|
24 января 1992 г. Конституционный суд РСФСР вынес решение "О неконституционности указа президента Б.Н. Ельцина от 19 декабря 1991 г. об образовании МГБВД - Министерства государственной безопасности и внутренних дел России". Вслед за этим решением появился указ об образовании Министерства безопасности РФ. Так завершился первый этап "перетряски" системы органов безопасности страны, начавшийся 24 августа 1991 г. назначением руководителем КГБ Вадима Бакатина. Но этим событиям предшествовала целая серия спланированных и согласованных действий, которые объединим под названием "Операция "Олег Калугин".
Большое видится на расстоянье... В справедливости этого позволяет убедиться и недавно попавшая в руки совершенно забытая ныне брошюра "Взгляд с Лубянки: "Дело" бывшего генерала КГБ" (М., 1990 г.), анонсированная тиражом 100 тыс. экземпляров... Брошюра эта представляет собой сборник ранее публиковавшихся в прессе интервью и статей бывшего генерал-майора КГБ СССР Олега Калугина, одно время (до 1980 г.) возглавлявшего внешнюю контрразведку (Управление "К") Первого главного управления КГБ СССР, а впоследствии (до 1987 г.) - заместителя начальника управления КГБ по г. Ленинграду и Ленинградской области.
Составлен сборник был профессиональными журналистами. Что дает основание говорить о задуманной и реализованной пропагандистской (PR, как ныне говорят) акции. Как писал по этому поводу 11 июля 1990 г. "Московский комсомолец", фактически раскрывая цели этой кампании, "выступления Калугина заметно оживили общественную дискуссию о роли КГБ в жизни нашего Отечества". И именно в этом качестве - информационно-идеологической основы атаки на органы госбезопасности - ныне забытая брошюра заслуживает самого пристального анализа.
Как обоснованно отмечалось в заявлении Центра общественных связей КГБ СССР 28 июня 1990 г., в выступлениях Калугина "много фальши, издержек, создается искаженное представление о перестройке в КГБ, моральных и деловых качествах сотрудников". Зато группа народных депутатов СССР от ВЛКСМ вследствие выступлений Калугина требовала проведения "независимого расследования изложенных фактов", а в ходе самого расследования предполагалось изучить "...следующие аспекты деятельности КГБ СССР: а) бюджет комитета: статьи расходов, кем и как рассматривается и утверждается бюджет; б) о штатах комитета: целесообразность существующих структур, перспективы сокращений; в) о реальной подчиненности комитета: структура принятия решений в центре и на местах, кто является потребителем информации, какова роль руководства КПСС; г) информация о конкретных направлениях деятельности комитета: насколько соответствует действительности утверждение генерала Калугина о существовании в нашей стране политического сыска, несовместимого с принципами демократического государства; по чьим указаниям проводится прослушивание телефонных разговоров и используется специальная техника; характеристика предыдущей деятельности 5 и 9-го управлений КГБ СССР; существует ли сегодня практика физического устранения политических противников; используется ли органами КГБ метод дезинформации через СМИ:".
Следует подчеркнуть, что заявление этих депутатов о том, что они не имеют никакой информации об аспектах работы КГБ и от Комитета Верховного Совета СССР по вопросам обороны и государственной безопасности, мягко говоря, не соответствовало действительности. Такое действительно было возможно, но только в том случае, если депутаты-подписанты не проявляли интереса к своим непосредственным обязанностям, не посещали заседания, не знакомились с направлявшимися им документами. Еще раз подчеркну: ответы на очень многие из поднимавшихся в заявлении депутатов вопросы уже были даны в многочисленных выступлениях руководителей КГБ, в том числе указаны проблемы, порождаемые отсутствием четких юридических норм в отечественном законодательстве. Но этот упрек вряд ли может быть поставлен в вину КГБ - адресовать его следовало прежде всего депутатскому корпусу.
О том, как народных депутатов информировали о работе органов госбезопасности СССР, ныне любой заинтересованный читатель может узнать из недавно вышедшего из печати двухтомника бывшего председателя КГБ СССР В.А. Крючкова "Без срока давности". На мой взгляд, именно игнорирование составителями брошюры "Взгляд с Лубянки:" самого факта наличия многочисленных выступлений представителей КГБ в СМИ, создавших принципиально новую для того времени информационную ситуацию в обществе, равно как и высказывавшихся иных компетентных мнений по поднимавшимся генералом Калугиным вопросам и указывает на "заказной", целенаправленно дезинформационный характер этого издания.
Но вернемся непосредственно к хронологически-содержательному анализу "дела Калугина", которое, по моему убеждению, представляет собой лишь одну из "серых" операций информационно-психологической войны. Отметим, что началось "дело" с выступления отставного генерала на конференции Демократической платформы в КПСС 16 июня 1990 г. Детонатором и катализатором общественного резонанса стало опубликование его в самом массовом еженедельнике того времени "Аргументы и факты" (М., 1990, №26). Как отмечал в этой связи еженедельник "Новое время", выступления Калугина (о блокировании как составителями данной брошюры, так и редакциями многих других СМИ информации, опровергавшей пропагандистские тезисы отставного генерала мы уже говорили) создали беспрецедентную доселе ситуацию. Прежде подобное мы слышали от сотрудников КГБ, ушедших на "ту сторону" (с 1980 г., по данным того же Калугина, таких было 20 человек).
Оставив на совести экс-генерала изложенную им версию мотивов его перевода в Ленинград из Первого главного управления КГБ СССР, обратимся непосредственно к выдвинутым им обвинениям в адрес КГБ. По словам Калугина, в Ленинграде он пришел к выводу, что органы КГБ, которые призваны обеспечивать безопасность, по сути дела, замазывали многие процессы, происходившие в городе: "Нет ни единой сферы жизни в нашей стране, в которой бы не присутствовали рука или тень КГБ (экономика, культура, наука, спорт, религия)" (с.5). Думается, однако, что этот упрек безоснователен, поскольку подобную функцию выполняют практически все известные спецслужбы мира - от БФФ (Ведомства по защите конституции ФРГ) до ФБР США. Но только в тех случаях, когда есть правовые основания для подобного "присутствия" и когда есть признаки состава преступления, обнаружение, предотвращение и расследование которых и составляет задачи деятельности органов безопасности!
Операция "Калугин" в целом разворачивалась по тому же сценарию, что и скандалы, связанные с разоблачением противозаконной деятельности ЦРУ и ФБР США, заканчивавшиеся созданием Конгрессом специальных комиссий по их расследованию. Эти обстоятельства лишь подтверждают версию о том, что за кулисами проведения античекистской кампании стояли опытные и вдумчивые организаторы (в публицистике их принято называть "кукловодами"). Обосновывая данную версию, я, однако, не прошу читателей принимать ее на веру, еще раз оговариваясь, что это только мое личное убеждение, основанное на опыте более чем 30-летней практики исследования массовых информационных процессов. Приводимые поясняющие отступления были необходимы нам для того, чтобы перейти к следующему обвинению, выдвигавшемуся Калугиным против родного ведомства: госбезопасность "манипулировала огромным контингентом внутри страны и за границей". Столь туманно-невнятные формулировки "обвинения", естественно, не могли не порождать всевозможных подозрений, домыслов и слухов, как говорится, в меру собственной испорченности.
Позволим себе заметить, что журналист по образованию, Олег Калугин целенаправленно смешивал понятия, стремясь ввести в заблуждение не слишком искушенных в психологии людей. Поскольку любое информирование, то есть доведение определенной информации до сведения людей, аудитории, предполагает стремление воздействовать на их разум, чувства, мнения и поведение. Манипулирование же сознанием и поведением людей преследует те же цели, но осуществляется скрытно, под прикрытием иных официально декларируемых целей, за счет использования специальных технологий. И в "книге Калугина" присутствует немало элементов подобных технологий: гипертрофия некоторых второстепенных вопросов, игнорирование или замалчивание уже обнародованных фактов, наличие ответов на якобы безответные вопросы, массированная и многоканальная ретрансляция информационных сообщений с приданием им характера новизны, сенсационности и чрезвычайной значимости...
Чтобы не быть голословными, приведем перечень основных вопросов-тезисов, составлявших главный информационно-возбуждающий пафос выступлений Калугина: сталинско-брежневская школа КГБ; применение агентуры в целях политического сыска; раздутые штаты КГБ; распространение дезинформации, манипулирование общественным мнением как внутри СССР, так и за рубежом; предательство сотрудников КГБ. Примечательно, что экс-генерал никак не реагировал на аргументы руководителей КГБ, которые ранее давали ответы на безответные риторические вопросы (предположение, что профессионал не следил за подобными выступлениями, представляется абсурдным).
Разумеется, нет особого смысла досадовать по поводу того, что было 17 лет назад, но из анализа конкретной информационно-пропагандистской кампании эпохи заката холодной войны необходимо сделать соответствующие выводы. Именно так поступают на Западе те многочисленные исследовательские центры, которые неустанно (с опорой на подлинные документы!) занимаются изучением и реконструкцией послевоенной истории ХХ в. В нашей стране, насколько известно, подобных исследований не проводится.
Справедливо отмечая, что разворачивавшаяся в то время в нашем обществе идейно-политическая борьба привела к определенному расслоению и дезориентации внутри самого аппарата, который-де не привык мыслить, Калугин, явно подстраиваясь под появившуюся тогда политическую моду, прибегал к тем самым 15% лжи, которая и составляет сердцевину, смысл и назначение любого дезинформационного материала и мероприятия, не мнимого, а реального манипулирования общественными настроениями (речь об этом шла ранее). КГБ по-прежнему остается самой закрытой организацией в стране, объявлял Калугин, передергивая или преувеличивая факты: ныне в этом легко убедится каждый, ознакомившись с недавно вышедшим двухтомником "Без срока давности", включающим интервью и выступления председателя КГБ Крючкова с 1 октября 1989 по 17 июля 1991 г. Таким образом, Калугин, вопреки ошибочно бытовавшему мнению некомпетентных интерпретаторов его слов, не был "срывателем покрова тайны" с организации, призванной оберегать безопасность наших сограждан.
С учетом приведенных здесь фактов представляется необходимым еще раз пристальнее взглянуть на многие события тех уже далеких от нас лет, говоря строго юридическим языком, в связи с открывшимися новыми обстоятельствами "дела Калугина". Следует, однако, заметить, что Калугин, по сути, был прав, заявляя, что "аура таинственности, окружающая КГБ, предназначена в основном для внутреннего потребления: на Западе его секреты доступны всем". Если отбросить некоторый максимализм данного высказывания, вполне объяснимый полемическим задором, нельзя не согласиться с тем, что за рубежом из уст перебежчиков были известны некоторые стороны деятельности советских спецслужб.
При анализе выступлений, в СМИ в том числе, Калугина не может не привлечь внимания тот факт, что бывший начальник внешней контрразведки лишь вскользь упоминает о борьбе с иностранным шпионажем, хотя понятно, что это одно из главных направлений деятельности данного государственного ведомства. Также наводит на размышления и вызывает немало вопросов тот факт, что весьма информированный ветеран КГБ ни разу не упомянул о стратегических задачах и установках, ставившихся перед ЦРУ США президентами Джонсоном, Никсоном, Фордом, Картером, Рейганом и Дж. Бушем-старшим: То есть он якобы "бессознательно" обращал деятельность КГБ в "бой с тенью". Так что вряд ли анализ Калугина можно считать объективным.
В статье, написанной специально для сборника "Взгляд с Лубянки...", Калугин уже в полной мере мог использовать приемы суггестивного (внушающего) воздействия на читателей, основанного на созданном ему ореоле опального специалиста, подвергающегося незаслуженным гонениям за обнародованную правду. Поэтому, отдавая должное "когорте героев, озаренных великой мечтой о всемирном братстве", он не вполне объективно подходит к анализу 37 лет существования КГБ СССР. При этом он не мог не знать, что для читателей уже аттестован заслуженным ветераном, боевым генералом, а в психологии пропаганды данный прием называется "использованием эффекта ореола". Он утверждал, например (а несостоятельность этих утверждений сегодня уже доказана в свете опубликованных документов), что "был доведен до совершенства аппарат политического сыска, сделавшего моральный террор нормой", и при этом "общество жило в атмосфере запуганности в отношении каждого, кто вел себя неординарно, выделялся своими суждениями и внешним видом".
Чтобы не быть голословными, укажем, что по имеющимся данным, за 36 с половиной лет существования КГБ к уголовной ответственности было привлечено 25 095 человек. При этом в 1954-1958 гг. по статье 58 УК 1936 г. были осуждены 9406 человек. В 1959-1990 гг. всего по более чем 18 составам преступлений, отнесенным к подследственности КГБ, осуждены были 14 689 человек, 5483 из них - за особо опасные государственные преступления. В том числе 2781 - якобы за инакомыслие - по статьям 70 и 190-1 УК РСФСР.
Мы не будем подробно опровергать эпатажные высказывания экс-генерала, поскольку желающие могут самостоятельно ознакомиться с выступлениями председателя КГБ Крючкова, предшествовавшими выступлениям Калугина, в которых содержатся ответы на многие поднимавшиеся опальным генералом вопросы. Калугин заявлял о стремлении "разрушить стереотипы" о сотрудниках КГБ как "необъективные и не соответствующие действительности", однако лишь ознакомление с результатами социологического опроса, проводившегося в декабре 1991-январе 1992 г., показывает, что и в этом плане операция "Калугин" не дала ожидавшихся результатов.
Результаты социологического опроса, проведенного Институтом социологии РАН в декабре 1991-январе 1992 г. по заказу Межреспубликанской службы безопасности СССР таковы: по мнению опрошенных, сотрудник КГБ - это профессионал - 64% ответов; умный - 52%; сильный - 46%; человек долга - 45%. В то же время 30% из них считали, что они сами или их близкие родственники "пострадали в разные годы от органов КГБ - МГБ - НКВД". 50% респондентов были уверены, что сами находились под наблюдением КГБ. Столько же соглашались с тем, что госбезопасность проникла во все сферы общественной жизни. Тем не менее 17,9% от общего числа опрошенных считали, что деятельность органов безопасности за всю историю советской власти принесла в основном пользу; 33,6% оценивали ее отрицательно; 35% опрошенных в январе 1992 г. полагали, что бюджет КГБ сокращать не следует.
По мнению опрошенных, преемники КГБ должны заниматься в первую очередь борьбой с мафией, наркобизнесом, терроризмом - 82% ответов; охраной военных объектов и государственных секретов - 75%; противодействием вооруженному захвату власти - 73%. В то же время 40% респондентов считали, что органы безопасности должны бороться с идеологическими диверсиями и массовыми беспорядками. 34% полагали, что деятельность иностранных разведок представляет большую угрозу для безопасности России, а 33% считали, что западные спецслужбы ставят подрывные задачи в отношении стран СНГ; 16% - что страна находится во враждебном окружении. 60% называли врагом мафию, которая хочет захватить власть в стране, а КГБ выступает как наиболее подготовленная, если вообще не единственная, сила, способная этой мафии противостоять.
Отметим и еще одно немаловажное обстоятельство. "С ученым видом знатока" рассуждая о развале советской разведки, Калугин не мог предполагать, что ставшие известными в последующие годы факты со всей очевидностью будут свидетельствовать об обратном: приобретенная КГБ СССР репутация одной из сильнейших разведок и спецслужб мира являлась отнюдь не безосновательной. В этой связи приведем слова главного редактора издательства Йельского университета Джонатана Брента из предисловия к совместному труду советских и американских разведчиков, сказанные именно по поводу КГБ СССР: "Можно сказать, что советских людей предали их лидеры. Почему? Потому что идеологические обязательства и всепоглощающее стремление удержать власть были для лидеров главными и мешали смотреть правде в глаза: И хотя информации у них часто было больше, использовать ее с максимальной отдачей им не удавалось. Выигрывая сражение за сражением, они проиграли войну" ("Поле битвы - Берлин". М., 2001, с. 7).
Настало время задать обоснованный вопрос: а удалась ли операция "Олег Калугин" ее организаторам в целом? Увы, придется признать, что многие ее цели оказались достигнутыми, равно как и были решены ставившиеся перед ней задачи: 3 сентября 1991 г. Калугин был назначен консультантом к новому председателю КГБ В.В. Бакатину. Понятно, что для непрофессионала Бакатина подобные Калугину "консультанты" были весьма серьезным подспорьем для развертывания работы по реформированию органов госбезопасности... Известно также, что в последующие годы Калугин выступил в США на суде свидетелем обвинения против одного американского гражданина, обвинявшегося в сотрудничестве с советской разведкой.
|
