|
Все вроде бы сообщали про одно и то же: отсутствие на 75-й годовщине жены и дочери Василия Макаровича, интрига вокруг монумента скульптора Клыкова, пение бывшего «аншлаговца» и нового губернатора Алтая Евдокимова… Но при этом эмоциональные и смысловые оценки события доходили до прямо противоположных. И в разночтениях этих не обошлось, похоже, без большой политики.
По телевизору шли благостно-поминальные сюжеты с Шукшинских чтений, и в это же время, например, одно из н-ских СМИ сообщало, что 25 июля было сделано все, чтобы «загубить народные по сути своей Чтения». В ряду «загубительных» действий перечислялось следующее: «Деревня Сростки была набита милицией — ОМОН, спецназ, — будто ждали нападения банды Басаева. Гору Пикет оцепили тройным оцеплением, как Лысую гору в Ершалаиме. Машины просто гостей и прессы останавливали на въезде в село — далее пешком. Санэпиднадзор запретил местным старушкам их обычный аттракцион — торговлю пирожками и парным молоком. Старушки сидели с обиженными лицами».
В процитированном репортаже тонко намекнули, что обиделись не только старушки, но и многочисленные гости, съехавшиеся почтить память Шукшина со всей России (по некоторым оценкам, гостей было около 50 тысяч человек). Для тех, кто тонкого намека не понял, журналист подытожил: «Шукшин уже не принадлежит ни сам себе, ни просто людям, он — номенклатура… Впрочем, как раз потому и номенклатура, что мертвый, — живой он бы им не дался».
Кому «не дался» бы живой Шукшин, догадаться несложно. Из ныне здравствующей властной номенклатуры на Шукшинских чтениях в этом году было не так много заметных политических фигур. Полпред Леонид Драчевский отметился лишь 24 июля на предваряющих основное событие культурных мероприятиях. А на следующий день, в воскресенье, на горе Пикет у подножия семиметрового бронзового Шукшина держали речи Николай Харитонов, Михаил Лапшин и губернатор Алтайского края Михаил Евдокимов. Вот еще одна показательная цитата из репортажа: «…какие-то братки (видать, спонсоры) заехали на гору прямо на «лексусах», «крузерах» и «мерсах». Со сцены долго рассказывали про Василия Макарыча, который, бронзовый, скорбно понурившись, сидел за спинами толпы. Евдокимов таки спел. А потом, после того как литературоведческие и все другие гвозди были забиты в руки и ноги Мастера, совсем как у Булгакова, пошел дождь».
Вот так — со слезой по оскорбленной памяти Шукшина и без единого дурного слова в адрес Евдокимова…
Никто ведь прямо не утверждал, что жена и дочь Шукшина вынужденно не приехали на юбилей, так как на выборах агитировали за соперника Евдокимова — Сурикова (это прозвучало лишь в качестве версии). И никто не сказал, что Евдокимов пел и плясал над могилой Шукшина, пользуя Дни памяти для саморекламы!
Про Евдокимова за время его выборов вывалили вполне достаточно. «Я устал от этого бреда! Я спиртного ни грамма не выпивал. Уже не помню, когда я последний раз в рот брал, — а пишут про меня, что гонял на «Мерседесе» по Барнаулу и кошек давил», — пожаловался Евдокимов в одном из недавних интервью. Да ладно бы кошки, загородные коттеджи и «мерседесы», о коих писали накануне выборов. Но как-то уж нехорошо, когда якобы «загубленные» Шукшинские чтения валят уже просто так — до кучи. В силу инерции запала минувших политических баталий.
Как рассказал корреспонденту «Новой Сибири» один уважаемый и постоянный гость Шукшинских дней, в этом году Чтения в Сростках прошли вполне душевно. И никакого впечатления «заноменклатуренности» у гостей не возникло. Рассказывает доктор наук, сотрудник Института органической химии (Академгородок) Валерий Ерошкин:
— Я езжу в Сростки со времен самых первых Чтений и не заметил, чтобы в этом году атмосфера как-то изменилась. Было душевно, человечно, несмотря на дождь, собралось очень много людей. Вот в позапрошлом году милиция явно мешала — оцепление проходило прямо перед сценой, трудно было даже сфотографировать выступавших так, чтобы милиционер не попал в кадр. А в этом году… охрана была, но многие — в штатских костюмах, да и глаза они не мозолили. Несколько дорогих машин действительно пропустили въехать прямо на гору, и, как я понял по разговорам, это были люди, которые дали денег на создание памятника. С памятником тоже ведь история вышла. Сперва для памятника место возле Чуйского тракта предусмотрели, но Клыков уперся: «Нет, только на горе!» Не хочу, говорит, чтобы это был придорожный памятник, и все тут.
«Кому-то показалось, что скандал раздувается надуманный. Но, по-моему, это было мудрое решение скульптора, — говорит Валерий Ерошкин. — Одно дело мимо проехать или пройти, семечки лузгая. И совсем другое — совершить некое восхождение на гору, подняться, преодолеть высоту… Тогда физическое усилие трансформируется в духовное. А почему не приехали родные Шукшина — точно не известно. Мне из гостей запомнился писатель Распутин, очень скорбное выражение лица у него было… Думаю, кто хотел — тот и приехал, и не пожалел об этом».
К комментарию Валерия Иннокентьевича остается добавить, что к следующим Чтениям мемориальный комплекс в честь Василия Шукшина на горе Пикет дополнит часовня, также выполненная по проекту Вячеслава Клыкова.
|
