|
От ред. FLB: На днях один из наших редакторов Агентства федеральных расследований участвовал в семинаре, организованном Фондом защиты гласности для молодых журналистов, которые решили специализироваться на журналистских расследованиях. Общая тема семинара – «Практика защиты от произвола судебных и правоохранительных органов». Общий вывод трехчасового разговора, построенный на печальной практике коллег – не утешителен. Журналист, как правило, остается один на один с правоохранительными монстрами, которые, никогда не признают своих ошибок. Помочь могут только правозащитные журналистские организации, но кто к ним прислушивается…
Еще один поворот этой темы затронул в своем интервью газете «Труд» секретарь Союза журналистов России Леонид Никитинский. В последнее время журналистам, пишущим на острые, неудобные темы, стало вдвойне тяжелее работать. Дело в том, что «герои» негативных публикаций, как правило, люди богатые и сановитые, научились натравливать на неугодных журналистов следователей и судей. На их языке это называется «стимулировать процесс».
«Не стреляйте в журналиста!»
Беседа редактора правозащитного журналистского сайта «Пресс-атташе.ru» Андрея Николаева с секретарем Союза журналистов России, обозревателем «Новой газеты» Леонидом Никитинским.
Сенатор Владимир Слуцкер видит спасение в жесткой цензуре
«Комитет защиты журналистов, базирующийся в Нью-Йорке, недавно опубликовал «Индекс безнаказанности» – список стран, в которых происходят и не раскрываются убийства журналистов. В новом рейтинге Россия оказалась на девятом месте сверху. А накануне саммита «двадцатки» в Лондоне британский МИД опубликовал доклад, в котором также критикуется ситуация со свободой слова в России, а глава внешнеполитического ведомства Дэвид Милибенд обвинил нашу страну в том, что она не обеспечивает безопасности журналистов. Оправданы ли подобные обвинения?:
Андрей Николаев: Леонид, почему многие преступления против журналистов не доходят до суда и редко заканчиваются обвинительными приговорами?
Леонид Никитинский: Да потому что у нас раскрываются и доказываются в суде далеко не все преступления, в том числе и те, что совершаются против журналистов. Что же касается убийств представителей СМИ, нападений на них, то часть таких дел вообще к нашей профессиональной деятельности не имеет никакого отношения. Иногда это является результатом коммерческих разборок вокруг газет, журналов, телеканалов, или причины лежат чисто в бытовой сфере. Не берусь оценивать, но, наверное, значительная часть подобных случаев вообще не связана с журналистской профессией.
Что касается остальных, я бы сказал, знаковых дел, то и здесь мы имеем дело с разными историями. Хотя и тут очень трудно судить, ведь многие уголовные дела так и не расследованы и мы не можем опереться на законный приговор суда. Но, на мой взгляд, журналиста решаются убить обычно в том случае, когда у него есть какая-то секретная информация, что бывает достаточно редко. Мне думается, именно так было с Юрием Щекочихиным, который действительно владел очень важными данными и, судя по всему, намеревался их обнародовать. Но окончательная точка в деле до сих пор не поставлена, коллеги журналиста требует тщательной проверки всех материалов дела. То же можно сказать и об убийстве Пола Хлебникова, который, видимо, также имел такую эксклюзивную информацию. Есть еще ряд подобных историй.
Но чаще всего, как это было в случае с Анной Политковской, а недавно, наверное, с адвокатом Станиславом Маркеловым и журналистской Анастасией Бабуровой, - это, скорее, показательные террористические акты. Та же Аня Политковская все, что знала, тут же рассказывала на страницах газеты. Поэтому причин убивать ее как носителя некой секретной информации не было. Это именно показательная акция.
- Вы старшина Гильдии судебных репортеров. В связи с этим хотелось бы узнать, насколько опасно сейчас писать об острых делах, да и вообще, заниматься журналистскими расследованиями, особенно в отношении высокопоставленных особ?
- Думаю, не очень опасно. По той простой причине, что наши публикации, как правило, никому не приносят неприятностей. Приведу конкретный пример. Я писал о бесчинствах милиции в Курске – убийствах, изнасилованиях, грабежах, пытках. Все это было доказано. К тому же там милиционеры избили сына местного олигарха, и тот через свою газету развязал настоящую войну с тамошними «стражами порядка». В частности, сумел добыть копии материалов, свидетельствующих о том, что начальник УВД Курской области занимается махинациями с недвижимостью. Мы все это опубликовали, а результат – ноль, полное молчание. Почему он должен нас бояться, и какой смысл нас убивать?
И это лишь один из многих примеров. В газетах печатается много материалов, по следам которым, надо кого-то снимать с работы, , судить, привлекать к ответственности. Но ничего не происходит. Поэтому реально мы никакой опасности ни для кого не представляем, и все это прекрасно понимают. Конечно, такие материалы кого-то раздражают, бывают эксцессы, но системного преследования журналистов все-таки нет.
- Тем не менее, если вспомнить даже такие недавние дела, как убийство сотрудника химкинской газеты «Гражданское согласие» Сергея Протазанова или жестокое избиение гендиректора медиа-холдинга «Взгляд» Вадима Рогожина в Саратове, то я бы не согласился с тем, что это не системная проблема. По данным мониторинга, который ведется Фондом защиты гласности, за 15 лет в России погибли свыше трех сотен журналистов. Только в марте этого года зафиксировано 7 нападений на сотрудников СМИ, 6 угроз в их адрес, 47 отказов в доступе к информации, 3 случая изъятия или повреждения фотоаппаратуры, 12 задержаний спецслужбами, предъявлено 29 судебных исков.
- Скорее всего, эти люди вызывали личное раздражение у кого-то из так называемых политиков и бизнесменов. Хотя все равно мы не знаем, почему это произошло – нам не на что опереться в наших рассуждениях. Тем более если и будет известно имя исполнителя того или иного преступления, мотивы организаторов остаются тайной даже для суда. Хотя это все равно ужасно, и обо всех случаях преследований журналистов или нападений на них надо трубить повсюду.
- Недавно Союз журналистов России выступил с заявлением по делу журналиста Олега Лурье, http://www.ruj.ru/2009/090316-2.htm который приговорен к восьми годам заключения за то, что вымогал деньги у члена Совета Федерации Владимира Слуцкера и его жены Ольги, владелицы сети фитнес-центров World Class, за неопубликование компромата на них. Каково ваше отношение к этому делу?
- Мы вместе с Михаилом Федотовым, собственно, и стали инициаторами этого заявления.
Честно говоря, лично я плохо отношусь к Олегу Лурье, поскольку он нанес колоссальный ущерб журналистике как таковой. Подобное поведение бьет по всему журналистскому сообществу. И ведь не секрет, что это не единичный случай. .. Поэтому Союз журналистов России посчитал нужным сказать, что он перестал для нас быть журналистом с той минуты, как потребовал деньги за отказ от публикации.
Журналист имеет право задавать вопросы и собирать информацию для того, чтобы ее обнародовать. И только для этого. Когда же он под видом журналиста собирает компромат, чтобы им кого-то шантажировать, то это подло. Твое дело, заниматься ли этим, если ты работаешь в разведке или промышляешь шантажом, но тогда не надо представляться журналистом. Именно такую мысль мы как раз и пытались довести в нашем заявлении.
Но вот то, что ему дали восемь лет, ни в какие ворота не лезет. Ну максимум – года два, если сравнивать с приговорами по другим преступлениям. Неужели все дело в том, что потерпевший по данному делу является членом Совета Федерации? Подобная жестокость ничем не оправдана.
Это явно показательное дело, что очень опасно, потому что кому-то теперь может прийти в голову выносить столь же суровые приговоры журналистам за любую ошибку. «Дело Лурье» создает плохой прецедент.
Как отмечалось в заявлении СЖР, «мы не хотим, чтобы неадекватно суровый приговор стал инструментом запугивания честных журналистов, смело критикующих тех, в чьих руках сосредоточены власть и деньги».
Но вот, что ещё важно: в ходе суда не была дана всесторонняя оценка этому делу. В частности, не были исследованы факты, изложенные в материалах, которыми Лурье шантажировал Слуцкера. Их следовало бы тоже изучить. Если уж дело расследовалось, то надо было выяснить, что же там правда, а что нет. К тому же заметьте - сенатор не подал ни иска о защите чести и достоинства, ни заявления о клевете. А суд сделал вид, что так и надо, и рассматривал лишь эпизод вымогательства. Разбираться в том, соответствуют ли истине факты, приведенные Лурье, он так и не стал. И эту мысль мы в заявлении СЖР тоже постарались изложить. Журналистское сообщество против того, чтобы подобные дела рассматривались таким образом. Уж коли речь идет о шантаже со стороны бывших представителей нашего цеха, то давайте разбираться и с существом материала тоже.
Может, не случайно он так думал? Доказал ли или нет, я не знаю, но раз уж дело о шантаже рассматривалось в суде, то фактам, изложенным в его материалах, должна была быть дана какая-то оценка.
Тем более что Слуцкер – публичная фигура. Пока Лурье не пришел к сенатору и не потребовал у него деньги за отказ от публикации, то есть пока оставался журналистом, он имел право собирать о нем информацию, проверять, насколько она достоверна, ведь речь идет о человеке, занимающем столь высокий пост в государстве.
Поэтому, на наш взгляд, суду надо было проверить фактическую сторону материалов и решить, правдивы ли они. Кроме того, мы не можем согласиться с сенатором Владимиром Слуцкером, заявившим, что встретившийся на его пути «журналист-вымогатель с ноутбуком ничем не отличается от рэкетира с бейсбольной битой». Для российских журналистов, многократно испытавших на себе и бейсбольные биты, и омоновские дубинки, и многие другие средства затыкания рта, разница очевидна.
В нашем заявлении мы также напомнили позицию Европейского суда по правам человека:
«Пределы допустимой критики в отношении политиков как таковых шире, чем в отношении частного лица», и политик должен проявлять «большую степень терпимости к пристальному вниманию журналистов и всего общества к каждому его слову и действию».
- В прошлом году сенатор Владимир Слуцкер выступил с инициативой, призванной фактически ввести цензуру в Интернете. Возможно, таким образом он хотел бы избежать огласки фактов, изложенных в компромате, составленном Лурье, да и вообще сделать себя неприкасаемым для прессы?
- Сама эта инициатива, на мой взгляд, не самая удачная. Можно предлагать любые меры, но как вы понимаете, с интернетом справиться тяжело, я бы сказал, даже невозможно. Даже по техническим причинам. Или же теперь надо вообще пойти на полицейские меры - запретить «всемирную сеть» и отобрать у всех россиян компьютеры? Либо же перенять китайский опыт и снова опустить «железный занавес»?
Проблема, конечно, есть: да, сегодня Интернет широко используется для распространения непроверенной информации,пропаганды –, насилия, преступности ,порнографии. Бороться с распространителями такой информации нужно, но закрыть-то его нельзя.
Все стараются, с одной стороны, установить цензуру в СМИ, а с другой стороны мало кто к ним сейчас прислушивается. прислушивается, а с другой – ее пытаются задавить. Но, честно говоря, первое меня больше беспокоит».
Беседу вел Андрей Николаев
FLB: Список расправ над журналистами
- В прошлом году избивали сотрудников газеты «Гражданский форум» – главного редактора Юрия Гранина и ответственного секретаря Юрия Слюсарева. Издание приостановило свою работу.
- На Анатолия Юрова из «Гражданского согласия» (Химки) нападения совершались трижды, но прокуратура не возбуждала уголовных дел по этому поводу; преступники не найдены. После третьего нападения Юров обратился с письмом к президенту с просьбой защитить его от беспредела местных властей. Через несколько дней возле офиса редакции неизвестные нанесли ему 10 колото-резаных ран.
- Покушение на убийство главного редактора «Химкинской правды» Михаила Бекетова. Его били, чтобы убить. Бекетов лишился ног и находится в стабильно тяжелом состоянии.
- 4 февраля в своем подъезде избит главный редактор «Солнечногорский форум» Юрий Грачев.
- 7 февраля, также в своем подъезде избит главный редактор регионального уфимского выпуска «Известий» Рустем Губайдуллин.
- 5 марта было совершено нападение на генерального директора саратовского медиа-холдинга «Взгляд» Вадима Рогожина. Он получил множественные рубленные раны головы, в тяжелом состоянии доставлен в 1-ю горбольницу.
- 30 марта скончался сотрудник газеты «Гражданское согласие», 40-летний Сергей Протазанов. За два дня до этого в районе дома 64 на Юбилейном проспекте города Химки на него было совершено нападение; врачи констатировали сотрясение головного мозга и множественные кровоподтеки. Уголовное дело по факту нападения возбуждено не было.
Из обращения председателя Союза журналистов России Всеволода Богданова к министру МВД РФ:
«Что происходит в Химках – в десяти минутах езды от столицы России? Почему до сих пор не расследовано ни одно из нападений на журналистов? Почему не принято действенных мер в отношении тех, кто, как минимум, не способен выполнять своих обязанностей по защите граждан?»
Справка FLB:
Горячая линия по защите прав журналистов.
Тел./факс: (495) 637-44-47
E-mail: [email protected]
|
