|
Для полного бессмертия мало прожить жизнь так, чтоб не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы. Нужно еще и позаботиться о себе после смерти. Египетские фараоны строили под усыпальницы пирамиды, советские коммунисты — мавзолеи. А известный олигарх Владимир Потанин в подмосковной деревне Аносино решил создать... семейный склеп.
Кладбище в Аносине делится на старое и новое. “Новое” стало активно развиваться в последние годы, когда деревню облюбовали бизнесмены и предприниматели. Деревушка находится в 40 км от Москвы, на знаменитом Рижском направлении. Где уже сегодня стоимость “сотки” земли доходит до 20 тыс. “баксов” — коттеджный поселок “Балтия” на 37-м км тому подтверждение.
Своих родственников богачи предпочитают хоронить именно тут, неподалеку от собственных вилл и особняков. Благо перед смертью все равны и никаких запрещений на сей счет в законах не имеется. Бедных местных колхозников погребают бесплатно, а за покойника из Москвы нужно заплатить 500 руб. Хотя и после смерти богатые остаются богатыми: их могилы на погосте обустроены гранитными памятниками, обнесены красивыми оградками.
Видимо, общей тенденции поддался и известный бизнесмен Владимир Потанин. Примерно год назад у него умерла мать. Ее отпевали (как говорят местные жители, с помпой) в местном Борисоглебском женском монастыре. После чего похоронили на Аносинском кладбище. Однако могилка матери олигарха находится в стороне от погоста и даже от той части, где хоронят новых русских.
Вскоре примерно гектар еще свободной кладбищенской земли отгородили забором. И среди деревенских поползли слухи, что эту часть кладбища Потанин взял под организацию фамильного склепа. Ведь гектар земли — это очень много даже для живого человека. А уж для одного покойника...
В Обушковском сельсовете, в состав которого входит деревня Аносино, подтверждают, что часть погоста действительно “отошла” олигарху. Но на каких условиях — никто не знает. Во всяком случае, ни миллиардер, ни его адвокаты в сельсовет для оформления сделки не приезжали. Может, по этой причине аборигены утверждают, что их кладбище никто не покупал, его просто-напросто захватили, как захватывают сегодня все подряд.
В этих словах есть своя сермяжная правда. Деревушка, которую “оккупировали” новые русские, ничего хорошего от такого соседства не приобрела. По деревне денно и нощно разъезжают дорогие иномарки, под их колесами гибнет вся крестьянская живность. В избах часто отключается электроэнергия: в навороченных особняках мощные подстанции, которые жрут львиную долю электричества. Чтобы в деревне более-менее исправно работала своя подстанция (существующая еще с довоенных времен), нужно хотя бы заменить электрощиток. Он стоит около 30 тыс. руб., однако ни один новый русский на него не скинулся. По 100—500 и даже 1000 руб. отдавали местные жители и простые московские дачники.
— В храм новые русские много жертвуют, — говорит 78-летний Сергей Архипович Комаров, бывший скотник колхоза “Россия”. — Сам видел, как во время службы из бумажников достают пачки долларов и кидают их в специальную урну. А чтоб деревне что-нибудь полезное купить — такого нет.
— Сейчас призывают закрывать животноводческие фермы, — дополняет его 79-летняя соседка Вера Константиновна. — Мол, навоз загрязняет реку Истра. Посмотрите, сколько у нас прямо на берегу особняков понастроили. Все отбросы оттуда идут в речку! Их надо закрывать, а не фермы или птицефабрики…
Богоугодное дело Потанина — строительство часовни — тоже не особенно радует коренных аносинцев.
— Как правило, часовня строится для всего кладбища, рядом с общим входом. А этот храм возводится на отдельной, огороженной территории. То есть простым людям зайти туда помолиться будет тоже запрещено...
На кладбище мы застали могильщика-таджика. В еще мерзлой земле он рыл могилу на новой части погоста. С его слов можно было понять, что людей здесь умирает много, но не так много, как хотелось бы им, могильных дел мастерам. В похоронах потанинской матери таджики-могильщики не участвовали, сюда приезжали специальные люди из Москвы.
Попасть к архимандриту Спиридону, чтобы узнать, как церковь относится к богатым и бедным могилам, нам не удалось. Лекарь как раз приставлял батюшке пиявки. Однако одна из монахинь сообщила, что им по большому счету все равно и что церковь изменить ситуацию не может.
— В жизни мы тоже видим деление на богатых и бедных. А церковь за всех молится.
Случай в Аносине — единственный прецедент в России организации частного кладбища. Пока эти вопросы регулируются федеральным законом “О похоронном деле” и областным — “О содержании мест погребения”. По этим документам территории погостов управляются, так сказать, государством, через муниципальные унитарные предприятия.
Скорее всего этот пример теперь получит активное продолжение.
|
