|
Доровской
Человека, которого мы считаем заказчиком убийства Игоря, за глаза называли «крестным отцом». Люди, знавшие вице-губернатора Доровского, уверяют: подобное прозвище ему было лестно. В области, охваченной бандитскими войнами, он умел решать проблемы жестко и эффективно. Его соседями по элитному дому были: глава местной ОПГ «липецкая братва» и начальник УФСБ. Он живо интересовался рынками, водочным бизнесом, торговыми центрами — и когда был вице по экономике, и когда им быть перестал — и по необъяснимому совпадению директоров этих рынков, заводов и ТЦ отстреливали пачками.
Еще Доровской любил прессу: умело давал интервью, покровительствовал одним СМИ и гнобил другие, лично разруливал ситуацию с захватом вооруженными чоповцами телекомпании ТВК, после чего в ней сменился собственник и появилось ТВК+.
Это потом, когда его допрашивали по подозрению в причастности к убийству журналиста, Доровской оказался каким-то романтиком-недотепой из вспомогательной школы.
«Любимец СМИ» и целый вице-губернатор убеждал следователей, что он совсем не знал, как можно связаться с газетой, как общаться с журналистами, как убедить их в своей правоте, и потому попросил об одолжении не пресс-секретаря, а криминального предпринимателя Сопота, связанного с одной из самых кровавых российских банд — тагерьяновскими. И, видите ли, «крестный отец» никак не мог предположить, прося бандитов «помочь с журналистом», каковы могут быть последствия.
Все это не смешно, потому что в эту нелепость поверили все: от следователей до генеральной прокуратуры — и продолжают верить уже 10 лет.
Подъезд
12 мая 2000 года в подъезде новостройки, где жил Игорь, на него напали двое — забили молотком. 16 июля, не приходя в сознание, он скончался в НИИ нейрохирургии им. Бурденко. Врачи говорят: устал бороться со смертью…
Переехав в Москву, Игорь перестал заниматься расследованиями — писал очерки нравов, смешные зарисовки с нашей безрадостной натуры. И потому мы никак не могли сообразить, кому этот веселый, искренний и открытый человек мог настолько перейти дорогу. Разве что кому-то очень амбициозному, кто не выносит ни малейшей насмешки, кто мнит себя вершителем судеб, — какому-нибудь крестному отцу, наделенному властными полномочиями… Так думали мы, все внимательнее приглядываясь к Липецкой области, о руководстве которой Игорь написал серию язвительных публикаций — не расследований, впрочем, а фельетонов. Тем более что ходоки от администрации области у редакции появлялись и с Игорем разговаривали — мутные какие-то ходоки, опасные…
Возбужденное 12 мая 2000 года прокуратурой Москвы уголовное дело №178325 то приостанавливалось по стандартной формуле — «в связи с неустановлением лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых», то опять открывалось, чтобы вновь замереть. Короче, висяк, если бы не стечение обстоятельств. Следаки и опера из Татарстана тогда занимались тагерьяновской ОПГ (названа по имени главаря банды Эдуарда Тагерьянова из Набережных Челнов). В рамках именно этого дела (№119047) один из арестованных членов ОПГ дал показания, в том числе и по убийству Домникова. В апреле 2004 года уголовные дела объединили. А правая рука Тагерьянова — Безуглов — признался: убийство Домникова организовал он, убивали Хузин, Казаков и Бабков.
Тагерьяновские
ОПГ образовалась, как и большинство в те времена, — из районной гопоты. Только главарь оказался посильнее многих и превратил разношерстных отморозков в банду профессиональных киллеров. На их счету только 23 доказанных убийства в различных регионах России. И еще 50 криминальных эпизодов: похищения, изнасилования, вымогательства… Тагерьянов был в авторитете, с ним ездили париться в баньке и на охоту местные силовики — именно потому эта банда столько лет была недоступна для правосудия. Тагерьяновские имели свой интерес и в Липецкой области — интерес был водочным: рынок нелегального и легального алкоголя.
Неравнодушен был к водочному бизнесу и вице-губернатор по экономике, бывший банкир Доровской. Известен конфликт вокруг Воскресенского ликеро-водочного завода, директор которого Дмитрий Митин в 2001 году был расстрелян в собственном доме, а вице-губернатор поучаствовал в последующем банкротстве предприятия: как писала местная пресса, производство было поделено на две части — та, которая производила спиртное, отошла под контроль администрации. Да и после отставки Доровской имел некоторое отношение к заводу «Росинка», производившему и минеральную воду, и водку.
Был у Доровского и Тагерьянова и общий знакомец, некто Павел Сопот, что занимался достаточно жестким бизнесом для постдефолтных лет — способствовал возврату долгов. В том числе в Липецке.
Крах тагерьяновских случился летом 2003 года — начались аресты в связи с убийством гендиректора ОАО «КамАЗ-Металлургия» Фабера. К разработке банды лишних людей не привлекали, зная о тесных связях Тагерьянова с правоохранительными органами. На успех надеялись не особо не только поэтому — тагерьяновские отличались звериной жестокостью: убивали изощренными способами, свидетелей не оставляли в живых ни при каких обстоятельствах...
Как они убивали Игоря
Заказ «проучить» журналиста Безуглов получил лично от Тагерьянова в апреле 2000 года. Вызвал в Москву опытных боевиков — Хузина, Бабкова, Казакова. Подъехали к редакции, пригласили на разговор Домникова, запомнили журналиста и с 4 по 11 мая следили за ним. Купили неприметную «Оку», на ней и приехали к дому в Марьино. Хузин и Казаков отправились в подъезд, Бабков по рации из машины координировал их действия.
Безуглов следствию рассказал все. Те же показания повторил и на очной ставке с Тагерьяновым, при этом упомянув, что приказ главаря был связан с «проблемами в Липецкой области». И следствие моментально определило мотив преступления — убийство связано с профессиональной деятельностью журналиста. То есть у самих тагерьяновских к Домникову никаких претензий не было, они выполняли чей-то заказ. Чей?
Чей
Во время первых допросов Тагерьянов указал на Павла Сопота — именно он попросил его в одном из кафе на юге Москвы в апреле 2000 года «проучить» журналиста, чтобы тот больше не писал ничего плохого о Липецкой области, поскольку у бизнес-партнеров Сопота создаются проблемы. И передал Тагерьянову газету со статьей Домникова.
Сопот был арестован, тем более что проходил еще по одному убийству, совершенному тагерьяновскими. И Сопот дал показания. Он сказал, что все было именно так, только это была не его инициатива — об одолжении попросил вице-губернатор Доровской, он же и передал газету. То же самое Сопот повторит и нам в редакции «Новой», когда окажется уже на свободе. Но будет утверждать, в том числе и в суде: якобы об убийстве разговор не шел, а то, что убили, — так это эксцесс исполнителя…
Сам Доровской в своих показаниях (от 10.12.2003 и 24.04.2004) признался: действительно, в апреле 2000 года он обращался к Сопоту по поводу Домникова, действительно, передавал газету. Но якобы при этом Доровской просил лишь привезти журналиста, потому что сам не знал, как это можно устроить.
Задать вопросы в суде Доровскому не удалось — его туда не вызвали.
Следствие в самом начале не особо верило Сопоту и Доровскому. Но 15 декабря 2003 года неожиданно меняет свои показания Тагерьянов: он утверждает, что никто его разобраться с Домниковым не просил, он сам так решил, поскольку журналист «Новой» писал о каком-то заводе в Подмосковье по производству сжиженного газа. Однако Домников такой статьи не писал, что не помешало эту версию посчитать основной, отпустить Сопота на свободу и больше не тревожить уважаемого вице-губернатора. Логика Тагерьянова понятна: нужны были дойные коровы на свободе, которые помогут откупиться от суда и следствия. И руководство прокуратуры Татарстана почему-то пошло на поводу…
В своем постановлении (январь 2007 года) зам прокурора республики Ф.Х. Загидуллин, отвечая на заявление жены Игоря, Маргариты, которая настаивала на привлечении заказчиков к ответственности, напишет так: следствием «каких-либо данных, свидетельствующих о причастности П.К. Сопота и С.Б. Доровского к организации нападения на журналиста И.А. Домникова, не получено». На этом основании в возбуждении уголовного дела было отказано.
То есть заказное убийство по мотивам профессиональной деятельности журналиста есть, а заказчиков как-то не оказалось — дело в отношении них даже не выделили в отдельное производство, а о Сопоте и Доровском просто забыли.
Процесс начался 4 сентября 2006 года, 29 августа 2007-го закончился обвинительным приговором. Тагерьянов, несмотря ни на что, получил пожизненное, как и непосредственный убийца Домникова — Хузин. 26 февраля 2009 года Верховный суд оставил этот приговор в силе.
Война в письмах
Только после личной встречи с руководителем Следственного комитета Александром Бастрыкиным о заказчиках решено было вспомнить. 15 октября 2007 года глава СКП лично отменяет постановление прокуратуры Татарстана. Бастрыкин пишет: «…решение об отказе в возбуждении уголовного дела принято преждевременно, без полного и всестороннего исследования всех обстоятельств… версия о причастности последних (Доровской и Сопот. — Прим. ред.) к совершению преступления в ходе проверки фактически не исследовалась... Вместе с тем в ходе предварительного следствия обвиняемый Хузин А.М. показал, что Безуглов Г.А. сообщил другим соучастникам преступления о том, что потерпевший в своей статье задел «интересы» Сопота П.К., т.е. фактически указал на него как на «заказчика».
И материалы были направлены в СУ при прокуратуре Татарстана «для организации дополнительной проверки», но там они не задержались — их перенаправили следователям из Набережных Челнов, которые только разводили руками.
Когда в дело вступил адвокат Станислав Маркелов (в качестве представителя потерпевшей — жены Игоря), он первым делом выехал в Набережные Челны. Потом рассказывал: а что они там могут сделать, если преступление совершено в Москве, фигуранты проживают в Липецке, а по исполнителям убийства приговор еще не вступил в законную силу, даже материалы уголовного дела недоступны.
Эта тупиковая ситуация разрешилась предсказуемо: 1 декабря 2007 года следователь из СО Набережных Челнов вынес уже второе по счету постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Маркелов обжаловал его в Генпрокуратуре, особо упирая на то, что был нарушен принцип территориальности, что это преступление надо расследовать силами следователей по Центральному федеральному округу. «Тот факт, что для обеспечения указания Доровского С.Б. Сопот П.К. обратился непосредственно к Тагерьянову Э.О., являющемуся руководителем одной из крупнейших банд киллеров в России <…> указывает, что Доровской и Сопот изначально в своих действиях руководствовались преступным умыслом, а не намерением простого общения с журналистом. <…> Каких-либо иных действий по приглашению журналиста Домникова в Липецкую область <…> ни Доровской, ни Сопот не совершали <…> Отсутствие прямых предложений Тагерьянову Э.О. об убийстве <…> не может считаться поводом для отказа в возбуждении уголовного дела <…>».
Ответа не последовало. В начале 2008 года Маркелов обращается в Генпрокуратуру повторно. И 7 мая 2008 года заместитель руководителя Главного управления процессуального контроля СКП Р.Б. Ибрагимов информирует: постановление следователя из Набережных Челнов отменено и опять лично Бастрыкиным, материалы проверки направлены в СУ по ЦФО.
16 июля 2008 года следователь по особо важным делам СУ по ЦФО В.В. Яременко в третий раз отказывает в возбуждении уголовного дела. При этом в ходе якобы проводимой им проверки даже не опрашивает ни сотрудников «Новой газеты», ни вдову. Письмо идет страшно долго, и потому только 26 сентября 2008 года Станислав Маркелов подает жалобу в СКП при Прокуратуре РФ: «Текст постановления об отказе в возбуждении уголовного дела не был предоставлен потерпевшей стороне вообще. <…> Следственный комитет формально отнесся к заявлению о преступлении <…>».
Заявление адвоката отправляют традиционным образом — туда, на кого жаловались, — в СУ по ЦФО, и зам руководителя отдела по контролю за следствием В.А. Тюрин 31 октября 2008 года сообщает: «Вынесенное <…> постановление следователя Яременко В.В. об отказе в возбуждении уголовного дела <…> является законным и обоснованным». А 8 декабря 2008 года этот же чиновник отказал в удовлетворении очередной жалобы потерпевших.
Адвоката Станислава Маркелова убивают в январе 2009 года. Акционера «Новой газеты» Михаила Горбачева и главного редактора Дмитрия Муратова принимает президент Дмитрий Медведев. На встрече заходит речь и о расследовании убийства Игоря Домникова. Президент дает команду разобраться.
Руководитель СКП Бастрыкин в третий раз отменяет постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, а 18 февраля 2009 года следователь по особо важным делам СУ по ЦФО С.В. Василовский информирует, что материалы проверки №12пр-08 находятся у него, и просит предоставить дополнительные материалы. То есть какие-то следственные действия начались только спустя полтора года. Мало того, оказалось, что у всех этих следователей, якобы что-то там проводивших, не было даже текстов статей Игоря Домникова о Липецкой области.
18 марта 2009 года следователь Василовский запрашивает командировочные документы Игоря Домникова и начинает проверять версию Тагерьянова о том, что убить Домникова глава банды решил самостоятельно (напомним, на допросах Тагерьянов ссылался на несуществующую статью). То есть получается, что 6 лет — с того момента, как эти показания попали в дело, а Тагерьянов оказался за решеткой, — никто всерьез вообще ничего не проверял?
Получается, что так. Поскольку 15 апреля 2009 года следователь Василовский находит основания для возбуждения уголовного дела, которое получает №383503. Но… Дело возбуждено только в отношении Сопота и по ст. 111 ч. 2 п. «а» Уголовного кодекса — по факту подстрекательства к причинению тяжкого вреда здоровью. Здесь есть одна тонкость: данная статья — подследственна не СК, а милиции. И потому зам генерального прокурора В.В. Малиновский (прокуратура по ЦФО) определил: передать дело в ГСУ при ГУВД Москвы.
Только прокурор как-то забыл проинформировать редакцию и потерпевших. Не стали этого делать и милицейские следователи — они вообще не стали ничего делать: по крайней мере, ни в редакцию, ни к семье Домникова никто ни за чем не обращался. И только после скандальных писем в СКП в начале декабря 2009 года удалось выяснить, где находится дело №383503.
А 18 декабря 2009 года зам начальника ГСУ при ГУВД Москвы А.В. Степанцев сообщил, что дело, оказывается, было закрыто следователем Чертоусовым В.С. еще 7 сентября 2009 года за отсутствием в действиях Сопота «признаков преступления». При этом в прокуратуре о закрытии уголовного дела, которое трижды возобновлял лично Бастрыкин, и последний раз по поручению президента, ничего не знают: 28 декабря 2009 года прокурор отдела управления из прокуратуры по ЦФО В.В. Лузанов «обрадовал» редакцию вчерашними новостями: дело «изъято» из следственного управления по ЦФО и направлено в прокуратуру Москвы.
Пришлось писать неприятное письмо в адрес генерального прокурора, потому что закрались подозрения: дело не только в нежелании работать, вся эта следственная махина покрывает кого-то — либо Доровского, либо того, кто на самом деле стоял за ним.
Зам генерального прокурора Виктор Гринь почему-то ответил редакции дважды (31 марта и 5 мая 2010 года): «Данное решение принято незаконно, без проведения всех необходимых следственных действий, в связи с чем прокурором г. Москвы 27.04.2010 вынесено постановление о направлении материалов уголовного дела руководителю следственного органа для решения вопроса об отмене постановления о прекращении уголовного дела, в том числе для оценки действий вице-губернатора Липецкой области Доровского С.Б. Результаты контролируются».
На 16 июля 2010 года ни редакции «Новой газеты», ни семье Игоря ничего не известно о том, возбуждено ли опять дело, либо опять похоронено. Из «следственного органа» — ни звука, ни бумажки.
Тем временем. Сопот
Тем временем Сопот, благополучно избежавший обвинений в соучастии в двух убийствах, продолжал заниматься бизнесом — разным, но, говорят, не очень успешно. В кризис вообще прогорел. ООО ИТЦ «Газиндустрия» (торговля импортным отопительным оборудованием), к которому он якобы имел определенное отношение, оказалось в непростом положении — сорвались какие-то поставки. Плюс, по некоторым данным, с Сопота постоянно тянул деньги Тагерьянов, которому почему-то казалось, что он сможет откупиться в Верховном суде.
Именно в этот период времени в ГУВД Москвы под КУС №2079 было зарегистрировано сообщение о преступлении, подписанное неким бизнесменом, который сообщал о нанесенных ему тяжелых побоях, вымогательстве и угрозе убийством со стороны Сопота. Но бумага была спущена участковому из УВД «Даниловское», который и отказал в возбуждении уголовного дела: никто, несмотря на вмешательство прокуратуры, не смог найти ни фирму Сопота, ни его самого. Думается, не случайно… Из разговоров с сотрудниками ГУВД стало известно, что Сопот — фигура, хорошо знакомая многим милицейским чинам столицы: выпивали вместе, в баньке парились…
Тем временем. Доровской
Когда в 2002 году губернатор Королев переизбрался на следующий срок, единственным из старой команды, лишившимся кресла, стал вице-губернатор Доровской. Что послужило поводом для развода, неизвестно, о том толком не знают даже в ближайшем окружении Королева.
Доровской, который, собственно, некогда и привел губернатора к власти, ушел туда, откуда появился, — в бизнес. Его не обидели — он стал гендиректором колбасного завода ООО «Липецккомплекс», разъезжал по Аргентине и Германии, участвовал в выставках сосисок и давал интервью под заголовком «Вкусна колбаса, которую вырастил сам». Но завод быстро захирел, и Доровской его бросил.
Давний интерес Доровского к положению дела на водочном фронте свел его с местным заводом «Росинка», хотя какое формально он имел отношение к предприятию, выпускающему алкогольную и безалкогольную продукцию, доподлинно неизвестно. Зато всему городу известен скандал, сопровождавший расставание Доровского с «Росинкой». Даже самый главный местный бандит Генок Усманский, проживавший в одном доме с вице-губернатором, пытался было помочь.
Вообще-то расцвет Доровского-хозяйственника странным образом совпал с повышенной активностью мощной липецкой ОПГ, занимавшейся нелегальным рынком спирта, торговыми и рыночными площадями.
Доровской тоже питал слабость к рынкам и торговым центрам. Еще будучи вице-губернатором, он вел затяжную войну с руководством рынка «Центральный». А затем, после выхода в отставку, в крупнейшем липецком ТЦ «Спутник», который находился под контролем «липецкой братвы», у него был оборудован кабинет, хотя никакого формального отношения Доровской к центру не имел. Но место это оказалось плохое — одного за другим убивали директоров.
«Липецкая братва» интересовалась и другими торговыми точками: «Октябрьский», «Ноябрьский», «Декабрьский» — хозяин которых в итоге переуступил свои права третьим лица, что, однако, не спасло его от расправы. В итоге бандитские войны закончились тем, что убили самого главаря — Генка Усманского, и в Липецке появились новые авторитеты.
А Доровской как-то испарился из области. Он был обнаружен в соседнем Воронеже, где у его семьи дом, а у него самого — интересы в рыночном и строительном бизнесе. Единственный след активности Доровского на родине — недавняя сделка по покупке в Задонске бывшего колхозного рынка. Совершил эту операцию Доровской совместно с неким предпринимателем Мишустиным, которому народная молва приписывает прежнее знакомство с нынешним вице-губернатором Липецкой области Юрием Божко.
Ну, в общем, что касается Доровского, — как-то устроился человек…
* * *
Из череды громких убийств журналистов хоть как-то раскрыть удалось только два: убийство Ларисы Юдиной в Элисте и Игоря Домникова в Москве — киллеры сели, но не осуждены заказчики. В обоих случаях заказчики, судя по всему, известны: следы ведут в кабинеты местных чиновников, и в обоих случаях по этим следам было решено не идти — очевидно, по причине политической нецелесообразности. Что воспринято как сигнал областными князьками, которые — будь они одеты в костюмы «Адидас» или «Бриони» — продолжают разбираться с журналистами. И никто не может привлечь их к ответственности: ни зам генпрокурора, ни глава СКП, ни президент…
|
