|
В городском суде Петербурга завершились первые полгода судебных заседаний по делу крупной нацистской группировки. Присяжные ушли на каникулы до сентября, рассмотрев всего четыре эпизода из 20, которые инкриминируются участникам банды. Заседания продолжатся 3 сентября. Планировалось, что осенью суд наконец начнет рассмотрение самого громкого эпизода -- убийства всемирно известного этнографа Николая Гиренко, участвовавшего в судебных процессах против фашистских группировок. Но затянувшееся разбирательство по предыдущим эпизодам нарушает планы.
По версии следствия, банда действовала в Петербурге с 2003 по 2006 год. Ее возглавляли Дмитрий Боровиков и Алексей Воеводин, бывшие члены нацистских организаций «Шульц-88» и Mad Crowd. Покинув ряды этих организаций, деятельность которых была признана судом экстремистской, Воеводин и Боровиков создали свою. Расследование деятельности группы Воеводина--Боровикова заняло более двух лет, в результате на скамье подсудимых оказалось в общей сложности 14 человек: пятеро находятся на свободе под подписку о невыезде, остальные до вынесения приговора -- в следственном изоляторе. Следствие передало в суд 130 томов дела еще в декабре 2008 года, но трое обвиняемых потребовали суда присяжных. Коллегию присяжных сформировали только к концу февраля 2009 года.
Всего обвинение предполагает рассмотреть 20 эпизодов, среди которых семь нападений на людей, восемь убийств, групповые и одиночные ограбления, хранение и распространение оружия, наркотиков, нацистской литературы. Большинство жертв -- иностранцы и представители национальных меньшинств: гражданин КНДР Ким Хен Ик, Сенегала -- Самбо Лампасара, Узбекистана -- Суюнов, цыганская девочка, двое молодых петербуржцев, работавших в том же магазине, что и лидер группы Воеводин. Особое место в списке убитых занимает ученый-этнограф с мировым именем Николай Гиренко. Не все подсудимые участвовали во всех преступлениях, некоторых обвиняют лишь в незаконном обороте оружия и наркотиков. У нескольких подсудимых в августе этого года заканчивается срок содержания под стражей.
Организатором и идейным вдохновителем группировки был Алексей Воеводин (Боровикова милиционеры застрелили при попытке задержания в 2005 году). Непосредственными исполнителями преступлений, по версии следствия, являлись Павел Гусев, Дмитрий Ерофеев, братья Андрей и Алексей Костраченковы, Андрей Малюгин, Роман Орлов, Артем Прохоренко, Сергей Румянцев, Денис Харчев и Ярослав Воробьев. Еще трое -- Андрей Конаков, Евгений Закалистов и Николай Павленко -- обвиняются в пособничестве. Павел Румянцев признан невменяемым и находится в психиатрической лечебнице.
По словам гособвинения, все обвиняемые признают свою вину в той или иной степени, и у прокуратуры нет сомнений в том, что сидящие на скамье подсудимых действительно были членами единой группировки, имевшей четкую структуру и совершавшую преступления, основанные на национальной ненависти и расовых предрассудках. Но доказать именно это -- участие в организованной экстремистской банде -- будет сложнее всего. Лидер группировки Алексей Воеводин, по словам его адвоката, не согласен с предъявленными ему обвинениями, отказались признать вину еще несколько подсудимых.
Адвокаты тех подсудимых, которым грозят самые серьезные сроки -- Воеводина и Прохоренко (ему вменяется убийство Николая Гиренко), в течение этого полугодия не раз пытались внушить присяжным, что никакого экстремизма в действиях их подзащитных нет, что это «несчастные мальчики» из неблагополучных семей, что вообще никому не известно, как они могли попасть под влияние нацистских идей. А убийства могли произойти из-за неосторожности, тем более что преступления на почве расовой ненависти, по мнению адвокатов, легко спутать с бытовым хулиганством.
На судебных заседаниях в течение этого полугода царила своеобразная атмосфера. Подсудимые, особенно Воеводин, откровенно и неприкрыто пытались агитировать присяжных за свои идеи -- рассуждали о «засилье негров в Америке», о своих жертвах говорили «эти черные» или «эти нерусские», пытались убедить присяжных, что потерпевшие якобы были торговцами наркотиками. Судья не всегда их останавливал -- возможно, просто не успевал а, возможно, считал, что такое поведение еще убедительнее подтверждает обвинение. На одном из июльских заседаний подсудимый Прохоренко потребовал от судьи не предъявлять присяжным вещественные доказательства в виде фотографий с места убийства молодых петербуржцев и сами орудия убийства: как заявил Прохоренко, демонстрация присяжным этих предметов -- «попытка давления на них».
Публика, присутствовавшая на заседаниях, неоднократно устраивала скандалы. По поводу недопустимого поведения отдельных слушателей и отношения к ним судебных приставов, которые должны следить за порядком, адвокаты потерпевших дважды обращались с протестными письмами в адрес главного судебного пристава Петербурга и председателя городского суда. Дело в том, что периодически на судебные заседания приходят молодые люди, которые откровенно демонстрируют нацистский «прикид» -- шнурованные ботинки, бриджи цвета хаки на подтяжках, покрытые татуировками с нацистской символикой руки и бритые головы. В начале июля в зале появился молодой человек в коротких шортах с фашистской свастикой на пряжке ремня, с изображением свастики на оголенных икрах. Слушался эпизод об убийстве двух молодых петербуржцев, и в зале присутствовали их родители. На вопрос адвокатов со стороны потерпевших к судебным приставам -- почему они пропускают в здание городского суда людей, демонстрирующих нацистскую символику -- судебные приставы развели руками и заявили, что в их обязанности входит только проверка документов. Пока письма адвокатов остались без ответа.
Но самое интересное выясняется из показаний подсудимых. Из их слов становится понятно, что реально эта группировка была значительно больше, а на ее счету куда больше эпизодов, чем им инкриминируется в ходе данного дела. В показаниях всех подсудимых, когда они рассказывали об эпизодах убийства гражданина Северной Кореи, о нападении на гражданина Сенегала, постоянно мелькают некие неизвестные персонажи. Иногда звучат их имена, иногда клички, но никогда -- фамилии. Все участники группы утверждают, что не были с ними знакомы, видели первый раз. В результате таких «незнакомцев» и «перворазников» набирается примерно столько же, сколько сидит сейчас на скамье подсудимых. Кроме того, уже не раз в признательных показаниях звучал рассказ о нашумевшем убийстве таджикской девочки Хуршеды Султоновой, о других убийствах, обвинения в которых предъявлены совершенно другим людям, якобы не имевшим отношения к банде. Каждый раз судья останавливает рассказ и говорит, что эти эпизоды не имеют отношения к данному судебному разбирательству, что по ним уже осуждены другие.
Особенно показательным стал эпизод с убийством двух молодых людей -- Ростислава Гофмана и Алексея Головченко. Сейчас, по версии, растиражированной некоторыми СМИ, считается, что они тоже состояли в банде, но не участвовали в ее акциях. А из допроса подсудимых становится очевидным, что никакого отношения к бандитам, их идеологии и действиям ни Гофман, ни Головченко не имели. О том, что Гофман якобы был участником Mad Crowd, всем участникам группы было известно исключительно со слов Воеводина, которому и принадлежала идея убить Ростислава Гофмана. Тем более что на следствии по делу Mad Crowd фамилии этих молодых людей ни разу не прозвучали ни в материалах следствия, ни в показаниях подсудимых. Но, похоже, Ростислав Гофман действительно интересовался делами Воеводина, с которым работал охранником в магазине «Здоровый малыш». Именно Воеводин рассказал остальным участникам группы, что Гофман, похоже, знает об убийстве Хуршеды Султоновой, считает это делом рук Воеводина и его друзей и за это его стоит убить.
|
