|
Памятник
Начнем с памятника. С железной громадины, которая стоит в Рязани между 5 продуктовой базой и поселком Приокский. Железный кол, на котором висят четверо. Двое в советской военной форме, двое - в форме польских войск образца конца Второй мировой.
У него, у этого изваяния, 5 мая был юбилей - 25 лет. А в следующем году будет юбилей Победы в Великой Отечественной. Ничего не забыли? Тут еще один юбилей - в День знаний в этом году исполнится 70 лет с начала Второй мировой войны. Злая ирония - День знаний в такой день, учитывая, что у нас в стране знают про 22 июня, про 9 мая, но никак не вяжется это с днем, когда первоклашки вступают в десятилетнюю зависимость от организации под названием "школа". Сентябрь. Вторая мировая.
Патриоты - бросьте читать сейчас. Так спокойней и вам, и нам. Или читайте. Нет будущего без прошлого. А с прошлым мы все никак не определимся. Яркий пример - КАТЫНЬ.
Патриоты-краеведы утверждают, что это самый крупный бронзовый монумент в Европе, либо по крайней мере, в Приокском поселке. Они же утверждают, что в Рязани памятник был поставлен не случайно, ибо в годы Великой Отечественной войны здесь готовили офицеров-артиллеристов для польской дивизии имени Тадеуша Костюшко.
Патриоты говорят о сием произведении так:
"Два Яна, два Ивана", по сигналу рванувшие из окопов - памятник советско-польскому братству по оружию. В скульптуре автор, поляк Бронислав Хромы, соединил образы креста, рукояти карающего меча и залпа "Катюши" - как символ совместной борьбы двух народов против фашизма.
В 1943 году на рязанской земле готовили дивизию, которая стала основой польской народной армии. Геннадий Беляков, начальник военного госпиталя 395, полковник медицинской службы рассказывал, что в главном лечебном корпусе нынешнего госпиталя в годы войны размещалась артиллерийская школа по подготовке офицеров-артиллеристов для войска польского, дивизии Тадеуша Костюшко, которая формировалась под Рязанью в Сельцах. Об этом, кстати, свидетельствует мемориальная доска на стене военного госпиталя. Редкочитаемая, но все ж отражающая исторический факт.
"По словам Игоря Канаева, "выпуск очень сильный был". Многие офицеры дошли до Польши. Начали они в Союзе свою военную карьеру, и освобождали Польшу - свою родную страну. Многие стали героями двух наших стран - Польши и СССР.
Открытие памятника состоялось 25 лет назад - 5 мая 1984 года. На открытие приехали (или привезли - авт.) несколько десятков тысяч человек. Колонна растянулась на несколько километров. Приезжал министр обороны Устинов, руководитель польской армии - Ярузельский, женатый, кстати, на рязанке. Канаев тогда в числе студентов встречал гостей цветами и флажками.
Но это не единственная память о советско-польской дружбе. На здании военного госпиталя расположена мемориальная доска. А на площади Маргелова, которая раньше носила название - "Площадь имени первой польской пехотной дивизии имени Тадеуша Костюшко" возвышается стела, напоминающая о героизме наших народов в годы Великой Отечественной войны".
А теперь по порядку. Начнем с Тадеуша Костюшко. Но мегакратко. У человека слишком богатая и контрастно-интересная история, сокращать которую - свинство, писать подробно - безумие, на которое ни одна газета не пойдет.
Скажем только, что Тадеуш и с американцами против англичан воевал, и с поляками против поляков, были там и французы, и русские.
Но самый важный факт для всей нашей статьи - "В 1794 году в сражении при Мацеевицах, войска Костюшко были наголову разгромлены отрядом русских войск под командованием генерала Ивана Ферзена. Костюшко в этом бою был тяжело ранен и пленен. В плену после этого содержался в Петропавловской крепости. В 1796 году он, вместе с 12 тысячами пленных поляков, был освобожден новым русским императором Павлом I.”
Запомним это. И оставим Тадеуша в покое. Перейдем сразу к более важным событиям. Важным, для сегодняшнего осознания. Как бы ни страшно оно было. Намного страшней и ужасней, чем лица "братьев по оружию" в памятнике на Приокском.
В стране, победившей в фашизм: Памятное предательство.
Неизвестная трагедия
Скажу честно, сам ранее был не силен в теме. В самом начале, ознакомившись только с некоторыми материалами "Мемориала", без всяких прикрас, если это слово здесь вообще уместно - ужаснулся.
Простой эксперимент. Спросите у 20 разных журналистов из разных изданий, что они знают, к примеру, о Дахао, Бухенвальде, Освенциме. Что-то ведь скажут. Что-то и как-то. Опять же фильмы разные смотрели. Разного периода. Разной пропаганды. Но хоть что-то.
Что с Катынью? Это я не тех спрашиваю, кто сейчас это читает, находясь в теме. Это я спрашивал у знакомых журналистов. Уж кому-кому, а им-то надо быть хоть и дилетантами, но во всем.
Прямо в момент написания этих строк, обращаюсь к коллеге: "Что знаешь о Катыни?" Смотрит. Говорю: "О захоронениях расстрелянных поляков". Ответ: "ничего не знаю, но если надо быстро узнаю". Узнает. Интернет же есть. Под рукой. Чужая большая голова, связаться с которой можно относительно быстро и легко. Правда, что там в этой голове...
Неудобная трагедия
Набираю в Яндексе: "Катынь". Нашлось 549 тысяч страниц. Большая часть оценки и оценки оценок польского фильма. Другая часть уже банальное информворовство друг у друга. Информворовство оценок чужих оценок озвученных чужими словами от имени кого-то. Ну и собственно о самом вопросе. Есть немного. Скромно. Ибо тема неудобноразвивающаяся в связи с "новой доктриной сильной России".
Я вот думал, что за мера такая не выдавать родственникам тела погибших, обвиненных в терроризме? Ведь погибшим же все равно. А вот родственникам... Холодная месть после смерти. Приходить к могиле или представлять в каком холодильнике, в каких условиях лежит тело. Или его уже где-то закопали, в отдельной шеренге под ржавой табличкой: "труп человека, биологические отходы, неизвестный" и т.п. Я такие таблички видел. Что там, в земле под ними известно не многим. "Тому, кому надо", или: "тому, кому положено". Так вот, "те, кому положено", обычно молчат. Им на то и положено, что они молчат. И будут молчать.
Не смешно
Еще одно предложение, рекомендованное мной в аксиому: "Пока не научились воскрешать, людей убивать нельзя". Слишком часто выходит, что оценка и мнение меняется со временем. Реабилитация? Это не смешно, не как в анекдоте: "Ну тогда извини..."
Но и извинений не дождешься. Катынь. Ельцин извинился в свое время. Сейчас извиняться никто не намерен. У нас опять меняется оценка истории. Вместе с переоценкой системы ценностей.
И Сталин уже не так уж и плох. И войну он выиграл спас человечество от фашизма. Я это слышал не только в день его "памяти" на Красной площади, от бабушек, перекрещивающих портрет вождя и предлагающих прямо возле мавзолея сто грамм чего-то крепкого и блины. Я это уже слышал от активистов некоторых "правильных молодежных движений". Уж им то не знать, о Сталине! Это тот с усами, который в войне победил?
Победил. В разных войнах. И не только победил, но и заставил всех победить. Точнее заставил некоторых, чтобы они заставили победить. А кто погонами не вышел, ну не тот фасон, серпов с молотками нету, их тоже туда в землю. Плен, лагерь, пулю в затылок и в землю. За "неисправимость". По мнению тех, чье мнение никто не думал оспаривать. Ибо других мнений тогда не было. У кого были тот и был "неисправимый".
Справка "Мемориала":
23 августа 1939 года СССР и Германия заключили договор о ненападении - "пакт Риббентропа-Молотова". Пакт включал секретный протокол о разграничении сфер интересов, согласно которому, в частности, Советскому Союзу отходила восточная половина территории довоенного польского государства. Для Гитлера пакт означал снятие последнего препятствия перед нападением на Польшу.
1 сентября 1939 года нацистская Германия напала на Польшу, развязав тем самым Вторую мировую войну. 17 сентября 1939 года, в разгар кровопролитных сражений Войска Польского, отчаянно пытавшегося остановить стремительное продвижение немецкой армии в глубь страны, по сговору с Германией в Польшу вторглась и Красная Армия - без объявления войны Советским Союзом и вопреки действовавшему договору о ненападении между СССР и Польшей. Советская пропаганда объявила операцию Красной Армии "освободительным походом в Западную Украину и Западную Белоруссию".
Наступление Красной Армии стало для поляков полной неожиданностью. Некоторые не исключали даже, что ввод советских войск направлен против германской агрессии. Понимая обреченность Польши в войне на два фронта, польский главнокомандующий издал приказ не вступать в бой с советскими войсками и оказывать сопротивление только при попытках разоружения польских частей. В результате сопротивление Красной Армии оказали лишь немногие польские части. До конца сентября 1939 года Красной Армией были взяты в плен 240-250 тысяч польских солдат и офицеров, а также пограничников, служащих полиции, жандармерии, тюремной стражи и т.п. Не имея возможности содержать столь огромную массу пленных, сразу после разоружения половину рядовых и унтерофицеров распустили по домам, а остальных Красная Армия передала в десяток специально созданных лагерей военнопленных НКВД СССР.
Расстрел
5 марта 1940 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение о расстреле "находящихся в лагерях для военнопленных 14 700 польских офицеров, чиновников, помещиков, полицейских, разведчиков, жандармов, осадников и тюремщиков", а также 11 000 арестованных и содержавшихся в тюрьмах западных областей Украины и Белоруссии "членов различных контрреволюционных шпионских и диверсионных организаций, бывших помещиков, фабрикантов, бывших польских офицеров, чиновников и перебежчиков".
Основой для решения Политбюро стала записка наркома внутренних дел СССР Берии в ЦК ВКП(б) Сталину, в которой расстрел перечисленных категорий польских пленных и заключенных предлагался "исходя из того, что все они являются закоренелыми, неисправимыми врагами советской власти".
После смерти
Потом была война. Дружба Сталина с Гитлером и не могла быть долгой. Гитлер своего "друга" банально кинул. Потому что тот не успел его кинуть первым. И когда немцы поперли в Союз, про поляков вспомнили.
Прошла амнистия поляков, для создания их же силами "правильной польской армии" для борьбы с фашизмом. Только армия вышла изрядно поредевшая. Польское правительство в изгнании, из Лондона, слала многочисленные запросы в Кремль по поводу того, что к местам формирования польской армии на территории СССР, прибыли не все военнопленные. Люди пропали. Но их потом нашли. Немцы.
Справка "Мемориала":
"13 апреля 1943 года германское радио официально сообщило об обнаружении в Катыни под Смоленском захоронений польских офицеров, расстрелянных советскими властями. По распоряжению немецких властей установленные фамилии убитых стали зачитываться по громкоговорителям на улицах и площадях оккупированных польских городов. 15 апреля 1943 года последовало официальное опровержение Совинформбюро, согласно которому польские военнопленные летом 1941 года были заняты на строительных работах западнее Смоленска, попали в руки немцев и были расстреляны ими.
25 сентября 1943 года Красная Армия освободила Смоленск. Только 12 января 1944 года была создана советская "Специальная комиссия по установлению и расследованию обстоятельств расстрела немецко-фашистскими захватчиками в Катынском лесу военнопленных польских офицеров", председателем которой назначили академика Н.Н.Бурденко. 26 января 1944 года газета "Известия" опубликовала официальное сообщение "комиссии Бурденко", согласно которому военнопленные поляки, находившиеся летом 1941 года в трех лагерях западнее Смоленска и оставшиеся там после вторжения германских войск в Смоленск, были расстреляны немцами осенью 1941 года.
Для "легализации" этой версии на мировой арене СССР попытался использовать Международный военный трибунал (МВТ), судивший в 1945-1946 годах в Нюрнберге главных нацистских военных преступников. Однако, заслушав 1-3 июля 1946 года показания свидетелей защиты (представленных немецкими адвокатами) и обвинения (представленных советской стороной), ввиду очевидной неубедительности советской версии МВТ принял решение не включать катынский расстрел в свой приговор в качестве одного из преступлений нацистской Германии.
Советский Союз признал вину только через полвека после казни пленных польских офицеров - 13 апреля 1990 года было опубликовано официальное заявление ТАСС о "непосредственной ответственности за злодеяния в Катынском лесу Берии, Меркулова и их подручных", а сами злодеяния квалифицировались в нем как "одно из тяжких преступлений сталинизма". Тогда же президент СССР М.С.Горбачев передал президенту Польши В.Ярузельскому списки расстрелянных польских военнопленных (формально это были списки-предписания на отправку этапов из Козельского и Осташковского лагерей в распоряжение УНКВД по Смоленской и Калининской областям, а также список учетных дел убывших военнопленных Старобельского лагеря) и некоторые другие документы НКВД.
14 октября 1992 года, по распоряжению президента России Б.Н.Ельцина были обнародованы и переданы Польше документы, изобличающие руководство СССР в совершении "катынского преступления".
25 августа 1993 года президент России Борис Ельцин со словами "Простите нас" возложил венок к памятнику жертв Катыни на варшавском мемориальном кладбище "Повонзки".
Нерешенная трагедия
Все. Все? А все ли? Вышло так, что Катынь признали, но официального признания нет. Как бы считалось, что все уже и так ясно. Однако, со времен Ельцина у нас многое изменилось. И отношение к Катыни в том числе. И если б только к Катыни.
"Мемориал" направил в главную военную прокуратуру (ГВП) заявления о реабилитации 16 из расстрелянных в Катыни и в Калинине в 1940 польских военнопленных.
По закону, прокуратура обязана либо выдать справку о реабилитации, либо составить заключение об отказе в реабилитации и направить его в суд. Однако, вопреки закону, прокуратура не дала ни одного из предусмотренных законом вариантов ответа.
Напомним, что в результате удовлетворения Президиумом Московского городского суда надзорных жалоб Международного общества "Мемориал" на отказы Хамовнического районного суда Москвы рассмотреть десять заявлений "Мемориала" об оспаривании решений Главной военной прокуратуры (ГВП) РФ, которая отказалась рассмотреть по существу обращения "Мемориала" о реабилитации 16 польских военнопленных-жертв Катынского преступления, Хамовнический суд спустя почти 2 года был вынужден принять эти заявления к рассмотрению.
К настоящему времени семь из этих дел уже рассмотрены. Судьи И.В.Тюленев и И.В.Кананович 25 декабря 2008 г. и 22 января 2009 г. отказали в удовлетворении заявлений "Мемориала" с требованиями, во-первых, признать незаконными отказы Главной военной прокуратуры (ГВП) РФ рассмотреть по существу обращения "Мемориала" о реабилитации польских военнопленных, расстрелянных весной 1940 г., и, во-вторых, обязать ГВП либо выдать справки о реабилитации, либо составить заключения об отказе в реабилитации и направить эти заключения в суд в соответствии с Законом "О реабилитации жертв политических репрессий".
6 февраля 2009 года судья Хамовнического районного суда Москвы Павлюкова в очередной раз отложила назначенные ею судебные заседания по трем заявлениям Международного общества "Мемориал" об оспаривании решений Главной военной прокуратуры (ГВП) РФ, которая отказалась рассмотреть по существу обращения "Мемориала" о реабилитации трех польских военнопленных-жертв Катынского преступления.
Александр Гурьянов, руководитель Польской комиссии общества "Мемориал", считает, что затягивание вопроса о реабилитации со стороны ГВП является не законным.
"Они не дают решения. Ни отказа, ни соглашения. Суд ведет себя похожим образом. Что это - "корпоративная правоохранительная солидарность" или какая-то установка понять невозможно. Но это факт".
По словам Гурьянова, в начале 90-х в России факт репрессий признали. Но юридически это не было оформлено. После заявлений Горбачева и Ельцина этот вопрос, казалось, был решен.
Сейчас же действия судов и военных правоохранителей больше похожи на затягивание процесса. Они не выносят решения о реабилитации. Но они и не дают отказа.
В случае официального отказа со стороны ГВП у нас была бы возможность идти далее по надзорности. Вплоть до военной коллегии Верховного суда. И там уже были бы обязаны принять решение. Не оценить работу ГВП и судов, а вынести решение о реабилитации. В случае отказа обращаться в Европейский суд по правам человека. Для принятия решения о реабилитации имеется достаточно документов и оснований. Но это уже был бы сильный удар по имиджу России. В настоящее же время ситуация затянута, хотя все структуры убеждают нас в том, что эта, на наш взгляд, казуистика необходимая законная процедура. Это длиться уже 3 года" - рассказывает Александр Гурьянов. "Если эти люди будут реабилитированы, по Российскому законодательству, то в принципе обращаться в Европейский суд и не зачем. Нет оснований. Потому что национальное законодательство выполнено.
И тогда у людей, которые хотели бы обращаться в европейский суд выбивается единственный козырь. Потому что основанием обращения в Европейский суд нарушение национального законодательства. Ведь отказ в реабилитации, как мы считаем это нарушение нашего национального российского законодательства.
В 90-х годах решение о реабилитации было принято, но оно не было юридически оформлено. Все так и посчитали, что по сути, по духу того что происходило, решение о реабилитации было принято. Людей расстреляли по постановлению политбюро. И когда объявилось это постановление политбюро с запиской Берии, это стало доказательство политического мотива.
И ГВП тогда собиралась их реабилитировать. В состав следственной бригады, которая занималась этим делом, был внедрен специальный человек, специальный прокурор, который должен был составлять справки о реабилитации. Это большая механическая работа. Речь идет о 15 или 22 тысячах человек.
Потом, возможно, кому-то показалось, что весь этот процесс слишком много возни. И какой-то замглавного военного прокурора тогда сказал, что пока мы этим не будем заниматься, а потом уже всех реабилитируем списком. И тогда всем казалось, что это действительно скоро все решиться. Но вышло некоторое "правовое невежество".
Потому что тот замглавного прокурора сказал, что реабилитировать списком, а в закон не посмотрел. А закон не предусматривает возможности реабилитировать списком, только по отдельности каждого человека. К тому же польские родственники тех погибших людей и не добивались ничего. Несколько человек, кто добивался, те справки о реабилитации получили.
Сейчас же, если ГВП откажет в реабилитации, и выполнит предусмотренную для этого случая в законе процедуру процедуру отказа, и составит заключение об отсутствии оснований о реабилитации, это заключение ГВП обязана отправить в суд, причем в строго определенный в нашем случае это будет московский окружной военный суд.
Если это случится, дальше можно прогнозировать, что, конечно же, этот суд подтвердит это отсутствие оснований для реабилитации. Но уже вынесет решение по этому вопросу о достаточности ли не достаточности оснований для реабилитации. Ведь до сих пор судов было много, судьи занимались этими основаниями, но вынести решение права не имели не было полномочий.
Если представить, что ГВП выполнит все, что предписано законом, составит заключение и отправит его в московский окружной военный суд, который конечно же подтвердит заключение прокуратуры, тогда мы будем обжаловать решение в Верховном суде. В Военной коллегии. И там уже будут вынуждены рассматривать вопрос о достаточности или не достаточности оснований для реабилитации.
И им будет затруднительно выносить решение о не достаточности оснований. Учитывая гигантские репутационные потери в мире.
Кроме этого, такое решение мы уже сможем обжаловать в каком-либо международном суде. Например, в Европейском суде по правам человека.
Но для этого надо вступить на этот путь. Чтобы решение было в Верховном суде по закону на этот путь может и должна вступить ГВП. Даже заявители, которые подали заявления о реабилитации не имеют права на что-то влиять. Инициировать рассмотрение в суде отказа в реабилитации имеет право только прокуратура.
Но они этого не делают. Хотя это не только их право, но и их обязанность. И для того, чтобы этого не делать , они изобретают всяческие уловки, которых нет в законе. И пока мы только занимаемся обжалованием этих уловок в судах, но суды заявляют, что это никакие не уловки, что это, якобы и есть суть закона.
Такая у них "правоохранительная солидарность". Тот же Хамовнический суд всякими способами, с разной казуистикой, пытается доказать, что вот в законе все именно так и есть. Хотя в законе этого нет. Это длится годами...
Потерянные основания для расстрела
Опять поговорил с Александром Гурьяновым. Последние вести с "судебных полей" - никакие. ГВП отстаивает позицию, что реабилитировать казненных поляков можно только на основании решений о расстреле, составленных тройками, на каждого человека лично. Но таких личностных справок нет. Или их прячут. Или их уничтожили тогда, при Хрущеве.
Тем не менее, доказательств того, что эти люди были убиты достаточно. Но этот "сучок", что у ГВП нет (как она заявляет) личностных решений о казни, является по мнению прокуратуры архиважным.
Итог, как объяснил мне Груьянов, выходит, что ГВП признает, что перед войной в были расстреляны тысячи польских пленных, но "это были какие-то люди, а какие не известно", так как в наличии нет решений троек. Все. Гейм овер. Кажется. Мы признали в 90-х факт казни. Сейчас мы хотим признать, кого убили. Мир изменился?
Неудобновсплывающая трагедия
Война не окончена пока не похоронен последний солдат? А окончена ли война, пока не установлено, за что этого солдата убили? В плену. Невзирая на мировые соглашения о военнопленных, еще времен Первой мировой. Не стреляй в прошлое из пистолета, если не хочешь, чтобы из будущего выстрелили из пушки? Мы уже стреляли. И признавали. А теперь задумались признавали ли? Или мы ли? Кто-то говорил о том, что сила признать свои ошибки. В этом мужество. А не в том, чтобы убегать от ответственности в решении. Это изощренный вид равнодушия. Равнодушные не убьют сами, не предадут сами, они просто молча будут стоять и смотреть, когда вас поведут к окопу, поставят на колени, завяжут глаза и кто-то "просто выполняя свою работу" отдаст приказ. Все равно потом не признают... Своих не сдаем?
P.S. Пару слов о судьбе этого материала – небольшая его часть, касающаяся «Мемориала» выходила в газете «30 октября», которую издает «Мемориал» малым тиражом. Далее в похожем на этот вариант виде, статья делалась для одного издания, которое поначалу заинтересовалась идеей (это было еще в мае этого года) и предложило 2 разворота печатаной площади.
Однако материал так и не вышел. Хотя по заданию той редакции он переделывался примерно, минимум, 5 раз. То он был «слишком сложный», потом «слишком мрачный», «слишком большой» и т.д.
Один из вариантов этого текста (уже и не помню какой) «уехал» в распечатанном виде вместе с польским журналистом непосредственно в Польшу.
Им это интересней чем нам? Или мы все еще так и не определились – мы покончили с тоталитаризмом, или… Или, действительно, станция метро «Курская» в Москве это не просто так – «реставрация»? Или реставрация, но не только станции метро?
|
