|
Московское управление СКП вчера возбудило уголовное дело по факту смерти юриста британского инвестиционного фонда Hermitage Capital Management (НСМ) Сергея Магнитского, 16 ноября скончавшегося в тюремной больнице столичного СИЗО «Матросская Тишина». Причем информация о новом уголовном деле появилась вскоре после того, как президент Дмитрий Медведев поручил провести расследование обстоятельств смерти г-на Магнитского. Причем дано поручение было вовсе не СКП, а Генпрокуратуре и Минюсту, но следователи, очевидно, решили не отставать от надзорных органов. Резвость СКП, очевидно, объяснялась стремлением исправить прежнюю «политическую» ошибку -- до того, как на смерть г-на Магнитского обратил внимание президент Медведев, ничего необычного в ней следователи не усматривали.
Что стало причиной смерти Сергея Магнитского, находившегося под арестом по делу о неуплате налогов структурами НСМ, до сих пор не установлено. В Следственном комитете (СК) при МВД, который расследовал его уголовное дело, ранее заявили, что 37-летний юрист на здоровье якобы никогда не жаловался и умер, вероятно, от сердечно-сосудистой недостаточности. При этом было особо отмечено, что никаких официальных ходатайств или обращений в связи с ухудшением его здоровья ни от самого г-на Магнитского, ни от его защиты не поступало ни следователю, ни представителям СИЗО.
Такая позиция следствия вызвала возмущение защиты г-на Магнитского, адвокаты которого не раз сообщали о «нечеловеческих условиях», в которых он содержался в СИЗО. На следующий день после его смерти адвокат Дмитрий Харитонов заявил «Времени новостей»: «У него несколько раз были приступы, сопровождаемые болью в груди, и мы неоднократно жаловались следователям. А уж жалобы к руководству СИЗО и сосчитать нельзя. Я даже не знаю, почему в СК говорят, что таких жалоб не было». По словам г-на Харитонова, последнюю жалобу он подавал в сентябре, и следователь СК Олег Сильченко, который вел дело г-на Магнитского, во всех просьбах, в том числе о проведении медобследования обвиняемого, отказал.
После смерти г-на Магнитского адвокат Харитонов сразу же направил жалобу в Генпрокуратуру с просьбой провести проверку в отношении администрации СИЗО и следователей, которые, по его мнению, фактически уморили человека. Причем, по словам адвоката, причиной смерти юриста НСМ стала вовсе не сердечно-сосудистая недостаточность, а, по предварительным данным, «токсикологический шок и панкреонекроз» -- тяжелые заболевания желудка и поджелудочной железы.
Генпрокуратура и московское управление СКП позже подтвердили, что проверку такую они проводят, отметив, правда, что оснований для возбуждения уголовного дела в связи со смертью г-на Магнитского пока не усматривается. Однако уже через два часа после президентского поручения концепция резко изменилась, и в том же московском управлении СКП в происшедшем уже «срочно» усмотрели признаки преступления, причем сразу по двум статьям УК РФ -- 124-2 (неоказание помощи больному) и 293 (халатность).
На печальную участь г-на Магнитского обратили внимание Дмитрия Медведева члены Совета при президенте по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека, с которыми он встретился в понедельник. Подняв тему необходимости кардинальной модернизации всех силовых органов, «где поборы стали нормой, а издевательство над гражданами -- обыденностью», глава совета Элла Памфилова в качестве одного из примеров и привела историю Сергея Магнитского. Происшедшее с ним г-жа Памфилова оценила как «убийство и трагедию»: «Это страшная трагедия, когда 37-летний юрист погибает, еще не будучи признан преступником, а только под следствием».
В связи с этим уже вчера г-н Медведев поручил генпрокурору Юрию Чайке и министру юстиции Александру Коновалову не только разобраться в причинах смерти юриста НСМ, но и провести проверку качества медицинской помощи, оказываемой в российских тюрьмах, а также проанализировать практику арестов лиц, впервые совершивших экономические преступления.
Стоит отметить, что история Сергея Магнитского вовсе не уникальна -- смерть арестантов в российских тюрьмах не является беспрецедентным событием. Тем не менее вполне закономерно, что его кончина вызвала такой резонанс. Г-н Магнитский был не простым арестантом, впервые попавшим под следствие по экономическому обвинению, а фигурантом скандального уголовного дела, за которым внимательно следили не только в России и не только правозащитники, но и крупнейшие мировые инвесторы.
Сергей Магнитский как юрист представлял интересы фонда НСМ, который еще с середины 90-х годов являлся крупнейшим игроком на российском инвестиционном рынке. В конце 2005 года у НСМ и его основателя и руководителя Уильяма Браудера неожиданно начались проблемы с российскими властями, которые, ничего официально не объясняя, начали его постепенно вытеснять из страны. Сначала было отказано во въезде в РФ самому г-ну Браудеру, а в мае 2007 года в отношении него и его структур было возбуждено уголовное дело о неуплате налогов на 500 млн рублей.
В НСМ всегда утверждали, что это дело сфальсифицировано, чтобы прикрыть крупную махинацию по рейдерскому захвату нескольких фирм фонда, через которые впоследствии из бюджета было похищено более 5 млрд руб. При этом в НСМ заявляли, что к тем махинациям имели отношение ряд высокопоставленных чинов, в том числе и из правоохранительных органов, и еще до ареста г-н Магнитский на этот счет открыто давал показания и готовил жалобы в разные инстанции. Усилия НСМ и его юриста ни к чему не привели, но осенью 2008 года по делу о неуплате налогов был арестован сам г-н Магнитский.
При таком развитии событий для многих на Западе, как в политических, так и деловых кругах, дело против НСМ служило одним из важных показателей инвестиционного климата в России. Смерть же Сергея Магнитского, причем при столь неоднозначных обстоятельствах, естественно, нанесла еще один удар по имиджу страны в глазах иностранных инвесторов. Сам г-н Браудер вскоре после смерти своего сотрудника оценил происшедшее так: «По сути они (следователи и представители СИЗО. -- Ред.) сказали ему (Магнитскому. -- Ред.), что если он подпишет ложные признательные показания, тогда ему предоставят медицинскую помощь. В противном случае никакой помощи не будет. Он был их заложником, и они убили своего заложника, отказав ему в медицинской помощи».
О неординарности «дела Магнитского» говорит и тот факт, что вчера реакцию президента Медведева на него отметил и комиссар Совета Европы по правам человека Томас Хаммарберг. «Мне кажется, президент вмешался, потому что хотел продемонстрировать, что на самом высшем уровне существует озабоченность в связи с такого рода случаями, -- сказал он. -- И я приветствую тот факт, что он решил вмешаться в это дело. Нужно надеяться, что такого рода расследования будут проводиться автоматически в рамках правил процедуры и не будут требовать вмешательства со стороны президента страны».
|
