«Я за все правительство не отвечаю!..»

Корреспондент Znak.com Игорь Пушкарев невольно стал свидетелем скандала на закрытом совещании в Академии наук. «У меня ощущение, что придумываются различные схемы уничтожения нашей Академии наук. Она все еще не нравится! Она все еще работает! Дустом, только чем они нас…», – тирада вице-президента РАН академика Геннадия Месяца была абсолютно разгромной. На месте сраженного неожиданным нападением ученых Игоря Федюкина явно должен был оказаться министр образования Игорь Ливанов.

Миротворческая миссия в Екатеринбург замглавы российского Минобрнауки Игоря Федюкина пошла «комом». Начавшаяся с Урала презентация свежей концепции модернизации системы аттестации научных кадров (только сегодня опубликована), проще говоря, реформирования ВАКа и диссертационных советов, вылилась в серьезный и предельно откровенный разговор об отношении к отечественной науке.

Застрельщиками выступили вузовские ученые — участники профильной конференции, проходившей сегодня в стенах УрФУ. В качестве «тяжелой артиллерии» — президиум Уральского отделения РАН, готовящийся завтра определить своего кандидата на пост президента Академии наук, который более 20 лет занимал Юрий Осипов. Корреспондент Znak.com, побывал и там, и там и готов засвидетельствовать — Федюкину пришлось не один раз краснеть и бледнеть за своего шефа. Это все-таки не девушки топлес из Ru-Femen, эти люди пережили кризис науки 90-х и знают проблемы отрасли изнутри.

18 апреля, 10.00, Екатеринбург, актовый зал здания УрФУ на проспекте Ленина, 51. Заместитель министра образования и науки РФ Игорь Федюкин презентует то, о чем так много говорилось в последние недели — новую концепцию модернизации системы аттестации научных кадров в РФ. Речь идет о реформировании Высшей аттестационной комиссии (ВАК). По сути, то, что озвучивает чиновник, еще никто в стране не слышал — на сайте Минобрнауки документ появится только в 15.02.

Озвучиваемое предложение можно описать в нескольких тезисах. Повысить ответственность руководителей научно-образовательных центров за работу диссертационных советов. Провести оптимизацию существующей сети через «мягкую дисквалификацию» тех советов, относительно которых есть сомнения в их чистоплотности, то есть низком качестве защищаемых кандидатских или докторских работ и плагиате. Ввести ротацию составов диссертационных советов и контролирующих их экспертных советов ВАК — к маю определить кандидатуры в обновленные советы. Ввести запрет на одновременную работу и в составе диссовета, и в составе экспертного совета. Усилить роль малых советов - «5 человек узких специалистов, которые действительно будут читать диссертации». Ужесточить требования к научному уровню диссертационных советов и защищаемых работ. Обеспечить электронный доступ к защищенным диссертациям.

Несколько пунктов в качестве «пряника». Предоставить сильнейшим образовательным и научным центрам страны право самим присуждать ученую степень, оставив ВАК только функции «мониторинга» качества работы диссоветов. Им же передается право определять саму процедуру защиты, вплоть до защиты по публикациям, запрещенным несколько лет назад при очередном реформировании ВАК. Еще один пункт пока под грифом «возможно». Отказаться «от списка ВАК» — перечня утвержденных комиссией обязательных изданий для научных публикаций защищающихся. «Я и сам считаю, что «список» не нужен в принципе»,— признается Федюкин. Срок завершения этой реформы — март 2014 года.

Мотивировка, транслируемая с трибуны федеральным чиновником, очевидна и принимается большинством присутствующих: «За последние 20 лет ситуация развивалась бесконтрольно. Количество защищаемых диссертаций на пике выросло до трех раз по сравнению с советским временем начала 90-х. Благодаря усилиям коллег за последнее время этот пузырь удалось ужать, но все равно у нас в 1,5-2 раза присуждается больше степеней, чем раньше (около 30 тыс. защит в год сейчас). По политическим наукам количество защит выросло в 10 раз, по экономическим наукам, социальным в 5-6 раз. Рекорд зафиксирован в 2007 году, когда каждая пятая диссертация защищалась по экономике. Не в укор уважаемым коллегам, но мы понимаем, что подобный рост защит мало коррелируется с выдающимися достижениями отечественных экономистов, появлением научных школ международного уровня».

Есть только одно исключение — это практически не касается точных наук: математики, физики, химии, блока наук о земле. Количество защищаемых по ним диссертаций с советского времени практически не возросло. Собственно, на этом основании заместителю Ливанова приходится выслушивать главную претензию — зачем реформировать всю систему аттестации, когда можно произвести разбор полетов по отдельным направлениям и регионам?

Четкого ответа нет. Тогда поднимается проректор УГЛТУ доктор Сергей Залесов. Требует прекратить нескончаемые реформы и дать диссертационным советам «хоть немного поработать». Директор Уральского энергетического института Юрий Бродов в поддержку коллеги озвучивает пример — год назад «началась чехарда с переустройством советов», правила постоянно меняются, как следствие определенности, какие советы работать могут, а какие не могут, нет. «С учетом марта 2014 года, такую дату окончания реформы назвали, советы будут бездействовать два года — это уже на грани катастрофы»,— подчеркнул Бродов.



На выходе из зала член-корреспондент РАН Владимир Третьяков, долгие годы руководивший УрГУ, пояснил корреспонденту Znak.com причину недовольства коллег: «Решить вопрос с «липовыми» диссертациями можно было, не прибегая к модернизации всей системы». Академик Олег Чупахин о том же: «Слишком много реформ». В его понимании у всего происходящего есть экономическое объяснение — денег на отечественную науку до сих пор выделяется слишком мало и сейчас инициирован процесс их перераспределения. За всем этим глобальная проблема отсутствия в государстве понимания — зачем в принципе нужна наука и, соответственно, не сформирован заказ на научные разработки. «Сказали бы сделать автомобиль, мы бы сконструировали лучший автомобиль в мире. Сказали бы атомную бомбу, сделали бы бомбу. Сделали же в 60-х! В космос, значит в космос. А так… Куда идем — непонятно»,— то же самое, но обыденным языком резюмирует Третьяков.

12.00, Екатеринбург, улица Софьи Ковалевской, 21, президиум Уральского отделения РАН. Академик Валерий Черешнев в присутствии директоров институтов рассказывает гостю из министерства достижения отделения. И сразу обозначает первую проблему — увеличивающийся с каждым годом разрыв госбюджетного финансирования академической и вузовской науки. На 2012 год это 95,9 млрд рублей, выделенных РАН, против 320,7 млрд рублей, выделенных вузам. «В этом разрыве и «Сколково», и федеральные университеты»,— в голосе ученого явно считывается ирония. «Признаю — об объемах финансирования науки вообще неудобно говорить, когда только на развязки Москвы выделяется 125 млрд рублей»,— мягко уходит от скользкой темы Федюкин.

Его выступление опять о реформе системы аттестации. Но академическая наука оказывается солидарна с коллегами из вузовской — для глобального переустройства всей системы нет веских причин. Куда проще разобраться с теми, кто действительно замечен в липе и плагиате. За одним сыплются другие претензии. На попытку установить возрастной ценз для директоров институтов в 60 лет. Оказывается, пересмотрели, увеличив до среднероссийских 65. Жалобы на 94 ФЗ о госзакупках и пришедший ему на смену о госконтрактах. Науке приходится закупать не те приборы для исследований, которые надо, а те, что предлагают дешевле, пусть даже хуже качеством. И снова на низкий по сравнению с вузовским объем финансирования.



Через 30 минут Федюкин, стоящий за кафедрой словно школьник перед педсоветом, взрывается: «Не заставляйте меня за все правительство отвечать!!!» «Вы единственный представитель министерства, посетивший нас за 10 лет»,— с улыбкой объясняет Чарушин, обнажая еще одну проблему взаимоотношения отечественной науки и власти.

Заканчивает натиск, окончательно обезоруживая оппонента, вице-президент РАН академик Геннадий Месяц. На правах бывшего руководителя ВАК он вскрывает истинную причину «дутых защит»: «Защищался главнокомандующий флота, кандидатская педагогическая. Присутствовал Владимир Владимирович Путин. Ура, ура! Владимир Владимирович ушел, они (диссовет) на фоне этого «ура» присуждают ему докторскую степень». Следом еще один случай о защите диссертации лидером ЛДПР Владимиром Жириновским: «Жириновский защитился беспрецедентно не только в Московском университете, но и, чтобы не оставить и тени сомнения, он защитился на экспертном совете ВАКа. А если честно, как он защитился и почему на этом настаивали… Потому что дума не могла принять бюджет. Мне звонит [премьер-министр Евгений] Примаков и говорит: «Геннадий Андреевич, я только что говорил с Жириновским, у меня голосов не хватает для принятия бюджета, вы мне поможете»? Я пошел в ВАК и говорю: «Прошу вас, пожалуйста (никогда ни о чем не просил), примите на совете. Они приняли защиту, он защитился». Правда, в этом случае «защита честная»: «С 2-3 голосами сверху, но он прошел по нормальной системе».



Главный тезис выступления Месяца — не надо для исправления ситуации глобализации: «Мы сделали простую вещь. Мы не стали этого адмирала лишать степени. Мы просто закрыли совет. Военный совет при Минобороны! Понимаете? Сколько было звонков! Министры, генералы – не открыли. Мы обнаружили фантастическую систему в системе МВД в Ленинграде. Послали комиссию. Комиссия проверила, по 20-30 диссертаций было. Мы закрыли совет при академии МВД в Питере. Я еще много могу примеров привести. Кто об этом знает? Да никто не знает, делали все без лишнего шума».

«А то, что происходит сейчас, — это просто запредельно. Мне кажется, при каждом этом всплеске, при каждой этой газетной публикации всех драть и все закрывать - это безобразие. Этого нельзя делать! Банкиры защищаются, чиновники защищаются, и внутри ВАКа есть те, кто это делают. Глубже смотрите — а где сидел господин Ливанов? Они же слопали меня, по существу. Я ушел. Ливанов пришел заместителем председателя ВАКа будучи уже замом министра, ну и что? Он все видел, господа! Он назначил [Феликса] Шамхалова (в феврале 2013 года арестован по подозрению в финансовых махинациях). А теперь, понимаешь, министр, вы Игорь Игоревич, [Андрей] Фурсенко говорите: «Ой, до чего дошло»! Да вы же довели, господа! Вы же довели! Вы разве не видели Шамхалова и его ближайшее окружение?! Я не буду называть фамилии, сами знаете, эти гуманитарии, которые все это делали. Я не хочу вас упрекать, но вы хотя бы логике следуйте. С одной стороны мы руководим ВАКом, а с другой — кто-то этот ВАК испоганил. Вы уж определитесь!»— присутствовавшие периодически кивали головами, соглашаясь со смелыми заявлениями академика.



В завершение еще одна разгромная тирада: «С чего началось все? Программа — отдайте 100-200 институтов из 3000, которые в России (у РАН). Разве мы могли отдать? Дальше попытка уничтожения — налоги брать на землю и имущество из бюджета академии. Теперь КОБРа (Комиссия по вопросам оптимизации бюджетных расходов), про которую сколько писали, я был представителем, сколько [Татьяне] Голиковой писал, что не надо. Это тоже уничтожение академии. В мире две было трагедии: в Германии и Советском Союзе. У нас погубили из политических соображений генетику и кибернетику. А в Германии угробили из-за еврейских ученых фундаментальную физику. Физики знают, что все родилось в Германии: и квантовая механика, и изучение радиоактивных веществ, Альберт Эйнштейн, наконец. И все это исчезло, потому что все развивается «степ бай степ», постепенно.

Вы рубите под корень. То, что сейчас с возрастом? Уже подсчитано — 86% директоров институтов должны немедленно уйти в отставку (им больше 65 лет). Это разве не есть уничтожение! Да, надо вводить ценз, но давайте это сделаем постепенно. Снижайте на пять лет, потом еще, чтобы преемственность осуществить. Потребовать, чтобы директора имели своих представителей, которых бы утверждали [после их ухода]. Вот так надо работать, иначе мы уничтожим все одним махом.

У меня ощущение, что придумываются различные схемы уничтожения нашей Академии наук. Она все еще не нравится! Она все еще работает! Дустом, только чем они нас… не это самое… Вот в чем корень разногласий. Вы поймите, пожалуйста, то, что я говорю, это просто здравый смысл».

Спас Федюкина ректор УрФУ Виктор Кокшаров — увез его к себе обедать. Уже после, отвечая на вопросы журналистов, чиновник только и нашелся, что говорить, — «все надо обсуждать с коллегами». Но пока это напоминает разговор глухого со слепым. Впрочем, самого Федюкина было даже немного жаль — на его месте явно должен был быть Дмитрий Ливанов. Как минимум. А лучше сам автор майских указов президента, которые министерство сейчас и выполняет.


Игорь Пушкарев, интернет-газета Znak.com

18.04.2013, http://www.znak.com/svrdl/articles/18-04-21-54/100620.html