|
Ставка
Военные взяли и отхватили себе кусок московской территории — вместе с памятником архитектуры и жильцами окрестных домов
«Физическое отделение чиновников от общего пространства становится все более заметным явлением. Чиновники огораживаются буквально, захватывая городскую землю под собственные офисы, закрытые парковки и рестораны. Первая громкая история подобного рода случилась еще прошлой осенью, когда половина исторического Китай-города со старинными особняками и памятниками культуры вдруг стала закрытой внутренней территорией администрации президента и родственных управлений. Участок от Ильинки до Варварки тогда обнесли металлическим забором, а в переулках поставили шлагбаумы и часовых. Старейший район Москвы, один из наиболее привлекательных для туристов, превратился в режимный бюрократический квартал, куда обычным людям нельзя.
И вот вторая история. Почти треть Большого Знаменского переулка превращается в территорию военного назначения. Вся проезжая часть и примыкающие земли оказались в распоряжении Министерства обороны, которое обнесло территорию забором и расчертило там парковку. При въезде в переулок появился шлагбаум, было перекрыто свободное движение автомобилей. А затем военные смонтировали КПП и калитку, закрыв проход для пешеходов. Жителей домов, попавших в оккупацию, теперь пускают домой по паспортам. Подъезд к домам остался только со стороны Малого Знаменского переулка.
Первыми подняли шум даже не жильцы, а активисты «Архнадзора». На огороженной земле по соседству со сталинским зданием Минобороны находится памятник архитектуры — дом коллекционера Щукина (историческая постройка XVIII века, здесь жили князья Трубецкие, Шаховские и Хованские). Правда, пообщавшись с Минобороны, «архнадзоровцы» объявили, что проход к дому, как и в целом по переулку, закрыт лишь временно. «Военные нам сказали, что осенью доступ возобновится, — сообщил мне координатор «Архнадзора» краевед Рустам Рахматуллин. — Мы поверили. И вот уже совсем осень, а все по-прежнему».
И даже хуже. Подтвердились давние слухи, что в доме Щукина оборудовали резиденцию главы Минобороны Анатолия Сердюкова. И съезжать оттуда осенью никто не будет. На КПП мне это подтвердили:
— Никто никуда не съедет.
— Сердюков там что, живет?
— Зачем? Работает. Подчиненных принимает и людей иногда, по записи, — сказал мне капитан, но фамилию свою назвать отказался.
Мы с краеведом Рахматуллиным попытались записаться на прием или хотя бы на посещение памятника культуры. Но и к памятнику, и к министру Сердюкову записывать нас почему-то отказались. И конечно, даже не пустили за шлагбаум.
— Запрещено, — сказал человек в форме.
— А как же экскурсии водить? — спросил вежливый Рахматуллин.
— Зачем экскурсии? — был ответ.
И нас выпроводили за территорию.
Рахматуллин рассказывает, что особняк находится в ведении военных еще с советских времен. Впрочем, до последнего времени к дому можно было хотя бы подходить, рассматривать вблизи. «А сейчас даже это нельзя. Хотя по закону гражданам гарантирован беспрепятственный доступ к объектам культурного наследия».
— Долгое время особняк Щукина хотел заполучить Пушкинский музей, — говорит краевед. — Ведь между ними тесная историческая связь. Богатая коллекция импрессионистов, собранная Щукиным, находится как раз в Пушкинском музее. И было бы логично соединить культурное наследие воедино.
Кстати, об этом же просили весной и местные жители. В мае москвичи написали обращение к премьеру Медведеву, чтобы тот способствовал передаче дома Щукина музею и открытию его для всеобщего доступа. Правда, жители не знали, что двумя годами ранее предыдущий премьер, Путин, уже распорядился этот дом от людей, наоборот, оградить. А в самом особняке, уже обнесенном забором, организовать персональный офис Сердюкова.
Министр Сердюков просил у Путина этот особняк 10 апреля 2010 года и получил на «ограждение» добро. Городские власти, в свою очередь, отдали военным и полосу земли, отделяющую особняк от переулка. Сам же переулок и по сей день остается территорией общего пользования. Это выходит из данных Росреестра. На картах с сайта ведомства значится и кадастровый номер Большого Знаменского — 77:01:0001017:45. Выходит, на перекрытие проезжей части военные не имели права. А ограждение переулка следует считать захватом территории?
Незаконность забора признают в префектуре ЦАО, в ГИБДД, ОАТИ и Хамовнической прокуратуре (в редакции есть копии переписки ведомств). Но повлиять на военных гражданские чиновники, похоже, не могут. Инспекторы московской ГИБДД пытались, например, вручить военным предписание на демонтаж забора. Но в Минобороны «отказываются его получать и всеми возможными способами пытаются уйти от ответственности», — пишет начальник ОГИБДД по ЦАО Тюрин.
— Когда мы спрашиваем Минобороны, на каком основании они захватили переулок, нам хитро отвечают: ну как же захватили, нам его выделила мэрия! — рассказывает юрист «Архнадзора» Наталья Самовер. — Но мы-то знаем, что мэрия выделила только кусочек земли у особняка Щукина, а переулок так и остался переулком. Даже Путин разрешил огораживать лишь особняк Щукина, а не целый квартал. И каждый из 140 миллионов жителей нашей страны имеет право, невзирая на заборы и шлагбаумы, перемещаться по нему.
Старший по подъезду соседнего с особняком Щукина дома № 8/12 Григорий Иванович Сериков ходил по инстанциям параллельно с «Архнадзором».
— Письма писал, — говорит житель Сериков. — Вот военным с эпиграфом из речи Медведева на Дне города: «Москвичи должны быть уверены, что при принятии любых решений — и самых значимых, и, казалось бы, небольших — власти знают и учитывают их мнение». Ни хрена! Полпереулка забрали себе под парковку. Да ладно бы себе! Паркуются там только генералы и мигалочники. А простые их сотрудники заставляют машинами всю округу!
На момент подписания номера Минобороны на наши письменные вопросы о судьбе переулка так и не ответило. Отказались разговаривать военные и вживую.
И лишь когда мы приехали фотографировать захваченную дорогу, из монументальной сталинской глыбы выбежал невысокий прапорщик и испуганно вскрикнул: «Фотать запрещено! Нельзя фотать!» Прапорщика звали Черных. Он был в новой юдашкинской форме. Светло-зеленом джемпере и немного зауженных брюках».
Павел Каныгин, «Новая газета», № 117 от 15 октябяр 2012 г.
|
