|
Желающих переехать в Россию все еще много. Не оттолкнут ли их российские чиновники своим бездушием? Россия манит своих соотечественников, а когда они приезжают сюда жить и работать,их оставляют без гражданства. Как бомжей
Под занавес 2006 года в России наконец-то заработала долгожданная программа по переселению забытых соотечественников из бывших республик СССР. Переселенцам обещают деньги на переезд, хорошие подъемные и даже жилье. Корреспондент «КП» съездил в Таджикистан, чтобы посмотреть своими глазами на работу программы. Увы, она, как нам показалось, работала ни шатко ни валко, и в данный момент консульские службы лишь пытаются определить, сколько соотечественников, собственно говоря, есть в наличии и где они в России могут пригодиться.
Статья об этом в «КП» вызвала неожиданный резонанс. Кроме отзывов типа «Молодцы!» или «Поздно спохватились!», автор получил десятки тревожных звонков и писем: читатели скромно просили свою Родину сначала разобраться с теми, кто уже смог перебраться в Россию самостоятельно. И не гонять их до посинения по бюрократическим структурам за заветным, положенным им гражданством. Но больше всего корреспондента убил звонок из Пильнинского района Нижегородской области. Звонил бывший «целинник» Иван Иванович Дорничев. Он сообщил, что вернулся из Казахстана на Родину 11 лет назад. За это время его семья два раза получила российские паспорта - старые, советского образца 1974 года, и современные. Два раза глава семьи даже избирался депутатом, 7 лет был председателем колхоза! Но год назад Дорничевы совершенно случайно узнали, что... гражданами РФ они не являются. Приезжайте, сказал корреспонденту Иван Иванович, нас, таких бомжей без гражданства, в Пильнинском районе 300 человек. А может, и больше: кто нас считал? Кому мы нужны?
Погоня за гражданством
От вполне европейского Нижнего Новгорода до села Соколиха - четыре часа езды на стареньком автобусе. Глубинка, российская провинция - бедная, но добрая, опрятная и работящая. Люди, подсаживающиеся в автобус, здороваются (!), а выходя, желают всем счастливого пути. Здоровенный мужик, вломившийся в автобус с заметенной снегом остановки, закричал водителю:
- Петрович! Опять зарплату не дали! Довези, за мной не заржавеет!
- Козлы, - флегматичный водитель охарактеризовал работодателей пассажира, - садись, холода напустишь, - и тронулся дальше.
Старенькая «Нива» ждала меня в чистом поле, у поворота на Соколиху.
- На двухкомнатной квартире едем, - удивил корреспондента Иван Иванович. - В 1995 году в Астане больше тысячи долларов за квартиру не давали. Вот и купил на те деньги машинку, она меня в Россию и увезла...
Во дворе беленой хаты нас встретил упитанный цепной пес - верный признак, что в хозяйстве Ивана Ивановича полный порядок. И чем больше я знакомился с жизнью этой семьи переселенцев, тем больше поражался людям, которые на данном этапе отвечают за возрождение России. По моему скромному, не государственному, а частному разумению, таких людей, как Дорничевы, на Родину нужно перевозить персональными вертолетами, с почетом. Но Дорничевы добрались сами, и слава Богу, тут бы и оставить их в покое... В семье трое мужиков, поэтому без проблем подняли на новом месте хозяйство, благо Иван Иванович ветеринар и даже автор запатентованного препарата, который успешно применялся в крупных скотоводческих хозяйствах Казахстана.
Мы сидим в уютной гостиной, на блюде дымится бешбармак - память о доброй половине жизни, проведенной в Азии. Но нам не до еды. Иван Дорничев тасует, как карты, пачку листов - свою двухлетнюю переписку с чиновниками. Только нет в этой колоде козырей - одни шестерки. Тупик. Что делать, я и сам плохо понимаю. Прошу Ивана Ивановича рассказать все сначала, по порядку.
Иван Иванович Дорничев: - Вот дом моей матери через дорогу. А чиновники говорят - я здесь чужой.
- Родился я здесь, в Соколихе. Вся семья у меня отсюда, мы, Дорничевы, жили здесь с XVII века. Наша фамилия - четвертая, кажется, по численности в районе. И когда брат в 1974 году сманил меня на целину, я знал, что под старость приеду лечь на родной погост, к родителям. Вот эта хата, я ее у тетки купил, через дорогу 20 метров - материн дом.
Жили Дорничевы в Казахстане хорошо. Родили двоих сыновей, но к середине 90-х поняли: происходит что-то не то. Не будем ханжами, Казахстан в те годы усиленно строил национальное государство. И тогда из республики побежали некоренные.
- Первыми снялись немцы, - говорит Иван Иванович. - Германия всех приняла, кто хотел. А мы ждали, что будет.
В 1992 году в России был принят иезуитский закон о гражданстве. Часть первая, статья 13: если ты прописался на территории РФ до 30 декабря 1992 года - ты гражданин. Если не успел - твои проблемы, будь ты хоть правнуком Ивана Грозного. В те годы многие еще верили в восстановление СССР. Люди ждали до последнего, не решаясь опять начать строить свою судьбу с чистого листа. И дождались: около 20 миллионов русских по всему СНГ превратились в жильцов не самого первого сорта в чужих «национальных квартирах».
Бумажный тупик
Уехали Дорничевы в 1995 году. Ехали и радовались - на Родину завсегда приятно возвращаться. Тем более было куда. По словам Ивана Ивановича, к переезду он подготовился основательно.
- Оформили отказы от гражданства Казахстана, на последней странице нам поставили штамп, что не являемся гражданами. На младшего сына получили справку. А как приехали, сразу же прописались в специальной книге в поселковом Совете, завтра заедем, покажу. Через 2 года нам выдали советские паспорта с вкладышами. Потом их обменяли на российские.
А еще через 3 года сын Ивана Ивановича, учившийся во Владимире, потерял паспорт. Поехали с сыном в Пильнинский паспортный стол.
- Там постукали по компьютеру и говорят: вы, молодой человек, негражданин! Я им говорю: как же так, нам два раза паспорта выдавали, и неграждане! Я здесь родился! Ну-ка, меня простукайте! А мне говорят: фамилия Дорничевы из Казахстана в нашей паспортной базе не числится. Кричу: давайте запросы делать! А мне отвечают: а мы такие запросы не делаем... У меня аж коленки задрожали.
Вскоре в Соколиху заехали представители Красного Креста - интересовались жизнью переселенцев. Тут и чиновники подтянулись. И вышел у них с Дорничевыми такой разговор:
- Сказали мне, что был в паспортном столе работник нерадивый, навыдавал, гад, паспортов кому ни попадя. Но я ей кричу: я же местный, я здесь родился! Моей вины нет! А чиновница говорит: мы тоже ни в чем не виноваты. Хотите, в Москву поезжайте, хотите - в Казахстан или сразу в Америку. Ваши проблемы. Вон в Красный Крест обратитесь, пока они из села не уехали...
Дорничевы решили разобраться с проблемой самостоятельно. И началось хождение по замкнутому кругу. Очень быстро выяснилось, что в Казахстане никаких документов не сохранилось. Кто и зачем будет хранить бумаги неграждан 11 лет? В Пильнинском паспортном столе старые паспорта давно уничтожили. Бумаги, отправляемые в Москву, возвращались обратно, в низовые структуры ФМС, хотя президент и критиковал по телевизору эту порочную практику. Иногда чиновники с Дорничевыми шутили, в одном официальном ответе им даже отсоветовали поискать свои казахские корни... в Киргизии.
После двухлетней переписки вопрос окончательно прояснился, как заведено, не в пользу пострадавших. По нашему закону выходит, что коренной нижегородец Дорничев ничем не лучше какого-нибудь беспаспортного жителя Папуа - Новой Гвинеи, который ни с того, ни с сего надумал поселиться в глубинке России. И путь у них один - добыть подданство любого заграничного государства и уж только после этого начать процедуру получения российского гражданства сначала.
Семья Дорничевых со своими российскими паспортами. Работать с ними можно, а гражданами России называться нельзя?..
В списках не значатся
Грех жаловаться, принимали корреспондента «Комсомолки» в Соколихе как родного. Казалось, что к бабушке с дедом на блины приехал. Собственно, и сами Дорничевы пребывали в легком шоке от моего визита. Потому что только в провинции четко осознаешь, насколько чиновникам глубоко плевать на кормильцев-налогоплательщиков. А тут прибыл из Москвы целый журналист! Разбираться и заступаться! Иван Иванович, обнадеженный, так и не заснул в эту ночь - я слышал, как он ворочался. А с утра к Дорничевым началось паломничество.
На огонек заглянула соседка Ирина Карецкая. Принесла паспорт дочери. Его выдали всего два года назад, и та же история - негражданка. Ирина говорит, что ей звонили друзья из Казахстана, интересовались, когда она вернется назад. И еще сказали: мол, мы же предупреждали, что горя не оберетесь... Мать Ирины, коренная жительница Соколихи, в 16 лет
уехала целину поднимать. Вот и подняла. Сейчас лежит и не встает, без паспорта, без гражданства, просит только одного: «Не трогайте меня с этими паспортами, дайте помереть спокойно!»
Спрашиваю Ирину: почему уехали?
- А из-за ребенка. Их сразу трем языкам учили, я уже и не понимала, по-каковски он говорит. Учебники у них советские заменили на местные, с юртами. Все, чужая страна. У нас город Ермак назывался, потом его переименовали, а памятник Ермаку в Иртыше утопили.
Ирина смеется, но как-то странно, не от веселья такой смех, а от нервов.
Вместе с Иваном Ивановичем они вспоминают других потерпевших. Женю из Пильни, который, как узнал, что перестал быть гражданином России, получил инсульт и теперь инвалид без пенсии и никому не нужный. У Тани Собецкой сын-переросток сам пришел в военкомат. Картошку копал соседям - кто его без паспорта возьмет на работу? Но в армию взяли, военком похлопотал, выполняя план по призыву. Гражданство выправили парню.
Мы заводим «двухкомнатную квартиру» Ивана Ивановича и едем по окрестным селам к таким же бедолагам. Единственное, чем я могу утешить переселенца: он не один, а на миру и смерть красна. Глядишь, усовестятся чиновники, виновных наградят, отличившихся накажут. Но Иван Иванович не успокаивается:
- Анатольевич, вот веришь, помыкаюсь и поеду в Нижний с канистрой бензина. Там у памятника Минину и подожгусь, пусть сволочам хоть на секунду станет стыдно!
Первый дом - семья Гехманов, переселенцев из Узбекистана. Мать, едва вернувшись на Родину (она родилась в соседнем селе Большие Мандосы), на третий день пошла работать на ферму. Дефицит доярок в области и по России в целом. Старший сын у Гехманов - моряк, боцман на торпедном катере. Служит в Кронштадте. Приехал после Нового года обменять паспорт... Как же, обменял! «Нет такой семьи среди граждан России», - сказали ему. Сын уехал служить дальше, но уже без гражданства. Геннадий Гехман искренне удивляется: за что? Как происходящее стыкуется с громким национальным проектом по переселению соотечественников?
У Нины Гончаренко ограбили магазин, в котором она продавщица. Утащили сумку с документами. Эпопея с восстановлением гражданства семью просто разорила. В Москву она ездила по справке из паспортного стола, та действует всего 15 дней. Женщина боится, что ее выгонят из магазина, - должность у нее материально ответственная.
Семье Евгении Лещвиевой крупно повезло. В одном месте обнаружилась ксерокопия старого советского паспорта, в другом - какая-то справка, удостоверяющая личность. Сыну тоже повезло: выпросил при обмене старый украинский паспорт на память. Не повезло только снохе: у нее двое детей и ни одного документа. Моя собеседница рассказывает, как орали на нее и топали ногами в Нижегородской ФМС. И как смутились, когда она напомнила чиновникам, что тоже русская и ехала к ним «как к родным». Как ее дочь в одной из высоких чиновничьих приемных в Москве пообещали... «отвезти в дурдом». Евгения срывается на плач. Действительно, какой-то дурдом...
Кто виноват, что делать?
После внимательного изучения переписки Ивана Ивановича с властями я понял, что сложившаяся проблема многогранна. Первое и самое главное: у нас несовершенное, исторически и морально устаревшее за
14 лет законодательство. Никто не знает, что это за зверь такой - «соотечественник»? Вот в Израиле, Греции, Германии, Канаде знают, а у нас - нет. Поэтому все стоят в одной общей очереди: специалисты по сельскому хозяйству, возвращающиеся в отчий дом, а рядом - не знающие русского языка спецы по торговле узбекскими дынями и кавказским урюком. И всех футболят по бюрократическим структурам одинаково.
Второй момент, самый главный: в беде, которая постигла, по самым скромным подсчетам, лишь в одном районе Нижегородчины сотни моих земляков (а они лично мне, россиянину, даже больше земляки, чем любой чинуша с самыми правильными на свете документами), однозначно виноваты власти. Вот только случилось это на стыке двух ведомств - МВД и ФМС. Дураков нет брать на себя ответственность, проще свалить на другого. Между этими жерновами и провалились переселенцы, и их потихоньку перетирает в труху. Для очистки совести я заехал в Пильню, в паспортный стол. Но начальницу Марину Белякову как ветром сдуло, едва я задал первый вопрос: «Как так получилось-то с гражданством?» И тогда я отправился в столицу области, в ФМС. В ушах стоял прощальный крик Ивана Ивановича:
- Анатольевич! Выручай нас! Ведь пропадаем на Родине-то!
ИЗ ДОСЬЕ «КП»
По данным Всемирного банка, сейчас в странах СНГ проживают 13 миллионов русскоговорящих граждан, попадающих в категорию «соотечественник». Почти 4 миллиона соотечественников выехали на Родину до середины 90-х годов. Затем их поток существенно сократился. По данным ФМС, в январе - июне 2004 года в Россию переехали 2730 соотечественников, имеющих статус «вынужденный переселенец», а в январе - июне 2005 года - всего 308 человек. Именно поэтому и была принята государственная программа «Переселенец», чтобы хоть как-то стимулировать этот процесс.
ОФИЦИАЛЬНО
И. о. главы Федеральной миграционной службы по Нижегородской области Сергей НЕТРЕБА:
- По всей России проходила сплошная проверка законности выдачи паспортов, полученных после 92-го года. В Пильнинском районе мы нашли нарушения. Допустивший нарушения был уволен из МВД. Мы до сих пор проверяем выданные паспорта. Как правило, когда человек приходит его менять или в случае утери. Эти паспорта мы изымаем на благо этого же гражданина, потому что он неправомочен осуществлять какие-либо действия с этим паспортом.
Всем пострадавшим мы объяснили подробно алгоритм их действий. В случае с семьей Дорничевых, о которой вы говорили, все, кроме главы семьи, родились в Казахстане, прописались в России в 1995 году и не подпадают под Закон о гражданстве от 1992 года. Также они никак не подпадают под национальный проект по переселению соотечественников, поскольку он рассчитан на граждан, проживающих за рубежом.
КОГДА ВЕРСТАЛСЯ НОМЕР
Мы отнесли стопку писем от переселенцев, оставшихся без гражданства, в Федеральную миграционную службу России, в Москве. Честно говоря, ожидали, что наткнемся опять на бюрократическую волокиту и отговорки.
Однако, к нашему великому изумлению, ровно через сутки (!) специальная комиссия ФМС уже направилась из Москвы в Пильнинский район, чтобы на месте разобраться с дикой ситуацией, описанной нами. Вместе с комиссией выехал и корреспондент «КП».
Неужели у героев нашей статьи получится быстро и окончательно добиться справедливости? Подробности - уже в ближайших номерах «Комсомолки».
|
