|
Мы уже сообщали о задержании в Воронеже американского студента-наркомана Джона Эдварда Тоббина, который оказался сотрудником военной разведки США. И вот в "деле Тоббина" появляются все более интересные подробности.
Cледствие до сих пор не определилось с обвинением. Последняя редакция обвинительного заключения основывается на двух статьях Уголовного кодекса РФ: ст. 228, ч. 2 - "Хранение наркотиков в целях сбыта" - и ст. 232, ч.1 - "Организация и содержание притонов". Теперь Тоббину, по мнению следователя Андрея Макарова, грозит до 5 лет лишения свободы. Напомним, что на прошлой неделе Тоббину вменяли сбыт марихуаны в крупном размере, что каралось 10 годами тюрьмы.
Что касается самого "притона", который организовал Джон Тоббин на съемной квартире, то парадокс в том, что, как выяснилось, квартира принадлежит сотруднику того самого районного отделения милиции, где расследуется "дело Тоббина"! После задержания "шпиона-наркомана" хозяина квартиры уволили из органов, и он исчез в неизвестном направлении. И теперь следователь Макаров уже вторую неделю не может дождаться своего коллегу на допрос.
Вместо этого правоохранительные органы сосредоточили внимание на журналистах. На днях следователь вызвал на допрос корреспондента из регионального отделения "Комсомольской правды". Повод - появление в газете снимков из личного альбома Тоббина, который, по мнению следственных органов, должен лежать в закрытой и опечатанной квартире. Однако следователь ошибся - друзья арестованного "шпиона", проникнув в квартиру, выкрали альбом и предоставили СМИ.
Между тем УФСБ по Воронежской области продолжает настаивать, что Тоббин не вел никакой разведывательной деятельности на территории России. Однако разразившийся скандал может самым негативным образом отразиться на российско-американских отношениях. В первую очередь это касается Фонда Фулбрайта, который и направил Тоббина учиться в Воронежский госуниверситет. Как заявил Джеймс Маккормик, координатор деятельности Фонда в РФ, Фонд Фулбрайта - негосударственное учреждение, и его стипендиаты не получают рекомендательных писем из госдепартамента США. Но у Тоббина такое письмо было. Более того, в документах на получение гранта от Фонда Джон Тоббин не указал о своей причастности к спецслужбам. А биография у Тоббина богатая, почти как у Джеймса Бонда. Джон Эдвард Тоббин приписан к 325-му военно-разведывательному батальону, дислоцированному в Вотербуре (штат Конекктикут). До этого он прошел подготовку в военной разведывательной школе в Форте Хуачук (штат Нью-Мексико), получил специальность военного переводчика и специалиста по ведению допросов. Потом Джон продолжил образование в элитном институте Министерства обороны США в городе Монтеррее близ Сан-Франциско.
У российских контрразведчиков, обнаруживших непорядок в документах, возникает две версии: либо Фонд Фулбрайта каким-то образом сам причастен к деятельности американской разведки, либо спецслужбы "втемную" используют Фонд для обучения своих сотрудников. Так или иначе, но контрразведчики считают, что "нам пора уже изменить свое отношение к деятельности Фонда Фулбрайта в России".
А сам Джон Тоббин во всех этих "играх патриотов", видимо, был и остается лишь незадачливой марионеткой, который с удивительной глупостью сломал собственную жизнь...
Кстати, Тоббин - не первый выпускник Института разведки в Монтеррее, который "засветился" в Воронеже. Первое знакомство местных контрразведчиков с его выпускниками произошло еще в 1959 году, когда в столице Черноземья был задержан некий Николай "Славнов".
По сведениям УФСБ по Воронежской области, "Славнов" был сыном крестьянина, в годы Великой Отечественной ставшего полицаем. Вместе с немцами семья "Славнова" бежала в Германию, оттуда - через Великобританию - в США. Там Николай и поступил в тот самый Институт военной разведки в Монтеррее. После окончания института его на торпедном катере забросили в Прибалтику. С двумя чемоданами и рюкзаком. В одном чемодане была рация, в другом - аккумуляторы к рации. В рюкзаке - нехитрые пожитки.
Из Прибалтики он добрался до Воронежа, где американскую разведку интересовали военный аэродром, механический завод, КБ "Химавтоматика" и авиазавод. Снял убогую комнатку, устроился водителем на завод и стал передавать шифровки в Центр...
Однако с радиопередачами вышла проблема. Высокие городские здания и строящаяся телевышка создавали помехи, которые искажали смысл шифровок. В итоге "Славнов" был вынужден со своими чемоданами ездить в лес за город. Там-то его и взяли спустя полгода. Пеленгаторы КГБ давно засекли странные передачи. Искали его долго, буквально облазили все воронежские рощицы, пока кому-то из чекистов не пришла идея проверить пригородные поезда. И кто-то из пассажиров, естественно, вспомнил нелепого мужика с чемоданами, который выходил на глухих полустанках. "Славнова" вскоре взяли с поличным.
И - перевербовали, решив сыграть с американцами в радиоигру. Рассказывает бывший оперативник Воронежского УКГБ Владимир Гладких: "Работа наша была поставлена по такому принципу: я раз в неделю заезжал за "Славновым", мы садились в электричку и ехали в лес. Я тащил чемоданчик с рацией, а "Славнов" - аккумуляторы. В лесу мы находили удобную полянку, раскидывали антенну. Потом я передавал ему листочек с цифрами - я понятия не имел, что там говорится, шифровки составляли в кабинете начальника КГБ. Интересная деталь: нас на каждый выезд сопровождали десяток сотрудников "наружки". Гуляли по лесочку с лукошками, изображая грибников, охраняли нас от случайных прохожих. А дело было поздней осенью, грибов в лесах в помине не было, и когда наши оперативники вваливались в вагон с пустыми лукошками, выглядело это достаточно комично. Просто начальство не придумало другой маскировки. "Радиоигра" продолжалась до середины 1960 года. А потом американцы поняли, что их агент поет по нотам КГБ. И радиоигру решили прекратить. Все документы были тут же переданы в Москву, а самого "Славнова" отправили жить к его дальним родственникам".
А вскоре в газетах "Правда" и "Известия" появилось короткое сообщение: "При попытке перехода государственной границы СССР нарядом пограничников был убит разведчик ЦРУ по фамилии "Славнов"...
Что с ним стало на самом деле, не знает никто.
|
