|
- А похорон сегодня не будет, - сказали на кладбище, где с утра было оживленно. Здесь готовились похороны Джема. Его должны были доставить сюда последним, пропустив вперед тринадцать покойников - простых жителей, которых собирались хоронить в этот день. Но какие могут быть конкуренты у Джема?!
- А с родственниками договорились, - пояснили хозяйничающие на кладбище. Я не поверила: как вообще можно отложить похороны? Ну, если дали денег, и много, есть какие-то нравственные обязательства. Может, просто напугали и семьи предпочли с общаком не связываться? Но как жил "вор в законе", попирая общество, так и, уже умерший, отодвинул всех других.
Роскошную могилу готовили на престижном месте кладбища - на сопочке. Траурный помост обивали черным, а обшитую яму выстилали бархатом. Такую мульку в последнее время переняли у цыган: и то ведь, опускать красивый гроб да просто в каменистую землю - жалко.
Процессию в Комсомольске-на-Амуре возглавляли малолетки-девочки, которые шли за портретом Джема, разбрасывая кровавые розы. "Нас попросили", - отводили они глаза. Венки выше человеческого роста несли в несколько рядов, они поражали своим обилием и шикарным разноцветьем.
Пронеся гроб положенное расстояние (если надо, несли бы и до кладбища - больше 10 километров, за честь считая хотя бы подержаться), процессия организованно расселась по машинам. Мы вклинились в колонну, отсчитав сто автомобилей, но когда на взгорке оглянулись назад - с включенными фарами шел поток, как на Ленинградском проспекте в Москве. Похороны ехали по окружной дороге. В одном месте процессия затормозилась. "Переезд", - объяснили мне, но тут же процессия двинулась вперед.
- С паровозом договорились, - в шутку предположили "нечужие"... Но на переезде точно стоял под парами тепловоз!
Хвост похорон тянулся еще километры, когда с Джемом начали уже прощаться. Чтобы успеть, колонну лихо обходили крутые джипы, будто не знали, что обгонять похороны не к добру. А уж в приметы надо верить - и так на главарей преступников словно мор сошел. Уже на подлете к Хабаровску в самолете умер Цица Кутаисский, летевший на похороны Джема. Кстати, слетелись ведь со всей страны более двух тысяч "братков"...
На "последнее целование" к покойнику приложились человек 300. Некоторые любовно проводили рукой по волосам. Каждый знал свой черед и порядок. Потом все поднялись на сопочку, и, заняв места, застыли.
- Веревки, лебедка, еще веревки... - это устанавливали по команде крест абсолютно нечеловеческих размеров. Два каната тянули гроздья людей, центральный - подкручивала лебедка. Как будто поднимали опору ЛЭП. И когда чудовищный крест (метров на 20 высотой!) наконец встал на место, кто-то сорвался на аплодисменты. Хлопки быстро заткнули, но и тогда никто не двинулся с места.
У могилы, заваленной живыми цветами, появился небольшой человек и заговорил с грузинским акцентом. И хотя говорил негромко и невнятно, но смысл был понятен - сожалел о Джеме. При этом, постоянно прерываясь, он целовал Еву, комсомольского "вора в законе".
- Я целую всех братьев-комсомольчан! - под конец сказал он. Потом пошел и поцеловал памятник Волчку - другу Джема, с которым тот просил похоронить еще при жизни, хотя мать лежала на другом кладбище. На помосте у гроба привлекало внимание розовое и совсем отстраненное личико девочки лет пятнадцати. Иногда казалось, что она жевала жвачку. Потом мне объяснили, что это дочь покойного Маша. На нее мало обращали внимания. А другие дети вдруг появились, когда сопка стала пустеть. Ходили, рассматривали венки, читали надписи на них, шушукались. Их привезли самым последним задрипанным автобусом, и мне даже трудно объяснить зачем.
Потом "общак" засел за поминки, в городе все было спокойно, попытки объявить траур в увеселительных заведениях тут же пресекала милиция, и именинники продолжали справлять дни рождения, а празднующие - свои праздники. По местному ТВ вместо соболезнований показывали пожар в "Чародейке" (в нем обвиняли Джема), больницу с обгоревшими, похороны жертв. Это делалось в пику "общаку", доказывая людям, что не все куплено, не все потеряно, и это было достижением для Комсомольска.
Почему у Васина было такое странное воровское имя - Джем. По одной из версий, оно происходило от названия маленькой кавказской народности - джемшены, какие-то родовые корни пахана уходили туда. Это объяснение казалось чересчур научным. Спросить больше было не у кого, да и не больно было надо, и никто от этого ничего не терял.
Личное дело
Джем, он же Евгений Васин родился в Комсомольске-на-Амуре 10 ноября 1951 года в День милиции. Первую судимость получил в 14 лет за кражу. Последние 20 лет считался "хозяином края". Контролировал лесной, икорный и нефтяной бизнес. "Общак", который держал Джем, оперативники оценивают от 3 до 6 миллионов долларов. Открыл фонд "Сострадание", помогавший бомжам и заключенным. Организовал для беспризорников спортлагерь.
...а перед гробом Вицина некому было нести венки
Сегодня - 9 дней со дня смерти любимого актера
Когда гроб с телом Георгия Вицина выносили из Дома кино, раздались последние аплодисменты, а в небо взмывают 12 - по числу апостолов - голубей (Вицин очень любил этих птиц. - Ред.). Они долго кружат над катафалком, вдруг одна из птиц камнем падает вниз. Столпы отечественного кинематографа и государственные мужи, отдав в Доме кино последние почести, машут на прощание Актеру с крыльца рукой и скрываются за массивными дверями. В последний путь Георгия Михайловича идут провожать родственники и самые преданные зрители. В автобусах не хватает мест - люди едут стоя. Никто не разговаривает, не плачет - лишь изредка горестно вздыхает у окна старушка.
У Ваганьковского кладбища цветочницы со словами "Какого человека хоронят!" прячут в карман ценник "20 рублей" и отдают за пятерку кровавые гвоздики.
Любимые Вициным "арбатские старушки" и старики в выгоревших беретах и куцых шарфиках сбились в кружок и бережно разворачивают из платочков и пакетиков реликвии - пожелтевшие газетные вырезки, фотографии, открытки. Из рук в руки передают трамвайный билет, на котором Вицин когда-то поставил закорючку. Потом кошелек с этим билетом и 30 рублей у хозяйки стырят кладбищенские воришки.
Бывший киоскер Анна Ивановна, у которой Вицин покупал газеты - "Советский спорт" и "Комсомолку", - вспоминает: "Он был такой кроткий, как... котенок. 8 Марта дарил открытки и при этом себя неловко чувствовал, постоянно извинялся".
Кто-то из фотографов пытается узнать, как потом родственникам продать фотографии. "Снимают многие, да только я профессионал", - наседает на представителей мэрии хапуга. "А ну вали отсюда, папарацци, пока аппаратуру не разбили", - шипит на фотографа кто-то из мужиков.
Из церкви выбегает дама в шляпке с криком: "Мужчины, кто поможет нести венки?" Расталкивая друг друг, к венкам бросается толпа человек в 50. Спорят, ругаются. Один дед стучит другому по рукам тросточкой и одерживает победу. Хлопец с выглядывающим из кармана горлышком пивной бутылки, покачиваясь из стороны в сторону, держит корзину с цветами от Госдумы. "Теперь журналисты напишут, что венки Вицину несли пьяные и хромые", - шепчет мужик с могильной табличкой "Георгий Вицин".
Взвывает саксофон, по коже - мурашки, идем к могиле. В толпе криками "де-е-едушка" заходится в плаче ребенок.
Отец Вячеслав читает молитву, говорит тихие добрые слова. Толпа рыдает, а одна журналистка выглядывает из-за плеча батюшки, пытаясь найти выгодный ракурс для фотографии. "Мыльница" падает из озябших рук, ее кто-то ловит на лету в десяти сантиметрах от гроба. За коллегу становится стыдно... Что за сволочная у нас профессия!
"Похоже, это не сон - он действительно умер", - очнувшись от оцепенения, шепчет пожилая женщина в черном платке.
Первую горсть земли бросает в могилу дочь Наташа, следом родные и близкие. Потом - все остальные. Народ идет нескончаемым потоком. Такое ощущение, что могилу засыплют руками и могильщики останутся не у дел. Наташа стоит в стороне: ей досаждают журналисты. "Да... конечно... спасибо... извините, потом..." - шепчет девушка белыми губами.
Сказав последнее "прости" родной могиле, семья бредет к выходу.
Кладбищенские нищие и юродивые просят у них "копеечку на помин Гриши". Державшаяся до последнего момента дочь заходится в рыданиях...
| Как хоронили любимого актера и крутого вора | | | Народный артист Георгий Вицин | "Вор в законе" Джем (Евгений Васин) | | Где похоронили? | На Ваганьковском кладбище, на одной из центральных аллей, около колумбария. Рядом с умершими в этом году тележурналистом Владимиром Ворошиловым, актером Михаилом Глузским и 20-летним студентом-медиком, погибшим в автокатастрофе. | Престижное место на кладбище между шикарными надгробиями черного гранита криминальных авторитетов - Александра Волкова (Волчка) и Александра Тюкавина (Лопуха). Рядом - обыкновенные могилы полковника-ветерана со множеством орденов и медалей, разбившегося летчика, старушки со старинным именем Ефросинья. | | Где отпевали? | На Ваганьково, в церкви Андрея Первозванного, панихиду отслужил молодой батюшка - отец Вячеслав. По просьбе родственников, в крохотную церквушку пустили лишь самых близких - человек 10 - 15. | У часовни на кладбище, действующих храмов в Комсомольске нет. | | Кто присутствовал на похоронах? | Близкие родственники. Обычные москвичи. Много работников "Мосфильма" - бывшие осветители, гримеры, костюмеры. Представители мэрии и Госдумы, занимавшиеся организацией похорон. Всего человек 500. На кладбище после панихиды известных актеров видно не было. | Многотысячная толпа, властей не было. Из знаменитостей - Слива, Зятек, Башка и иже с ними. | | Кто произносил прощальную речь? | Отец Вячеслав - тихо, по-доброму, проникновенно, до слез и кома в горле. | Единственный выступающий - большой гость, "вор в законе" с грузинским акцентом: "Чтобы прожить такую жизнь, как Женя, другим надо двадцать жизней..." | | От кого были венки, сколько? | От жены и дочери, от родных и близких, от президента, от Амана Тулеева, от Цирка на Цветном, от Гильдии киноактеров, от "Мосфильма", от Театра эстрады, от Государственного театра киноактера, от "Музея трех актеров", от благодарных зрителей, самая скромная корзина с розами и ромашками - от Госдумы. Всего - 13. | 107 венков с надписями в основном следующего содержания: "Евгению от камчатских "братков", "Евгению Петровичу от бродяг Николаевска", "Бате - от шпаны Красной речки", менялись лишь обращения и географические названия. Были и личные - "от Глота", "от Башмака и Стаса", а также просто "от спортсменов". | | Из каких машин состояла похоронная процессия? | Строгий черный катафалк, 500-й серебристый "Мерседес" с федеральными номерами, черная "Ауди" с тонированными стеклами - для родственников, колонна из семи "Икарусов" и "Лиазов" - для всех остальных. Реанимобиль и милицейский "Форд" с сиреной. | Покойника везли на "Шевроле", принадлежащем хабаровскому рыночному магнату Новрузу Мамедову, который постоянно сдает эту машину под похороны уголовных авторитетов. Было задействовано 350 машин во главе с самыми навороченными джипами, "мерседесами", "лексусами". | | Какие использовали спецэффекты? | У дверей Дома кино, когда выносили гроб, в небо взмыли 12 голубей - по числу апостолов. Почетный караул из солдат Внутренних войск, прощальный троекратный салют. | Зловещее молчание всю дорогу. | | Где проходили поминки? | Дома у Вициных в тесном семейном кругу - такова была последняя воля Актера. В Доме Кино также накрыли поминальные столы. | На поминальном столе на кладбище были кутья и все, как положено, три фляги со спиртным. Поминки на 1200 человек прошли в ресторане "Родник". |
|
