|
Борис Абрамович Березовский из человека давно уже превратился в природное явление. От колебаний этого поля растут или падают биржевые котировки, сменяются правительства, останавливаются и начинаются войны. Или все это блеф, гениальный пиар и наша страсть к демонизации? За ответом корреспондент "МН" Михаил Шевелев обратился к генеральному директору "ЛогоВАЗа" Юлию Дубову - крупнейшему специалисту по Березовскому, автору книги "Большая пайка" - единственного в отечественной литературе опыта художественного осмысления этого интересующего всех персонажа.
- Давно вы занимаетесь Березовским?
- Двадцать восемь лет. Когда в 1972 году я пришел работать в Институт проблем управления, он был вторым человеком, которого я там увидел. Первым был, естественно, начальник отдела кадров, а дальше путь лежал в комитет комсомола, и там я встретил Березовского. "Так, - сказал он. - Ты откуда? Это страшно интересно!" В следующий раз я его увидел через год...
- Чем вы там управляли, в этом институте?
- Всем. От летающих тарелок до летающих ракет. Плюс стандартная жизнь советского НИИ - колхозы, базы, советы молодых ученых, диссертации, романы...
- А какая-то коммерческая жизнь уже начинала в то время теплиться?
- Был железный советский принцип: ты - мне, я - тебе. Чем мы располагали? Только нашим мнением о чужих диссертациях. Мы не то чтобы поставили это дело на коммерческую основу - и слова-то такого тогда не было, - но оказывали помощь перспективным людям, а они потом бывали нам благодарны.
- Когда слово "коммерция" все-таки прижилось, этот принцип - вкладываться не во что-то, а в кого-то - сохранился?
- Деньги сами по себе, во-первых, неинтересны, во-вторых - это не самая выгодная инвестиция.
- А каким образом в поле вашего зрения попал "АвтоВАЗ"?
- Спасибо советской науке. Она требовала, чтобы к каждому теоретическому исследованию прилагалась бумажка с описанием, какую практическую пользу все это несет народному хозяйству. Борис выбрал ВАЗ. Это было то место, где тогда сходилось все - машины, связи, люди... Ну, слово "распредвал" вам что-нибудь говорит?
- Не сыпьте соль на раны.
- Вот. Со стороны Березовского это была гениальная ставка. Когда он писал докторскую, то проводил в Тольятти шесть дней в неделю.
- Дальше бизнес пошел самотеком?
- Дальше пришел Михаил Сергеевич и сказал: у нас теперь будет свобода.
- Но тот слой, то поколение, из которого вырос российский бизнес, он бьи готов к своей судьбе?
- Слой и поколение сидели тихо и ходили в кино по субботам. Но на их жизнь выпал Михаил Сергеевич, который пришел и напомнил, что социализм - это строй цивилизованных кооператоров. Это было, как команда "фас!".
- Не жалко было расставаться с наукой?
- Жалко. Я, например, перестал думать о науке только где-то году в девяносто пятом. А Борис до сих пор числится научным сотрудником в Институте проблем управления.
- Он обещал стать крупным ученым?
- Мы с ним работали в одной области, которая называется "принятие решений", это часть прикладной математики. Трудно сказать, что было бы дальше... мы теперь практики...
- Если верить вашему описанию, то остается полной загадкой, как этот человек-неорганизованный, необязательный, заполошный, вечно все путающий и всюду опаздывающий - может чем-то руководить.
- Все правда, он больше пяти минут ни думать, ни говорить на одну тему не может. Это стихия. Что-то прогнозировать, рассчитывать, планировать, работая с Борисом, - пустая трата времени.
- А в чем тогда его сила?
- В системном мышлении и интуиции. Это не от учености, это от Бога.
- А кто исполнители этих озарений?
- Есть люди. Главный, я думаю - Бадри Патркацишвили, которого он нашел тоже на заводе.
- Как он их находит?
- Он влюбчивый. Он проникается такой искренней симпатией к человеку, что это подкупает мгновенно. Но может и разлюбить. Для этого много не надо - один раз украсть, один раз предать.
- А сам может предать?
- Думаю, да. Ради высшей цели.
-Убить?
- Не знаю, не пробовал. Думаю, нет.
- Он знает имена тех, кто пытался его убить в 94-м?
- Думаю, знает. И не забудет. Другое дело, что хорошая память и немедленные действия - не обязательно одно и то же.
- А каковы вообще побудительные мотивы всей бурной жизнедеятельности Березовского- личные, корыстные, идеологические?
- Он сам любит чью-то цитату: смысл жизни - это экспансия. Я вынужден с этим согласиться.
- Трудно спорить, глядя на происходящее.
- Я не хочу сказать, что он не делает плохого. Но от других людей, совершающих предосудительные поступки, отличается тем, что знает, что делает, зачем и никогда не лицемерит. И этим очень симпатичен.
- Способен на жестокие поступки?
-Да.
- И тоже может в этом вслух признаться?
- Только если это будет целесообразно.
- Почему вы решили описать его в художественном произведении? Разве живые мемуары с подлинными именами не были бы гораздо интереснее?
- Я хотел написать не просто историю "ЛогоВАЗа", а нечто большее - я хотел рассказать, что вообще происходило с людьми, попавшими в мясорубку русского бизнеса. Я довольно много знаю.
- Березовский читал рукопись перед публикацией?
- Боже упаси. Если бы рукопись попала к нему в руки, книга никогда бы не вышла.
- Запретил бы?
- Потерял бы.
- А что сказал, прочитав?
- Говорит, понравилось, только дочитать, по-моему, никак не может. Всего ничего прошло - год... Уже Павел Лунгин скоро начнет фильм снимать.
- Исполнителя главной роли обсуждали?
- Пока единственное, что нам пришло в голову, - Аль Пачино.
- А продолжение книги последует?
- Про революционный период я все, что хотел, написал. Дальше? Должно что-то произойти...
-То, что происходит сейчас с вашим главным персонажем, - недостаточно?
- Это любопытно.
- Логика его нынешних действий вам понятна?
- Думаю, что да. Это та самая экспансия, но она никогда не происходит линейно: сейчас происходит сжатие, потом будет расширение.
- Ничего себе сжатие. Последнее письмо президенту больше похоже на атаку.
- Значит, расширение началось.
-Полюбил Борис Абрамович Владимира Владимировича, а теперь разлюбил?
- Я не думаю, что это навсегда. Сбежались, разбежались... это не личностный конфликт, а конфликт интересов. Бориса сейчас интересуют совсем другие вещи.
- Все замерли.
- Русская национальная идея.
- Говорите скорее.
- Ну, он все-таки человек научного склада. Если возникла какая-то задача - надо сначала посмотреть, что по этому поводу думают умные люди. Я знаю, что он в последнее время много читал из классической русской философии, Бердяева особенно. Что вообще такое национальная идея? Это точное понимание тенденции развития. В той манной каше, в которой мы сейчас живем, это сделать непросто, но вопрос решаемый.
- Он верующий человек?
-Да.
- Православный?
-Да.
- Не боится он разговоров про то, что не с таким отчеством надо задумываться над русской национальной идеей?
- Нет. Вообще "боится" - это немного не про него. У него предел пугливости выше обычного, его очень трудно превзойти.
- И воевать с Кремлем не боится?
- Никакой войны нету, уверяю вас. Была бы - в ход пошел бы настоящий компромат. Кто-то сомневается, что он где-то лежит? Но я твердо знаю, что это напрочь не зависит от его отношений с президентом или его администрацией: ни при каких обстоятельствах Борис не обнародует эти документы, если будет знать, что это реально взорвет страну.
- Спаситель отечества?
- Нет. По своим психологическим данным он - преобразователь мира.
- Макиавелли?
- Скорее Наполеон или Владимир Ильич Ленин, поскольку истинный преобразователь мира выходит за национальные рамки.
- Для вас Березовский, безусловно, положительный герой. А для большинства в стране - исчадие ада.
- Для большинства он - фантом, миф, вроде грифона с лошадиной мордой. Год назад в Карачаево-Черкесии на собраниях избирателей меня спрашивали: как вы можете находиться рядом с человеком, который у всех все украл? Я попросил подняться тех, кто может конкретно сказать, что у него украл Березовский. Никто не поднялся.
- А то, что происходило на ОРТ во время предвыборных кампаний, - разве не грех?
- Грех. Ну и что? Он разве единственный грешник? И самое главное, он свои грехи не выдает за добродетель.
- Березовский, по вашим словам, нетрусливый человек. А быть другом Березовского при нынешних обстоятельствах не страшно?
- Что же мне теперь, перестать говорить то, что я думаю, и бежать куда-нибудь? Мне было бы стыдно. А я стараюсь не вызывать у себя отрицательных эмоций.
- Это важно для успеха бизнеса - чтобы вокруг были друзья?
- Не обязательно. Был такой миф - о дружбе в советской стране, о нашей единственной подлинной ценности. Я не знаю ни одной компании, которая не развалилась.
- А ваш и Березовского круг?
- А ведь не осталось никого... кого-то рядом, кого-то просто физически не .осталось, кого-то в друзьях. Не то чтобы он чувствует себя от этого несчастным или ущербным, но происходит обычная вещь: добиваешься чего-то, стараешься, вкладываешься, а потом выясняется, что пришло к тебе не совсем то.
|
