|
В Московском городском суде 11 декабря 2012 года состоялось очередное слушание по делу об убийстве Юрия Буданова, командовавшего полком во время боевых действий в Чечне.
Подсудимого Юсупа Темерханова в зал суда привезли под охраной спецназа УИН. Всего охраняли судебное заседание около 15 сотрудников конвойного взвода МВД, службы судебных приставов Минюста и спецназа УИН.
Вместо заявленного на сайте Мосгорсуда 232-го кабинета, слушания были перенесены в 308-й кабинет. Возможно, такая «рокировка» связана с некими инструкциями по безопасности. Напомним, что слушания по Темерханову регулярно переносятся в разные кабинеты с самого начала.
Заседание началось с замены присяжного №1, которого все присутствующие на процессе считали старшиной присяжных. По необозначенной судьей причине он был исключен из списка присяжных и заменен на присяжного № 14.
Первым перед судом выступил свидетель со стороны обвинения - Ани Анилова, сотрудник нотариальной конторы, в которую в день убийства приезжала супружеская пара Будановых для оформления доверенности на выезд детей за границу. Нотариальная контора расположенна по адресу в Москве на Комсомольском проспекте дом 36.
10 июня 2011 года Ани Анилова приняла бумаги Будановых к разработке для получения нотариальных услуг. Фамилия Будановых ей тогла ни о чем не говорила, хотя сына Юрия Буданова - Валерия - она знала «по работе» (Валерий Буданов работает юристом).
- Примерно без пятнадцати минут двенадцать дня я услышала крики нашего руководителя Беловой, выстрелов не слышала. Все побежали на улицу, я выбежала со всеми и увидела убитого Юрия Буданова. О том, что сегодня Будановы должны были приехать что-то оформлять я не знала, - сообщила суду Ани Анилова.
После нее сторона обвинения пригласила выступить второго свидетеля - Елену Липиницкую, помощника нотариуса той организации.
Она подтвердила слова Аниловой. Третьим свидетелем, вызванным в процесс стороной обвинения был Валерий Селезнев, который работал водителем в организации по инспекции высотных зданий Москвы вместе с Юрием Будановым.
- Я работал с Юрием Будановым достаточно долго. Был водителем. В тот день мы с Юрием встретились в нашем офисе на улице Дорожная, дом 3. Он приехал на работу без десяти минут восемь утра. После мы провели сбор сотрудников, называемый у нас «построением». После Буданов сказал, что ему надо ехать на Кудринскую площадь, и что я его повезу.
Около половины двенадцатого он вышел оттуда и сказал, что эту машину - Мерседес-Спринтер грузопассажирский, надо ставить, а мне дадут другую машину, так как оттуда ушел водитель. Но сейчас нам надо ехать на Комсомольскую площадь. Приехав туда, я высадил Буданова возле тротуара, он позвонил жене. Потом вышел и пошел через газончик во двор. Я поехал на работу и поставил машину и уже в метро мне позвонили и сказали, что Буданова убили, - сообщил суду свидетель Валерий Селезнев.
В 12: 45 присяжные покинули зал заседаний. Адвокат подсудимого Мурад Мусаев вновь заявил ходатайство о признании некоторых доказательств, собранных, по его мнению, с нарушениями, недопустимыми, и исключении их из дела.
Ранее судья, по просьбе гособвинителя, откладывал рассмотрение этого ходатайства до обоснования доказательств стороной гособвинения . Речь шла об экспертизе опечатков пальцев и куртки Fаrmani, обнаруженных при обследовании сожженной машине «Мицубиси-Лансер», которая, по версии следствия, принадлежала Темерханову. Еще адвокат оспаривал законность оформления протокола обыска арендованной Темерхановым квартиры. Всего речь шла о 4 экспертизах и двух обысках в квартире Темерханова.
В 15:25 началась вторая часть судебного заседания. Адвокат Мусаев подал письменное заявление с протестом против опоздания стороны обвинения на вторую часть процесса более чем на 2 часа. По его мнению, не исключено, что это время было потрачено на разовор представителя гособвинения с вызванными в качестве свидетелей экспертов криминалистического центра ГУ МВД РФ, проводивших экспертизу по делу.
- Секретарь суда на мои вопросы, в чем причина задержки ответила, что судья сказал, начнет процесс, когда прибудут все стороны. Сторона защиты сидела и ждала около зала, не было только стороны обвинения.
Защита была вовремя, не было обвинения, секретарь сообщила, что судья прибудет, когда будут все стороны. Значит, не было обвинения. Но есть же нормы приличия, и опаздывать более, чем на 2 часа - это неприлично, - заявил Мусаев судье.
На его заявление гособвинитель ответила, что задержка была вызвана ожиданием экспертов. Судья же заявил, что в следующий раз будет собирать заседание вовремя и в случае задержки свидетелей откладывать процесс.
О пропущенных сроках начала заседаний, вызванных стороной гособвинения, адвокат Мусаев потребовал пробщить к делу письменное заявление о пропущенных сроках начала заседения в письменном виде.
Далее по делу выступали свидетели - эксперты криминалистического центра ГУ МВД Григорий Бахин и Екатерина Кожина.
Вопреки возражениям Мусаева, судья предложил задавать вопросы по делу стороне обвинения. Мусаев возражал в связи с тем, что этих свидетелей вызывала сторона защиты Темерханова.
Бахин пояснил, что в экспертном центре применяется практика устного предупреждения о недопустимости заведомо ложного заключения экспертизы, а уже по ее завершении ставится роспись о предупреждении об ответственности.
Мусаев заявил, что юридически данная экспертиза, на которой строится часть доказательной базы обвинения, является полученной с нарушением норм УПК и поэтому ее необходимо исключить из дела.
Стаж работы эксперта Бахина, проводившего дактелоскопическую экспертизу, составляет 9 лет. Однако, несмотря на солидный опыт работы, Бахин не смог ответить на ряд вопросов защитника Темерханова. В частности, речь шла об опечатывании объектов исследования экспертизы - пленки с опечатками пальцев - между экспертизами. Картонная коробка с исследуемыми объектами опечатывалась простым скотчем. Нас вопрос адвоката, мог ли кто-нибудь подменить объекты исследования в процессе передачи одной экспертизе другой, эксперт сообщил, что «контроль за этим процессом не входит в его обязанности».
Впоследствии, в разговоре с корреспонлентом FLB.ru, адвокат Мусаев заявил, что не исключает возможности подмены объектов исследования, так как во время первой экспертизы выяснилось, что дактилоскопические пленки не дают возможности определить точность опечатков пальцев (при физической экспертизе). При этом во время второй - химической - экспертизы исследование идентифицировало опечатки пальцев на автомобиле как принадлежащие подсудимому.
Также у стороны защиты возникли сомнения по поводу оформления экспертизы, в частности в том, что в самом начале исследования эксперт указал точную дату и время окончания экспертизы.
Второму эксперту криминалистического отдела ГУ МВД Екатерине Кожиной была поручена экспертиза куртки, найденной в сожженном автомобиле Мицубиси, на которой, согласно заключению, были обнаружены следы технического масла, что по версии обвинения, может означать контакт этой куртки с орудием убийства (газовый пистолет ИЖ, переделанный под боевой).
В процессе судебного следствия, отвечая на вопросы стороны защиты, эксперт Кожина подтвердила, что исследование лишь доказало наличие следов масла на куртке, обнаруженной в сгоревшей машине. Однако, по ее словам, экспертиза не может определить, было ли это масло оружейны, либо автомобильным.
При этом выяснилось, что подразделение, проводящее экспертизу следов пороховых газов огнестрельного оружия на одежде и пятен оружейного масла, также оставило письменную подписку о недопустимости дачи ложных заключений экспертизы лишь в последний день проведения экспертизы.
К 17 часам заседания 11 декабря сторона защиты предъявило ходатайство об исключении из материалов дела протокола обыска арендуемого Темерхановым жилья, как сделанного с нарушением УПК. По словам адвоката Мусаева, обыск, проводившийся 26 августа 2011 года с 0:50 до 5: 55 минут в жилище, арендуемым Темерхановым, проводился с нарушением его права на предоставления защитника.
Темерханова доставили в квартиру спустя несколько дней после его задержания, где он отказался подписывать какие-либо бумаги. По словам гособвинения, Темерханов был осведомлен о возможности предоставления ему услуг адвоката. Причем в законе это закреплено, как возможность, а не обязательство.
Адвокат Мусаев заявил, что его подзащитному были разъяснены права о возможности предоставления ему услуг адвоката, однако на тот момент следствие не предоставило ему возможности на использование услуг защитника.
- Подсудимый Юсуп Темерханов громко закричал из стеклянной камеры подсудимых, что: «Я просил адвоката, мне не дали!»
Затем сторона защиты Темерханова ходатайствовала о вызовы в судебное следствие четырех сотрудников правоохранительных органов, принимавших участие в произведстве обыска, в том числе следователя Щербакова и оперативника Кузьмина.
- Протокол обыска обыска имел санкцию, связанную с целью выявления орудия преступления, а пистолет был найден в сгоревшей машине и уже к тому времени (ко времени обыскаю – Ред.) было установлено, что это именно тот самый пистолет. Поэтому непонятны причины проведения следственных действий (обыска), которые не соотвествовали заявленным в протоколе, - заявил адвокат.
Судья отклонил ходатайство стороны защиты об исключении из материалов дела вышеназванных экспертиз. Кроме того, суд решил не вызывать на заседание в качестве свидетелей сотрудников правоохранительных органов, которые участвовали в обыске квартиры Темерханова.
О предыдущем судебном заседании по делу Буданова читайте здесь.
|
