|
По данным ФСБ России, порядка 1,7 тысячи российских граждан могут находиться в Ираке в качестве наемников. Такие данные озвучил директор ФСБ Александр Бортников в ходе визита в Вашингтон на саммит по противодействию насильственному экстремизму. "На данный момент в Ираке находится около 1700 российских граждан, и за прошедший год это количество возросло практически в два раза", - отметил глава ФСБ. По его словам, до 100 стран и 20 тысяч иностранных наемников участвуют в боевых действиях в Ираке на стороне террористической группировки "Исламское государство", запрещенной и на территории России. Глава ФСБ не скрывал, что рост притока пополнений к боевикам и особенно перспектива их возможного возвращения на родину вызывают большую тревогу. По его словам, такой подход разделяют и его коллеги из других стран, участвовавшие в саммите.
ЗАМУЖЕМ ЗА ТЕРРОРИСТОМ
«Европейский» состав отрядов джихадистов, впрочем, давно никого не удивляет – агитация и пропаганда с логотипом ИГ, будь то раздача различных материалов на улицах крупнейших городов Евросоюза, или агрессивное продвижение в Сети – головная боль, пожалуй, всех спецслужб. Качество агиток «голливудское», манера продвижения брэнда – в «лучших» традициях тоталитарных сект. В эти сети попадаются и мужчины, и женщины. Одним из последних громких примеров такой радикальной пары - Хайят Бумедьен и Амеди Кулибали (ликвидирован в Париже).
Ее называют самой разыскиваемой женщиной Франции. В свои 26 лет она успела побывать замужем за террористом, поучаствовать в захвате кошерного магазина в центре Парижа, в котором погибли четыре заложника, а также сбежать через Турцию на территорию, контролируемую террористической группировкой "Исламское государство". Сбежав, она, разумеется, занялась пропагандой, дав интервью, опубликованное во франкоязычном журнале "Дар аль-Ислам" ("Земля Ислама"), который является рупором радикалов "Исламского государства", где рассказала, как ей удалось уйти от спецслужб Франции, и как она себя замечательно ощущает в "халифате". Вот такая вот романтика, с помощью которой потенциальных «невест джихада» окучивают и в России.
МРАЧНЫЕ УЗЫ
Сотни парней с Кавказа уже отправились в Сирию участвовать в священном джихаде в их собственном понимании. Зная преимущества семейной жизни, некоторые из них вызвали к себе законных жен, поскольку не зря говорят, что «хорошая жена – это половина твоего имана». Остальные же предпочитают заключать брак уже по месту джихада, для чего выписывают невест с родины. Таким образом, десятки девушек из республик Северного Кавказа, Поволжья и даже из Москвы уже приняли решение стать женами сирийских боевиков, отказавшись от привычной жизни. О том, как молодые россиянки оказываются в сетях радикалов, рассказал журналист Иван Пронин, на страницах издания «Совершенно Секретно».
БРАЧНАЯ СТАТИСТИКА
Статистика правоохранительных органов Кабардино-Балкарии свидетельствует о том, что только из одной этой республики за последние месяцы отправились в Сирию, чтобы стать «фронтовыми женами», 14 женщин и девушек. Две из них – уже вдовы. Причем сирийские вдовы, так как трое из этих женщин до отъезда являлись вдовами боевиков, нейтрализованных на территории КБР. Но вдовство у этих женщин, как объясняют правоохранители, надолго не затягивается, «фронтовые подруги» нарасхват. Самой молодой из них еще не исполнилось 19, старшей – 34 года. Далеко не все стали мусульманскими женами земляков, у восьмерых мужья – уроженцы Казани, Дагестана и Северной Осетии. На восьми женщинах из Кабардино-Балкарии женились боевики из «Исламского государства», на остальных – боевики «Джейш аль-Мухаджирин валь-Ансар», структуры, работающей на «Имарат Кавказ». Впрочем, трудно сказать, чьей женой быть престижнее. «Все женщины сначала приехали в Турцию, сняв там жилье, куда навещать их приезжали законные мужья или потенциальные супруги, а уже впоследствии они перебрались в Сирию», – рассказал сотрудник Центра «Э» управления по борьбе с экстремизмом ГУ МВД по СКФО Артур Григорьев. И только одна из этих женщин взяла в руки оружие. Остальные же занимаются бытовыми вопросами и вдохновляют мужей на джихад, вселяя в них боевой дух, что и называется там «иманом». Выезжают, подчеркнул собеседник, не только россиянки. Бывшая супруга террориста, недавно захватившего магазин во Франции, тоже обнаружилась в Сирии, будучи замужем уже за другим. «Некоторые едут с детьми. А кто-то рожал уже там, в Сирии, несмотря на полное отсутствие условий и антисанитарию. Стоит ли говорить, что российские дедушки-бабушки этих внуков не видели и большинство вряд ли увидят», – отмечает правоохранитель.
СВАТОВСТВО
Если прибывший в Сирию боевик не женат или законная жена отказалась следовать за ним, то, чтобы не быть «соломенным холостяком», он, скорее всего, познакомится с новой супругой с помощью Интернета. Чаще всего для знакомства и сватовства используются социальные сети, которые предоставляют возможность узнать характер собеседницы, ее убеждения, жизненные планы и пожелания. Артур Григорьев рассказал про профессиональную сваху – молодую девушку из Волгограда. Не выезжая из родного города, она, получив запрос, искала потенциальных невест в соцсетях, «пробивала» их мировоззрение, аккуратно закладывала им в головы планы устройства личной жизни в Сирии. А затем организовывала обмен фотографиями и переписку между будущими супругами, благодаря которой они лучше узнавали друг друга и выстраивали планы отъезда. «Наиболее благоприятный для манипулятора объект – это человек, не удовлетворенный своей жизнью, карьерой, материальным положением, семейными отношениями. Когда такому человеку расписывают все блага, которыми он мог бы владеть, он постепенно от состояния подавленности переходит к состоянию покоя и удовлетворения. Жертва начинает видеть в манипуляторе спасителя, чья правота однозначна. Состояние душевного комфорта ей хочется повторять снова и снова. После первого успеха манипулятор может перейти от торможения негативных переживаний к универсальному торможению сознания. То есть ему удается очаровать жертву настолько, что у той сужается взгляд на мир. Шаг за шагом жертва отказывается от собственных идей и решений, все больше доверяясь манипулятору. В конце концов остается единственный канал, который пропускает информацию, и тогда жертва превращается в примитивного исполнителя простейших команд манипулятора. Потому эти девушки становятся не только любящими женами, но и верными соратниками своих избранников в их деле», – считает доцент кафедры педагогики и психологии Кабардино-Балкарского госуниверситета Римма Кумышева. «Знакомство в соцсетях – это ерунда, – рассказывает Артур Григорьев. – Эти девочки перед тем, как выезжать к воющим будущим мужьям, умудряются даже заключать с ними мусульманский брак по Интернету. Или с помощью скайпа. У них считается, что это нормально: и рядом с женихом, и рядом с невестой по два свидетеля – а что еще надо?» «А в Дагестане для заключения браков с «сирийцами» вообще спокойно используют WhatsApp», – добавляет оперативный сотрудник Центра «Э» Альберт Кусов. Более того, иногда для женитьбы хватает обмена SMS-сообщениями. Во всех этих случаях имеет место «скрытый никах» – то есть тайное бракосочетание, без опекуна, свидетелей и обнародования. Что касается священнослужителей, то большинство из них «скрытого никаха» не признают, не считая его истинным и законным мусульманским браком.
ИСТОРИИ «СБЕЖАВШИХ НЕВЕСТ»
«Муж жительницы Кабардино-Балкарии, назовем ее Марьям, проходил подсудимым по громкому, резонансному делу у себя на родине. Понятно было, что срок ему светит немалый, и супруга, не дожидаясь приговора, вышла замуж за другого. С ним и отправилась в Сирию, захватив маленького сына от первого брака. Трудно установить все обстоятельства того, что там происходило, но однажды дама отправилась в Турцию по делам, оставив ребенка в Сирии – ведь ненадолго же! И там ее задержали правоохранительные органы. Мать до сих пор в Турции. А мальчишка так и остался в Сирии, практически один», – рассказывает оперативный сотрудник Центра «Э» Альберт Кусов. Спасением сына пытался заниматься его родной отец, находящийся в СИЗО. Как ни дико звучит, ему оттуда удалось связаться с членами незаконных вооруженных формирований (НВФ) за рубежом, однако его переговоры желаемого результата не дали. «Нальчанка Милана ехала не в Сирию, а в Египет, причем с мужем, который отправился туда учиться. Женщина не может сказать, как и когда муж познакомился с вербовщиком, но вскоре он заявил супруге, что они отправляются в Сирию. Восторга у женщины это не вызвало, но она должна быть рядом с супругом: ее так воспитали, так должна поступать мусульманка. Такое тоже случается довольно часто», – говорит Альберт Кусов. …Фатима и Анжела были подругами и одноклассницами. Затем вместе поступили в одно учебное заведение, вместе начали молиться, поскольку так принято, вдвоем решили ехать в Сирию и выйти замуж там. Фатиму взяли сразу же, Анжелу – нет, и она, расстроившись, куда-то уехала. Отчаявшийся отец отправился искать дочь в Турцию, но нашел все-таки в Сирии. Обоих задержали и депортировали в Россию пограничники. А Фатима до сих пор в Сирии, она вдова уже двух боевиков. «Далекие предки нынешних участников джихада – адыги (черкесы) веками подчинялись законам рыцарского кодекса чести. Он предписывал им посвящать свою жизнь героическим сражениям, гибель в которых тоже считалась высокой честью. С тех времен у потомков сохранилась установка на доблесть, самопожертвование и т. д. Для женской половины этнического сообщества показателем признания их достоинств являлось замужество, причем раннее. Оно сопрягалось с признанием достоинств не только самой девушки, но и ее рода. Потому установка на замужество как главное достижение в жизни сохраняется у большинства адыгских девушек и сейчас. А смещение демографических границ в сторону уменьшения мужской части населения сильно снизило притязания девушек и повысило шансы на легкий успех у юношей. Эти установки компенсируются наличием иных заслуг и достижений как у юношей, так и у девушек. Например, удачно построившие профессиональную карьеру юноши не нуждаются в самоутверждении на полях сражений, а девушки перестают воспринимать замужество как главный критерий своей успешности», – считает психолог.
…Ляна оказалась в Сирии совершенно случайно. Она была, как объяснили правоохранители, «джахиль», то есть вполне светская девушка, далекая от ислама и получающая образование в мегаполисе. Однако на Северном Кавказе у нее остался парень, с которым она продолжала переписываться, перезваниваться, ездила к нему и, судя по всему, серьезно к нему относилась. Парень был пособником НВФ и, когда над ним нависли серьезные неприятности, решил отправиться на базу боевиков в Сирию. Предложил своей девушке, и она согласилась. У нальчанки Ани Козыревой пропала подруга, одноклассница и однокурсница. «То есть она не пропала, уехала за границу с молодым мужем сразу после свадьбы. Но кажется мне, что в этой истории что-то не так. Во-первых, с мужем Фатима меня, самого близкого, по ее словам, человека, не познакомила, на свадьбу не позвала, да и свадьбы как таковой не было. Мусульманский брак по-быстрому – и все», – рассказала Анна, чуть не плача. Девушка не знала, как и где ее лучшая подруга познакомилась с женихом. Единственное, что сказала ей Фатима, – жених когда-то учился в медресе и намерен продолжать теологическое образование. «Фатима никогда верующей не была, как и ее семья, я их всех сто лет знаю. А месяца три назад надела юбку по щиколотку и платок. Стала делать намаз. Я ее спросила – что вдруг? А она мне отвечает: если делать намаз, жизнь твоя изменится коренным образом. Я ее спрашиваю: «Так ты уверовала или просто намаз стала делать?» Тогда она ничего не сказала, промолчала. Потом как-то быстро все было, а последний месяц мы с ней вообще не виделись», – рассказывает Анна. Муж поехал учиться, Фатима уехала с ним – это рассказали девушке и родители подруги. «Она же его выбрала, дальше пусть сама смотрит», – сказала мать Фатимы, которая вроде бы и не беспокоится. На вопрос подруги дочери, не может ли Фатима оказаться в Сирии, ее мать не отвечает, только отворачивается.
ПРИЧИНА
Девушки и молодые женщины на продемонстрированных правоохранителем фотоснимках в большинстве своем довольно симпатичные, но так, ничего особенного. Все достаточно молоды. Ни для одной из них военная Сирия не могла стать последней надеждой выйти замуж. Кто они? «Фанатично верующих среди них мало, как собственно и желающих стать террористками. Огромная всепоглощающая любовь тоже очень редко становится причиной поездки за мужем в Сирию. Гораздо больше среди них просто безголовых, не думающих, куда и зачем отправляются. Есть так называемые бомбиты, девушки, что называется, на понтах, буквально живущие в соцсетях. Есть просто авантюристки. И неудачницы. Есть, извините, сексуально озабоченные», – отмечает Артур Григорьев. По его информации, многие едут, чтобы, когда мужа убьют, вернуться и хвастаться – в джихаде была! «А это уголовно ненаказуемо», – добавляет правоохранитель. «В Сирии эти женщины получают то, за чем ехали. Вдовы – мужей, искательницы приключений – жизнь, хотя и напряженную, но не скучную. Некоторые действительно верят, что там идет священный джихад, которому они могут посодействовать. Чтобы выйти замуж в первый раз, в Сирию отправляются исключительно авантюристки», – объясняет сотрудник Центра «Э». И еще: существует поверье, что жена моджахеда автоматически попадает в рай, добавляет правоохранитель. Возвращаясь домой, если такое случается, эти женщины ведут привычный для себя образ жизни. «Изменения в российском обществе последних 20 лет – снижение эффективности образования, отсутствие общественных идеалов и ослабление приоритета нравственных ценностей, сокращение возможностей для самореализации и самоутверждения – способствовали появлению двух негативных тенденций в молодежной среде. Первое – потеря ориентиров для нравственного выбора и критериев личностного самоутверждения; второе – распространение когнитивной простоты. Последнее проявляется в сокращении внутреннего содержания человека до предельного минимума. В такой ситуации информаторы-манипуляторы, заполняя образовавшиеся пустоты, легко пробуждают в юношах выгодные для воздействующей стороны этнические установки на доблесть, героическую гибель, а в девушках – установку на романтические отношения как критерий признания их достоинств», – говорит психолог Римма Кумышева. По ее мнению, «эти девушки – жертвы информационного психологического воздействия». «Оно оказывается на широкие массы людей, но, как видно по количеству «невест», его эффективность избирательна, – продолжает Римма Кумышева. – Любая информация находит отклик только у тех, кто имеет предрасположенность к положительной реакции на нее. Это в основном недовольные собой, своим статусом, качеством собственной жизни». Распространители информации учитывают эмоциональный настрой людей и способность сообщаемого вызывать именно те переживания, которые обостряют ее восприятие (интерес, любопытство, удивление, радость, чувство удовлетворенного самолюбия). Потому, по мнению психолога, информационному психологическому воздействию легче поддаются как раз те люди, которые долго не переживали острых впечатлений. «В данном случае девушкам недостает романтических отношений и впечатлений. А им предлагается сразу несколько факторов эмоционального всплеска: высокая честь, оказанная представителем противоположного пола; переезд в другую страну, то есть смена надоевшей однообразной обстановки. И самоутверждение в глазах окружающих без особых для себя усилий», – подытоживает Римма Кумышева.
СЕМЕЙНОЕ СЧАСТЬЕ
А в Сирии им приходится жить совсем не как дома. «О богатстве, обеспеченности, роскоши, конечно, нечего и говорить. Грязь, антисанитария, отсутствие квалифицированной медицинской помощи, холодная вода. Многие из них приобретают там хронические заболевания, в основном женские», – рассказывает Альберт Кусов. Кроме того, женщина оказывается практически заперта в доме, откуда она может выходить два-три раза в месяц, да и то только в сопровождении мужа. Готовит она то, что принесет муж, одевается в принесенное мужем. И только для мужа. «Если мужа убили, женщина не пропадет: ее чем-то, безусловно, накормят и кто-нибудь заберет к себе, возьмет замуж. В любом случае одна она не останется, и это, может быть, единственное, что гарантировано женщине в воюющей Сирии», – отмечает оперативник. Иногда на линии фронта случаются и разводы на бытовой почве. В таких случаях женщины ищут нового мужа – зря что ли ехали? «Одна из жен сирийских боевиков часто ездила в Турцию, оставляя мужа без присмотра. Тот завел другую мусульманскую жену, и, поскольку жена в Турции об этом узнала, начались семейные разборки. В конце концов россиянка без предупреждения отправилась в Сирию, «военному» мужу накостыляла, как у нас принято, новую супругу выгнала, и сейчас оба, муж и жена, сидят в Сирии. А выгнанную «новенькую» тоже кто-то забрал», – рассказал правоохранитель.
РОДИТЕЛИ
«Каждая из них знает, куда и зачем она едет. Но все уезжают втайне от своих родителей. Ни одна из 14 «сирийских невест» не уезжала с позволения отца и матери», – подчеркивает Артур Григорьев. Причем семьи разные, но в их числе ни одной стопроцентно и фанатично верующей. Регулярный намаз делали лишь в двух-трех семьях из 14. Как правило, девушки, узнав о таком способе наладить свою личную жизнь, сами начинают делать намаз. «Некоторые из них уже перестали этим заниматься, а некоторые так и не начали. Вот одна стала делать намаз месяца за два до отъезда», – уточняет сотрудник Центра «Э». «Семьи у них разные – есть состоятельные, среднего достатка и совсем бедные. Отцы девушек – и верующие люди, и атеисты, и даже сильно пьющие. Есть даже один полицейский. Но ни один из них не отпустил бы свою дочь в Сирию, независимо от названной ему причины», – добавляет правоохранитель. При этом стать «невестой джихада» может далеко не каждая. Если не соответствуешь – нужно себя «подтянуть» под определенные стандарты. «Прежде всего – соответствие канонам ислама. Женщина должна быть мусульманкой, то есть придерживаться всех канонов веры. И, конечно, любить и уважать мужа. Помните фразу, что хорошая жена – это пятьдесят процентов твоего имана? Имеется в виду, что та жена хороша, под влиянием которой вера мужа становится крепче, а сам он сильнее духом. Если же жены нет или она нехороша, джихад может уйти на второй план», – объясняет Артур Григорьев.
ОПАСНОСТЬ
Из 14 «сирийских невест» за оружие взялась лишь одна. Но тем не менее внимание правоохранителей к ним не ослабевает. В чем же причина? «Такие женщины – серьезный источник опасности. В первую очередь потому, что каждая из них – потенциальная смертница, тут все зависит от ее личных качеств. Неизвестно, как, чем и насколько женщине заморочили голову. Возможно, она будет готова на все. Сотни человеческих жизней, которые она может отнять, в ее представлении – всего лишь прямая дорога в рай», – объясняет Артур Григорьев. Те из них, что возвращаются в Россию, практически «живые бомбы» – если не в прямом смысле, то в переносном. Кроме того, вернувшись, такая женщина становится пропагандистом и агитатором. Она рассказывает окружающим о важности джихада и попутно агитирует знакомых девушек ехать в Сирию. «Согласитесь, женщине, которая сама там побывала, это сделать легче. Первыми жертвами агитации могут стать ее подруги», – отмечает сотрудник Центра «Э». По словам правоохранителя, женщины там закаляются. И физически, привыкая к разнообразным трудностям и лишениям. И морально, постоянно существуя в атмосфере пропаганды войны с неверными. Это уже фактически закаленный боевик, которому только оружия не хватает. «И главное – дети. Кого она воспитает из своих детей? Правильно. Эти женщины однозначно будут растить потенциальных членов бандформирований. И ничего им за это никто сделать не может», – говорит Артур Григорьев…
|
