|
Однозначного ответа на простой вопрос - сколько же у нас имущества в разных странах - дать никто не может. Оценки разные: минимущество насчитало собственности на 3 млрд. долларов (по балансовой стоимости), английская компания "Пинкертон", которая еще с 1924 года по заданию Совнаркома искала имущество Российской империи, оценивает нашу собственность в 400 млрд. долларов, Счетная палата - в 300 миллиардов.
Заместитель председателя Думского Комитета по собственности Игорь Лисиненко поведал "Итогам" рождественскую историю: "Кандидат в президенты Альберт Гор как-то заявил журналистам, что Россия имеет право требовать от США 25 млрд. долларов. Документы из архива российского МИДа свидетельствуют, что в декабре 1915 года Россия отправила в США золотой залог, чтобы американцы построили завод по производству оружия, который и был построен в штате Коннектикут. Но оружие и порох не поступали в Россию, Америка не вернула и золотой залог. Самое интересное, что российское золото зачтено как взнос США в МВФ". Так что, может быть, попытки сопоставить размеры российской зарубежной собственности и внешнего долга не так бессмысленны, как кажется на первый взгляд.
Не сосчитать
С некоторой натяжкой можно утверждать, что наши внешние долги в 158 млрд. долларов могут быть обеспечены той собственностью, что находится за границей. Недаром МВФ из года в год требует хотя бы посчитать ее, создать реестр имущества. А мы шесть лет как сосчитать не можем. И хотя Минимущество утверждает, что реестр готов "на 95%", президент в последнем указе от 23 октября вновь дает задание правительству "организовать инвентаризацию расположенного за пределами Российской Федерации недвижимого имущества, в том числе находящегося на балансе государственных организаций".
Устроенная властью ревизия скрытых источников дополнительных доходов казны показала, что управление загрансобственностью было крайне неэффективным. Разбираться с зарубежным российским имуществом мешает окутывающая подобные дела пелена повышенной секретности: ведь здесь действуют и МИД, и Управление делами президента, и различные спецслужбы (кому, как не им, разыскивать российское имущество). Даже указы президента, посвященные управлению загрансобственностью, содержат пункты с грифом ДСП (п.5 указа "Вопросы Управления делами президента РФ" от 7 августа).
"Вопросами зарубежной собственности до последнего времени занимались 12 разных министерств и ведомств, - рассказывает "Итогам" член экспертного совета думского Комитета по собственности Сергей Гайдаржи. - Активы АО с госкапиталом каких-нибудь бывших внешнеторговых объединений зачастую "растаскивались" через учрежденные ими дочерние, "внучатые" фирмы". Если взять оборот предприятий различных АО с госучастием России в одной только Англии - 6 млрд. долларов - и сопоставить его с доходами казны от использования зарубежной собственности, картина получится мрачная. "Управделами (на его долю приходилось около 30% российских зарубежных активов. - "Итоги") при Павле Бородине направляло в бюджет ежегодно 900 тысяч долларов", - говорит Игорь Лисиненко. Правда, за прошлый год в бюджет поступило 13 млн. долларов.
"Если где-нибудь в центре Парижа или Берлина стоят неосвещенные дома, требующие ремонта, скорее всего, они принадлежат России", - продолжает Сергей Гайдаржи. Розыск и оформление прав собственности России на имущество на территории других государств - особая статья. "В результате всеобщей неразберихи у нас забирают имущество по решению судов", - говорит г-н Гайдаржи, сталкивающийся с этим на практике. Для подтверждения прав собственности требуется кропотливая работа в архивах, нужно собрать массу документов. Но добраться до архивов, даже в российских министерствах и ведомствах, например, в бывшем МВЭС, - задача очень непростая. Другая проблема - во многих случаях мы теряем имущество (положим, доставшееся по репарациям) по окончании сроков исковой давности. Не успев оформить права, Россия теряет возможность когда-либо это сделать. Иностранные государства не заинтересованы помогать России в розыске (правда, по мнению специалистов, с соответствующими органами иностранных держав можно договориться, подогрев их интерес обещанием льготных ставок аренды в переданных зданиях или их совместного использования). Но даже в тех редких случаях, когда наши партнеры готовы помочь, при оформлении имущества возникает масса проблем. Во-первых, не все страны признали Россию как преемника СССР - этого не сделали, к примеру, Финляндия и Венгрия. И у них были на то основания. Договор 1991 года "О правопреемстве долгов и активов Советского Союза" подписан лишь 8 из 15 бывших республик СССР, а значит, его действие под вопросом. Парламенты Украины и Грузии не ратифицировали соглашение о "нулевом варианте", по которому Россия берет на себя все долги и соответственно все имущество СССР за рубежом. Кстати, воспользовавшись этим обстоятельством, Эдуард Шеварднадзе в последние месяцы вновь поднял вопрос об отчуждении в пользу Грузии части собственности СССР.
Загрануполномоченные
Еще в прошлом году в Концепции управления государственным имуществом были обозначены основные задачи управления зарубежной собственностью: обеспечить подтверждение прав собственности на объекты, находящиеся на территории иностранных государств, выявить и обеспечить доказательство прав собственности России на имущество Российской империи и бывшего СССР, вывести из-под дипломатического статуса не использующиеся по прямому назначению площади загранучреждений, осуществлять постоянный мониторинг состава и состояния зарубежной недвижимости, провести маркетинговые исследования и выработать рекомендации по использованию зарубежного имущества РФ. Понятно, что поиск и оформление имущества объективно могут растянуться на многие годы. Насколько исполнительная власть преуспела в решении других проблем из списка, можно судить по тому, что ровно те же пункты имеются в двух недавних указах президента о совершенствовании управления загрансобственностью.
"С выходом октябрьского президентского указа рост поступлений в казну должен увеличиться", - считает Игорь Лисиненко. По указу все права по распоряжению имуществом и ответственность за его использование переданы МИДу и Управлению делами, которое в августе получило от президента статус федерального органа исполнительной власти. МИД будет заведовать имуществом с дипломатическим статусом (для обеспечения представительских функций страны за рубежом - посольствами и зданиями бывших торгпредств), Управделами через унитарное предприятие "Предприятие по управлению собственностью за рубежом" ("Госзарубежсобственность") должно наладить коммерческое использование избыточного имущества, которое высвободится после размещения представительств органов власти и будет лишено иммунитета.
Надо сказать, что депутаты если и хвалят недавний указ, то как-то сквозь зубы, а некоторые откровенно ругают. Смысл отзывов таков: хорошо, что наконец начата ревизия, сократилось количество органов исполнительной власти, ответственных за управление загрансобственностью, определены полномочные представители России в отношении зарубежного имущества. Но этих представителей никто не признает, говорят депутаты, вдруг президент передумает и назначит завтра других? Их статус нужно закрепить не указом, а законом, как того требуют международные правила. "Закон нужен хотя бы для координации всех спецслужб. Без закона непонятно, кто за что отвечает", - говорит член согласительной комиссии по доработке закона Сергей Гайдаржи.
Резко критикует указ председатель думского подкомитета по управлению зарубежной собственностью Константин Севенард, входящий во фракцию "Единство": по Конституции и закону о правительстве управление федеральной собственностью, в том числе зарубежной, - прерогатива правительства, а не Управления делами. В подготовленном г-ном Севенардом проекте постановления Госдумы говорится, что под действие указа не подпадает собственность госпредприятий, в том числе недвижимое имущество бывших внешнеторговых объединений, которое по факту является государственной собственностью. Но "наибольшее опасение вызывает то, что большая часть недвижимого имущества, находящегося в государственной собственности и пользующегося государственным иммунитетом, по указу президента будет выведена из-под этого иммунитета и передана для коммерческого использования государственному предприятию "Госзарубежсобственность". Таким образом, недвижимому имуществу стоимостью несколько миллиардов долларов будут угрожать все коммерческие риски, связанные с деятельностью одного государственного предприятия, так как управляющая компания отвечает по своим обязательствам всем управляемым имуществом. Кроме того, на данную собственность могут быть обращены взыскания по обязательствам Российского государства..." По мнению Севенарда, в случае банкротства Госзарубежсобственности Россия лишится львиной доли своего имущества за рубежом. По мнению депутатов, кредиторы уже потирают руки. К примеру, по словам Гайдаржи, во многих иностранных государствах власти только и ждут вывода российского имущества из-под иммунитета, чтобы поднять вопрос о налогах на землю, на которой расположены принадлежащая России недвижимость, и пр.
Надо сказать, что в некоторых случаях депутаты несколько сгущают краски: к примеру, утверждения о возможном взыскании с "Госзарубежсобственности" долгов Российской Федерации - явное преувеличение. В отсутствие закона об иммунитете, где, согласно ГК, должна быть прописана ответственность России в отношениях с участием иностранных юридических лиц и государств, действует концепция абсолютного иммунитета. Она зафиксирована в статьях гражданского судопроизводства и Арбитражно-процессуального кодекса: загрансобственность нельзя изымать для обеспечения судебного иска или в результате каких-либо санкций. Исключение составляют некоторые случаи, зафиксированные в законе "О соглашениях о разделе продукции", российско-американском соглашении об инвестициях. К таким исключениям можно отнести и договоры, подобные тому, который Иван Силаев, будучи премьером, подписал от имени правительства с фирмой "Нога", где отказался от иммунитета и указал в качестве гарантии расплаты по поставкам продовольствия все имущество России.
Что касается исключительности прав правительства по управлению госсобственностью, то и здесь депутаты передергивают: согласно Гражданскому кодексу, который выше закона, президент вправе делегировать права по управлению имуществом кому угодно - хоть юридическому или даже физическому лицу. Статья ГК об органах и лицах, которые осуществляют права собственника от имени Российской Федерации, гласит: "В случаях и в порядке, предусмотренных федеральными законами, указами Президента и постановлениями правительства... по их специальному поручению и от их имени могут выступать государственные органы, органы местного самоуправления, а также юридические лица и граждане". Правда, поднять статус "загрануполномоченных", закрепив его в законе, в любом случае лучше, чем утверждать их указом.
Отверженные
В целом депутатов раздражает пренебрежительное отношение к их законодательным инициативам. Нынешняя президентская администрация, как и ее предшественница, предпочитает регламентировать сферу управления загрансобственностью указами и постановлениями правительства. С 1994 года депутаты бьются за то, чтобы иметь хоть какое-то отношение к этому огромному имуществу, - в Думе рассматривалось десять отдельных законопроектов по вопросам управления загрансобственностью. В 1998 году Дума даже пыталась блокировать все сделки с имуществом за рубежом до принятия закона. На согласованный двумя палатами проект закона об управлении загрансобственностью еще Борис Ельцин наложил вето, и вот уж год проект находится в согласительной комиссии.
"Пусть правительство даст хотя бы свою концепцию, мы ее поддержим", - говорит г-н Гайдаржи. Но, судя по всему, ни правительство, ни президент этого делать не собираются. Указы президента окончательно "похоронили" концепцию законопроекта, почти целиком посвященного описанию некоей государственной корпорации в форме агентства, подобного АРКО, которому передается вся загрансобственность. Концепция действительно опасная: ведь имущество передается в собственность агентству, регулируемому еще не существующим законом "О некоммерческих организациях", то есть отчуждается государством в пользу юридического лица. Вопрос о сохранности этого имущества можно уже не задавать.
Президентская концепция на первый взгляд выглядит чуть лучше. Собственником имущества унитарного предприятия "Госзарубежсобственность" остается Российская Федерация. Правда, и здесь полной гарантии сохранности имущества нет: отчуждать его (то есть продавать, дарить и т.д.) с согласия собственника унитарное предприятие имеет полное право.
Некоторые факты свидетельствуют о том, что грядет келейная распродажа российского имущества за рубежом. Утверждая в указе от 7 августа, что переданное Управделами федеральное имущество не подлежит отчуждению, "кроме случаев, предусмотренных законодательством", Владимир Путин через два месяца дает поручение правительству "утвердить порядок отчуждения федерального недвижимого имущества, расположенного за пределами РФ". Здесь указ уже прямо противоречит Гражданскому кодексу: для отчуждения государственного имущества нужен закон, а не постановление правительства. Но, видимо, правительству лень возиться с конкурсами и аукционами, предусмотренными законом о приватизации: ну не любят этого ни в нынешнем правительстве, ни в администрации. Еще один аргумент говорит в пользу нашей версии: президентские указы появились аккурат в то время, когда Мингосимущество готовилось устроить распродажу загрансобственности и оценивало возможные объекты продажи с помощью зарубежных аудиторских фирм.
Что касается законодательства, у депутатов остается последняя надежда: либо писать общий закон об управлении государственной собственностью, либо заниматься предложенным Игорем Лисиненко законом "Об иммунитете". Жаль, что качество этих законопроектов оставляет желать лучшего: все более или менее прошедшие инстанции законопроекты юридически слабо проработаны, а маститые авторы Гражданского кодекса из Центра частного права при администрации президента, судя по всему, не торопятся помогать депутатам. Депутаты в свою очередь не стремятся прописывать в законопроектах четкие процедуры принятия решений, что могло бы ограничить произвол чиновников, и отдают выработку правил игры на откуп исполнительной власти.
Менялись правительства. Большевики отказывались от торговых марок как буржуазного пережитка - это и Смирнов, и Буре, и Фаберже. Сталину собирались отдать большую долю церковной собственности, он отказывался ее принимать.
|
