|
В среду замгендиректора гостиничного комплекса «Пекин», авторитетному столичному предпринимателю Арнольду Спиваковскому было предъявлено обвинение в незаконном хранении наркотических веществ в особо крупных размерах. Как уже сообщала "ГАЗЕТА", в минувший четверг у него дома нашли крупную партию кокаина. О том, как это происходило, Арнольд Спиваковский рассказал в эксклюзивном интервью корреспонденту "ГАЗЕТЫ" Павлу Куйбышеву.
- 12 марта меня вызвали повесткой в ГУВД Московской области. Уже тогда я знал, что может произойти. Поэтому пригласил своих знакомых журналистов и под запись заявил, что 13 марта мне могут подбросить наркотики. Это было уже не первое мое заявление о возможной провокации со стороны правоохранительных органов.
- А до этого вы куда обращались?
- Я отправлял несколько заявлений в правоохранительные органы. В итоге они были приобщены к уголовному делу. Поэтому я думал, что с меня будут брать только объяснения, но все равно решил подстраховаться.
- Правда ли, что еще полгода назад вы вместе с супругой у нотариуса оставили конверт с образцами волос и ногтей (исследования показывают, что в них следы употребления наркотических веществ остаются в течение десяти лет)?
- Да, это было еще задолго до моего первого заявления. Но давайте вернемся к этому позже. 13 марта в 11.00 я прибыл в ГУВД. Уже подойдя к кабинету, почувствовал неладное. Стоят человек с видеокамерой и два собровца в масках. Я спросил у следователя Евгении Ненаховой: «Для чего это?» Она ответила: «Это моя охрана». Меня допросили по всем пунктам моих заявлений. Вроде все было нормально, хотя очень долго. Удивляло, что всякий раз, когда я шел в туалет, меня сопровождали автоматчики. Следователь при этом говорила, что они просто показывают мне дорогу. Потом неожиданно Ненахова ушла и через полчаса вернулась с постановлением на обыск в моем доме. Меня усадили в «Волгу». Охрана была человек двадцать, в масках. Поехали ко мне домой.
- Кстати, что было написано в постановлении на обыск?
- Что я являюсь свидетелем по делу менеджера клуба «Доллс».
СПРАВКА
В ноябре 2001 года нескольких стриптизерш столичного клуба «Доллс» допросили сотрудники ГУВД Московской области. Следователей интересовал постоянный посетитель клуба Евгений Суворов – бизнесмен, тесно связанный с «Союзным банком развития». Следователей интересовали показания на Суворова и менеджеров клуба – Олега Воропаев и Марию Изарову. Спрашивали стриптизерш и про друзей Суворова, в том числе и некоего Арнольда. В декабре прошлого года в клубе «Доллс» провели обыск, во время которого был обнаружен кокаин. Изарову арестовали – она находится в СИЗО до сих пор. Руководство клуба организовало пресс-конференцию, где было рассказано обо всем происходящем. После этого до марта клуб «Доллс» и его сотрудников не беспокоили. 14 марта на допрос в ГУВД МО был приглашен арт-директор клуба Олег Воропаев. Одновременно допросили и Арнольда Спиваковского. После допроса у них дома были проведены обыски, во время которых нашли кокаин. Следственные действия в отношении Суворова и «Союзного банка развития» проводились в рамках уголовного дела о преднамеренном банкротстве Ступинского металлургического комбината. Следственной бригадой руководит старший лейтенант Евгения Ненахова.
- Где ваш дом?
- В поселке Рублево (элитный район в Подмосковье. - 'ГАЗЕТА'). Я сказал, что без адвокатов обыск проводить не позволю. Даже не собираюсь заходить в дом. Адвокатов ждали часа полтора. Единственным адвокатом, кого допустили, была Наталья Смирнова. Других не пускали.
Начали обыск. Дошли до кухни. Оперативник изучил все предметы, взял в руки вазу (это важно), повернул, показал понятым и продолжил обыск дальше. Мы уже собрались переходить в другую комнату на втором этаже, как другой сотрудник областного ГУВД заявил, что теперь будет проведен повторный обыск. Я говорю: пожалуйста, без проблем. Он при этом демонстративно вывернул свои карманы – мол, ничего нет. Действовал профессионал высочайшего класса. В течение часа пересыпал муку, сахар, осматривал шкафчики. И наконец. О, ваза! Достает пакетик с чем-то. Проглядели! Понятые! На что даже понятой удивился, заявив, что при первичном осмотре этого не было, а сейчас это есть. Это заявление, правда, зафиксировали. Пошли дальше, поднялись наверх. Я сделал шаг в ванную, чтобы лицо сполоснуть, и спинным мозгом почувствовал, как скрипнули полозья двери моей кладовки. Выбегаю, смотрю, стоят двое – один в маске, другой без. Я говорю адвокату, они что-то сейчас здесь делали, и можно предположить, что где-то здесь будут найдены наркотики. И действительно - в кладовке прямо на полотенце лежал пакетик с белым порошком. Все обрадовались: наконец-то! Составили протокол. Меня сразу задержали на трое суток как подозреваемого в совершении преступления.
К четырем утра привезли в ИВС города Лобни. В камере было два интеллигентных человека. Потом я уже выяснил, что это переодетые сотрудники ГУВД.
Наконец вечером вызвали к следователю. Там был и мой адвокат. Я попросил передать мне веник, тряпку, полотенце и тарелку. Но неожиданно объявили, что изолятор закрывается на карантин. Более того, в изоляторе сменилась охрана. Встал СОБР с автоматами.
15 марта вечером меня вызвали на допрос. Предложили сдать анализы на наркотики. Это было настоящее издевательство. Мне буквально изуродовали все вены. Никак не могли попасть. Я даже вырвал иглу, потому что мне стало плохо. Зайдя в камеру, я упал без сознания.
На следующий день после обеда меня вновь вызвали, теперь для проведения следственных действий. У меня жутко подскочило давление. 170 на 120 - в общем, гипертонический криз. Однако следователь Ненахова заявила, что это обман. Приехал врач из Лобни. Сделали три укола. Давление немного упало. Потом была еще лобненская больница, институт Склифосовского.
Ненахова все время консультировалась с кем-то по телефону. Спрашивает у кого-то: какие анализы нужно взять? Ну моча, кровь, это святое. Но когда сказали, что надо взять пункцию спинного мозга, меня начало трясти. Я спросил: что, у вас задача сделать меня инвалидом?
Экспресс-анализ показал: наркотиков нет. Другой анализ – то же самое. Им ничего не оставалось, как выпустить меня. Я до сих пор все это вспоминаю с содроганием.
- Обвинение так и не предъявили?
- Только взяли подписку о невыезде.
- И все-таки, откуда взялись наркотики у вас дома?
- Не знаю, откуда. У меня наркотиков никогда не было.
- А потом взорвалась машина Ненаховой.
- Подумайте, кто-нибудь в моей ситуации мог на такое пойти?
- Как вы сами думаете, почему это с вами произошло?
- Я думаю, это провокация. Причем очень циничная. Единственное, хочу сказать спасибо прокуратуре Московской области за то, что она объективно оценила ситуацию. Не знаю, понимает ли следователь Ненахова, что ее подставляют.
- Вы считаете, что это заказ?
- Могу только предполагать.
- Вам известно дело 'Союзного банка развития'?
- Нет.
- Но вы должны быть знакомы с его фигурантами - Евгением Суровым и Антоном Дремлюгой (оба находятся в розыске).
- Я их знаю. Антон – мой сосед по даче. Более того, скажу: именно с момента начала обысков у Антона я оформил заявление у нотариуса и заверил образцы ногтей и волос.
- Это цепочка выстраивалась под вас или главной целью были Дремлюга и Суворов?
- Я думаю, последнее. Кто-то решил, что, арестовав меня, можно таким образом вернуть их. Может быть, я кажусь слабым звеном.
- Наоборот, вы - сильное звено. По крайней мере ваше имя больше на слуху, чем их.
- В связи с чем?
- В связи с милицейскими разработками и публикациями в СМИ.
- В нашей стране существует презумпция невиновности. Вину определяет только суд. Слухи - не факты. Я никогда не был судим. У меня отец – заслуженный писатель СССР, о котором еще Довлатов писал: «Вернее и лучше человека я не знал». Мои отец и мать жили в Переделкино. В общем, в Солнцевском районе. Что же мне теперь от этого отказываться.
- И все-таки вы когда-либо принимали наркотики?
- Никогда!
|
