|
«Процесс «Полонский vs Лебедев» так и не смог начаться в Останкинском суде даже со второй попытки. Дело было возвращено прокурору, поскольку не были соблюдены основополагающие юридические нормы: стороны не известили о передаче дела в суд в надлежащем порядке. И эта на первый взгляд формальность могла привести к отмене любого приговора в вышестоящей инстанции. Но мало кто знает, что этого процесса могло не быть вообще. Как и грядущего разбирательства в Высоком суде Лондона, куда бывший глава «Миракс Групп» также подал иск против главы Национального резервного банка (НРБ). Потому что обе стороны — Сергей Полонский и Александр Лебедев — осенью 2012 года заключили де-факто мировое соглашение исходя из очевидного: предстоящие судебные склоки принесут только репутационные потери и бессмысленную трату времени, денег и нервов, - пишет Вера Челищева в «Новой газете» № 16 от 13 февраля 2013 года.
По словам Лебедева, еще до предъявления обвинения его адвокат Генри Резник предложил представителям противной стороны организовать встречу доверителей «с глазу на глаз». И она состоялась: Лебедев и Полонский беседовали сначала в окружении своих адвокатов, а затем целый час один на один. Договорились отказаться от взаимных претензий и, выйдя к адвокатам, поручили им уладить формальности. Но мировая не состоялась. Не потому, как полагают и Александр Лебедев, и Генри Резник, что Полонский раздумал, а потому, что хвост решил покрутить собакой.
Как рассказал «Новой» Генри Резник, спустя некоторое время после достижения устных договоренностей состоялся звонок от адвоката Полонского Александра Добровинского, который сформулировал «цену вопроса», о чем на личной встрече бизнесменов речи не было: 3 миллиона евро — за прекращение дела как в России, так и в Англии. Лебедев отказался.
— Я всю жизнь к шантажу относился одинаково — что во времена, когда орехово-борисовские, скуратовские и егиазаряновские бандиты меня шантажировали, что теперь, — комментирует «Новой» ситуацию глава НРБ. — Я согласился на эту встречу с Полонским только при условии, что не будет выдвигаться никаких предложений об аннексиях и контрибуциях. Генри Маркович Резник со мной согласился, сказав, что правильнее будет договориться о внесудебном урегулировании, — это ослабит позицию тех, кто манипулирует Полонским. Во время встречи Александр Андреевич Добровинский все время улыбался и беспрерывно вел какую-то забавную дискуссию, а Полонский был мрачен, сразу стал говорить со мной на ты: «Саша, я так тебя уважал, но после того, что ты сделал, мне в стране стало находиться невозможно…» Затем мы попросили оставить нас с Полонским наедине.
Когда мы остались одни, Полонский сказал: «Знаешь, для меня это дело теперь вопрос всей жизни, поскольку вся страна на твоей стороне». Вот такая у него логика была. Я говорю: «Ну если вы считаете, что страна на моей стороне, то не стоит раскачивать эту ситуацию дальше, подавая на меня иски в Лондоне и слушая Добровинского о том, что вы с меня 30 миллионов долларов в Лондоне получите… Если вы хотите о чем-то договориться, то нет проблем. Пожалуйста, вспомните, что на передаче «НТВшники» вы угрожали дать мне в морду и агрессивно себя вели, а я публично признаю, что ошибочно воспринял ваш жест в мою сторону как реализацию этой угрозы. А также скажу, что никогда не считал вас коррупционером и мошенником, а скорее недостаточно дальновидным, чем пользовались ваши недобросовестные партнеры по бизнесу». Полонский ответил: «Ну хорошо». Через несколько дней Добровинский звонит моим адвокатам: «Заплатите нам 3 миллиона евро — столько примерно стоили мои адвокатские услуги».
Надо заметить, что на тот момент адвокат Добровинский успел поучаствовать лишь в одном следственном действии (присутствовал при допросе Полонского в СК). Да и никаких смет с подробным изложением затрат, объема и сложности выполненной работы (все, что предписывает Кодекс профессиональной этики адвоката в части гонорара) он оппонентам не представил. За что тогда, собственно?
Что до Полонского, то он повел себя экстравагантно, прислав Лебедеву СМС: «Саша, прикольный ты… Понимаю тебя. Мне эти деньги не нужны. Но надо делать так, как говорит мой адвокат».
А потом Полонский уехал в Камбоджу и остался там по известным причинам. Коммуникация с ним пропала, причем не только у Лебедева, но и у адвоката Добровинского, который, по его же словам, не принимает участия в судьбе своего доверителя в Камбодже. А уголовное дело было передано в Останкинский суд Москвы, где пока заглохло. Так бы заглохла и история с 3 миллионами евро, если бы Лебедев не обмолвился о ней в своем блоге. Что заставило адвоката Добровинского объясниться публично. Правда, все это больше напоминало сеанс саморазоблачения.
10 января 2013 года он заявил газете «Известия», что разговор шел не о евро, а о долларах (это, конечно, многое меняет. — В. Ч.): «Был у меня с Лебедевым разговор, что если он покроет расходы Полонского на адвоката в размере $3 млн, то я попробую убедить своего клиента, чтоб в Лондоне ни одного слова не было сказано, а здесь попробую убедить его пойти на мировое соглашение. Это всё было с согласия Сергея Юрьевича, разумеется».
Интересно, как можно получить согласие клиента на то, чтобы «попробовать убедить» его? «Но господин Лебедев, — продолжал в интервью Добровинский, — предпочитает сидеть в тюрьме, нежели расстаться с десятью копейками».
В следующем интервью «Известиям» (ровно через неделю) Добровинский сетовал, что может прекратить сотрудничество с Полонским: «Если мы все же договоримся о деньгах, я буду его представлять, если не договоримся — не буду». Через 5 дней — видимо, «договорились» — Добровинский сообщает тем же «Известиям»: «Все финансовые вопросы с Сергеем Юрьевичем урегулировал», — и повторяет: «Полонского «устроит материальная компенсация в размере $3 млн».
Заметьте, Полонского мы не слышим. За него говорит только его адвокат, который, похоже, сам запутался в своих объяснениях: то ли речь идет о гонораре ему, то ли — о компенсации Полонскому. Но в последнем интервью Добровинский снял все вопросы: «Господин Лебедев не захотел платить, это его дело. <…> Я считаю, что столько стою».
В Кодексе профессиональной этики адвокатов, конечно, прописано, что «адвокат имеет право на получение гонорара, причитающегося ему за исполняемую работу, а также на возмещение понесенных им издержек и расходов». Но в кодексе ничего не сказано о том, что адвокаты могут устанавливать гонорар даже не за выполненную работу, а всего лишь за созданный ими бренд.
В разговоре с «Новой» сам Александр Добровинский отметил, что на вопрос: «Почему не удалось урегулировать спор в досудебном порядке», — может ответить «скорее» Лебедев, нежели он.
Добровинский: «Потерпевшая сторона ничего не просила <…>. К Полонскому обратился через некоторых лиц господин Лебедев и попросил, чтобы была встреча. Ну <…> мы пришли послушать, что нам скажут. Господин Лебедев сказал, что он предлагает Полонскому следующее: в своем очередном комментарии он скажет, что в общем-то Полонский неплохой парень. Полонскому это немножко мало было. Вот и всё».
«Новая»: «Откуда появилась сумма в 3 миллиона?»
Добровинский: «Это я сказал. Понимаете, продолжалась какая-то ахинея, как найти общий язык <…>. И чтобы уже все это пришло к общему знаменателю, прозвучала цифра «3» как погашение издержек Полонского. <…> Лебедев не согласился. Между прочим, первым это обнародовал он. Мы хранили конфиденциальность. <…> Тогда мне пришлось только подтвердить это».
«Новая»: «Но господин Лебедев говорит об этом как о шантаже с вашей стороны».
Добровинский: «А как он мог еще говорить, когда ему надо быть красивым? Я вам рассказываю как есть. А как говорил он, для меня вторично».
Складывается такое ощущение, что для тех, кто по-настоящему заинтересован в этом процессе, «вторично» и то, что думает на этот счет сам Полонский. Он хотел примириться — соглашение было сорвано, а ныне — из камбоджийской тюрьмы — принимать какие-либо решения по собственному иску он и вовсе не может. За него все решают адвокаты, пытаясь как можно сильнее обострить процесс.
— За пределами этой отдельной истории про деньги и Добровинского происходит масса других вещей в рамках, как я уже знаю, спланированного наезда на меня — наружка, ежедневные сливы в «дружественных» СМИ (на днях написали, что я торгую наркотиками через банк) и т.д. И у меня есть большое подозрение, что все это оплачивается одним из объектов моих антикоррупционных расследований, — добавляет Александр Лебедев.
ГЕНРИ РЕЗНИК:
— Если бы Александр Андреевич, широко известный своим бескорыстием, не поддался минутному чувству досады от неполученных 3 миллионов евро, то, не сомневаюсь, сама мысль о том, что Лебедев находится в тюрьме, в то время как он, Добровинский, на свободе, показалась бы ему нестерпимой».
18 января в публикации Агентства федеральных расследований FLB «Полонский пожадничал с адвокатом» говорилось: «о том, что он готов прекратить сотрудничество с «сидящим в камбоджийской тюрьме по обвинению в применении насилия и угроз по отношению к персоналу бизнесменом Сергееем Полонским, рассказал «Известиям» сам Александр Добровинский. Причина, по его словам, в том, что они с Полонским «пока не сошлись в деньгах» — вознаграждение за услуги, предложенное бизнесменом, адвоката не устраивает. По его словам, сейчас соглашение с Полонским продолжает действовать.
Таким образом, находящийся в камбоджийской тюрьме российский олигарх, арест которого продлил местный суд, будет вынужден искать себе нового защитника.
При этом в судебных процессах Сергей Полонский участвует не только в Камбодже. Менее чем через неделю в Останкинском районном суде города Москвы состоятся предварительные слушания по делу Полонского – Лебедева, по которому основатель Mirax Group проходит как потерпевший.
Явится ли Александр Добровинский 24 января в Останкинский суд, остается под большим вопросом.
— Не знаю. Если мы все же договоримся о деньгах, я буду его представлять, если не договоримся — не буду, — ответил на вопрос «Известий» Добровинский, добавив, что не знает, кто может стать другим адвокатом его клиента.
Кроме того, в конце сентября прошлого года было возбуждено уголовное дело по факту крупного мошенничества при строительстве Mirax Group многофункционального жилого комплекса «Кутузовская миля». По версии следствия, топ-менеджмент компании похитил у дольщиков не менее 3,2 млрд рублей.
Как следует из слов Добровинского, сейчас он не принимает активного участия в судьбе Полонского в Камбодже.
— Я не камбоджийский адвокат. Что я или любой другой российский адвокат можем сделать с Камбоджей? Объясните мне. Я не очень хорошо знаю язык этой страны, — говорит Добровинский. — У него там камбоджийские адвокаты, которых он нанял».
Также на эту тему: “Слишком много обещанных миллионов”, «Пендель» примирения», “Банкир Лебедев дохулиганил до суда”.
|
