|
««Вера, посадили уже всех. Сегодня — последнего…» — в конце декабря мне позвонила Мария Рябкова, один из помощников бывшего депутата питерского Заксобрания от «Справедливой России» Ольги Литвиненко, - пишет Вера Челищева в «Новой газете» № 10 от 30 января 2013 г.
За месяц до этого «Новая» опубликовала материал о ситуации, складывающейся вокруг штатных и нештатных помощников депутата. Кто-то из них оказался под стражей, кто-то — под подпиской о невыезде, после того как разгорелся конфликт между Ольгой и ее отцом, ректором Горного института Владимиром Литвиненко.
Какая между отцом (весьма влиятельным в городе человеком: трижды — в 2000, 2004 и 2012 годах — руководил питерским избирательным штабом кандидата в президенты Путина) и дочерью пробежала кошка — непонятно: то ли семейный скандал, то ли деньги какие замешаны, но в 2010 году конфликт окончился тем, что Ольга потеряла свое депутатство и годовалую дочь. Малышка осталась на попечении Владимира Литвиненко, а Ольга срочно покинула Россию вместе с новым мужем и только что родившимся сыном.
Что же касается помощников Ольги, то они — адвокаты и юристы — пытались помочь своему шефу, представляя в судах и других инстанциях ее интересы. К слову, никто больше и не помогал — ни органы опеки, ни петербургский уполномоченный по правам ребенка, ни полиция, ни прокуратура, к которым Ольга обращалась. Полное молчание. Странно, не правда ли? Странно поступил и суд, оставивший ребенка деду с бабкой при не лишенной родительских прав матери.
Но главные странности начали происходить в жизни помощников Ольги: по их словам, им поступали прямые угрозы («Ждите уголовных дел», «На вас ищут компромат»), они замечали за собой слежку, обнаруживали прослушки, на некоторых нападали неизвестные, и, наконец, на них и вправду посыпались уголовные дела.
Формально эти дела отношения к конфликту в семействе Литвиненко не имели: помощников в основном подозревали в «мошенничестве». Параллельно сам Владимир Литвиненко обвинит их в «похищении» дочери, якобы для того, чтобы «манипулировать» им, так как он «занимает различные должности в различных организациях на уровне руководства страны», «оказывает содействие в заключении сделок в интересах России на мировом уровне на огромные денежные средства», имеет «связи и авторитет среди влиятельных людей России».
Несмотря на то что Ольга Литвиненко регулярно информирует следствие о том, что она никем не похищена, живет в Польше, готова дать официальные показания и даже встречалась со следователем, СК абсурдное дело закрывать не спешит.
…К лету 2012 года диспозиция сложилась следующая: трое помощников находились под стражей, трое — под следствием, но на свободе, и пытались до кого-нибудь достучаться, чтобы помогли уже не Ольге, а им самим. Безуспешно. Писали даже Путину, Медведеву, Чайке, информировали их: Владимир Литвиненко тут и там говорит о себе как о личном друге Путина и якобы заявлял им, помощникам, что все они «будут сидеть в тюрьме» (из письма от 2011 года Татьяны Зайферт, Марии Рябковой, Руслана Прасолова, Станислава Дмитренко, Ильи Хлусова — президенту Медведеву, премьеру Путину; копия — прокурору Чайке, министру внутренних дел Нургалиеву, министру юстиции Коновалову), что он, Литвиненко, «решает в Петербурге все вопросы, что председателя горсуда Санкт-Петербурга знает лично, как и начальника ГУВД, начальника Управления ФСБ, прокурора города…» (там же).
В итоге к концу 2012 года под стражей оказались уже все.
Посадили Сергея Курбатова, бывшего сотрудника убойного отдела питерского ГУ МВД, — по обвинению в «особо крупном мошенничестве». В СК написал заявление некий бизнесмен: якобы три года назад Курбатов обманул его — взял 500 тысяч рублей, но «вопрос не решил».
— Три года этот бизнесмен никуда не обращался, а тут вдруг решил написать заявление. Не предъявив следствию расписок, подтверждающих передачу денег Курбатову, — заметил «Новой» адвокат арестованного Владимир Титов.
Одним из последних в СИЗО оказался юрист Станислав Дмитренко. Во время конфликта в семье Литвиненко ему, пожалуй, досталось больше других: он дважды подвергался нападению неизвестных — получил тяжелые травмы: врачам пришлось даже заменить левую часть его черепа титановыми пластинами; в его квартире проходили обыски в рамках каких-то странных дел… Наконец, у Дмитренко, согласно его заявлению в полицию, произошла стычка с самим Владимиром Литвиненко: ректор Горного института столкнул, по словам Станислава, его с лестницы, Дмитренко сломал руку. «Расследования по нападениям возле дома ничем не закончились. Никого не нашли. Инцидентом с Литвиненко никто не занимался», — рассказывал мне Станислав при личной встрече полгода назад, отмечает автор публикации в «Новой газете».
А в ноябре 2012-го против него возбудили дело по обвинению… в организации убийства. Опять же, в СК пришел некий гражданин, сказал, что его замучила совесть и он не может больше скрывать тот факт, что в 2000 году совершил в Махачкале заказное убийство гендиректора петербургского завода «Маяк». А заказали ему это убийство четверо жителей Петербурга, среди них — Дмитренко. Киллер, конечно же, «опознал» Дмитренко. Человека, у которого отсутствует половина черепной коробки, задержали и этапировали в СИЗО Махачкалы.
— Станиславу вменяют организацию убийства с целью завладения акциями покойного, но завладение должно быть реальным, а акции никогда Станиславу не передавались, и никаких доверенностей на него нет, — говорит адвокат Валентина Кузнецова. — В 2000-х Станислав общался лишь с братом покойного — тот обращался к нему за юридической помощью при оформлении наследства на акции завода.
— Недавно посадили еще Степана Загоруйко — общего нашего знакомого с Дмитренко, — рассказала «Новой» сама Ольга Литвиненко, по-прежнему, скрывающаяся в Польше. — Видимо, отец думал, что я до сих пор общаюсь с Загоруйко.
Еще одному из помощников суд уже успел вынести приговор. Илью Хлусова признали виновным в «соучастии в крупном мошенничестве» и дали 1,5 года. По версии следствия, Хлусов и его подельники (среди которых следствие называет и Ольгу Литвиненко) с помощью подставных компаний стали участниками госконтрактов, заказчиком в которых выступала администрация Петроградского района. Правда, под следствием представители администрации почему-то не оказались и продолжают ходить на работу.
— Муж должен выйти в феврале 2013 года, — говорит мне супруга Хлусова Мария Рябкова. — Если ему, конечно, не попытаются еще что-то припаять. Следователь сейчас намекает на возможность возбуждения нового дела.
Сама Мария — тоже с приговором. Но ей «повезло» — лишь судимость и штраф. Года два назад, когда ее супруг лежал в больнице, к нему приехали опера и решили насильно увезти на следственные действия. Мария стала кричать, один из офицеров применил силу и к ней. Видимо, опережая жалобы Рябковой, опер написал заявление, где указал, что 45-летняя женщина «напала» на него, мастера спорта по боксу. Суд обязал Рябкову заплатить «потерпевшему» 30 тысяч рублей.
В конце 2012 года арестовали еще и Руслана Прасолова. Вначале его обвиняли в «уклонении от службы в армии». Руслан доказал: призыву не подлежит, но от него не отстали. Прасолов выехал в Польшу, где его вскоре задержали по запросу российской стороны. Теперь он проходит как «подельник» Хлусова в деле о «мошенничестве».
— В польском суде Руслан заявил, что невиновен. После экстрадиции — что виновен… Думаю, Руслана заставят дать показания против меня, как заставили Илью Хлусова, — предполагает Ольга.
Бывшей судье Татьяне Зайферт, арестованной летом прошлого года, недавно продлили арест еще на три месяца. Адвоката Зайферт, представлявшую Ольгу Литвиненко в суде (дело о возврате ребенка), обвиняют в организации попытки рейдерского захвата. Как рассказала мне до ареста сама Зайферт, обвинение ей предъявили, как только она выступила представителем Ольги в суде. Ее-то посадили (несмотря на ишемическую болезнь сердца, стенокардию, атеросклероз, гипертонию), а вот трое других «подельников», которые дали показания против нее, спокойно живут под подпиской.
— Я боюсь за ее жизнь, — говорит 83-летняя мама Татьяны Зайферт — Нина Ивановна. — Я прошу отпустить больного человека хотя бы под подписку. Ведь те болячки, которые она имеет, по закону запрещают содержать ее под стражей. Я не знаю, куда мне стучаться еще.
Не знает этого и Ольга Литвиненко: «На свои многочисленные письма в прокуратуру и опеку я получаю один ответ - никто дочку ко мне не отпустит, так как сомневается в том, что я ей предоставлю нормальные условия жизни. Видимо, я ее уже не увижу никогда. Совершаются попытки отобрать у меня и сына. Зачем отцу мои дети, когда он как дедушка всегда мог иметь с внуками контакт? Я могу объяснить только как некими странностями его психики. От власти он ошалел… Также очень страшно за своего мужа. Ему даже в Польше поступают различные угрозы от неизвестных лиц. Страшно подумать, что будет дальше. Знаю, что в России отец сделает все, чтоб или посадить меня или отправить в психиатрическую лечебницу - он меня ненавидит, да и так ему будет еще проще отобрать у меня детей».
Напомню: сам Владимир Литвиненко общаться с «Новой» не пожелал, а его адвокат пригрозила исками.
И все осталось по-прежнему: то же глухое молчание государственных чинов. Неужели все так привыкли, что даже просто знакомым первого лица никто не смеет задать ни один вопрос?»
P.S. «Новая газета» не ставит своей целью кого-либо обвинить или оправдать. Мы настаиваем лишь на том, чтобы вся эта совокупность уголовных дел расследовалась объективно и под контролем общественности. Именно поэтому мы призываем руководство правоохранительных органов, следствия и прокуратуры в рамках их полномочий уделить внимание этой истории», - пишет издание.
22 августа 2012 года в публикации Агентства федеральных расследований FLB «Жертвы «горного короля» говорилось: «бывшая судья Калининского районного суда Санкт-Петербурга Татьяна Зайферт была арестована 11 июля на заседании Квалификационной коллегии судей, сразу после того, как 9 из 12 членов коллегии проголосовали за удовлетворение ходатайства главы Следственного комитета Александра Бастрыкина о заключении ее под стражу (такая процедура обязательна для ареста "спецсубъектов", к которым относятся действующие судьи и судьи в отставке — прим. ред).
Ее обвиняют в "покушении на мошенничество" — по версии следствия, она "приняла на себя роль лидера организованной преступной группы" в деле о рейдерском захвате помещения.
Сама Зайферт утверждает о своей невиновности и связывает свое уголовное преследование с делом семьи ректора Горного университета и доверенного лица Путина Владимира Литвиненко: будучи помощником его дочери, депутата заксобрания Санкт-Петербурга Ольги Литвиненко, Зайферт представляла ее интересы в судебной тяжбе с отцом за ее дочь Эстер-Марию. По странному стечению обстоятельств, все 6 помощников Ольги Литвиненко после ее ссоры с отцом оказались либо в тюрьме, либо под следствием, либо в больнице с проломанной головой, либо в эмиграции.
В своих письмах из СИЗО Татьяна Зайферт рассказывает о предшествовавшем аресту заседании коллегии судей, об условиях своего содержания в изоляторе и о встречах с теми, кого она до этого судила», - сообщало интернет-сайт PublicPost.
«В СИЗО меня встретили с уважением (а может и со страхом), приезжал даже чиновник из отдела собственной безопасности УФСИН. Мне даже сначала камеру продемонстрировали, чтобы я убедилась, что она приличная. По местным меркам действительно приличная: нас трое, есть холодильник, телевизор, горячая вода (правда, не всегда, так как маленький напор). Но условия безопасного содержания не соблюдаются: одна из сокамерниц ранее судима, сейчас осуждена второй раз, тогда как судимых и несудимых должны содержать отдельно, даже бывших сотрудников.
Весь инвентарь — кровати, одеяла — 1958 года рождения (я не шучу). Решетки на окнах с двух сторон и приварены, так что если пожар, не успеют. Есть ту пищу, которую тут дают, в принципе нельзя — опасно для здоровья. Но я, видимо, уже в таком психологическом состоянии, что впечатлить меня нельзя ничем, даже душем один раз в неделю! В принципе судья не представляет, что такое СИЗО, даже если участвует в выездных судебных заседаниях. Такие заседания обычно проходят либо в следственных кабинетах, а они отремонтированы: пластиковые окна, чистота, на стенах панели, хороший свет, либо в самых лучших помещениях: в тюремной больнице, например, заседания проходят в библиотеке. Адвокаты, за редким исключением, тоже не вникают [в условия содержания их подзащитных], они всегда спешат. По сути, ни судья, ни адвокат не в состоянии адекватно оценить, что происходит внутри.
Уже на следующий день после моего приезда сюда все в СИЗО знали, что сидит бывший судья. При этом была специально запущена информация, что меня посадили за взятку в 5 миллионов рублей. Хорошо, что Саша (муж Татьяны — прим. ред.) мне передал питерскую "Новую газету" со статьей про меня, и я отдала ее читать персоналу. Потом уже все влезли в интернет и стали по-другому на меня смотреть — как персонал, так и контингент.
Встречала я тут и людей ранее мною судимых. Так, на следующий день после того, как я здесь оказалась, меня повели на осмотр в медсанчасть, так как накануне вечером, когда меня сюда доставили, у меня было очень высокое давление, а врач отказался меня принимать. Там, в медсанчасти, я встретила женщину — помню только ее фамилию — которую я осудила в 2007 году. К приговору она претензий не имела — она получила условный срок (что-то с наркотиками), но в 2011 она перестала отмечаться в уголовно-исполнительной инспекции, и суд заменил условное осуждение на реальное. При этом почему-то она решила, что это сделала я, хотя я с 2008 года судьей не работаю. Как она потом пояснила, адвокат ей рассказал, что хотел попасть ко мне на прием, но не попал. Видимо, был "положняковый" (бесплатный). С трудом ей объяснили, что я ни при чем, при этом я сидела в клетке, а она стояла рядом.
Вскоре после этого я шла по территории с одним хилым охранником, а рядом человек 20 мужчин из спецотряда (осужденные, работающие в СИЗО) разгружали машину. Один из них, увидев меня, радостно закричал: "Здравствуйте, товарищ судья!" Лицо знакомое, вроде как дело прекращала в отношении него. Видимо, сел снова. Остальные тут же отреагировали: "Тамбовский волк ей товарищ!" Если что — один охранник ничего бы с ними не сделал.
Я за свои приговоры спокойна — ни одного неправосудного я не выносила. Но это с моей точки зрения. А с другой стороны?
Конечно, те, кого я судила, тем более женщины, практически уже не сидят, а если и сидят, то не здесь. Из тех, кто здесь, в основном статья 228 (наркотики) и 159 (мошенничество) — по ней идет много бухгалтеров и юристов, и даже заместитель руководителя нотариальной палаты Санкт-Петербурга», - писала бывшая судья Калининского районного суда Санкт-Петербурга Татьяна Зайферт.
Также на эту тему: «Семейное дело».
|
