|
17 февраля 1969 года в районе КПП Херлесхаузен на тогдашней германо-германской границе произошло событие, на фоне которого известная финальная сцена из кинофильма "Мертвый сезон" выглядит не так уж эффектно. Тогда в Херлесхаузене, в навалившемся вечернем сумраке мы обменяли своего суперагента Хайнца Фельфе чуть ли не на взвод западной шпионской братии - в пропорции 21 к одному. Неплохой "обменный курс", не правда ли? Если бы наша экономика работала столь же эффективно, как разведка...
На Запад проследовал набитый и в самом деле, как кошелек мелочью, автобус с "туристами" от шпионажа, арестованными СССР и ГДР. В обратном направлении на легковушке отправился человек, которому не было цены. Для нас Хайнц Фельфе в ФРГ значил практически то же самое, что Ким Филби в Англии. Долгое время возглавляя в западногерманской разведке БНД главный "русский" отдел "Контршпионаж против СССР и советских представительств в ФРГ", Фельфе в действительности работал на КГБ.
В объятиях "Анны Ивановны"
Есть у разведчиков такое спецсредство: с виду обычный белый лист бумаги. Его накладывают на страничку документа, а когда снимают, то оказывается, что он полностью зафиксировал текст оригинала. Если б такой листочек можно было приложить прямо к душе человека...
Скажем, советского разведчика Виталия Короткова в тот день, когда он узнал об освобождении Фельфе. Не выдержало бы спецсредство, истлело бы от накала нахлынувших эмоций. "Работа с Фельфе была моим звездным часом", - рассказывает Виталий Викторович. Рассказывает журналисту впервые.
Кем был Коротков для Фельфе? Оперативным работником, который находился с ним, агентом, на связи. В немецком языке есть более емкое определение: "офицер-ведущий". Значит, выражаясь языком авиаторов, должен быть и ведомый. Им и был Фельфе. Как же сложилась эта "спарка" асов, демонстрировавшая чудеса высшего пилотажа в разведке?
Разведчиками не рождаются. Но феномен Короткова состоит в том, что вот уже многие десятилетия Виталий Викторович не может отделить свой собственный день рождения от Дня разведчика и Дня чекиста. Все даты падают на 20 декабря. (В 1917 году в этот день была образована ЧК, в 1920-м - служба внешней разведки, а в 1927 году в Полтаве появился на свет маленький Виталик Коротков.) Так что можно, наверное, сказать, что наш герой родился под звездой разведчика.
Существует, правда, одна астрологическая мудрость: звезды показывают, но ничего не говорят...
И никто ничего про его судьбу ему, бывшему фронтовику, не говорил вплоть до последних дней учебы в Московском юридическом институте. Но однажды ка-ак сказанули. Перед заседанием комиссии по распределению в институте проинструктировали: "Станут спрашивать, где бы хотел работать, отвечай: "Я иду к Анне Ивановне". К "Анне Ивановне" он попал через Старую площадь, подъезд номер 3. Там Короткову объявили, что решением ЦК он зачислен на работу в разведку.
...Хайнц Фельфе в отличие от Короткова ужасов войны, по существу, не видел. Пробыв на фронте всего десять дней, он с тяжелой формой пневмонии слег в госпиталь и был комиссован. Тоже получил юридическое образование. Примерно в то время, когда Коротков, пробившийся на фронт 15-летним мальчишкой, в кромешном аду Курской дуги эвакуировал с поля боя наши горящие танки, Фельфе переступил порог VI управления РСХА - Главного управления имперской безопасности. Перед ним открылись врата ведомства Шелленберга, руководившего политической разведкой. Вскоре Фельфе становится начальником отдела Швейцарии и Лихтенштейна. Спустя короткое время после назначения Шелленберг вызвал Фельфе для личной беседы. Фельфе знал почти наверняка, что речь пойдет о его рапорте Гиммлеру. В нем предлагалось провести исследовательские работы по изготовлению гормонального препарата, который можно было бы выгодно продавать в Швейцарии и за счет этого обеспечивать разведку дефицитной валютой.
- Ах, это вы, Фельфе, вот вы какой, - сказал приветливо, но без интонаций кота Матроскина в голосе Шелленберг. - Ну что ж, вы неплохо начинаете. В 25 лет начальник отдела. Поздравляю. Могу обрадовать, ваш рапорт одобрен рейхсфюрером.
- Наверное, вы, Виталий Викторович, присматривались к Фельфе с не меньшим интересом, чем Шелленберг?
- Он запомнился как обстоятельный, серьезный, думающий над каждым словом человек, просчитывающий свои действия на несколько шагов вперед. В небольшой группе завербованных нами агентов, с которой Фельфе был связан, он был неформальным лидером.
В разведке любви с первого взгляда не бывает. Но с Герхардом - это был первый псевдоним Фельфе, который потом в целях конспирации заменили на Курт, - мы нашли общий язык быстро. Профи!
Как мы таранили "несбиваемого" Гелена
Про любовь Виталий Коротков вспомнил весьма кстати. Потому что вербовка агента - материя едва ли не более тонкая и сложная, чем прелюдия назревающего романа. Было решено действовать через агента-немца Ганса Клеменса, старого приятеля Фельфе. Он мог позволить себе говорить с Фельфе откровенно, без заходов издалека. В конце лета 1950 года они встретились за ужином в ресторане. Клеменс в пылу разговора надавил на болевую точку Фельфе: "Хайнц, я давно тебя знаю и не собираюсь агитировать. У тебя своя голова. Но русские не доказывают немцам, что они дерьмо".
Подразумевалось: в отличие от американцев и англичан. Полуторагодовое пребывание в английском плену оставило в душе Фельфе тяжелый осадок. Помнил Фельфе и о том, что вплоть до образования ФРГ в 1949 году раскольниками в вопросе германского единства выступали именно западные державы, в то время как Советский Союз выступал за целостность Германии.
Фельфе поставил условие: он должен был лично встретиться с сотрудниками советской разведки. Месяц спустя встреча состоялась, и у Фельфе больше не было сомнений. Перед ним была поставлена задача: искать возможность для проникновения в органы полиции и спецслужб ФРГ.
Старые связи сработали, и уже 15 ноября 1951 года Фельфе приступил к работе в ОГ - "Организации Гелена", названной по имени "отца" этой разведывательной службы, переименованной позже в БНД. Рейнхард Гелен являлся ее бессменным руководителем до 1968 года. В 1961 году, когда в мире разразился грандиозный скандал по поводу сбитого над СССР американского самолета-шпиона У-2, журналисты терзали вопросом западногерманских политиков: не собирается ли ФРГ приобретать У-2 у американцев? Один из ответов запомнился всем: "Зачем? У нас есть Гелен. И он несбиваемый".
Тем не менее "несбиваемый" Гелен, видимо, слишком высоко витал в облаках. В 1955-м Гелен поручает советскому агенту Фельфе руководить всей контрразведывательной работой БНД против СССР на территории Западной Германии.
Перепил ли канцлер оливкового масла?
Это был вообще примечательный год. Впервые после войны в Советский Союз прибыл с официальным визитом канцлер ФРГ Конрад Аденауэр. БНД активно участвовала в подготовке этой поездки. От Герхарда в Центр поступали очень ценные агентурные сведения. Он, в частности, сообщал, что канцлер в вопросах разрядки намерен проявлять максимальную осторожность, что основная его цель - он даже видит в этом свою историческую миссию - добиться от Советского Союза освобождения немецких военнопленных. Особое значение имела информация Герхарда о том, что Аденауэр крайне отрицательно относится к установлению дипотношений с СССР, поскольку в такой ситуации ФРГ пришлось бы отказаться от претензий на "единоличное представительство" немецкой нации. В результате Москва заранее знала, как правильно построить политический "торг". Герхард сообщал даже о рекомендациях генерала Гелена Аденауэру по поводу "коварства" русских. На прощание тот посоветовал канцлеру выпивать перед официальными приемами немного оливкового масла, поскольку русские, чтобы добиться большей сговорчивости партнеров, любят накачивать их алкоголем.
Не знаю, перепил ли канцлер оливкового масла или, напротив, не допил, но дипломатические отношения были установлены.
"Клоповник" в советском торгпредстве
С помощью Фельфе нашей разведке удалось нанести БНД в буквальном смысле оглушительный удар. Совместно с ЦРУ служба Гелена провела операцию по установке подслушивающей техники в новом здании советского торгпредства в Кельне. Бесконечная гирлянда микрофонов - десятки! - была подключена к находящейся под штукатуркой внутренней электропроводке. В здании напротив расположился стационарный пункт подслушивания. Но после вселения советских сотрудников БНД в полном недоумении хлопала своими электронными ушами. Фельфе, руководитель операции, заблаговременно предупредил о ней советских друзей. В торгпредстве побывала группа технических специалистов нашей разведки и пропустила через весь этот "клоповник" (немцы называют "жучки" "клопами") электрозаряд такой силы, что все электронные насекомые сдохли.
Русские "под колпаком" и околпаченный Гелен
- От работы с Фельфе я, поверьте, получал не просто удовлетворение - удовольствие, - рассказывает Виталий Викторович. - После каждой встречи лежит перед тобой кипа документов, которые нужно не просто перевести, но и полностью обезличить - так, чтобы ни одна душа на свете не догадалась, от какого источника они попали к нам. Скучная в общем-то работа, а душа поет. Потому что на документах сплошь и рядом "совершенно секретно" или "космик" - это был уже натовский гриф сверхсекретности. Мы получали от Фельфе важнейшую информацию самого разного характера. Но одной из главных его заслуг было то, что за все десять лет его сотрудничества с нами ни один наш разведчик не был арестован западногерманскими спецслужбами. Именно благодаря своевременной информации Фельфе, ревностного сотрудника службы Гелена.
...Однажды для передачи подобной информации у Хайнца Фельфе не оказалось ни времени, ни возможности. Арест советского разведчика Павлова, работавшего под "крышей" торгпредства, был вопросом одного-двух дней. Он работал с подставой, и его намеревались взять с поличным на месте встречи. Фельфе получил указание усилить телефонный контроль за торгпредством и квартирой Павлова. Предупредить его звонком было равносильно провалу. Нужно было придумать неординарный ход. Фельфе вспомнил о техническом сотруднике торгпредства Маркове, которого знал в лицо и который уже длительное время ходил "чистым", без сопровождения "наружки". Маркова предстояло перехватить в безопасном месте по пути домой или на работу, предварительно перепроверив, что за обоими нет "хвоста". Когда их машины, поравнявшись, остановились на светофоре, Фельфе бросил в открытое окно автомобиля Маркова письмо...
Минифон и с чем его едят
- Такая импровизация могла печально закончиться для Фельфе. А вы сами, Виталий Викторович, когда-нибудь были близки к провалу?
- Полный провал случился у меня однажды в Москве. Но вспоминаю я о нем всегда с улыбкой. Разведчики иногда тоже любят поиграть в разведчиков. Мы с приятелем часто встречались в одном из московских скверов. Один из нас при этом обязательно произносил известный кинопароль: "У вас продается славянский шкаф?". Следовал соответствующий отзыв. Как-то раз сидевший рядом на скамейке гражданин просто подскочил при этих словах и прямиком - к милиционеру. Тот подошел, козырнул. Пришлось предъявить удостоверение...
С Фельфе мы чаще всего встречались в Восточном Берлине. Но я ездил на встречи с Хайнцем и прямо из Москвы. И необязательно в Германию. Однажды мы встретились в Австрии, в Зальцбурге. У дома-музея Моцарта должны были установить визуальный контакт. Это когда ты в течение 10 секунд должен "встретиться глазами" с человеком - в определенный час и в определенном месте. Дальше оба следуют на расстоянии до установленной точки. Так мы дошли до парковки, где Фельфе оставил машину. Поехали. В курортном местечке устроили в лесочке пикничок. Скатерть-самобранку сервировали не только термосом и легкой закуской, но и минифоном - прообразом компактного магнитофона. Вместо пленки - тонкая проволока. Одной катушки хватало на шесть часов работы. В каблуках у меня, кстати, были контейнеры для двух катушек на случай контроля при вылете из Вены. Даже диппаспорт, если вы не знали, не всегда спасает от личного и даже телесного досмотра.
Разговор предстоял долгий. Я раскрыл блокнот с вопросами, зафиксированными на бумаге тайнописью. Хорошо сидим, но вдруг видим, как по шоссе прямо к нам идет человек в военной форме, с оружием в руках. У нас обоих дыхание перехватило. Минифон спрятали, блокнот убрали, кофе в чашки разлили: мы, мол, тут туристы на привале. А это, оказалось, лесник. Егеря в Австрии носят форму, очень похожую на военную.
Лесник обменялся с Хайнцем какими-то репликами и пошел дальше. Нас же как ветром сдуло. Вдруг этот лесник про двух странных типов в лесочке сообщит куда следует? Такая практика в Австрии довольно развита. Тут уж будешь рад-радешенек, если подумают: а, голубые... А если нет?
"Убедительной версии провала нет"
- В ноябре 1961 года Хайнц Фельфе был арестован. Все ли ясно относительно причины его провала?
- Для меня убедительной версии провала нет. Но я все же склоняюсь к тому, что анализ утечки информации, срыв операций заставили руководство БНД искать источник. Думаю, сыграло роль и другое обстоятельство. Незадолго до ареста Фельфе на Запад через Берлин сбежал Сташинский - человек, который, в частности, ликвидировал в 1959 году лидера украинской эмиграции Степана Бендеру. Перед Фельфе была поставлена задача: выяснить, где он находится и что говорит. А тот оказался у американцев. Фельфе вынужден был пробиваться туда, куда по всем законам конспирации ему лезть не следовало. Возможно, эта его активность и привлекла к нему внимание.
- Было ли у вас предчувствие беды?
- Были выводы, сделанные на основе анализа поступившей информации. Они заставили меня поставить вопрос о необходимости консервации Фельфе. Ему бы следовало затаиться на год-два.
Я доложил начальнику отдела, он - начальнику разведки. Тот сказал: "В ближайшее время приедет руководитель берлинского представительства. Мы этот вопрос обсудим". Обсудили. Шеф представительства в Берлине отреагировал так: "Мы в курсе. Я считаю, нужно продолжать работу". Продолжение было недолгим...
- Готовилась ли советская разведка оказать Фельфе помощь при организации побега?
- Нет. Но она выполнила свой долг. Мы ведь говорили Хайнцу: "Если, не дай Бог, будешь арестован, ты должен твердо знать - мы тебя не бросим в беде". И слово сдержали. Хотя пришлось ему, конечно, несладко. Ему же дали срок на всю катушку, 15 лет. Это высшая мера наказания в ФРГ, где нет ни смертной казни, ни пожизненного заключения.
Попытки обмена предпринимались СССР и ГДР с 1962 года. В 1964-м уже и правительство ФРГ не возражало против него. Но каждый раз, когда испрашивалось мнение руководства БНД, Гелен говорил: "Нет".
- Вы больше не виделись с Фельфе?
- Однажды. И совершенно случайно. В одной из берлинских парикмахерских. Бросились друг другу в объятия. Поговорили. А потом расстались. Ну у нас, видите ли, нормы жизни таковы: если у тебя уже другой участок работы, то настоящее общение на основе прежних профессиональных контактов исключается...
- И вы даже по рюмашке не подняли?
- Нет, - ответил Виталий Викторович, как бы извиняясь...
Но уж будьте уверены - поднял в эти, знаменательные для разведчика дни. За свой звездный час.
Личное дело
Виталий Викторович Коротков родился в 1927 году в Полтаве. Участник Великой Отечественной войны. Окончил Московский юридический институт.
В разведке с 1951 года. В 1952 году направлен в немецкий отдел. Многократно выезжал в долгосрочные командировки в Австрию и Германию. Службу закончил в 1991 году заместителем начальника одного из управлений ПГУ (внешняя разведка) КГБ СССР. Полковник в отставке. Ответственный секретарь Региональной общественной организации "Ветераны внешней разведки".
Дословно
Из совсекретного документа о первых результатах работы Фельфе-Герхарда на советскую разведку:
"С помощью Герхарда выявлен ряд геленовских разведчиков и агентов. В целях обеспечения безопасности Герхарда арест выявленной агентуры не производился. В отдельных, вызванных оперативной необходимостью случаях осуществлялась перевербовка агентов Гелена с целью их использования в наших оперативных и дезинформационных акциях".
О пользе курения для государства
- Какими спецсредствами пользовался Фельфе?
- Помимо банальной для нашей среды камеры "Минокс" мы снабдили его зажигалкой-фотоаппаратом. Были у нас умельцы, которые такие вещи делали. Дал прикурить человеку - портрет готов. Или сам прикурил. Изображение получается достаточно четкое. Курение, конечно, вредит здоровью, но может быть полезно государству. Был портсигар, которым можно было переснимать текст, проводя им по листу бумаги. Фельфе мог принимать наши шифровки по радио.
|
