|
'Президент холдинга 'Газпром' - 'ЛУКойл' - 'ЮКОС' - 'Рособоронэкспорт' - 'Российское молочное производство' - 'АвтоВАЗ' - 'Русский лес' - 'Русский алюминий' - 'Всероссийская золотодобывающая компания' Владимир Владимирович Путин согласился выделить в своем графике время для встречи с президентом Российской Федерации'.
"The Wall Street Journal", США:
«Итак, обладателем главного приза путинской лотереи - ключей от Кремля - объявляется... Дмитрий Медведев. Если ветер вдруг не переменится, что при 'управляемой демократии' представить трудно, то 42-летний юрист из Санкт-Петербурга станет следующим президентом России. Но совершенный вчера Владимиром Путиным выбор наследника трона более никак не проясняет будущее России.
Мы по-прежнему не знаем, кто встанет весной во главе самой большой в мире страны, и как это произойдет. Известно лишь одно - президент Путин сохранит влияние. Назвав имя своего кандидата, российский лидер заявил, что Медведев гарантирует преемственность. С ним согласны инвесторы, желающие продолжения хороших времен: индекс фондового рынка вчера резко вырос. Однако присмотритесь к тому, какой ущерб восемь лет путинизма нанесли российским институтам и свободам, и перспектива тускнеет.
Позитивный имидж Медведеву создается примерно так: вице-премьер и председатель совета директоров "Газпрома" - это, по кремлевским стандартам, молодой либерал без чекистского прошлого (насколько это известно) и яростного неприятия Запада. Вчера некоторые наши друзья даже выразили надежду на то, что Медведев мог бы реанимировать российскую демократию. Жаль, что мы не такие оптимисты.
Самое важное, что нужно знать о Медведеве - это его возраст и преданность боссу. Не будучи одним из силовиков - бывших кагэбэшников - в путинском окружении, он 17 лет верно служил Путину, начиная с их совместной работы в мэрии Санкт-Петербурга. Он руководил избирательным штабом Путина во время президентской кампании 2000 г., занял высокий пост в 'Газпроме', когда Кремль решил использовать энергетического гиганта в политических целях, а затем был назначен ответственным за вложение нефтяных доходов в реализацию приоритетных национальных проектов. В отличие от министра обороны Сергея Иванова, своего главного соперника в негласном состязании за путинское благословение, Медведев никогда и никому не давал понять, что он считает себя равным президенту.
В Кремле источником легитимности Медведева, скорее всего, будет Путин. Действующий лидер России, безусловно, будет действовать из-за кулис. Но он так и не прояснил вопрос о том, намерен ли он сохранить какие-либо формальные полномочия, и какие именно. В последние месяцы Путина, которому всего 55 лет, прочили в 'национальные лидеры' (неясно, какую роль он играл бы при этом в государстве), а также на должность премьер-министра, чьи конституционные полномочия были бы расширены благодаря контролю его партии 'Единая Россия' над Думой. В один прекрасный день он мог выдвинуть свою кандидатуру на пост президента - Конституция запрещает занимать его более двух сроков подряд - или стать президентом возможного Союза России и Беларуси, тем самым, оказавшись выше Медведева. Идея такого союза была недавно воскрешена, а в конце этой недели президент Путин направляется в Минск. Поскольку кремлевский лидер устанавливает правила по ходу игры, каждый из этих вариантов можно считать возможным.
Доброжелатели могли бы объяснить нежелание Путина уйти навсегда тем, что мягким переходом он хочет гарантировать преемственность. Но возможна и менее благосклонная трактовка: Путин просто боится за свою шкуру. Покинув Кремль, Путин станет уязвимым, даже если его преемник - верный соратник. Вспомните, что после коронации Путина в 2000 г. окружение бывшего президента Бориса Ельцина считало его молодым, политически слабым и лояльным. Но именно благодаря этому он и попал на пост президента. Став кремлевским боссом, Путин воспользовался своими почти царскими прерогативами, чтобы избавиться от многих людей Ельцина, приведших его туда.
Сегодня, после ликвидации Путиным части демократических свобод, президент России - гораздо более мощная фигура. Прошедшие в декабре парламентские выборы были наименее свободными с тех пор, как Михаил Горбачев объявил о начале перестройки. Оппозиционные партии были вытолкнуты на обочину политической жизни. То же самое со СМИ: несколько месяцев назад последний из свободных телеканалов РЕН ТВ оказался под фактическим контролем Кремля. Главы регионов назначаются теперь Москвой. Деятельность зарубежных неправительственных организаций была ограничена; выгнали даже Корпус мира. Учитывая то, что слабы и суды, можно сказать, что Путин единолично воплощает власть в России. Неудивительно, что он перспектива отказа от нее заставляет его нервничать.
Чувствительность кремлевского лидера проявилась в ходе недавней парламентской кампании. Путин обрушился на либеральных 'шакалов', чтобы укрепить свои позиции в стране, и ненадолго взял под стражу лидеров оппозиции Гарри Каспарова и Бориса Немцова, которые, по результатам опросов, почти не имеют поддержки.
Централизация власти также угрожает экономическому росту, достигнутому благодаря повышению цен на нефть с 15 до 90 долларов за баррель в годы правления Путина. Проблемы коррупции, социальной сферы, бюрократизма только усугубляются. Несмотря на огромные природные богатства России, темпы ее экономического оздоровления отстают от восточноевропейских.
Вопреки разглагольствованиям о восстановлении порядка и благосостояния после бурных девяностых, путинизм посеял зерна нестабильности. Появление Медведева не дает ответа на фундаментальный вопрос о том, каким будет ближайшее и отдаленное будущее России, а лишь подчеркивает неопределенность».
http://www.inosmi.ru/stories/06/12/22/3498/238328.html
"The Wall Street Journal", США
Редакционная статья, 11 декабря 2007
"The Weekly Standard", США:
Закон о престолонаследии: почему Путин выбрал Медведева
«Все это кажется таким знакомым. Всякий раз, когда Запад выражает оптимизм в связи с тем, что главой российского государства становится европеизированный 'либерал', можете не сомневаться: кто-нибудь обязательно вспомнит о Петре Великом - считается, что именно он вывел Россию из тьмы Средневековья и основал досоветскую империю. Фигура этого царя, чье имя стало синонимом величия России, занимает центральное место в истории российской общественно-политической мысли (на это не повлиял даже тот факт, что Сталин, как известно, обожествлял Ивана Грозного).
Петр прорубил 'окно в Европу', основав город, носящий его имя, создал - впервые в истории страны - регулярную армию и флот для войны со Швецией, и, покончив с 'местничеством', превратил родовую аристократию в военно-бюрократический класс, куда доступ был открыт каждому. Благодаря этому его образ стал символом надежды и реформ для интеллигенции 19 века, которая явно преуменьшала другие, куда более спорные, 'достижения' Петра - превращение крепостничества в настоящее рабство для расширения налоговой базы государства, создание системы внутренних паспортов (это был один из главных упреков Ленина в адрес 'старого режима' - впрочем, советская власть ввела тот же порядок), формирование сверхлояльной царской 'номенклатуры', получившей название 'птенцов гнезда Петрова', огосударствление нарождающейся промышленности, полное подчинение церкви государству, двадцатипятипроцентное сокращение численности населения страны за 44 года его правления, и, что, пожалуй, имело самые опасные последствия, принятие Закона о престолонаследии. Этим актом был упразднен принцип перехода престола к старшему сыну; царь получил возможность выбирать себе наследника по собственному усмотрению. Результатом этого катастрофического решения стали разгул дворцовых интриг и убийств - немало историков рассматривают его как первый камень, сдвинувший с места революционную лавину, обрушившуюся на страну 200 лет спустя.
Что же касается 'просвещенного мнения' Петра о собственных подданных, то он склонен был к таким высказываниям: 'Наш народ - яко дети, неучения ради, которые никогда за азбуку не примутся, когда от мастера [наставника] не приневолены бывают, которым сперва досадно кажется, но когда выучатся, потом благодарят, что явно - из всех не все ль неволею сделано?'
Понимание этого дуализма российской традиции, когда в одном человеке дальновидный технократ сочетается с узколобым диктатором, необходимо для анализа нынешней ситуации в России - особенно если учесть, что новый 'закон о престолонаследии' скорее можно назвать 'законом бега на месте'. В понедельник мы узнали, что новым президентом России станет Дмитрий Медведев. Этот сорокадвухлетний ученый-юрист из Петербурга, ныне занимающий пост первого вице-премьера, явно выделяется среди кремлевских советников Владимира Путина - он единственный, кто не связан с гигантским аппаратом спецслужб КГБ-ФСБ. Его 'назначение' главой государства - а поддержка Путиным кандидатуры Медведева означает именно это - вызвало вздох облегчения у иностранных инвесторов, считающих, что его приверженность рыночной экономике предвещает закат 'государственного капитализма' в стране. При этом как-то забывается, что Медведев, помимо прочего, возглавляет совет директоров 'Газпрома' - государственной корпорации, на долю которой приходится 20% общемировых поставок природного газа.
Специалист по международным отношениям Андреас Умланд (Andreas Umland) отмечает на страницах Washington Post, что при Медведеве, отвергнувшем в свое время коммунизм и поддержавшем перестройку, Россия 'может получить серьезный шанс вновь встать на путь политической либерализации и демократизации'. Лондонская TTimes с похвалой отзывается о его репутации 'сторонника консенсуса' и принимает за чистую монету заявление Медведева о том, что во внешней политике он придерживается 'европейских' взглядов (по российским меркам это можно считать синонимом слова 'слабак'). А Guardian, всего несколько недель назад сравнивавшая Путина со Сталиным, сегодня тоже подключилась к общему хору, отмечая, что его считают 'либералом' и - здесь критерий противопоставления становится заниженным до нелепости - 'не таким ястребом', как Сергей Иванов, другой вице-премьер и бывший министр обороны; до вчерашнего дня он был главным соперником Медведева в борьбе за статус преемника.
Однако довольно бесцветный и 'подхалимский' послужной список Медведева подобного оптимизма явно не оправдывает. (Его единственная яркая черта - пристрастие к тяжелому року; Медведев коллекционирует оригинальные диски Led Zeppelin, Deep Purple, и Black Sabbath). Хотя он и не принадлежит к 'силовикам', приход Медведева к власти скорее сулит укрепление авторитарного режима в России - ведь он всегда был 'бюрократом от политики', остававшимся за кулисами, и взлетом обязан исключительно хозяину. Стоит вспомнить поговорку - в тихом омуте черти водятся.
В 1991 г. Медведев работал экспертом по правовым вопросам в Комитете по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга; ее тогда возглавлял первый демократически избранный мэр Анатолий Собчак в прошлом и нынешний, и следующий президенты были его студентами ( ред.– бред ).
Главой комитета был Путин. В книге 'От первого лица' - сборнике довольно откровенных интервью, который может служить неплохим источником для анализа психологии Путина - президент (тогда он был только что избран на этот пост) признается, что 'чувство локтя' у него возникает с тремя людьми: Ивановым, нынешним директором ФСБ Николаем Патрушевым и Медведевым. Последнему в 2000 г. была поручена организация предвыборной кампании Путина; наградой за труды стало последовавшее годом позже назначение председателем совета директоров 'Газпрома'. Этот пост Медведев сохранил и после того, как в 2003 г. стал главой Администрации президента, и после назначения вице-премьером в ходе вызвавшей столько вопросов перетряски кабинета в 2005 г. В этом же году, как вы помните, состоялся фарсовый 'процесс' над Владимиром [так в тексте. На самом деле - Михаилом - прим. перев.] Ходорковским под предлогом неуплаты налогов, после чего тот отправился в Сибирь, а многомиллиардные активы принадлежавшего ему нефтяного концерна 'ЮКОС' перешли в руки государства.
В связи с этой историей Медведев, отвечавший за реализацию 'национальных проектов', связанных с внутриполитическими реформами, включая судебную, заявил, что суды в России обладают 'подлинной независимостью'. Что же касается других проектов, которые курирует Медведев - по модернизации систем здравоохранения, образования и жилищной сферы - то по мнению большинства россиян они провалились, а вложенные в эти программы средства разворовали коррумпированные чиновники. (Тот факт, что Медведев считает, будто в тоталитарных государствах коррупция отсутствует, вряд ли помогает делу). Кроме того, несмотря на его усилия по решению 'демографической проблемы', уровень рождаемости в стране продолжает катастрофически снижаться.
Даже научный руководитель Медведева в Ленинградском университете признает, что тот воспринимает Путина как 'старшего брата', и даже 'братской' ревности по отношению к нему почти или совсем не испытывает. Достаточно отметить в этой связи, что Медведев, который станет самым молодым главой российского государства после Николая II, сразу же после 'коронации' начал умолять Путина сделать то, что, как все подозревали, он намеревался сделать в любом случае - стать премьер-министром: 'Обращаюсь к нему с просьбой дать принципиальное согласие возглавить правительство России после избрания нового президента нашей страны'. Путин, конечно, примет это назначение, которое фактически сам для себя подготовил, рассчитывая, что ситуация в новой администрации, которая без каких-либо шероховатостей примет бразды правления в марте, будет развиваться по одному из трех наиболее вероятных вариантов.
Первый заключается в том, что его подчиненный так подчиненным и останется, де факто передав премьер-министру все президентские полномочия, в том числе во внешнеполитической и военной сферах - в этом случае тот факт, что Медведев не 'ястреб', а 'голубь' попросту не будет иметь значения. Предоставим коммунисту образца 21 века назвать вещи своими именами. 'Медведев неуверен, слаб. Путин может его полностью контролировать', - полагает высокопоставленный функционер КПРФ Виктор Илюхин.
То же самое можно сделать и по-другому: изменить конституцию, официально сосредоточив в руках премьера больше полномочий - что нетрудно сделать, поскольку фракция 'Единой России' составляет 70% депутатов парламента, обладая конституционным большинством. Проблема с этим вариантом заключатся в том, что он полностью зависит от ответа на вопрос - насколько Медведев сохранит рабскую покорность Путину после того, как официально вступит в должность. Оптимизм Запада относительно либерализма Медведева связан еще и с надеждой, что он окажется политиком 'хрущевского типа': изображающим раболепие, чтобы унаследовать трон, и исправить то зло, что натворил его предшественник. Как заметил недавно Евгений Волк, директор московского отделения аналитического центра Heritage Foundation, 'сохранит ли он абсолютную лояльность по отношению к Путину, или начнет реформы - вопрос весьма серьезный. Дело в том, что в политике абсолютной лояльности не существует. Меняется ситуация, обещания нарушаются. Да и самих людей власть меняет'.
Такое развитие событий исключать нельзя, хотя до сих пор единственное проявление неодобрения статуса-кво со стороны Медведева связано с понятием 'суверенная демократия', сформулированным Владимиром [так в тексте. На самом деле - Владиславом - прим. перев.] Сурковым в качестве определения нынешнего высокоцентрализованного российского государственного строя, и одобренным самим его мрачноватым архитектором. В качестве эвфемизма 'суверенная демократия' относится к той же категории, что и ленинский 'демократический централизм', поэтому, по крайней мере внешне, тот факт, что Медведев считает этот термин контрпродуктивным и воспринимает его использование как неприкрытый пиаровский ход, призванный одурачить людей и найти апологетов на Западе, уже обнадеживает. Однако, выходя за пределы семантических нюансов, он отнюдь не проявляет такую же дерзость.
New York Times приводит такое его высказывание: 'Любой претендент на этот пост должен дать понять, что в случае избрания он ничего не испортит' из сделанного Путиным. Кроме того, в ноябре он заявил на пресс-конференции для иностранных журналистов: 'Парламентская республика - это мое личное мнение - в России неприемлема ни сейчас, ни в будущем. Возможно, через 200 или 300 лет, когда идея демократии будет другой и мы сможем выражать свою волю, не выходя из дома, когда все станет иным... Что же касается текущей ситуации, то модель, которая есть в России, несовместима с парламентской демократией. Россия должна развиваться по такому пути, по которому развиваются крупные государства с сильной президентской властью'.
Существующая, пусть и малая, вероятность, что Медведев вдруг окажется сторонником депутинизации, подводит нас к двум другим вариантам ответа на вопрос, как Путин сможет держать его в узде. Если будущий президент не устроит 'чистку' в правительстве, он окажется в окружении кремлевских 'дядюшек', энергично соперничающих за вожделенный статус 'второго лица' при Путине. Официально Медведев не придает значения фракционной борьбе и интригам внутри исполнительной власти: 'Если вы спрашиваете меня, отражается ли это на нашей работе и тем более на принимаемых решениях, я могу твердо ответить - нет'.
Однако не подлежит сомнению, что бывшие сотрудники тайной полиции, выросшие, подобно своему нынешнему хозяину, в 'инкубаторе' андроповского КГБ, а сегодня изображающие из себя 'слуг народа', будут рассматривать его как бессильного 'дворецкого', и не более того. Среди них - Игорь Сечин, первый заместитель главы Администрации президента и председатедль директоров другой государственной компании-монополиста, 'Роснефти', Сергей Чеместов [так в тексте. На самом деле - Чемезов - прим. перев.], глава государственной корпорации по торговле оружием 'Оборонэкспорт', Николай Патрушев и Виктор Черкесов, руководитель Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков. Гарри Каспаров расценил выбор Медведева преемником, как 'поражение группы Игоря Сечина', что лишь подчеркивает потенциальную опасность со стороны этой фракции, если она не будет нейтрализована. В случае обострения борьбы за власть, которая, по сути, парализует институт президентства, премьер-министр Путин, контролирующий две трети голосов в Думе, сможет воспользоваться своим конституционном правом, и объявить Медведеву импичмент. После этого ничто не помешает ему вернуться на президентский пост.
Еще один возможный вариант связан с тем, что в экономике начнутся неурядицы, и это неизбежно отразится и на позициях 'первого лица'. Экономист Алексей Байер (Alexei Bayer), работающий в Нью-Йорке, изложил в интервью Moscow Times два сценария подобного развития событий в ближайшие месяцы. В рамках первого нефтяные цены останутся высокими, что приведет к раскручиванию инфляции, повышению цен на потребительские товары (за прошедший год уже наметилась опасная тенденция - цены на продукты питания увеличились на 19%) и волне забастовок. Согласно второму - российский нефтяной 'мыльный пузырь' попросту лопнет, и все полетит в тартарары. Байер отмечает: 'Как бы то ни было, новый президент, вступая в должность, вряд ли увидит перед собой цветущий экономический ландшафт. Привержен Медведев либерализму в экономике, или нет, значения не имеет, поскольку период спада - неподходящий момент для осуществления реформ, особенно в России. Вероятнее всего, в качестве ответных мер он введет контроль над ценами и усилит государственное вмешательство в дела частного сектора, что уже делалось в этом году для борьбы с инфляционным давлением'.
Если нечто подобное действительно произойдет, Путин сможет провернуть свой самый головокружительный трюк: убедить российский народ, что кризис не связан с его пребыванием 'на вахте', и что 'отец нации' готов снова встать у руля и вернуть старые добрые времена».
http://www.inosmi.ru/stories/06/12/22/3498/238399.html
Майкл Вайс - заместитель главного редактора журнала Jewcy
("The Weekly Standard", США):
Кто это - с царским скипетром в руках? Владимир Владимирович Путин
«В понедельник мы стали свидетелями выдвижения кандидата в президенты, завершившего многомесячный процесс 'отсечения' конкурентов, маневрирования и закулисных политических интриг. Это решение скорее всего будет иметь далекоидущие последствия для ситуации в мире, и возможно заставит нынешних обитателей Белого дома поломать голову над тем, как на него реагировать.
Если вы подумали, что речь идет о том, как Опра Уинфри (Oprah Winfrey) выступила в роли капитана 'команды болельщиц' на выдвижении сенатора от штата Иллинойс Барака Обамы (Barak Obama), то вы ошибаетесь. Впрочем, оглушительная какофония, сопровождавшая это мероприятие, настолько заполнила американские телеэкраны, что можно было запросто пропустить то, более важное, событие, которое я на самом деле имею в виду - решение президента Владимира Путина поддержать кандидатуру первого вице-премьера Дмитрия Медведева в качестве своего преемника на президентских выборах в марте 2008 г.
В отличие от поддержки, оказанной Обаме знаменитой телеведущей, - ее воздействие нам еще предстоит оценить - путинское 'благословение' по сути гарантирует, что именно Медведев займет президентский кабинет в Кремле. Кремлевские политтехнологи будут обыгрывать это решение - несмотря на то, что мнение российского электората при выборе следующего главы государства фактически не учитывается - как проявление 'демократии в действии', и 'упорядоченную, легитимную передачу власти'. Что ж, насчет упорядоченности сомневаться не приходится. Медведев уже четко дал понять, что выступает за максимально плавный переход высшего поста в государстве от одного человека к другому, мотивируя это необходимостью 'обеспечить преемственность в осуществлении курса, которым идет наша страна уже восемь лет'. Другими словами - вот вам новый начальник, точно такой же, как прежний.
Впрочем, произойдет ли реальный переход власти от одного президента к другому, сказать сложнее.
За последний год мы слышали бесчисленное множество прогнозов относительно того, какой именно из нескольких возможных сценариев задействует Путин, чтобы фактически остаться у власти и управлять страной из другого - уже не президентского - кресла. Медведев не оставил сомнений, что выбран был тот путь, который большинство наблюдателей считало наиболее вероятным. Путин теперь станет премьер-министром: пребывание на этом посту, в отличие от президентского, не ограничено никакими временными рамками.
'Считаю принципиально важным для нашей страны сохранить на важнейшей должности в исполнительной власти - должности председателя правительства Российской Федерации - Владимира Владимировича Путина, - заявил Медведев. - Обращаюсь к нему с просьбой дать принципиальное согласие возглавить правительство России после избрания нового президента нашей страны'.
Это ни в коей мере не означает, что Путин станет 'вторым лицом' при своем давнем политическом соратнике. Сорокадвухлетний Медведев познакомился с нынешним президентом еще в начале девяностых, когда оба работали в мэрии Санкт-Петербурга, и почти наверняка можно сказать, что в их тандеме он будет и дальше играть роль 'младшего партнера' - станет, как заметил один мой московский коллега, 'президентом со всеми конституционными полномочиями английской королевы'.
Теперь в качестве 'обоснованной гипотезы' высказывается мнение о том, что, пока Путин остается главой государства, одной из приоритетных задач нового состава парламента, избранного в начале декабря, в ходе первой сессии станет передача многих президентских полномочий и обязанностей премьер-министру. В настоящее время 'силовые министерства' - Минобороны, МИД, МВД, спецслужбы - напрямую подчинены президенту. Теперь, как ожидается, их передадут в ведение премьера.
Впрочем, как отмечает один московский политолог, реальным признаком того, что российским государством по-прежнему будет управлять Путин, станет процедура передачи новому премьеру 'ядерного чемоданчика'. 'Эти коды запуска являются подлинным символом власти - вроде скипетра и державы, которые в древности держали в руке короли и императоры. Когда это произойдет, мы сможем сказать с уверенностью: перераспределение власти в стране произошло. Думаю, что, пересаживаясь из одного кресла в другое, г-н Путин согласится расстаться с этими ядерными 'скипетром и державой' не больше, чем на несколько часов'.
Однако простым превращением премьерского кабинета в конституционный центр власти сосредоточение всех рычагов управления страной в путинских руках не исчерпывается. Как водится в российской политике, наиболее емко ситуацию подытоживает последний анекдот на эту тему. Вот как он звучит: 'Президент холдинга 'Газпром' - 'ЛУКойл' - 'ЮКОС' - 'Рособоронэкспорт' - 'Российское молочное производство' - 'АвтоВАЗ' - 'Русский лес' - 'Русский алюминий' - 'Всероссийская золотодобывающая компания' Владимир Владимирович Путин согласился выделить в своем графике время для встречи с президентом Российской Федерации'.
Путин не только будет и дальше 'присматривать' за этой гигантской финансово-экономической империей, в которой практически всеми прибыльными отраслями управляют либо 'чекисты' (так в России называют сотрудников спецслужб), либо политические соратники президента из Петербурга, но и скорее всего займет пост генерального секретаря партии 'Единая Россия'. В результате контроль над крупнейшей, поддерживаемой Кремлем политической партией и почти всеми важными секторами экономики окажется в руках узкого круга 'избранных', что в условиях высоких нефтяных цен равносильно фактически неограниченной власти.
'Все это означает, что в обозримом будущем в России вряд ли состоятся подлинно состязательные выборы, - отмечает упомянутый московский политолог. - Возможно, пройдут десятилетия, прежде чем в стране появится партия, способная бросить вызов 'Единой России'. В нынешней системе просто не осталось пространства - не осталось кислорода - для любого политического движения, способного противостоять путинской клике'.
На вопрос о том, как отразится на жизни простых россиян тот факт, что царский скипетр останется у Путина уже в роли премьера, наиболее вероятный ответ звучит так: 'Очень мало'. Из высказываний многих граждан, действительно проголосовавших на недавних парламентских выборах, становится ясно, что в пост-ельцинскую эпоху людей заботит лишь 'стабильность' а не реальная представительная демократия. 'Максимум, на что мы пока можем надеяться, - заметил мой давний московский друг, - это то, что мы не вернемся к [советским] временам, когда людей бросали в тюрьмы или запирали в психушках, чтобы заткнуть рот тем, чей политический протест раздражал власти'.
В свою очередь, избранного Путиным преемника по-прежнему не смущает тот факт, что вскоре он возглавит политическую систему, имеющую внешние атрибуты демократии, но без промедления ликвидировавшую почти все демократические институты, как только находились подходящие способы для их демонтажа. Страх, внушаемый Россией, для него важнее, чем справедливый политический строй, функционирующий на основе общественного согласия. Так, Медведев подчеркнул: 'Стало другим отношение к России в мире. Нас не воспитывают, как школяров. Нас уважают, с нами считаются. Россия вернула себе подобающее место в мировом сообществе».
http://www.inosmi.ru/stories/06/12/22/3498/238367.html
Рейбен Ф. Джонсон - обозреватель Worldwide Standard
|
