|
Выдающиеся цитаты из «Концепции курса истории России 1900—1945»
Слова взрослых — руководящая и направляющая сила для сознания будущего электората
Второй год подряд в режиме секретной спецоперации переписываются школьные учебники истории. Утечки, которые случаются время от времени (учителя и ученые ведь не обучались методике защиты информации) вызывают скандалы. Скандалы стихают, а работа по переделке истории для «воспитания гражданина и патриота» — нет.
Прошлым летом школьных преподавателей учили, как надо преподносить детям новейшую историю с 1945 по 2006 год.
В этом году очередь дошла до периода 1900 —1945. И развернулся настоящий детектив.
Неожиданно на сайте издательства «Просвещение» обнаружилась анонимная записка «О концепции курса истории России 1900 — 1945 гг». Главный ее посыл ясен уже из преамбулы: «Основное внимание учащихся предполагается сконцентрировать на объяснении мотивов и логики действий власти». То есть даже не власти периода суверенной демократии, а власти вообще как таковой. Это могло бы быть, конечно, интересным в курсе прикладной психологии или клинической психиатрии, но в курсе истории выглядит просто оправданием любых властных решений, даже преступных.
Зачем вброшена в Сеть анонимная записка? Очевидно, для замера общественного настроения (см. пособия по информационной войне).
Как утверждает редактор и один из авторов будущего пособия профессор Александр Данилов, учебник будет совершенно не таким, как концепция; да и концепция — вовсе не концепция, а вообще какой-то обрывок рабочего материала, никак не рассчитанный на публикацию, так как непонятен без контекста…
— И вообще, ее на сайте уже нет, — сказал нам Александр Анатольевич.
Мы посмотрели — все-таки есть… Больше того — не только не сняли, но ближе к концу прошлой недели еще и подписали материал, который долгое время висел как анонимный. Причем на все звонки с просьбой все-таки назвать авторов нам в издательстве отвечали категорическим отказом, объясняя только, что это труд коллективный.
Коллективный труд теперь (на 5 сентября) подписан так: «Автор концепции курса истории России 1900 — 1945 гг. — доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой истории МПГУ Александр Анатольевич Данилов». Подставили? Подставился? Явки провалены? Или — все так и задумывалось?
Сообщили эту новость Данилову. Он возмутился и сказал, что будет звонить в издательство и разбираться…
Разбираться есть в чем. Анонимная (коллективная, авторская — нужное подчеркнуть) концепция, с которой можно познакомиться на сайте издательства, на самом деле пугает. Потому что это — политтехнологическая концепция.
Предыдущая книга для учителя — по новейшей истории 1945 — 2006 гг. — объясняла сомневающимся, что Сталина, например, можно рассматривать «как наиболее успешного руководителя СССР».
Новый документ — записка «О концепции курса истории России 1900 — 1945 гг». — пропитана идеей изоляционизма. В ней так и написано: «Думается, что для всей истории России характерно то, что в интересах внутренней перестройки периодически возникала актуальность политики изоляционизма». И еще: «В отличие от США, имеющих естественный океанский барьер, отделяющий их от других, России нужен был свой «железный занавес», уберегавший бы ее от европейских противоречий и влияния».
Взаимодополняемость и преемственность двух этих пособий, направленных на переформатирование мозгов будущего электората, как мне кажется, сомнений не вызывает. А технология продвижения этих идей — в стилистике секретной спецоперации — не вызывает сомнений в том, кто заказал историю. Хотя редактор Данилов и сказал, что государственных средств на продвижение учебника не выделено и все это инициатива и проект издательства.
В это даже можно поверить, поскольку курс власти на переписывание истории был обозначен четко еще в прошлом году, осталось просто ему следовать.
Напомним, в конце июня 2007 года в Москве прошла Всероссийская научно-практическая конференция «Актуальные вопросы преподавания новейшей истории и обществознания». Министр образования и науки Андрей Фурсенко и первый заместитель главы администрации президента Владислав Сурков презентовали участникам конференции две книги для учителя: «Новейшая история России 1945 — 2006 гг.» и «Обществознание. Глобальный мир в ХХI веке», тогда только что выпущенные издательством «Просвещение». Только эти — и никаких других. А затем в подготовку учителей истории включился и бывший президент: некоторых делегатов конференции привезли в Новоогарево на встречу с Владимиром Путиным. Путин тогда заметил, что существующие учебники подчас абстрактно и, мягко говоря, противоречиво освещают события, и обнадежил: «Отмечу, что к новому учебному году наши историки и обществоведы получат новые учебные пособия для учителей. Ждем, что в скором времени учебники такого уровня будут подготовлены и для самих школьников» (из стенограммы).
И началось победное шествие еще не написанных учебников по стране: семь региональных научно-практических конференций учителей и преподавателей истории прошли с участием губернаторов и полномочных представителей президента в регионах. Подавалось это как широкое общественное обсуждение с безальтернативной, впрочем, итоговой резолюцией.
Но случился скандал, в который включились и СМИ, и учителя, и представители академической науки — ситуацию удалось переломить: состав авторов учебника расширился, и он в итоге оказался не столь кондовым, как книга для учителя, из которой, кстати, тоже кое-что повычеркивали. Например, по настоянию нижегородских преподавателей была убрана откровенно прославляющая «отца народов» фраза: «Со смертью И.В. Сталина в истории Советского Союза закончилась эпоха штурмового продвижения к экономическим и социальным вершинам».
И вот второй заход. Достаточно нескольких цитат, чтобы понять, почему вокруг новой концепции такая завеса секретности и почему авторы не спешат признаваться в своей причастности к этой работе.
P.S. «Новой» стало известно, что учебно-методический комплекс — книга для учителя и учебник для 11-го класса «История России 1900—1945» — уже написаны, первый тираж должен появиться в декабре.
Совершенно секретно
В издательстве «Просвещение» пока не разглашают список авторов учебно-методического комплекса по истории. Но «Новой» удалось установить фамилии засекреченных ученых.
Вот что рассказал об авторском коллективе редактор Александр Данилов.
Параграфы по дореволюционному периоду писали: Александр Анатольевич Данилов, Людмила Геннадиевна Косулина (Данилов и Косулина — соавторы не одного учебника по истории России); февраль—октябрь 1917 года: Андрей Юрьевич Шадрин, кандидат исторических наук, доцент кафедры отечественной истории ХХ—ХХI веков исторического факультета МГУ им. Ломоносова;
октябрь 1917-го — Валерий Дмитриевич Соловей, МГИМО;
Гражданская война и НЭП — Сергей Алексеевич Павлюченков, доктор исторических наук, кафедра истории МПГУ;
мобилизационная политическая система — Александр Семенович Барсенков, доктор исторических наук, профессор МГУ, автор ряда учебных пособий;
Великая Отечественная война — Михаил Михайлович Горинов, замдиректора Центра научного использования и публикации архивного фонда объединения «Мосгорархив», редактор журнала «Россия XXI» (1993—1996).
Редакторы: Александр Данилов; Александр Филиппов, заместитель директора Национальной лаборатории внешней политики, и Анатолий Уткин, профессор, директор международного учебного центра Института изучения США и Канады РАН.
Людмила Рыбина
Выдающиеся цитаты из «Концепции курса истории России 1900—1945»
«Авторы отказываются от концепции тоталитаризма, как объясняющей события в СССР 30-х и последующих годов. Вместо этого основное внимание учащихся предполагается сконцентрировать на объяснении мотивов и логики действий власти».
«Следовало бы пересмотреть традиционный тезис об отставании России от других стран и народов <…> Россия неизменно отставала в том, что не являлось ее цивилизационной составляющей, а было заимствованным извне <…> Отставание России обычно усматривали прежде всего в несоответствии российских общественных отношений европейскому укладу…»
«…социальная напряженность в условиях трансформации аграрного общества в индустриальное — явление универсальное, но в России оно было отягощено тем, что это была реакция на… европеизацию, начавшуюся на волне «великих реформ» 60-х гг. 19 в».
«…еще одной причиной радикализации общественных настроений и движений стало проникновение в среду интеллигенции… европейских идей».
«…для императора Николая II не было вопроса в том, следует ли проводить реформы. Он понимал их необходимость. Но не в меньшей степени он понимал необходимость постепенности этих преобразований при сохранении основ существующего политического порядка. Он был убежден в том, что отказ от абсолютной монархии, ослабление вертикали власти приведет Россию к катастрофе».
«Сопротивление курсу Сталина на форсированную модернизацию и опасения лидера страны утратить контроль над ситуацией было главной причиной Большого террора».
«Сталин действовал в конкретно-исторической ситуации, действовал (как управленец) вполне рационально — как охранитель системы, как последовательный сторонник преобразования страны в индустриальное общество, управляемое из единого центра, как лидер страны, которой в самом ближайшем будущем угрожает большая война».
«В отношении «претензий» СССР на территории Финляндии, Прибалтики, Бессарабии — с одной стороны, речь шла о территориях, ранее входивших в состав нашего государства; с другой — Сталин создавал в последний момент «пояс безопасности» у своих западных границ…»
«Тема репрессий военной поры может быть показана не только как продолжение политической линии довоенного времени, но и как необходимое средство борьбы с мародерством и паникерством. Средство укрепления трудовой и исполнительской дисциплины».
«…не оправдывая убийства (польских. — Ред.) военнопленных в Катыни, следовало бы отметить, что со стороны Сталина расстрелы в Катыни — это был не просто вопрос политической целесообразности, но и ответ за гибель многих (десятков) тысяч красноармейцев в польском плену после войны 1920 года, инициатором которой была не Советская Россия, а Польша».
Правки «патриотов»
Общественность снова в тревоге по поводу намерений власти заменить нынешнее многообразие учебников истории «единственно верной концепцией». После скандала с печально известной книгой для учителя А. Филиппова не удивительны обличительные комментарии к новой инициативе «О концепции курса истории России 1900 — 1945 гг.».
Хочу начать с того, что на этот раз в основе текста лежит качественная работа. Можно согласиться с автором (авторами?) документа в том, что давно пора взглянуть на историю ХХ века без обличительного пафоса, спокойно и рационально оценить причины ее трагических поворотов. Вызывает уважение и взгляд на всю территорию СССР как на наше общее Отечество — особенно в то время, когда части этого Отечества бомбят и обстреливают друг друга.
Но к большому моему сожалению, вполне достойные части текста перемежаются вещами настолько удивительными для историка, что создается впечатление, будто автора (авторов?) редактировали публицисты вроде Леонтьева. Со страниц концепции с нами словно говорят люди разных профессий и мировоззрений. С одной стороны, мы слышим голос историка, с другой — его то и дело «перебивают» политкомиссары державности. Такое вторжение идеологии в историю и педагогику губительно и может привести к тому, что полезная работа автора (авторов?) и заслуживающие внимания методологические идеи могут быть безнадежно скомпрометированы.
Основной текст документа исходит из концепции модернизации. Это значит, что страны могут опережать и отставать друг от друга в развитии индустриального общества. Но в начале текста этому понятному взгляду брошен решительный вызов: «Следовало бы пересмотреть традиционный тезис об отставании России от других стран и народов, ибо это «отставание» всегда было весьма относительным…
Порой Россия намного превосходила те же европейские страны по важнейшим экономическим показателям (металлургия — в XVIII веке, тяжелая промышленность — в XX), при этом сохраняя специфику своих отношений». Конечно, если под европейскими странами понимать Португалию…
Напомню, что в 1912 г. на душу населения Россия производила 1,5 пуда чугуна и 1,3 пуда стали. Приведу соответствующие показатели по другим странам: Австро-Венгрия (не самое развитое государство Европы) — 2,4 и 3,2; Германия — 16,4 и 15,9; Франция — 7,5 и 6,3; Великобритания — 13,2 и 9,1; Бельгия — 18,2 и 15,9 (Статистический ежегодник за 1914 год. Под ред. В.И. Шараго. СПб., 1914).
Школьный учебник должен быть барьером на пути окончательного погружения страны в варварство, где науку заменяет миф. Это в мифе Российская империя бодро шла в ряду передовых стран, но ей поставили подножку злые революционеры, выполнявшие задание мировой закулисы.
Миф этот позволяет убить сразу двух зайцев (не считая собственно исторической правды): во-первых, воспеть Империю, закамуфлировав ее многочисленные социальные язвы и кризисы;
во-вторых, внушить ученику: все зло от Запада, а особенно — от англичан. Такая теперь политическая конъюнктура — начальство любит Германию и ссорится с Туманным Альбионом. Поэтому, упомянув «основных соперников России на мировой арене», концепция конкретизирует: «(Главным образом, Англии)». «Главной целью Англии, как известно, являлось именно ослабление Германии и России в ходе войны…» Имеется в виду Первая мировая, где, «как известно», Россия и Великобритания были союзниками.
Так что, прочитав учебник, написанный на основании такой сенсационной концепции, ученики могут решить, что в Первую мировую мы с англичанами воевали, а Германия была нашим верным союзником. Германофильство в этом фрагменте текста доходит до того, что участие России в Антанте названо «пособничеством» (то есть российские солдаты, воевавшие на фронтах этой войны, были «пособниками», эдакими предшественниками полицаев и власовцев).
Практический вывод текста — нужно было тогда окружить Россию железным занавесом. Тоже очень актуально. Но хочется напомнить, что речь идет об учебнике, а не об идеологическом памфлете на злобу дня.
Патриот из патриотов, писавший (редактировавший?) эту часть концепции, видит все зло в европеизации, «начавшуюся на волне «великих реформ» 60-х гг. XIX в.». А мы-то, наивные, думали, что форсированная европеизация началась в России при Петре I. Но он-то вполне деспотичен — «наш человек». Европеизация не нравится автору именно в связи с отменой крепостного права. Это многое объясняет в его понимании «самобытной российской цивилизации».
Учеников нужно своевременно предостеречь от знакомства с вредоносными западными идеями: «Еще одной причиной радикализации общественных настроений и движений стало проникновение в среду интеллигенции… европейских идей (в том числе и тех, которые не получили особого распространения в самой Западной Европе)».
После мифологического сюжета, которым в концепции заменена история Российской империи начала века, концепция изложена уже вполне профессионально. Но и этот текст не свободен от политкомиссарского контроля, который выворачивает наизнанку достижения современных исследований сталинской эпохи.
Концепция фактически пытается оправдать Большой террор. Спору нет, у Сталина были противники, оппоненты и враги. Авторы справедливо (хотя для учебника и несколько фривольно, выдавая свою антипатию) пишут: «Популярными в партийной бюрократии были идеи «правых» (Бухарина и Ко), с которыми нужно было вести не только идейную, но и политическую борьбу». Так и хочется спросить: «Вы осознаете различие между политической борьбой и массовыми расстрелами?» Тут же следует формальная отговорка: «Оправдания и объяснения этому, конечно, нет». При этом выше приводилось множество объяснений (что, кстати, вполне допустимо), которые подаются именно как оправдания действий Сталина. А вот «политкорректная» отговорка никак не аргументируется. И потому является формальной. Нужно как-то объяснить учителям и ученикам, почему «нет оправдания».
Но идеологи концепции заняты другим — они сенсационно пересматривают само понятие репрессий: «В учебнике следует, безусловно, оценить масштаб репрессий в годы Большого террора... Было бы правильно, если бы здесь появилась формула, в которую будут включены лишь осужденные к смертной казни и расстрелянные лица». Вот это да!
Если вас арестовали и отправили на Колыму — вы вовсе не репрессированный, а так — турист. Если человека расстреляли — это репрессия, а если он умер в лагере — это совсем другое дело. Как говорится, «сначала лучше помучиться».
«Борьба под ковром» в тексте чувствуется и в вопросе о гражданском обществе. С одной стороны, «формирование индустриального общества в России заметно опережало формирование гражданского общества». Но тут же оговорка от политкомиссаров, которые в духе времени отождествляют гражданское общество со службой Государю:
«Формирование гражданского общества тормозило отсутствие нового истеблишмента, служилого класса».
Суть концептуальных противоречий текста, на мой взгляд, выражена уже в самом его начале. С одной стороны, в концепции «особое внимание уделяется определению сущности национальных интересов России». С другой стороны, «основное внимание учащихся предполагается сконцентрировать на объяснении мотивов и логики действий власти». Но ведь речь идет о школьном учебнике, а не о пособии для молодого карьериста. Кроме власти в стране еще ведь и общество имеется (и не только гражданское). Его мотивы тоже надо бы до учащихся довести. Если власть морит население голодом в 1932 — 1933 гг., то у нее, безусловно, имеются «мотивы». Но если именно им уделять «основное внимание», то «сущность национальных интересов России» будет понята превратно.
Технически проблемы, возникающие с «концепцией», решить несложно. Ее (и, соответственно, будущий учебник) необходимо просто тщательно отредактировать, вымарав идеологические ляпы, которые выглядят чужеродными вставками на фоне остальной работы профессионала-историка. Но вот дозволит ли это «госзаказ»? Ведь если привести концепцию в соответствие с научной логикой, Россия снова станет отставать в процессе модернизации, а сталинский террор перестанет выглядеть благообразно, как и любые массовые убийства людей, тоже, кстати, имеющие рациональные объяснения.
Если авторы стремятся воспитывать Человека, а не чиновника Снежной королевы, то нужно объяснить ученику, почему «рациональный расчет» не всегда оправдан, интересы власти и населения не всегда совпадают, а жизнь человека может перевесить по своей цене тонны металла.
Александр Шубин
Об авторе
Доктор исторических наук Александр Шубин был одним из немногих участников круглого стола в Российской академии наук, обсуждавшего год назад установки на преподавание новейшей истории в школе — ректоров, академиков, профессоров, — кто выступил с прямой критикой концепции.
|
