата и драгоценностей. Вывоз произведений искусства из России он и его брат Виктор поставили на поток. Принадлежавший им особняк на Садовой-Самотечной, 14, напоминал музей. Особенную слабость питали Хаммеры к личным вещам царской семьи. Впрочем, любую картину или серебряную тарелку «моложе» 1917-го они называли не иначе как «сокровища Романовых». Арманд вывез несколько настоящих пасхальных яиц Фаберже, но еще больше вещей знаменитого ювелира подделали: клейма мастерской Фаберже любезно предоставило ОГПУ. Хаммер чуть-чуть не сторговал «Мадонну Бенуа» Леонардо да Винчи из Эрмитажа. Они с Анастасом Микояном не сошлись в цене: Микоян просил 2,6 млн долл., а Хаммер был готов заплатить только 2 млн долларов. В 1970-е, уже при Брежневе, Арманд провернул еще одну блестящую художественную сделку: он подарил СССР полотно Гойи (ходили упорные слухи, что это подделка), якобы купленное им за миллион, а на самом деле за 60 тыс. долл. В ответ он получил от растроганной Фурцевой вполне настоящего Малевича из Третьяковской галереи. Малевича Хаммер продал за 750 тыс. долларов. Но это потом. В конце же 1920-х Арманд Хаммер совершил редкую в своей жизни ошибку: он открыто симпатизировал Троцкому, а к власти пришел Сталин. Американца из СССР «попросили», он вынужден был снова заняться бизнесом на родине. После отмены сухого закона он начал выпускать дешевое виски. В годы Второй мировой войны, когда государство повелело всем винокурням производить только технический спирт для нужд армии, Хаммер с помощью некоего Гарри Хопкинса, сотрудника управления военного производства, добился исключительного права выпускать спиртное для питья. Он даже получил государственную субсидию на расширение производства. К 1946 г. его компания United Distillers с 40 млн долл. годового дохода стала самой крупной частной алкогольной компанией Америки. В 1950-е Хаммер приобрел маленькую нефтедобывающую фирму Oxidental Petroleum, а чуть позже выиграл тендер на разработку богатейших нефтяных месторождений в Ливии. Абсолютный дилетант в нефтяном бизнесе, Хаммер обошел таких гигантов, как Mobil, Gulf Oil, BP, Shell. Пока конкуренты сочиняли образцовые заявки на тендер, Хаммер вышел на Омара Шелхи, самого влиятельного члена ливийского концессионного совета, и предложил ему 3% от будущих доходов. Формально победу Oxidental Petroleum объяснили обязательством бесплатно вырыть колодец возле деревни, где родился ливийский король Идрис. Самое главное ноу-хау Хаммера заключалось в очень простом правиле: все необходимые бизнесу средства, ценности и блага находятся у государства, цель капиталиста - их оттуда извлечь, получить госзаказ. Для этого все средства хороши. Законы свободного рынка были ему чужды, он в них ничего не понимал. Зато умел давать взятки, льстить, запугивать, шантажировать. Встретившись в 1973 г. с Брежневым, Хаммер сказал ему: «Вы мне очень напоминаете Ленина». Он подарил советским властям два неизвестных письма Ильича - даже «серый кардинал» Суслов потеплел душой к этому посланнику чуждого мира. Хаммеру, единственному иностранцу, разрешили прилетать в СССР на личном самолете, его не проверяли на таможне, у него не требовали визу. Говорят, он этим пользовался и по старой памяти таскал из Союза дешево купленные бриллианты. О своей посмертной славе он заботился, как египетский фараон о загробном комфорте: создал музей, научный центр и благотворительный фонд, выложил «Хаммер» золотыми буквами в зале славы нью-йоркского музея «Метрополитен», написал мемуары, заказал несколько биографий. Он был почетным доктором 25 университетов, имел орден Дружбы народов, французский орден Почетного легиона, итальянский Орден за особые заслуги, шведский Королевский орден Полярной звезды, австрийский Рыцарский крест. Он упорно добивался Нобелевской премии и британского дворянского титула. После смерти выяснилось, что его богатство - миф: в Oxidental Petroleum ему принадлежал лишь 1% акций. Ряд организаций, которым покойный задолжал значительные суммы, тут же возбудили судебные иски. Сыну, внебрачной дочери, внукам и любовницам - всем, кому он обещал пожизненное содержание, досталось всего 750 тыс. долл. Сын от досады не явился на похороны. Музей «Метрополитен» попросил внука Хаммера доплатить 1 млн долл. Оказалось, имя дедушки выложили золотом не за 1,8 млн долл., а в кредит, на половину дешевле. Внук предложил 200 тыс. долл. за то, чтобы имя деда вообще исчезло из музея. Какая же из всего выше изложенного мораль? Свои капиталы Хаммер зарабатывал на кризисах, войнах и сотрудничестве с тоталитарными режимами. В России в 1990-е немало состояний сколачивалось именно таким образом." |
|
|
25.12.2002 |
Людмила Лунина Деловая хроника, 24.12.02, No 2002/48 |