|
...Грустно у рыбного прилавка. Селедка исландская, семга норвежская, шпроты эстонские, креветки датские... Из российского разве что килька... Ах, нет, украинская килечка-то.
- Наша-то рыбка где? - спрашиваю у продавца. В ответ он пожимает плечами.
Искать ответ на этот же вопрос скоро будут в Астрахани, где 31 августа пройдет расширенное заседание президиума Госсовета, там обсудят государственную рыбохозяйственную стратегию страны. Накануне этого события корреспондент «КП» наведался к главному в стране человеку по рыбе - руководителю Федерального агентства по рыболовству Андрею КРАЙНЕМУ.
«Левакам» дали бой
- Ваше ведомство называют одним из самых коррупционных. Признайтесь, вам уже предлагали взятки?
- Пока нет. Боятся, не могут понять, что я за человек и какой ко мне нужен подход. Но такие попытки обязательно будут... Сразу вам сообщу.
- На посту «главного по рыбе» вы уже более двух месяцев. Что-то удалось сделать за это время?
- Вот на днях убэповцы арестовали 268 кило левой белужьей икры на полтора миллиона евро.
- Ну, левую икру и раньше задерживали. Но браконьеров-то от этого меньше не становится. Еще привезут...
- В том-то и дело, что больше не привезут! Изменения в Законе о водных биоресурсах лишают браконьеров возможности сбывать продукцию, а значит, пропадает сам смысл браконьерства.
- Не понял...
- Раньше было так. Допустим, я браконьер. Прихожу к рыбинспектору и говорю: «Товарищ дорогой, сбраконьерничал немного, есть черная икра. Ты у меня изыми ее и оформи протоколом, я даже штраф готов заплатить. Потом ты отдашь икру Пете, который уполномочен государством сбывать конфискат, он ее продаст, а прибыль делим на троих. При этом справка о том, что икра имеет законное происхождение, у Пети останется, я ему буду подвозить ровно столько, сколько в ней указано, и под эту справку прогоним тонны. Денежки опять же делятся.
Теперь контрафактная икра уничтожается. Все, лавочка прикрыта!
На одного дитятю - 16 нянек
- Андрей Анатольевич, судьба ваших предшественников на этом посту незавидна - все они уходили, не показав результатов, а их подчиненные то и дело вляпывались в уголовные истории. Да и вы сами говорили, что должность «расстрельная». Ну и как вы думаете избежать «расстрела»?
- «Расстрельной» и наградной может оказаться любая должность. О предшественниках ничего не скажу. Когда-то государство само отвернулось от рыбной отрасли. Но рыбное хозяйство не умерло, у него колоссальный запас прочности. И у нас наконец-то появились силы и возможность изменить ситуацию. И мы ее изменим. Надо наконец понять, что происходит.
- Вот и я хочу понять, что происходит: морей полно, но рыба на прилавках - импортная, икра - браконьерская...
- Да ты посмотри, кто у нас в стране занимается рыбой. 16 ведомств! Три прокуратуры, МВД, ФСБ, Роспотребнадзор, Россельхознадзор, Минсельхоз, Росприроднадзор, Министерство природных ресурсов и прочие контролируют, разрешают, запрещают, надзирают и т. д. При этом только в названии нашего ведомства есть слово «рыба». А все вместе получается, что у нас нянек в два с лишним раза больше, чем у того дитяти. И ни одно из этих ведомств не отвечает за конечный результат. А значит, и простор для «чиновничьего творчества» получается громадный. Плюс к этому устаревший флот и рыбоперерабатывающие предприятия, законодательное несовершенство и волокита. Остается удивляться, как «дитятя» вообще зрения не лишилось.
Но мы сейчас очень хорошо видим. Видим и проблемы отрасли, и то, как их решить.
Каждая третья селедка - браконьерская
- Кстати, много мы сейчас вылавливаем?
- Официально - 3,2 миллиона тонн морепродуктов в год. Но это официально. Думаю, что нужно эту цифру умножить как минимум на полтора...
- Ничего себе! Получается, что браконьеры уводят каждую третью рыбку?
- А что ты хочешь - мы сами постоянно толкали рыбака на браконьерство! Вспомнить хотя бы знаменитые аукционы по продаже квот на вылов рыбы.
Суть их проста: кто больше заплатит, тот и ловит. Это же глупо. Иногда бывало так, что квоты стоили в два раза дороже того объема рыбы, который разрешалось поймать. Было очевидно, что выгода наступит лишь в одном случае, если превысить разрешенные нормы вылова. Мало того, все прекрасно понимали, что деньги, на которые были выиграны такие аукционы, принадлежат сопредельным странам. А значит, и рыба уйдет туда же. Нужны еще причины для коррупции? Пожалуйста! У нас сегодня флота больше, чем нужно для вылова рыбы!
- Так это же хорошо...
- Не скажи. Простой пример. У нас квота на вылов минтая в Беринговом и Охотском морях около 1 миллиона тонн в год. Судов, которые ловят минтай на Дальнем Востоке, - тысяча. Значит, на каждый сейнер приходится по тысяче тонн минтая. И, поймав только разрешенную тысячу тонн, вы как судовладелец прекрасно отдаете себе отчет в том, что ваша экономика не пляшет: расходы на содержание судна куда больше, чем стоимость улова. Поэтому вам надо выловить хотя бы две с половиной тысячи тонн, чтобы окупить расходы. А чтобы еще и заработать на новый японский джип, вы хитрите с икрой минтая, которая гораздо дороже самого минтая. Смотри, как они это делают. В среднем икры в минтае 4,5 процента от массы рыбы. Рыбаки вылавливают минтай, берут у него икру, а рыбу - за борт. Потом икру надо легализовать. Дело в том, что у нас нет нормативов, в которых говорилось бы, что икры в минтае должно быть не больше такого-то процента. Чем рыбаки и пользуются. Приходят в порт и начинают врать, что минтай сегодня сильно икряной пошел, а потому икры в нем было аж 15 процентов.
- Это же икра для бедных. Неужели на ней еще и джипы новые делать можно?
- Еще как делают! А про бедных ты зря... Икра эта очень высоко ценится на рынках Японии и Китая. Там они в отличие от нас прекрасно понимают, что это чрезвычайно полезный продукт и действительно деликатес.
- В одном из интервью вы обмолвились о том, что головная боль Росрыболовства - браконьеры Дальнего Востока. Уже придумали, как с ними бороться?
- Их одолеет большой бизнес. Сейчас на Дальнем Востоке создаются мощные рыболовные компании, которым выгоднее играть с государством «по-белому», в открытую. И именно поэтому они самые эффективные борцы с браконьерами. Скоро мы будем проводить конкурсы на сдачу в аренду промысловых речных рыбоучастков. И представители крупных компаний говорят: если эти участки отойдут к нам, мы же и будем гонять чужаков.
Естественно, что мы этим бизнесменам поставим свои условия - построить на реке переработку, чтобы им было выгодно не только икрой заниматься.
И контроль, конечно же, государственный останется...
«Можно и цены снизить...»
- Статистики утверждают, что в год на россиянина приходится всего 10 - 12 килограммов рыбы. В то время как в СССР на человека приходилось по 25...
- Это тоже одна из наших задач - вернуть нормы потребления хотя бы к советскому уровню.
- Да народ-то, может быть, и рад больше рыбы покупать, но цены-то на нее ого-го какие!..
- Можно и цены снизить. У нас проблема в том, что 85 процентов рыбы находится на востоке, а 85 процентов народа живут на западе. И, чтобы доставить рыбу на столы, надо потратиться еще и на транспорт.
Вот недавно мы говорили с президентом РЖД Владимиром Якуниным, и я ему предложил делать нам скидку в 50 процентов за доставку мороженой рыбы в центр страны. Якунин понял меня через полминуты. Железнодорожники ничего не теряют - сейчас-то оттуда вагоны везут бесплатный воздух, а после подписания соглашения повезут мороженую рыбу и немного заработают на этом.
- А как еще можно рыбу доступнее сделать?
- 60 - 70 процентов стоимости рыбы - это цена топлива, которое рыбаки потратили на ее вылов. Множество наших рыболовецких судов ходит на дизельных двигателях. В 70-е годы это никого не интересовало - государство субсидировало топливо для рыболовов. Сегодня топливо - головная боль любого судовладельца. Дошло до того, что практически не осталось такого вида биоресурсов, за которым было бы выгодно гоняться на судне с дизельным двигателем.
- Но ведь гоняются же...
- Вот и цены на рыбу соответствующие.
- То есть достаточно придумать новые двигатели - и рыба подешевеет?
- Совершенно верно! Только ничего придумывать не надо - весь мир ходит на других движках, которые потребляют топливо ИФО-380, почти битум. И оно в полтора-два раза дешевле солярки.
- А навскидку не скажете, какая справедливая цена у той же форели? 250 рублей за трехсотграммовый кусочек дороговато будет...
- Те же 250 рублей. Но за килограмм.
Война за биоресурсы
- Я читал, что целью нового мирового противостояния станут не нефть с газом, а биоресурсы...
- А ты вспомни недавнее погружение Чилингарова со товарищи на дно океана. Казалось бы, ну погрузились два батискафа, оставив там российский флаг... Откуда же реакция мира такая взялась? А все просто - есть глобальный рынок, на котором есть глобальные игроки. И в свое время Россию из числа этих игроков благополучно вычеркнули, переведя ее в разряд «третьих» стран. И вдруг Россия снова возникает и заявляет о каких-то своих интересах. Ну кому это понравится? Тем более если речь идет о водных биоресурсах. За эти годы мы стали страной прибрежного лова. Наш рыболовный флот все ближе и ближе прижимается к берегам. Мы практически ушли из Мирового океана.
- Уйдешь тут - флот-то весь дырявый...
- А вот здесь ты ошибаешься! Понятие изношенности флота - достаточно лукавая вещь. Я видел за границей суда, которым 100 лет, и ничего! И не про дырки в бортах говорить надо, а совсем о другом. За годы полностью изменилась технология лова, появились новое навигационное оборудование и новые двигатели. И здесь мы очень сильно отстали. Потом, чтобы работать далеко от берега, в Мировом океане, флот должен иметь большой тоннаж и успевать обрабатывать добытую рыбу. Заморозку я имею в виду. Или каждый раз тащить улов к берегу, а это снова расход на топливо...
- И поэтому наши рыбаки прямо в море перегружают рыбу на иностранные суда?
- И поэтому тоже. Эта проблема очень серьезна. У наших соседей уже выросли огромные перерабатывающие комплексы. И наша рыба возвращается к нам уже переработанной и в четыре раза дороже.
Главное - не опоздать
- Ну хорошо. Заведем мы новые суда и компании перерабатывающие создадим. А будет что ловить и перерабатывать? Сами же говорите, что глобальные игроки давно все поделили...
- Вот для этого государство должно вернуться к научным исследованиям. Последний раз это было проведено в 2002 году. Тогда судно «Атлантида» работало за экономической зоной Перу и Чили, и ученые привезли потрясающие результаты - там примерно 7 миллионов тонн ставриды, которую можно взять. Лов в этой зоне не регулируется никакими конвенциями, а потому мы можем оказаться там первыми. И очень печально будет, если наша флотилия придет туда одной из последних - там наверняка появятся концессии, которые разрешают лов по историческому принципу: если вы там уже ловили, то получите свою долю. Нет - до свидания! То же самое в Арктике происходит. Там же целые красные поля криля - арктической креветки. Порядка 10 миллионов тонн. Когда-то мы его там ловили, но ушли. Еще немного, и исторический принцип допуска к ресурсам работать не будет - слишком долго нас там нет...
Так что застолбить территории лова, а значит, обеспечить себя продовольствием в будущем, нужно уже сейчас!
- Кстати, а вы какие выводы сделали из истории с траулером «Электрон», который убежал от норвежских пограничников, прихватив с собой иноземцев?
- Случай с «Электроном» - одно из многочисленных проявлений борьбы рыбодобывающих держав за биоресурсы. Этот эпизод лишний раз свидетельствует, что Норвегия вытесняет российских рыбаков из района промысла, который считается мировым.
- А сами, если не секрет, какую рыбку предпочитаете? Форель, осетр, палтус?
- Смотря какая форель. Норвежскую, например, я не ем. Она выращена искусственно, и я не знаю, что будет через 20 лет с теми людьми, которые ее едят... Вообще пристрастий к рыбе у меня особых нет. Хотя есть - обожаю балтийскую вяленую корюшку. Невероятно вкусная с пивом!
ИЗ ДОСЬЕ «КП»
Андрей КРАЙНИЙ родился в городе Елец Липецкой области в семье военных.
После окончания журфака Львовского военно-политического училища работал военным корреспондентом в армейских газетах. В 80-х годах перешел в «Комсомольскую правду». С удостоверением «Комсомолки» объездил практически все «горячие точки» Советского Союза. С 1992 года оставил журналистику и возглавил российско-швейцарское предприятие «Сокол». В 1997-м избран председателем совета директоров Балтийского рыбоконсервного комбината. В 1998-м назначен председателем совета директоров Калининградского тарного комбината. С декабря 2003-го - руководитель Калининградского морского рыбного порта. С мая 2007-го - глава Федерального агентства по рыболовству (Росрыболовство).
А В ЭТО ВРЕМЯ
Правительство восстановит Минрыбхоз?
Фрадков поручит контроль за отраслью одному ведомству
Вчера «рыбная» тема обсуждалась в правительстве на заседании Комиссии по развитию Дальнего Востока. Премьер Михаил Фрадков начал с раздачи затрещин:
- Мы не можем похвастаться особыми успехами в этом секторе экономики. Решений много принимаем, но большая часть их не выполняется.
Недовольство премьера только усилилось, когда он выслушал доклад замглавы Минсельхоза Владимира Измайлова. Из сорокаминутной речи чиновника понятно было одно: лосось не ловится, государство денег не выдает, браконьеры чувствуют себя хозяевами...
- Я ничего нового от вас не услышал, - отчитывал Измайлова Михаил Ефимович. - Заводиться не хочется, я уже устал это делать! Я все больше убеждаюсь во мнении, что нужно делать одно ведомство, ответственное за рыбную отрасль, со всеми вытекающими последствиями.
Зато премьеру понравилась пламенная и образная речь нового главы Росрыболовства Андрея Крайнего.
- Флот устарел, и его надо прорежать, как хозяйка грядки, - предлагал Крайний. - 65 процентов российского минтая контролируют иностранцы, которые скупают наши рыбные предприятия и суда. Китайские города выросли на нашей рыбе!
Резюмировал все сказанное первый вице-премьер Сергей Иванов, заявив, что проблемы рыбной отрасли обсуждаются уже как минимум лет пять, а «воз и ныне там», вдобавок эта отрасль одна из самых коррумпированных.
В общем, все согласились с тем, что контроль за рыбой нужно поручить одному ведомству, с которого потом и спрашивать.
Между тем предложения восстановить Министерство рыбного хозяйства, какое было во времена СССР, сыплются давно.
Но и теперь непонятно, как будет называться новое рыбное суперведомство и когда оно появится. По мнению Фрадкова, решение нужно принимать срочно, «пока у нас все не проржавело».
|
