|
Незаконнорожденные
Начнем с того, что никаких четких правил, по которым могли бы появляться на свет "именные" культурные и образовательные центры, в Москве нет. И Культурный центр Михаила Шемякина, и Школа телевизионного мастерства под руководством Владимира Познера, и Фольклорный центр Людмилы Рюминой, и киноклуб "Эльдар" Эльдара Рязанова, и Музыкальный театр под руководством Александра Градского, и Центр культуры, искусства и досуга имени Аркадия Райкина, создаваемый его сыном Константином Райкиным, - все эти и многие другие проекты (и реализованные, и забуксовавшие) получили право на жизнь благодаря постановлениям московского правительства.
Никакой общественной или профессиональной дискуссии насчет того, кто из деятелей культуры вправе надеяться на "персональные" дотации из кармана налогоплательщика для обзаведения собственным центром, а кто - нет, тоже не наблюдается. Даже депутаты узнают о них в лучшем случае постфактум, когда к ним на утверждение приходит очередной городской бюджет. Хотя и без того очевидно, к чему склоняется общественное мнение - недаром один из прошлых составов столичной думы отказался финансировать Картинную галерею Ильи Глазунова за счет бюджета города, посчитав, что в ситуации музейного кризиса непозволительно создавать личные картинные галереи.
Звездная арифметика
После шумных митингов протеста и коллективных петиций всей Москве стали известны две звездные стройки - Школы телевизионного мастерства под руководством Владимира Познера и Центра культуры, искусства и досуга имени Аркадия Райкина.
Столичные жители, интересы которых так или иначе затрагивали эти проекты (а какая стройка сегодня обходится без этого?), дотошно собирали официальные документы для своих "персональных дел". В конце концов стало ясно, что деятели культуры для своих именных проектов - не только мотор и крылья, но и земельные девелоперы. Другими словами, их не взяли на полный бюджетный кошт, зато наделили землей, которая, как известно, в столице давно уже самый дефицитный товар. Дальнейшая схема такова: человек с именем сам или с помощью чиновников находит инвестора, согласного строить звездный объект недвижимости по принятой в Москве схеме, то есть примерно 70 процентов построенного оставляя себе.
К примеру, Школа Познера началась с распоряжения Юрия Лужкова (№ 495-РМ от 17 мая 1999 г.), в котором говорилось о предоставлении (заметим, бесплатно. - "Известия") этому образовательному учреждению в пользование на условиях аренды сроком на 49 лет земельного участка площадью 0,2 га по улице Малая Дмитровка в территориально-экономической оценочной зоне № 1. Следующим распоряжением властей в марте 2001 года участок земли был увеличен почти до 0,4 га. А затем в деле появился инвестор - ООО "ПСФ "Крост".
Бюджетные потери города от двух упомянутых распоряжений подсчитать нетрудно - в постановлении столичного правительства № 522 от 27.07.2004 приведена средняя плата за право долгосрочной аренды одного гектара земли в 1-й оценочной зоне Москвы - 270 млн руб. Для примера, когда правительство Москвы провело тендер на право строительства нового отеля на месте "Интуриста", то за аренду участка площадью 0,64 га была заплачена грандиозная сумма - $22 млн.
Из тех же распоряжений мэра следует, что 10% построенных площадей должно отойти в собственность школе, 20% - городу Москве (с передачей школе в аренду на 49 лет с правом выкупа по ставкам, установленным для социально значимых объектов, то есть по льготным ценам), а 70% - в собственность фирме-инвестору.
То есть Москва, вложившая в проект кусок "золотой" городской земли, в новом образовательном центре получит 30% площадей. Остальное будет принадлежать ООО "ПСФ "Крост". Но и 30% в итоге станет не городской, а "именной" собственностью. И что с ней станет потом - бог весть. Ничто же не помешало Алле Пугачевой продать свой двухэтажный особняк на Таганке, в свое время специально для звезды подобранный столичным градоначальником и купленный ею по смешной цене, кавказскому бизнесмену за круглую сумму - $2,5 млн (см. "Известия" от 20.04.2005).
Инвесторская доля
В своих петициях властям по поводу проекта на Малой Дмитровке горожане пришли к исключительно важному выводу: "Нельзя признать за Школой телевизионного мастерства статус социально значимого объекта при следующем распределении площадей: из 17 100 кв. м школе - 1178 кв. м, 6192 кв. м - под офисы, 1705 кв. м - под торговлю, 336 кв. м - под ресторан, 3297 кв. м - под подземную стоянку" (торгово-офисная часть, естественно, собственность фирмы "Крост", хотя на нее распространяются все льготы "образовательного" проекта).
Можно ли признать социальный статус за Центром культуры, искусства и досуга имени А. Райкина, которому при "рождении" было даровано около 3 га земли в районе Марьиной Рощи (часть ее числилась тогда в запретной для строительства зоне природного комплекса, из чего и вырос пожар конфликта с жителями)? В результате сотрудничества с ОАО "Открытые инвестиции", если судить по некоторым оказавшимся в распоряжении редакции документам, он должен представлять собой комплекс площадью 71 500 кв. м. Из них 2780 кв. м займет собственно школа-студия, 2700 кв. м - театральная гостиница, а 66 020 кв. м - торгово-досуговый комплекс с подземной автостоянкой на 730 машин.
При подобном раскладе культурной и коммерческой части любой звездный проект неминуемо станет напоминать способ распределения дефицитной городской земли под коммерческую застройку на внеконкурсной основе.
Что дальше
Похоже, звездные центры и дальше будут отдавать на откуп инвесторам. Деньги из бюджета Москвы отпустили разве что на Фольклорный центр Людмилы Рюминой, ради которого реконструируется здание бывшего кинотеатра "Украина" на улице Барклая. Певица на всякий случай предупредила, что ни помещение Центра русской песни, ни его территория не будут использоваться в "чисто коммерческих" целях. "Хватит, навыкрутасничали..." - заявила она недавно, не уточняя, что имеет в виду.
Центр Рюминой обещали открыть еще в прошлом году, но, по словам главы местной управы Игоря Чичерина, сроки его сдачи перенесены "в связи с отсутствием финансирования". Так что без инвестора и "чисто коммерческих" целей и тут явно не обойдется.
Могут ли звездные центры обойтись без инвесторского участия?
Владимир Познер, президент Академии Российского телевидения
Восемь лет назад я впервые заговорил с Юрием Лужковым о своем желании создать в Москве школу телевизионного мастерства. Рассказал, как мы работаем с тележурналистами со всей России : проводим 5-недельные курсы, на которых с коллегами из регионов работают самые сильные телевизионщики . И если мы хотим, чтобы вырос общий уровень страны, то нужно поднимать и уровень регионального телевидения. Юрий Михайлович со мной согласился. Но денег-то у меня нет, значит, нужно было искать инвестора. Инвестора нашли. Был составлен контракт, по которому 10% помещений уходило школе, часть - городу, а часть - инвестору. Это нормально - инвестор должен что-то получить. Иначе зачем ему вообще строить эту телевизионную школу? То, что противники стройки возмущены тем, что у школы Познера в здании недостаточно площадей, - это вранье. Больше всего стройкой недовольны люди, которым она перекрывает вид из окон. Да, там будут офисы, и часть офисов будут принадлежать школе, чтобы мы могли иметь постоянный доход: люди из регионов не могут платить за обучение, а мы должны будем оплачивать многое, в том числе оборудование. А протестуют у нас ведь не потому, что разрушается старая Москва. Люди протестуют из-за своих корыстных интересов. Им дела нет до нашей школы. И если кто-то думает, что в этом проекте мой личный вес играет какую-то роль, то он ошибается. Я всего лишь обратился к мэру с просьбой, чтобы была школа, а все остальное - работа инвесторов, прохождение документации, это все делается без меня. Если бы я был мультимиллионером, как Тэд Тернер, я бы построил школу на свои деньги. Я же вынужден искать инвесторов. Но никто не вложит деньги просто так. Значит, и в здании не может быть только наша школа.
Представитель администрации театра "Сатирикон", попросивший не называть своего имени:
- Какой театр сегодня может нормально строиться и развиваться без инвесторов? Мы были включены в федеральную программу, но это же "стройки века". А наш инвестор уже работал с другими столичными театральными проектами, например, построил центр Мейерхольда. На сборе труппы театра в день открытия сезона Константин Аркадьевич Райкин говорил о сложностях строительства нашего центра. Он сказал, что ему приятно оказаться в одной компании с Табаковым и Фоменко - когда они реализовывали свои проекты, часть населения тоже страшно возмущалась. Недавно он выступал перед жителями района - рассказывал им, что в культурном центре будет актерская школа, в которой он собирается преподавать. Он ведет курс в Школе-студии МХАТ, но ему этого мало, он хочет заниматься еще и с детьми. Разве может безбюджетный федеральный театр сам построить такую школу? Это же нереально. Надо помнить, в какое время живем. Протесты в наше время вызывает любая стройка. Жители не хотят, чтобы вырубали деревья и застраивали сквер? Но ведь застраиваться будет глухое место между театром и казино "Гавана", где живут бомжи и бродят бездомные собаки. В отделении милиции вам расскажут, что там чуть ли не каждый вечер драка или поножовщина, в этом месте жители даже с собаками не отваживаются гулять. Чем плохо, что у культурного центра будет большая торгово-досуговая часть? Там откроются, например, нормальные кафе, кофейни. Приходящие в наш театр жалуются, что рядом нет ни одного достойного места, где можно просто посидеть, одни полупритоны. Люди сегодня привыкли к хорошему сервису, и нужно его обеспечить. Не пойдет же театральный зритель после спектакля в казино. Кстати, удивительно, но против казино местные жители не возражают. А вот против театральной школы выступают.
Депутат Московской думы Евгений БУНИМОВИЧ :
"Творческого человека запросто могут очень сильно подставить"
Ситуацию с "персональными" культурными центрами прокомментировал "Известиям" депутат Евгений Бунимович, координирующий в Мосгордуме вопросы образования и культуры.
известия: Сколько, по вашим подсчетам, "именных" культурных центров в Москве?
Евгений Бунимович: Десятка два. Решений о создании, но не самих центров. В какой-то момент, когда начиналась перестройка, и творческие люди вдруг получили возможность открывать студии, центры, это были бесспорные варианты. За именами руководителей стояли коллективы со своими достижениями. Невозможно представить, чтобы кто-то сказал, что студия Табакова или мастерская Фоменко не должны иметь своего помещения. Другое дело, когда приходит пусть очень хороший, очень народный артист и говорит: "Хочу свой культурный центр". А с чего это? Ведь хороший артист и хороший руководитель центра - это две разные профессии. Но постепенно сложилась ситуация, когда у того, кто имеет возможность открыть дверь начальника, и есть преимущественное право. Все это пришло в противоречие с идеей конкурсной, грантовой. Это неправильно и может привести к большим проблемам. Не стоит обвинять художника в эгоизме, он таким и должен быть. Это вопрос к нам, вопрос к власти.
известия: С советских времен многое изменилось. Главное - изменились экономические обстоятельства. Сегодня, когда организуются "именные" центры, звезды, как это ясно из документов, становятся управляющими больших кусков недвижимости. Это благо или нет?
Бунимович: Насколько я знаю, большинство хотели бы, чтобы их центры стали муниципальными. Обычно творческие люди - не очень хорошие бизнесмены. С другой стороны, они очень доверчивы. Обычно рядом появляется человек, который говорит: "Я решу вам все вопросы". И скоро выясняется, что никакой недвижимости уже и нет. Через это проходили все наши творческие союзы. Поэтому, чтобы не иметь этой головной боли, многие рассуждают так: "Центр - мой, но пусть за все отвечает город".
известия: Есть и другие примеры. Школа телевизионного мастерства Познера, судя по документам, станет частной, а не государственной школой.
Бунимович: Во-первых, это институт. Тут другое дело. В образовании негосударственные структуры возможны, они имеют опыт выживания, постоянный доход. А вот негосударственные культурные центры - с этим проблемы во всем мире. У меня в кабинете побывало немало бизнесменов с идеями построить мультиплекс, но ни одного бизнесмена, который хотел бы построить театр, культурный центр, библиотеку либо художественную галерею. Никогда. Ни одного. Средства на них дает либо бюджет, либо коммерческие структуры, то есть инвестор, который получает свою часть культурного центра. К примеру, фольклорный центр Людмилы Рюминой - бюджетный. Центр Градского, под который перестраивают кинотеатр "Буревестник", - муниципальный. Но его же до сих пор нет. Вообще и центр Градского, и центр Шемякина, под который планировали отдать кинотеатр "Форум", - какие-то вечные истории. И я не очень в них верю. Это талантливые, яркие люди, но человек, который ведет такой центр, должен быть очень общественным, комплексным. Рязанов как человек кино, где всегда была большая хозяйственная часть, в этом смысле более обнадеживает.
известия: Центр имени А. Райкина, которым занимается его сын, руководитель театра "Сатирикон" Константин Райкин и вокруг строительства которого продолжают кипеть страсти, тоже ведь частный проект, как и Школа Познера?
Бунимович: В нем, конечно, участвуют инвесторы. "Сатирикон" - муниципальный театр. Это окупаемый театр - у них нет дотаций из горбюджета. Но у них льготная земля. А страсти надо охлаждать с обеих сторон строго по закону.
известия: Инвестиционные проекты проходят мимо Думы или в бюджете вы их видите?
Бунимович: Раньше они шли мимо. Теперь бюджет стал гораздо подробнее. Инвестиционные проекты в нем предъявляются все, пообъектно. Правда, сведения об условиях контракта, о том, какая фирма - инвестор проекта, в бюджете и приложениях отсутствуют.
известия: А о льготах, предоставляемых каждому конкретному проекту, Дума знает? Это нормально, когда землю "под имя" город предоставляет бесплатно, освобождает культурный проект от оплаты за подвод коммуникаций, дает за счет бюджета другие льготы, а в итоге льготами образовательных и культурных учреждений пользуется по большей части удачливый инвестор, в собственности которого оказывается 70 процентов построенного "культурного объекта" в виде офисов, подземных стоянок, гостиниц, ресторанов и прочего. Просто какой-то нереальный подарок коммерсантам! У столичных парламентариев нет подозрений, что инвестор, получивший такой выгодный проект, получил его не просто так, а чиновник действовал не только в интересах культуры и образования?
Бунимович: Такие вопросы есть всегда. Возьмем хотя бы культурный центр Союза театральных деятелей России на Страстном бульваре, его тоже строили инвесторы. В здании чего только нет - магазины, фитнес-центр и прочее, а сбоку - СТД. Ситуация двусмысленная: с одной стороны, замечательно, что у СТД появился свой культурный центр, у которого сегодня очень интересные культурные проекты. С другой - это выглядит рискованно. Что если завтра там появятся другие люди и решат открыть ночное варьете? У нас нет никаких рычагов, чтобы этому помешать. Культурный объект может уйти из-под контроля города. Это неправильно.
известия: На Западе известные имена организуют собственные школы или центры, вкладывая в них собственные деньги. Обзавестись "персональной" недвижимостью за счет города, в котором живешь, в Европе или Америке затруднительно. Тем более под прикрытием имени начать, например, стройку, когда на нее нет всех разрешений, или незаконно вырубить деревья. Вам не кажется, что москвичи ополчились на новые "именные" центры еще и потому, что не считают эту ситуацию нормальной?
Бунимович: Я думаю, главная проблема состоит еще и в том, что наши звезды, наши "гуру" своими проектами сами не занимаются. Если бы они сами ими занимались, у них бы "имени" не было. Это огромная работа, которой нужно отдавать все время, с утра до вечера. Творческого человека запросто могут очень сильно подставить. Александр Бек в таких случаях говорил: "И денег не заработаешь, и некролог испортишь".
|
