|
В России уже не первый год функционируют параллельно две экономики: явная и теневая. Последняя разрослась до колоссальных масштабов и, если не принять мер, может в недалеком будущем превзойти официальную экономику. Это представляет серьезную угрозу национальной безопасности страны. "Болезнь зашла очень далеко, - считает крупный специалист по валютному контролю, заместитель председателя Центрального банка Виктор Мельников. - Для борьбы с этим злом требуются весьма энергичные средства. Одно из самых эффективных - быстрейшее введение в стране финансовой разведки". Этой теме и была посвящена наша беседа, проходившая в главном банке страны.
- Виктор Николаевич, каковы сегодня масштабы теневого сектора в экономике России?
- Эксперты оценивают его примерно в 40 процентов валового внутреннего продукта. В прошлом году - около 90 миллиардов долларов. Если бы такие огромные ресурсы работали легально, то движение страны вперед серьезно ускорилось бы. Теневая сфера - не только торговля наркотиками, оружием, коррупция. Это еще и скрытая оплата труда, нерегистрируемые объемы производства, продажи товаров, услуг, крупномасштабные финансовые операции.
Знаете, как бывает на море - на поверхности штиль, а в глубине бурлят подводные течения, сталкиваются потоки. Так и в теневой экономике. Там свой, опасный, мир. Его обслуживает своя мощная финансовая система. Здесь чемоданами возят валюту, реже - рубли. По оценкам, в России обращается от 40 до 50 миллиардов(!) наличных долларов. Из них немалая часть используется в качестве платежных средств в малом бизнесе, обслуживая главным образом "теневиков".
- Может быть, в этом есть не только серьезные минусы, но и какие-то положительные моменты? Хоть и в тени, но все-таки экономика развивается...
- Нет, это заблуждение, ни одного плюса нет. Международный опыт свидетельствует: незаконный бизнес, если государство не может ему противостоять, пожирает законопослушных предпринимателей, не оставляя в конечном счете для них поля деятельности. Далеко идти не нужно - оглянитесь вокруг. Только уж совсем наивный человек не знает, что криминальные структуры непрерывно взимают дань со многих торговых точек. На днях первый замминистра внутренних дел России Валерий Федоров заявил: преступные сообщества контролируют практически все столичные рынки, многие предприятия и некоторые банки Москвы. В масштабах страны, по имеющейся информации, собираемая "дань" с продавцов на рынках составляет 5-6 миллионов долларов в день. Более 2 миллиардов долларов в год! А есть еще продовольственные палатки, торговля цветами, посреднические фирмы... Немалая часть денег переправляется за границу. Огромные теневые финансовые потоки обескровливают российскую экономику, разъедают ее изнутри. Вот почему необходимо как можно скорее вводить систему государственного контроля над финансовыми операциями.
- Оппоненты возражают: какой же, мол, у нас тогда будет рынок? Впору реанимировать Госплан...
- Ни в коем случае... Финансовый контроль, причем весьма жесткий, есть во всех развитых цивилизованных странах, в том числе в США, Франции, Англии, Италии, Испании, Японии. И нигде он не рассматривается как антипод либеральной модели рыночной экономики. В Италии, например, в специально для этого созданный банк данных в 1999 году поступило (и было обработано) около 400 миллионов сообщений о совершенных финансовых операциях, в которых фигурировали суммы свыше 10 тысяч долларов. При этом банковская тайна сохраняется неукоснительно. Добропорядочным фирмам, кредитным учреждениям никаких неудобств это не создает.
- Но у нас-то нередко все наособицу. Не будет ли использован финансовый контроль для борьбы за сферы влияния в бизнесе или же в конкурентной борьбе?
- Подобные опасения приходится слышать. Мол, не будут ли наносить удары по тем компаниям, на которые укажут коррумпированные чиновники, находящиеся "на службе" у конкурента? На самом деле это станет невозможным, если в законе будет четко, в деталях прописан механизм функционирования системы контроля. Компьютерный, экспертный и иной финансовый контроль не предполагает раскрытия информации о клиентах. Образно говоря, будет анализироваться поток "безликих" цифр. Цель такого мониторинга - выявление аномалий в финансовых потоках. Речь идет и о международных, и о внутренних трансакциях, причем и в территориальном разрезе, и по видам операций. Для этой работы потребуется создать специальный аналитический центр. Конфиденциальность информации, которую финансовые посредники передадут в национальный орган контроля, должна быть гарантирована на сто процентов.
И только в тех случаях, когда будут обнаружены странности, подозрительные операции, начнется более детальное, глубокое изучение всей имеющейся информации. Если подозрения усилятся, то к делу будут подключены правоохранительные органы. И тогда они запросят дополнительные сведения от финансовых посредников по конкретным сделкам. Начнется изучение документов о регистрации юридических и физических лиц, а также специальных баз данных.
- Однако при желании любую финансовую операцию можно поставить под подозрение. Не откроется ли простор для злоупотреблений?
- В законе должны быть четко прописаны все признаки необычных (нетрадиционных) финансовых операций, порядок передачи информации, права и обязанности финансовых посредников и органов государственного контроля. Особое внимание необходимо уделить ответственности за разглашение или использование информации, составляющей банковскую, коммерческую, тайну. Вообще надо будет принять несколько базовых федеральных законов и внести ряд изменений в действующие законодательные акты.
- Вы считаете, что финансовый контроль должен быть тотальным, охватывающим абсолютно все сделки?
- Нет, конечно. Это в принципе невозможно. Контроль должен охватывать только крупные финансовые операции, осуществляемые в рублях и иностранной валюте, причем в безналичной и наличной формах. Это будет касаться финансовых посредников, организаций, которые имеют дело с наличными деньгами, - казино, фирмы по продаже автомобилей, туристические компании и другие. Целесообразно установить минимальные суммы, с которых начинается специальный учет, - скажем, все финансовые операции от 10 или 5 тысяч долларов.
- Этот "порог" несложно обойти. Вместо одной крупной суммы будут проводить 10 или 20 мелких...
- Верно, поэтому система мониторинга должна распространяться также и на однородные финансовые операции, осуществленные в течение небольшого промежутка времени между одними и теми же фирмами, если общая сумма выходит за рамки порогового значения.
- Финансовый аналитический центр должен быть самостоятельным органом или, допустим, в составе одного из силовых ведомств?
- Я опять-таки сошлюсь на зарубежный опыт. Не так давно для борьбы с отмыванием "грязных" денег была создана международная организация "Группа Эгмонт". По ее данным, из 53 национальных органов финансовой информации и разведки примерно половина входит в состав правоохранительных и силовых структур (включая органы юстиции). А остальные (что более характерно для индустриально развитых стран) - в ведомства финансово-экономического блока либо являются самостоятельными структурами. В России целесообразно создать такой центр именно в органах финансово-экономического управленческого блока. Впрочем, это может быть и самостоятельная организация с численностью, допустим, 200-250 человек.
- Не отпугнет ли такой финансовый контроль зарубежных бизнесменов?
- Наоборот, защита бизнеса от преступности и коррупции будет стимулировать приток иностранных и отечественных инвестиций в российскую экономику. Все уже устали от беспредела криминальных структур, когда не только каждый бизнесмен, но, по сути, и все граждане обязаны выплачивать "оброк", установленный преступниками и коррумпированными чиновниками. Система государственного финансового контроля станет мощным инструментом борьбы с отмыванием "грязных" денег. Все это будет служить оздоровлению российской экономики.
|
