 |
|
Печать |
| Агентство Федеральных Расследований (www.FLB.ru) | ||
 |
||
Тайны Великого ОктябряОб Октябрьской революции написаны тысячи томов исследований и опубликованы миллионы документов. Однако до сих пор это событие, «перевернувшее и Россию, и весь мир», остается таинственным и загадочным с точки зрения понимания того, что можно назвать претворением в жизнь практической технологии по захвату власти. Правда в том, что Владимиру Ленину и его соратникам по партии удалось в октябре 1917 года переиграть своих политических оппонентов и захватить власть. Но во многом остается тайной, как, с помощью каких сил — внутренних и внешних — это удалось сделать. В своих сегодняшних публикациях «Век» пытается несколько приоткрыть завесу загадочности над этими событиями. |
|
| "Исход революций и государственных переворотов во многом зависит от позиции вооруженных сил. Так, в 1905 году московский мятеж был быстро и эффективно подавлен верными законной власти гвардейскими и казачьими частями. А вот в феврале 1917 года, во время массовых беспорядков в столице, большинство солдат и казаков петроградского гарнизона сохраняли нейтралитет. И эта пассивность, невмешательство определили тогда изменение государственного строя.
Кстати, использование казачьих полков в 1905—1907 гг. для полицейских функций вызвало протест демократически настроенной части казачества на Дону. Шли сходки, принимались резолюции. Одним из инициаторов движения выступал подъесаул, участник Русско-японской войны Ф. К. Миронов, будущий красный командарм. В феврале 1917 года земляк Миронова, подполковник Генерального штаба Свечников отказался стрелять в мятежников. А спустя полтора месяца, когда Ульянов (Ленин) ехал через Финляндию в Петроград, Михаил Свечников, отвечавший за безопасность эмигрантов, спас большевистского лидера от расправы патриотически настроенных офицеров. Вскоре он стал членом большевистской партии. Или ситуация, которая сложилась в октябре 1917-го. В Петрограде нет никакого народного восстания, нет даже массовых волнений. 25 октября чувствовалось некоторое напряжение, но в целом шла более или менее нормальная жизнь — больших митингов на улицах не было, погода стояла холодная, шел мокрый снег. До полудня работали магазины, действовал транспорт, даже синема. Поезда прибывали по расписанию. Но теперь для свержения правительства уже недостаточно было простого нейтралитета гарнизона и казаков. Нужна была ударная военная сила. Но рабочие-красногвардейцы воевать не обучены. Балтийские моряки плохо подготовлены к боевым действиям на суше, к тому же еще весной они уничтожили многих офицеров. Так что только регулярные армейские части, сохранившие дисциплину и боеспособность, могли быть ударной силой. Где их взять? Они нашлись — в Финляндии, там размещался 42-й Отдельный армейский корпус. В сентябре 1917 года эти войска представлялись Ленину, «кажется, единственным, что мы вполне можем иметь в своих руках и что играет серьезную военную роль». К тому же самой боеспособной дивизией корпуса — 106-й пехотной — командовал тот самый Михаил Свечников, теперь уже полковник, единственный в РСДРП(б) военный специалист, окончивший Императорскую Николаевскую военную академию, и к тому же еще профессиональный военный разведчик. Ленин встречается с ним во второй половине сентября 1917 года в Выборге и убеждается, что «финляндские войска» — это действительно реальная сила. Теперь он мог настаивать на плане вооруженного восстания. Поначалу, правда, большевистский ЦК избрал тактику, предложенную Троцким, — «мирного», ползучего переворота. Вплоть до 25 октября большевики практически не прибегали к военным акциям, предпочитая прямому насилию агитацию, переговоры, обман противника. Таким образом им удалось взять под контроль большинство важнейших коммуникаций города. Но центр столицы все еще оставался в руках законного правительства. Но вот-вот должен был начаться II съезд Советов, ситуация становилась цейтнотной, без насильственного военного переворота теперь было не обойтись. Поздним вечером 24 октября Ленин появляется в Смольном, а около полуночи в Гельсингфорс (Финляндия) уходит телеграмма: «Высылай устав». Это был знак к выступлению. В Финляндии началась погрузка в эшелоны 106-й пехотной дивизии. Бойцов в общем-то было не так уж и много — 450 человек, но это были настоящие профессионалы. Два года их готовили как гренадеров, т. е. как ударные штурмовые части. Все офицеры имели боевой опыт. К шести утра погрузились. Свечников телеграфирует в Питер: «Вся 106-я пехотная дивизия во главе с командным составом готова в любое время выступить на защиту Советов и стоять на страже демократии». Телеграмма была сигналом: отряд Свечникова двинулся на Петроград. Михаил Свечников - подъесаул артиллерии Забайкальского казачьего войска 1910-1911 гг. Но большевики ждать не стали и начали штурм Зимнего. Однако их первая атака около половины седьмого вечера была легко отбита юнкерами и ударницами (женский батальон, сформированный А. Ф. Керенским). Через два часа попытку ворваться в Зимний повторили. И снова неудача. Ленин торопил членов Военно-революционного комитета, пригрозил даже его председателю Подвойскому расстрелом. В десять часов вечера 25-го открылся съезд Советов. А в одиннадцать начался третий штурм Зимнего дворца. На этот раз в рядах шли еще и кронштадтские матросы. Но и эта атака была отбита юнкерами. Их к тому времени оставалось в Зимнем меньше тысячи. После того как на Финляндский вокзал прибыл эшелон с отрядом Свечникова и с колес включился в дело, примерно в час ночи начался четвертый, последний штурм Зимнего. Перед бойцами-профессионалами юнкера не устояли. В 2 часа ночи 26 октября Временное правительство было захвачено мятежниками. Есть свидетельства американских и некоторых русских очевидцев о том, что в Смольном в эти дни присутствовали и офицеры кайзеровской армии. Можно предположить, что высшее руководство большевистской партии с ними было связано... Имея в виду исторический масштаб события, надо признать, что крови было немного. Безвозвратные потери в ночь с 25 на 26 составили 25—30 человек. Это по данным большевиков. В мемуарах членов Временного правительства приводятся несколько иные цифры — не менее 200 человек, включая раненых. Командир XII категории Красной Армии М.С. Свечников. 1928 г. Временное правительство не стремилось взять на себя ответственность за развязывание гражданской войны в стране. Но все же в ночь на 25 октября Александр Керенский, верховный главнокомандующий, вызвал с фронта войска в Петроград. Части Северного фронта, самого близкого к столице, уже двигались к ней, когда генерал Черемисов, ставленник Керенского, отдал приказ вернуть войска обратно, в казармы. Приказ был выполнен всеми, кроме командира III Конного корпуса генерал-майора Петра Николаевича Краснова. Краснов потребовал разъяснений: по какому праву командующий фронтом отменил приказ верховного главнокомандующего? Не получив разъяснений, Краснов сам поехал к Черемисову, но тут пришло известие — к войскам прибыл Керенский. Он подтвердил свой приказ. В течение 26 октября Краснов организовал небольшой, но отборный отряд казачьих войск в 1—1,5 тыс. бойцов с артиллерией и бронепоездом. На следующий день они начали наступление на Петроград, чуть позже взяли Царское Село, Гатчину. Сам отряд вырос за это время в два раза. Генерал сметал красногвардейцев, теснил отряды балтийских матросов. Только в бою под Пулковом 30 октября его остановили раза в три превосходящими силами. А тут еще на помощь большевикам подоспел крупный отряд 106-й пехотной дивизии — той самой, которую Ленин назвал своей ударной силой. Именно появление этой регулярной армейской пехоты, этих профессионалов, решило исход дела в пользу большевиков. Особенно поразило Краснова, что все офицеры были в погонах и во главе своих подразделений. Генерал капитулировал. Другие отряды 106-й пехотной были использованы большевиками во время боев в Москве, позднее — в Курске и на Дону. Судьба многих офицеров, планировавших и осуществивших вместе со Свечниковым военный переворот в Петрограде, трагична. Подполковник Г. В. Булацель, в прошлом офицер-пограничник, был расстрелян в Финляндии по приказу Маннергейма весной 1918 года. Рядом с ним погибли и два его старших сына — 17 и 15 лет. Оба воспитанники Петербургского кадетского корпуса. Капитан А. Ф. Коппэ, правый эсер, был повешен по приказу А. И. Деникина летом того же года на Северном Кавказе. Штабс-капитан Б. В. Муханов, отпрыск старинной московской дворянской семьи, погиб в Финляндии в том же 1918-м… И несколько слов о самом полковнике Свечникове. После 1918 года он командовал фронтом на Северном Кавказе, еще позже возглавлял Курский укрепрайон с правами командира корпуса. Осенью 1919-го он много способствовал тому, чтобы остановить наступление Деникина на Москву. Ленинское правительство тогда пожаловало Свечникову уникальную награду — пожизненный оклад командарма. Оклад этот отобрали только в августе 1937 года, незадолго до ареста… По мнению Д. А. Волкогонова, Октябрь 1917-го не был «классическим заговором. Большевики, точно оценив реалии момента, были готовы взять власть любым способом: мирным, заговорщицким или массовым выступлением». Это так. Следовательно, можно говорить именно о решающей роли регулярных армейских частей и подразделений в успехе большевистского переворота, а сам этот переворот называть государственным военным переворотом. Контрразведка шла по «немецкому следу» Станислав ТАРАСОВ Июльская демонстрация в Гельсингфорсе 4 июля 1917 года большевики предприняли в Петрограде попытку вооруженного путча. На улицы были выведены Московский гренадерский, Павловский, 180-й, 1-й запасные полки и 6-й саперный батальон. Они несли лозунги, ставшие потом знаменитыми: «Долой 10 министров-капиталистов!», «Долой Временное правительство!», «Вся власть Советам рабочих и солдатских депутатов!» Были выстрелы, пролилась кровь. Но дело провалилось. Прибывшими с фронта верными Временному правительству войсками путч был подавлен. Это все хорошо известно. Но мало кто знает о кропотливой работе петроградской контрразведки, предшествовавшей событиям. Поистине сенсационные факты стали известны из совершенно конфиденциальных исторических документов, только недавно попавших в руки исследователей. Но обо всем по порядку... Как захватить политическую власть? В первых числах апреля 1917 года в Петроград из Швейцарии прибывает Владимир Ленин, с ним — группа соратников. Их цель — захватить политическую власть. Но как? Во Временном правительстве своих представителей у них нет, в Советах рабочих и солдатских депутатов у них меньшинство. Поэтому план прибывших такой: выкидывается лозунг «Никакой поддержки Временному правительству, вся власть Советам!» А когда Советы обретут власть, надо их сделать большевистскими, путем выборов. План казался безупречным, но все пошло по-другому. В конце апреля 1917 года русской военной контрразведкой был арестован прапорщик 16-го Сибирского полка Ермоленко. Как пишет историк Юрий Козенков, он был выпущен немцами из плена и заслан в тыл 16-й армии для пропаганды сепаратного мира с Германией и деморализации солдат. На допросе в Ставке он показал, что в его задачу входила также организация «работы по удалению из Временного правительства министра иностранных дел Милюкова и военного министра Гучкова», которые, как известно, ратовали за доведение войны до победного конца. Так впервые после отречения Николая Второго русская контрразведка столкнулась с «немецким следом». В это время петроградскую контрразведку возглавлял Борис Никитин. Тематика, о которой идет речь, была ему не внове. Достаточно сказать, например, что он уже занимался так называемым «делом публициста К.». Обнаруженные документы свидетельствовали об участии немецкой агентуры в организации в российских городах уличных беспорядков. Если, мол, основательно дезорганизовать тылы России, то ей волей-неволей придется выходить из тяжкой войны. А Германии только этого и надо: она избавилась бы от истощающего ее Восточного фронта. Этот публицист К. вел переписку с некоей госпожой Брейденбейд. Он сообщал ей конфиденциальную информацию о расстановке сил во Временном правительстве. И не только. В одном из писем содержится рекомендация Берлину со ссылкой на точку зрения Владимира Ленина «не бряцать оружием и не требовать мира с аннексиями и контрибуцией». Какой вывод делает российская контрразведка? Правильно: большевики координируют свою работу с немцами. Это прямое доказательство «альянса». Есть и косвенные. В ходе наружного наблюдения за бывшим служащим немецкой фирмы «Зингер» Степиным устанавливается, что он нанимает и оплачивает участие людей в большевистских демонстрациях. К тому же он часто бывает в доме Кшесинской, а там — штаб Ленина. Степина арестовали. Дальше — больше. Председатель финляндской национальной контрразведки, с которым Борис Никитин хорошо знаком, доверительно сообщает, что госпожа Коллонтай часто бывает на двух дачах под Выборгом, где проходят какие-то совещания. Начинают следить за Выборгом. Улова долго ждать не пришлось. В конце июня, проведя обыски, контрразведка обнаруживает несколько писем, адресованных Парвусу. «Мы надеемся скоро достигнуть цели, мне необходимо иметь материалы», — говорится в одном письме. «Будьте осторожны в письмах и телеграммах» — это во втором. Никитин зовет на помощь графологов. Все обнаруженное написано Лениным… И, наконец, контрразведка выходит на некую госпожу Суменсон. За ней следят. Вот она вошла в отделение Сибирского банка и сняла со счета 800 тысяч рублей! Выясняется, что эти деньги пришли в Петроград из Стокгольма от Ганецкого. Потом они были распределены по 30 большевистским ячейкам, разбросанным по Петрограду. Собранный материал свидетельствовал: большевики затевают в Петрограде что-то серьезное. Их нужно нейтрализовать, что непросто. Ведь в стране — двоевластие. С одной стороны, Временное правительство, которому подчиняется контрразведка, с другой — Совет рабочих депутатов, стоящий на страже «интересов левых партий». Разрабатывается оперативный план. Атака НИКИТИНА Борис Никитин составляет список из 28 лидеров большевиков, которых надо арестовать. Первой в разработку взята «финляндская линия» — более половины персон регулярно бывали на дачах под Выборгом. Ими занялись более 40 человек, которым дали неделю — с 1 по 7 июля 1917 года. И тогда большевики занервничали, разногласия относительно сроков вооруженного выступления стали обостряться. Историк Юрий Козенков не без оснований полагает, что матросы, вышедшие 4 июля к Таврическому дворцу, и солдатские полки, оказавшиеся на улицах Петрограда, о чем говорилось вначале, потому и не добились успеха в столкновении с верными Временному правительству войсками, что не имели четкого плана действий. Любопытно другое. Рано утром 5 июля большевики все же сумели разгромить помещение контрразведки. Очевидцы описывают, что выдранные листы из разных досье и картотек летали по ветру. Не летало только «германское досье». Оно исчезло. Контрразведка была на высоте. А 6 июля в газете «Биржевые ведомости» вдруг появляется статья под красноречивым заголовком «Дело Ленина, Суменсон, Ганецкого, Козловского и др.». И вот в ней-то некоторые материалы из досье петроградской контрразведки появились! Сразу же был арестован Каменев. Ленин к этому моменту уже сутки как исчез — перешел на нелегальное положение. Его объявили вне закона, он должен был предстать перед судом за «государственную измену». Типографию «Правды» закрыли. Тем не менее судьба петроградской контрразведки оказалась незавидной. Как только Временное правительство возглавил эсер Александр Керенский, в его правительство вошли и меньшевики. А министр Переверзев, поддерживавший работу Бориса Никитина, ушел в отставку. Контрразведку стали обвинять в том, что, разоблачая большевиков, она «опорочила всю левую социалистическую идеологию». В порыве политической борьбы никто не подумал о судьбе России, о ее национальной безопасности." |
|
|
10.11.2002 |
Владимир Аверьянов, кандидат исторических наук Век |