9 июля - министр по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий Владимир Пучков отчитался перед Президентом: за последние 6 месяцев количество природных пожаров снизилось более чем на 3 процента. Обстановку в целом по стране он охарактеризовал, как стабильную: «Мы выполняем весь комплекс по профилактике и предупреждению пожаров», – сказал Пучков. В ответ Путин попросил не терять бдительности и держать под контролем ситуацию в пожароопасных районах страны.
Разумеется, 3 процента – это немало: ущерб, ежегодно наносимый пожарами, исчисляется десятками и сотнями миллионов долларов. Однако «держать ситуацию под контролем» пока получается не очень – к августу сообщений о стихийных бедствиях опять катастрофически прибавилось.
Горят, горят леса… Кто виноват?
Уже в мае горело Забайкалье – более 15 тысяч гектаров. В крае был введен режим чрезвычайной ситуации, в помощь местных пожарникам было направлено полсотни пожарных десантников из федерального резерва.
«Основной причиной возгораний является небрежное обращение с огнем местного населения — в период майских праздников в крае возникло 148 лесных пожаров. В возникновении 78% возгораний в лесу виновны люди, причина еще 21% — неконтролируемые сельскохозяйственные палы», — отмечало лесное ведомство. Рослесхоз предупредил, что одной из важнейших местных властей для недопущения ухудшения ситуации становится ограничение доступа людей в леса.
В июне начались пожары в Архангельской области. В Благовещенском участковом лесничестве Вельского района горело более 40 га. Огонь «перешёл» на граничащую с Благовещенским территорию Поршеньгского участкового лесничества Шенкурского района. Лесному фонду причинен ущерб на сумму, превышающую 9 млн. руб.
В июле пошли пылать Якутия и Ямало-Ненецкий автономный округ, Красноярский край, Ханты-Мансийский округ, Коми и Сахалин.
В Ханты-Мансийском автономном округе, как сообщает Накануне.RU, возбуждено уже пять уголовных дел. По большей части причиной лесных пожаров называются «природные явления» – 351 возгорание, а в 14 ситуациях источник остался неустановленным.
Человеческий фактор при возникновении пожара, по результатам проверки, оказался минимален.
Прелюбопытная ситуация сложилась на Ямале, власти которого, по сообщению «Вести.ру», пытались скрыть от Рослесхоза информацию о 90 тысяч гектаров лесных пожаров, сообщив лишь о пылающих 39 тысячах гектаров. По данным космического мониторинга на начало августа, с начала пожароопасного периода на территории Ямала огнем пройдено почти 130 тысяч гектаров леса.
В Сунтарском районе Якутии к настоящему моменту возбуждены и расследуются три уголовных дела в отношении главы района и руководителей пяти сельских администраций. Лес нынешним летом здесь горит чаще, чем где бы то ни было. К началу июня здесь было зафиксировано более 30 очагов, семь из которых распространились на значительные площади, из-за чего возникла угроза райцентру, селу Сунтар. Его с трудом удалось отстоять. А два крупных пожара погасить до сих пор не удается – площадь возгорания к настоящему моменту уже достигла огромных размеров – более 76,5 тысячи гектаров. Это более 98% от всего объема от охваченного огнем российского леса: в общей сложности, сейчас в стране горит около 77,6 тысяч гектаров (напомним, речь идет только о тех пожарах, которые официально учтены).
Сложная ситуация, как сообщает «РИА Новости», наблюдается в Красноярском крае, где площадь возгорания составляет 758 га, в Бурятии, где лес горит на площади 190 га, и в Иркутской области, где действуют семь лесных пожаров площадью 151 га. В Якутии, трех районах Красноярского края и одном районе Иркутской области сохраняется режим ЧС. В 11 субъектах страны введен запрет на посещение лесов.
По данным Рослесхоза, чрезвычайная пожарная опасность в ближайшие два дня ожидается в Смоленской, Брянской, Курской, Белгородской, Воронежской, Липецкой, Ярославской, Волгоградской, Астраханской, Ростовской, Саратовской, Оренбургской и Иркутской областях, Калмыкии и Якутии, в Ханты-Мансийском Автономном округе, Красноярском, Краснодарском и Ставропольском краях.
Одним словом, обстановку «стабильной» никак не назовешь. В чем причины бедствий? «Основная причина лесных пожаров — сельхозпалы, неосторожное обращение с огнем и грозы», — утверждает Рослесхоз. И заводятся уголовные дела на беспечных местных жителей да нерасторопную сельскую администрацию. Наверное, справедливо. Однако о других, пожалуй, куда более важных причинах, ни министр Пучков, ни Рослесхоз почему-то не распространяются.
О чем умалчивают МЧС и Рослесхоз?
Об этом как-то неловко… но факт: лесные пожары для МЧС — это дополнительный заработок. Говорят, расценки Рослесхоза на тушение пожаров в разы меньше счетов, предъявляемых МЧС.
Это связано с тем, что ведомственные расценки предусматривают включение только прямых затрат: зарплаты, стоимости ГСМ и так далее, а в счета МЧС закладывается еще и амортизация, накладные расходы и даже, как утверждают наши источники, рентабельность.
Получается, писало издание Newsland.com, что МЧС делает бизнес на чрезвычайных ситуациях. Их число не уменьшается, и, соответственно, бюджет организации растет год от года. ЧС с лесными пожарами — дополнительное тому подтверждение. И каждый год благодаря усилиям СМИ МЧС становится главным героем лета.
Есть причины для недомолвок и Рослехоза. По мнению крупнейшего специалиста в области экологии леса Андрея Петровича Лалетина, руководителя Красноярского регионального экологического общественного движения (КРЭОД) «Друзья сибирских лесов», усугубляющаяся ситуация с лесными пожарами является следствием недальновидной политики российского правительства, упразднившего (из-за желанной экономии) лесную охрану – именно она привела в упадок лесное хозяйство.
А сэкономить на этих сокращениях не получилось, так как реальные последствия одних только лесных пожаров многократно превысили полученную за счет сокращения экономию. Мнение Лалетина разделяет большинство специалистов, имеющих отношение к лесу.
Около десяти лет продолжается в России реформирование лесного хозяйства. Трижды за этот период менялись названия и ведомственная принадлежность его подразделений. По меткому замечанию опытного лесовода Билярского лесничества Рамиля Нуруллина, каждая такая реорганизация равносильна пожару, последствия которого республике приходится устранять сегодня с помощью вновь созданного Министерства лесного хозяйства Республики Татарстан. Подробнее об этом пишет журналист издания «Республика Татарстан» Геннадий Абрамов.
Лес нашего детства
У каждого из нас свое представление о лесе и отношение к нему. Вспоминаю добрые старые времена, когда в послевоенные годы мы, вечно голодные, бедно одетые ребятишки, с ранней весны и до глубокой осени проводили время в лесу, питались диким луком, щавелем, другой съедобной травой, ягодами, потом переходили на грибы. Все это было экологически чистым, так же, как вода на лесном каскаде озер и в соединяющей их речке.
Лес был не только источником питания, обогревал крестьянские дома, воспитывал в нас трудолюбие, бережное к нему отношение. В то время в селах топили дровами, и мы вместе с родителями заготавливали их в лесу, участвовали в очистке квартальных разграничительных и защитных просек, которые надежно защищали деревья от пожаров.
Не дай бог, чтобы, распилив на дрова высохшее дерево, вы оставили после себя мусор, – дорога в лес вам будет заказана. Жестко, серьезными штрафами пресекались самовольные вырубки. Во все времена главными стражами лесного богатства были лесники, очень уважаемые и почитаемые на селе люди.
Главной тягловой силой на селе и в лесу была лошадь. Потом, с появлением огромного «стада» автомобилей, лесные насаждения наводнили вездесущие горожане, протекторами колес своих авто изрубцевав, утрамбовав первозданную почву. Оскудели ягодные и грибные места, исчезли многочисленные муравейники, одни названия остались от уникальных лесных озер…
Профессия лесника осталась «за бортом»
Система ведения лесного хозяйства, о которой вы вспоминаете,– говорит руководитель Билярского лесничества, заслуженный работник лесного хозяйства РТ Галим Хабибуллин, – была создана в 1936 году и за многие десятилетия доказала жизнеспособность и эффективность. Реформы, конечно, неизбежны, но они должны вестись с учетом опыта прошлого и условий региона. Нельзя, например, с одной меркой подходить к ведению лесного хозяйства в сибирской тайге и в нашей лесостепной зоне.
Владения крупного Билярского лесничества занимают площадь в более чем 50 тысяч гектаров на территории шести районов Закамья. До рыночных реформ оно называлось лесхозом и занималось не только охраной, уходом, восстановлением леса, но и его переработкой, производством пиломатериалов. Успешно работал и местный питомник, ежегодно поставляя до полутора миллионов саженцев хвойных пород. Высокий спрос на дрова и деловую древесину позволял ежегодно вести вырубку на площади до 500 гектаров, обеспечивать ими сельчан.
Полная газификация сел, распад колхозов резко снизили потребность в древесине. Уменьшились объемы лесозаготовок. До 25 тысяч кубометров древесины вместо 125 сократилось освоение расчетной лесосеки. Аналогичная картина по объемам вырубки лесов и посадке саженцев. Это привело к нарушению плана лесообновления, выполняемого лишь на 20 – 25 процентов, старению леса. В настоящее время более 60 процентов деревьев – перестойные, что значительно ухудшает качество лесного фонда.
Другие не менее острые проблемы связаны с последними реформами. По новому Кодексу лесного хозяйства отпуск древесины лесничеством организациям и предприятиям теперь строго запрещен. Практически доступ сюда закрыт и малому бизнесу – фермерам, предпринимателям. В ограниченном количестве разрешается выделять древесину только населению. Все это является тормозом в развитии отрасли.
Кроме того, опытному коллективу профессионалов отныне запрещено заниматься хозяйственной деятельностью – уходом, восстановлением леса, на него возложены только контроль и охрана леса. В новом кодексе даже не нашлось места для профессии лесника, ее заменили «мастерами леса». За каждым сегодня закреплено 3600 гектаров – это более чем втрое больше, чем прежде закреплялось за лесником.
Теперь все работы по защите леса, его восстановлению, вырубке, переработке древесины будут выполнять только по тендеру. Вроде бы новшество правильное. На практике же такое разделение труда доходит до абсурда. Например, мастер леса, или, по-старому, лесник, обнаружив вдруг его возгорание, должен сообщить об этом пожарным службам и, как «непрофессионал», не имеет права тушить пожар, подвергать себя и других опасности.
Без участия сотрудника полиции он не может сегодня и составить административный протокол на нарушителя лесного порядка. За сотни километров нужно вызывать службы, выигравшие тендер, на защиту леса от вредителей и болезней, что раньше специалисты лесхоза оперативно и качественно делали сами.
Пословица гласит: «Лес рубят, щепки летят». Не слишком ли много ненужной щепы от такого реформирования лесного хозяйства? Ведь не случайно в Казахстане вернулись к прежней системе его ведения, успешно работают по ней и в Белоруссии. Не обошлось при реформировании без пресловутой «оптимизации». До предела сокращен кадровый состав лесничества. Если раньше здесь работали 115 человек, то сейчас – 32 специалиста.
В свое время, будучи на полном хозрасчете, – рассказывает участковый лесничий Большеполянского лесничества Ринат Салихов,– мы работали рентабельно, получали прибыль, в отличном состоянии содержали лесное хозяйство. Нынче все по-другому. Правда, по личной инициативе мы, как и раньше, ремонтируем и даже обновляем беседки в лесу, наглядную агитацию, убираем придорожный мусор. Но делать это все труднее. Лесным кодексом РФ нам не предусмотрен ни транспорт, ни бензин. Ликвидированы ставки уборщицы, истопника административного здания, отопляемого дровами.
С другой стороны, под нашей охраной более девяти тысяч гектаров леса, раскинувшегося островками на многие десятки километров. Благо еще, что родное министерство в этом году вручило нам ключи от нового «УАЗа», оснащенного современной системой связи ГЛОНАСС. Без этого хоть плачь…
По сути, лесное хозяйство за последние годы оказалось обескровленным. И признаемся: его реформирование в таком варианте трудно назвать созидательным.
|