|
Сегодня на стол руководителя Следственного комитета России Александра Бастрыкина должно лечь заявление о преступлении, результаты расследования которого могут приоткрыть механику формирования теневого коррупционного бюджета России. И в этой связи интересно не только то, что в бумаге написано, а сама, так сказать, процессуальная судьба документа, зигзаги которой многое разъяснят наблюдателю, пытающемуся оценить перспективы борьбы с VIP-коррупцией.
Вариантов четыре. Будет проведена доследственная проверка, возбуждено уголовное дело, которое в итоге выльется хоть в какое-то обвинительное заключение и судебный процесс, но это — вариант идеалистический. Вариант аппаратный: все то же самое, только дело будет расследоваться годами, нависая над его высокопоставленными фигурантами, как нож гильотины, за управление которым развернется серьезная подковерная борьба. Третий вариант — пугливый — доследственная проверка закончится ничем. И самый худший случай: заявление будет переадресовано в СК при МВД, где уже несколько лет безрезультатно пытаются расследовать аналогичное «дело Магнитского». Последнее будет означать только одно: система гигантских коррупционных схем (обнал, незаконный возврат налогов, отмывание и вывод денег, в том числе и полученных от афер с госзакупками) создавалась не просто наверху, и даже — не на самом верху, а — на пике вертикали.
«Дело Магнитского» — в данном случае не художественное сравнение. Потому что заявление о преступлении, которое, быть может, сейчас, когда вы читаете этот материал, спешно несут на стол руководству, касается точно такой же кражи бюджетных средств (ну просто до степени смешения), в которой приняли участие все те же лица, кредитные учреждения, налоговые инспекции и суды, что и в «деле Магнитского». Один в один. Только сумма не 5,4 млрд рублей, как в случае с похищенными компаниями Hermitage Capital, — а 2 973 887 269 рублей 00 копеек.
Канва «дела Магнитского», напомню вкратце, такова. Три компании Hermitage Capital (ООО «Махаон», «Парфенион», «Рилэнд») занимались бизнесом на акциях «Газпрома», которые, в отличие от всех остальных акций, не могли свободно продаваться иностранным желающим. И желающие эти с помощью инвестиционных компаний покупали их через фирмы-посредники, более половины процентов акций которых принадлежали российским бизнес-структурам. К моменту либерализации акций «Газпрома» (то есть возможности продавать их и покупать, как и где угодно, — хоть на Марсе) фирмы-посредники (как, например, «Махаон», «Парфенион» и проч.) владели весьма приличными активами. После же либерализации стоимость акции подскочила, и их продажа принесла прежним владельцам фантастические деньги — столь большие, что даже уплаченные со сделок налоги перекрывали бюджетные отчисления крупнейших российских компаний.
Вот вокруг этих выплат в бюджет и развернулись аферы с возвратом якобы «излишне уплаченного налога». Один подобный эпизод как раз и составляет «дело Магнитского». У Hermitage Capital не без помощи сотрудников МВД были украдены три компании (как именно похитили ООО «Махаон», «Парфенион» и «Рилэнд» — читайте в серии расследований «Новой газеты» за прошлый год), во главе которых поставили номинальных директоров из числа бывших уголовников, а сами ООО перевели на учет в «правильные» налоговые инспекции. Затем были заключены фиктивные договоры на поставки акций по подложным документам с фирмами-пустышками, принадлежавшими самим же мошенникам. Арбитражными судами эти договоры были признаны «неисполненными» (истцы-мошенники говорили: условия не выполнены — ответчики-мошенники радостно с этим соглашались, при этом истцов и ответчиков представляли одни и те же юристы), после чего в налоговые инспекции были поданы уточненные декларации и просьбы вернуть якобы ранее уплаченные в астрономическом размере налоги по неслучившимся договорам. Налоговики со скоростью спринтеров рассматривают документы, в течение одного дня принимают решения о возврате, миллиарды под самый новый 2008 год уходят из Федерального казначейства в банки, откуда растворяются.
Кто именно был задействован в афере с компаниями Hermitage Capital, выяснил юрист Сергей Магнитский и еще до того, как деньги из бюджета были украдены, сообщил о том в правоохранительные органы, за что поплатился жизнью. Если отсечь силовой блок поддержки мошенничества, то речь идет прежде всего о двух банках: Универсальный банк сбережений (УБС), который создавал Дмитрий Клюев, ранее судимый за попытку захвата акций Михайловского ГОКа; и банк «Интеркоммерц». В этих кредитных учреждениях были открыты новые счета украденных компаний, притом что старые счета в банке HSBC еще не были закрыты (однако никакого удивления подобная странность у налоговиков не вызвала). Именно на эти счета и пришли в декабре 2007 года украденные 5,4 млрд рублей. УБС поменял хозяина — им стал неизвестный в бизнес-кругах человек, неожиданно выпавший из окна строящегося пентхауcа летом 2008 года, — как раз в тот момент, когда банк УБС приказывал долго жить. «Интеркоммерц» тоже пережил ряд пертурбаций, суть которых в том, что сейчас в этом почтенном учреждении работают люди, которые, как говорится, не надлежащие ответчики по делам 2007—2008 годов.
Некоторые фирмы-однодневки, от имени которых заявляются фиктивные иски украденным у Hermitage Capital компаниям, возглавляют: Геннадий Плаксин (акционер Универсального банка сбережений и одно время председатель совета его директоров) и уголовник, судимый за убийство, Алексей Шешеня (также — акционер УБС).
Далее среди участников «дела Магнитского»: арбитражные суды Казани, Москвы и Санкт-Петербурга, доверенный юрист банкира Клюева — Андрей Павлов, номинальные директора-уголовники Маркелов, Курочкин и Хлебников. И — самое главное — налоговые инспекции Москвы № 25 и 28, возглавляемые на тот момент госпожами Химиной и Степановой. Той самой Степановой, вокруг которой недавно разгорелся гигантский скандал: оказалось, что благосостояние четы Степановых аккурат в период возврата налогов украденным компаниям Hermitage Capital возросло настолько, что она — чета — обзавелась особняками в Подмосковье, Черногории и в Объединенных Арабских Эмиратах, а также — приличными счетами в офшорах.
А что в заявлении о преступлении, которое сейчас несут на стол Бастрыкину? На этот раз два, а не три ООО: «Финансовые инвестиции» и «Селен секьюритиз», на правах «дочек» принадлежавших инвестиционному фонду «Ренгаз», управляемому компанией «Ренессанс Капитал». Они тоже трудились на ниве акций «Газпрома» (с ценными бумагами газового монополиста там вырисовывается отдельная занятная история), а также — РАО «ЕЭС» и Сбербанка.
В 2006 году с «Финансовыми инвестициями» и «Селен секьюритиз» начинает происходить то же, что и год спустя с ООО «Махаон», «Парфенион» и «Рилэнд», — на них нападают фирмы-однодневки, возглавляемые в том числе менеджерами/акционерами банка УБС Геннадием Плаксиным и Алексеем Шешеней, — которые подают иски в те же арбитражные суды Казани, Москвы и Санкт-Петербурга о признании сделок по продаже акций, якобы заключенных с ними, несостоявшимися. В процессах принимает участие все тот же юрист Павлов.
Как сказано в заявлении о преступлении: «Во всех судебных делах исковые требования обосновывались по одной и той же схеме с использованием однотипных поддельных документов. Компании-однодневки требовали от компаний-«ответчиков» возмещения убытков по якобы неисполненным договорам поставки ценных бумаг и на основании соглашения об отступном, предусматривающих добровольную выплату компаниями-«ответчиками» <…> упущенной выгоды в размере нескольких миллиардов рублей. Во всех случаях поддельный характер представленных в суды, а затем и в налоговые органы (ИФНС № 25 и 28 по г. Москве) документов был очевиден, они не смогли бы выдержать никакой проверки».
Но суды принимают решения, аналогичные тем, что год спустя примут по «делу Магнитского», после чего в те же налоговые № 25 и 28, возглавляемые теми же Химиной и Степановой, приходят уточненные декларации и просьбы вернуть деньги, что и стремительно делается под самый занавес 2006 года. 2 973 887 269 рублей 00 копеек девятью траншами уходят на счета Универсального банка сбережений, после чего их след теряется. Точка.
Эта история так никогда бы и не всплыла, если бы не юрист Сергей Магнитский, который, разбираясь с кражей фирм своего клиента, наткнулся и на аферу с компаниями, находившимися под управлением «Ренессанс Капитал», — участники-то одни и те же. Знали ли об этом следователи и оперативники, арестовавшие и пытавшиеся посадить самого юриста Hermitage Capital? Безусловно, ну хотя потому, что в качестве одного из самых ценных свидетелей в деле против Магнитского, помимо бывшего уголовника — номинального директора Маркелова, выступал все тот же председатель совета директоров банка УБС Геннадий Плаксин, банка, через который были прокачены основные деньги от двух афер. Банка, созданного Дмитрием Клюевым, чьи фамилию на пресс-конференции, посвященной «делу Магнитского», забыла пресс-секретарь Следственного комитета при МВД полковник Дудукина: «Мало ли банкиров, всех и не упомнишь…»
Друзья Сергея, многие из которых вынуждены скрываться за рубежом, и журналисты продолжили расследование, начатое Сергеем Магнитским. Его результат как раз и лег сегодня на стол руководителю Следственного комитета Александру Бастрыкину, который, я думаю, прекрасно понимает, что и уголовники Хлебников с Маркеловым (единственно, кто был осужден за кражу 5,4 млрд), и банкир Клюев, и юрист Павлов, и акционер Плаксин, и другие персонажи, включая сотрудников правоохранительных органов, трудились далеко не только на собственное благо.
Однако, что именно понимают в Следственном комитете и насколько хорошо, мы узнаем весьма скоро: когда прояснится дальнейшая судьба этого заявления о преступлении (см. выше). А «Новая газета», в свою очередь, начинает публичное расследование дела о 2 973 887 269 рублях 00 копейках.
|
