|
Объект "Укрытие", который с подачи Владимира Губарева все называют не иначе, как "Саркофаг", при своем строительстве был рассчитан на 30 лет. Так что стоять ему просто так осталось совсем недолго. Но "Укрытие" - все-таки не саркофаг, внутри него находится не безжизненная мумия, а живущая своей радиоактивной жизнью страшная "лава". В более-менее безопасном состоянии ее поддерживают сложная система охлаждения и толстый слой бетона.
Хотя насчет безопасности все не так уж замечательно - в 70 метрах от саркофага наш дозиметр не справился со своими задачами. Имея всего три "окошка", он исправно показал 999 микрорентген в час, но продолжал скоренько щелкать и дальше. Здесь больше 1000 мкр/ч, а насколько - не знаем. Для сравнения: в Москве 12-15, иногда 20 мкр/ч. С другой стороны, по-настоящему опасные дозы - это десятки и сотни рентген в час, т.е. рядом с саркофагом лишь десятитысячные доли этих величин.
Наконец-то удалось разобраться в географии и топонимике Зоны. Авария произошла на станции, которая находится в нескольких километрах от мертвого города Припять, который был специально построен для 50 тысяч эксплуатационщиков АЭС. Изрядно дальше находится город Чернобыль, существующий уже сотни лет. И километрах в 50 от ЧАЭС после аварии возник город Славутич, в котором сейчас живут 25 тысяч человек, обслуживающих объект "Укрытие". Да, есть еще Чернобыль-2, представляющий собой станцию загоризонтного обнаружения баллистических ракет - фантастическое сооружение из ажурных металлических труб высотой с 20-этажный дом. Сейчас не действует.
Зато начата программа строительства нового укрытия, по-украински называемого конфайнментом, на которое Европейский cоюз выделил 750 млн евро. Дело в том, что, во-первых, саркофаг продолжает "светить" теми самими тысячами микрорентген и, во-вторых, при ударном возведении саркофага его было невозможно построить достаточно надежно. Так, западная стена "Укрытия" несколько отклонена взрывом, и специалисты считают, что существует опасность еще большего ее отклонения и падения крыши саркофага. Поэтому было принято решение построить над ним второе укрытие - конфайнмент.
Из 190 тонн топлива из реактора при взрыве было выброшено примерно 10 тонн, остальные 180 остались в саркофаге. Кстати, в этих числах и кроется ответ на традиционный вопрос - а почему, собственно, в Чернобыле все так ужасно? После бомбардировки Хиросимы и Нагасаки очень скоро города были отстроены заново, в них вернулись люди и вполне нормально живут. Так вот, при атомной бомбардировке сотни тысяч японцев погибли от ударной волны, теплового излучения, пожаров и падения зданий. Радиоактивное поражение было небольшим, просто потому что критическая масса в бомбах составляет десяток килограммов. Из 4-го блока, повторим, было выброшено 10 тонн.
Совершенно очевидно, что даже строительство конфайнмента не решит проблемы 180 тонн страшного ядерного топлива. Его необходимо извлечь, застекловать, запаять в свинцовые или даже просто бетонные блоки и сбросить в Марианскую впадину. Или в шахты, которые следует пробить в скальных породах. Есть и другие, даже экзотические предложения. Например, сбросить радиоактивное топливо в скважины глубиной порядка одного километра. Тепло, выделяющееся при радиоактивном распаде, проплавит дно скважины, и топливо постепенно погрузится в магму Земли, из которой оно когда-то и вышло в виде урановой руды. Недавно была высказана и идея окружить саркофаг бетонными сваями, забитыми на глубину около 100 метров, и затем разрушить фундамент "Укрытия" - по той же схеме в магму уйдет весь блок.
Но это экзотика, а вот вытащить топливо необходимо - только как? Сейчас не существует ни механизмов, работающих при тысячах рентген, ни способов защиты людей при такой работе. Так что это дело будущего, а пока рядом с саркофагом собираются построить арочную конструкцию, напоминающую по виду шуховский навес на Киевском вокзале Москвы. А потом ее по рельсам накатят на саркофаг.
Три блока АЭС были выведены из эксплуатации под давлением западных европейцев только в 2000 году. Хотя украинские специалисты утверждают, что как раз на этих блоках уровень безопасности сейчас гораздо выше, чем на других АЭС бывшего СССР, и этому можно верить - разумеется, именно на 1-м, 2-м и 3-м блоках ЧАЭС были внедрены самые последние достижения атомной науки и техники.
Однако ничего не поделаешь, и теперь приходится решать новую проблему - где работать и как зарабатывать жителям Славутича. Фантастически деятельный мэр этого города Владимир Удовиченко добился выделения города в специальную экономическую зону и готов поддерживать любые начинания, обеспечивающие городу рабочие места, - от фабрички по производству скрепок до штамповки жестяных пивных пробок (кстати, экспортирующихся в Россию - не буду называть марки пива, чтобы не делать компаниям антирекламу. Хотя в Славутиче наш прибор показал 10 мкр/ч - меньше, чем в Москве).
Этот город начали строить сразу после аварии прямо в сосновом лесу. В городе за ненадобностью нет общественного транспорта и из 25 тысяч населения 9 тысяч - дети, это рекорд для Украины и всего СНГ. На 16 тысяч взрослых зарегистрировано и работает около 1000 частных предприятий, это тоже абсолютный рекорд.
Въехать в Зону непросто даже при имеющемся разрешении. Дорога к ЧАЭС из Славутича пересекает небольшой участок бывшей Белорусской ССР - кто мог знать в 1986 году, что здесь будет независимая Белоруссия? Поэтому сначала мы подъезжаем к украинскому шлагбауму, а потом - к белорусскому. Через какое-то время - опять граница, и это одновременно граница Зоны. Едем через мост, по которому 27 апреля 1986 года вывозили жителей Припяти, тогда на нем было 100 рентген в час. Страшно подумать, какую же дозу получили тогда жители Припяти, если на мосту, вдали от города, было 100 рентген. Хотя и это ничто по сравнению с дозами, полученными ликвидаторами. В книге А.А. Борового и Б.И. Горбачева "И потекли реки полынью" описаны симптомы, наблюдавшиеся у приходивших с места аварии в медсанчасть солдат и специалистов, - лучше эти строки не повторять. Люди эти умерли почти все, причем получившим запредельные дозы повезло - они мучились недолго, поскольку получили прямое поражение клеток головного мозга и центральной нервной системы. Медицина здесь бессильна.
Проехали знаменитый "рыжий лес", но никакого леса давно нет. Мертвые деревья спилили и закопали прямо здесь, а сверху посадили новые сосенки. Уровень радиации около 1000 мкр/ч, курить не рекомендуется. Но в самой Припяти можно, там сейчас только 40. В одной из комнат второго этажа "Готеля Припять" выросло дерево, к сожалению, пока еще не зацвело - а говорят, очень красиво. Как был красив и весь город, состоявший из панельных домов неплохих серий, с детскими садами, Домом культуры энергетиков, гостиницей и прочим, засаженный березами и кустами роз. Розы выродились в шиповник, много берез погибло, но растут и новые. Стоит неработающее колесо обозрения, которое не работало, собственно, никогда - парк аттракционов должны были открыть 1 мая 1986 года.
В Зоне сейчас есть две сотни мелких поспешных захоронений - просто закопали радиоактивный мусор в землю. Построено грамотное хранилище "Вектор" для содержания здесь в течение 300 лет низко- и среднерадиоактивных отходов; строится еще одно - размером с футбольное поле. Причем именно отходов, потому что трубки с ураном в объекте "Укрытие" рассматриваются не как отходы, а как сырье, которое когда-нибудь еще можно пустить в дело.
Все спрашивают о незаконно вернувшихся в Зону. Здесь их называют самоселами, они в большинстве живут именно в селах при сравнительно невысоком уровне радиоактивности. Зона окружена колючей проволокой, но за всеми не уследишь. Особо сильно пострадавшие избы, разумеется, уничтожены. А самоселы - в основном старики и старухи, как говорят врачи, в их возрасте они накопили уже столько обычных болезней, что и умрут от них, а не от радиации. Самоселов поэтому никто не ловит и не выселяет, пусть уж живут.
Ни единого товара, ни водки, ни кружки, на которых было бы написано слово "Чернобыль", не существует. А жаль, на одних сувенирах можно было бы делать неплохие деньги.
Однако их делают на туристах. В Зоне проложены туристические маршруты, есть экскурсии, и они пользуются большим успехом. Рассказывают, что один канадец заплатил 5 тысяч долларов, только чтобы побывать внутри саркофага. Надо полагать, в спецодежде. Только напрасно он считает себя единственным западным гражданином, видевшим радиоактивную лаву, - при ликвидации аварии на блоке работало много иностранцев, среди них были крупнейшие западные ядерщики.
Основной удар приняли на себя, конечно же, Украина и Белоруссия. Однако радиоактивный цезий, стронций и еще бог весть что пятнами выпали на территорию России, Польши, Швеции, Италии, Румынии, Норвегии, Финляндии. Ветром пыль занесло в Африку и Америку. Чернобыльская зона в диаметре составляет 30 километров, но есть и вторая, десятикилометровая зона, и есть зоны вне тридцатикилометровой. Мы все живем в Зонах, только разных номеров.
Еще на эту тему:
ЧЕРНОБЫЛЬ БЕЗ ПОКРЫВАЛА И БЕЗ ПРИКРАС
Научные мифы стали политическим инструментом
• Сергей ЛЕСКОВ
В современной науке не все в порядке с оценкой последствий Чернобыля. В радиобиологии идет жесткая, на грани фола, порой даже без правил, борьба двух непримиримых научных направлений. С одной стороны, победившей и господствующей с 1990 года гипотезы о вредном действии сколь угодно малых доз радиации и, с другой стороны, оппонирующей ей теории позитивного действия малых доз радиации. Заложниками этого кризиса стали медицинская радиология и практика радиационной защиты населения в трех независимых государствах, наиболее пострадавших в результате аварии на ЧАЭС в 1986 году.
Основы радиационной защиты населения, пострадавшего от чернобыльской аварии 26 апреля 1986 года, базируются на Концепции проживания населения на территориях Украинской ССР с повышенными уровнями радиоактивного загрязнения вследствие чернобыльской катастрофы. Именно с принятием этой концепции на законодательном уровне была закреплена сомнительная в научном отношении победа сторонников линейной беспороговой гипотезы вредного действия сколь угодно малых доз радиации. Базовый принцип концепции в том, что для критической группы (дети 1986 года рождения) эффективная эквивалентная доза дополнительного облучения, связанного с чернобыльской катастрофой, не должна превышать 1,0 мЗв (0,1 бэр) за год и 70,0 мЗв (7 бэр) за жизнь сверх дозы в доаварийный период от природных условий.
Ни в концепции, ни в связанных с нею законах даже упоминания нет о том, какую дозу получало население Украины до Чернобыля. К каким природным дозам прибавляются чернобыльские дозы? Какое между ними соотношение? Именно здесь не сказана вся правда, ее замолчали, сказали недоправду, что иногда хуже откровенного вранья.
Ответ на вопрос о том, какими были дозы "до Чернобыля", стал национальным табу. Это тайна, которая оберегается больше, чем протоколы Политбюро. По данным современной науки (Научный центр радиационной медицины АМН Украины), доаварийная средняя доза облучения населения Украины от источников природного происхождения составляет до 6,0 мЗв за год, в том числе до 70% от природного радиоактивного газа радона в жилых помещениях, что составляет за 70 лет жизни свыше 37 (до 42) бэр. Причина в том, что Украина - всемирно известный радиогеохимический регион.
В среднем по миру, согласно докладу Научного комитета по действию атомной радиации ООН, эта доза составляет 2,3 мЗв за год, или за 70 лет жизни свыше 16 бэр. Дочернобыльские дозы в Украине были и продолжают оставаться в 2 раза больше, чем в среднем по миру! Рядовой украинец "хватает" за 70 лет жизни около 50 бэр (37-42 бэр доаварийных природных и не больше 7 бэр чернобыльских).
Фактически 7 бэр за 70 лет за счет Чернобыля, по официальным данным, освященным печатями Минздрава и МЧС Украины, получат жители только 34 населенных пунктов Житомирской и Ровенской областей. Эти сведения стали национальным табу!
На загрязненных вследствие аварии на ЧАЭС территориях НЦРМ АМН Украины установил, что почти в половине сел, которые были переселены на новые, чистые территории, совокупные дозовые нагрузки превышают нагрузки вместе с чернобыльской дозой. Так насильственным переселением вроде бы спасали пострадавших. На значительной части Киевской и Житомирской областей, которые относятся к зонам радиоактивного загрязнения, дозы за счет радона в десятки раз больше остатков чернобыльской дозы. Но этого никто не замечает. На предотвращении доз радона политическую, научную и чиновничью карьеру себе не сделаешь. Да и "бабки" здесь не крутятся. Именно в этом и заключается самая большая и неприятная тайна, которую тщательно скрывают уже 12 лет.
Не в пример Украине правительство России в 1994 году приняло общегосударственную программу "Радон". А в США и Европе такие программы были приняты еще до Чернобыля. При решении проблем радиационной защиты нельзя растягивать радиацию по отдельным "хатам", когда каждое ведомство занимается лишь "своей" радиацией. Надо разработать всеобщую концепцию радиационной защиты населения, которая определяла бы общий лимит дозы от источников радиоактивного излучения различного происхождения. Это задача номер 1 для радиационной гигиены и медицинской радиологии. Это дело чести для ученых всех трех государств - Беларуси, России и Украины, пострадавших вследствие чернобыльской катастрофы.
Пеле и Рональдо - это радиационные мутанты
Украинский депутат и бывший работник Минчернобыля Украины Юрий Соломатин хорошо знает проблему, о которой пишет. Знает и научную сторону, и политическую подоплеку. А она состоит в том, что Чернобылем пугать общественность очень выгодно. На радиофобии, на чернобыльских страхах уже давно делаются большие деньги. А научная истина состоит в том, что природный радиационный фон на Украине многократно превышает те радиационные нагрузки, которые оставила после себя авария на АЭС.
Средняя по миру доза природного излучения составляет 2,4 мЗв в год. Основной вклад дает газ радон. Самый большой уровень излучения в горных районах, а также там, где много песков и особенно гранита. Например, в метро. Доза естественного облучения во Франции -- 5 мЗв в год, в Финляндии - 7,6 мЗв, в Швеции - 6,3 мЗв, в Красноярске, к примеру, - 2,3 мЗв. Самый большой природный фон в России на Кавказских Минеральных Водах. Но именно радоновые ванны - парадокс! - считаются целебными и помогают от множества хворей. Такая же картина в Карловых Варах, в Баден-Бадене, где природный радиационный фон также значительно выше среднего.
Рекордным местом на планете по природному фону являются пляжи Копакабаны в Бразилии, где накоплены так называемые монацитовые пески, способные поднять годовую дозу до 100 мЗв. В прибрежных районах Бразилии естественное облучение выше, чем на пляжах, скажем, Индии в 90 раз. И в 200 раз выше, чем на вулканических почвах Италии. Быть может, в этом и заключается разгадка массового рождения в Бразилии футбольных талантов.
Значительно выше среднего природный фон и в тех районах, где возникали древние очаги цивилизации: Иран, дельта Нила, дельта Ганга. Но это, быть может, простое совпадение.
По словам директора академического Института проблем безопасности атомной энергетики члена-корреспондента РАН Леонида Большова, возникшая после Чернобыля "опасная" доза 1 мЗв - противоречащая здравому смыслу ловушка, которую соорудили те, кто боролся с высокими технологиями. Около 10 млн жителей России проживает в районах, где годовой естественный фон составляет более 10 мЗв. Врачи знают, что лучевая болезнь возникает при дозе облучения в 1000-2000 мЗв, а на обследование направляют тогда, когда доза облучения составляет не менее 200 мЗв.
И в России на радиофобии делали себе карьеру. В начале 1990-х годов у нас приняты нормативные акты, по которым облучение в 5 мЗв - это чрезвычайная ситуация, а 10 мЗв приравнивается к катастрофе. Можно представить, какая паника поднимется, если вдруг какой-нибудь полусумасшедший террорист, не дай бог, разбросает радиоактивные материалы. Эффект - нулевой, но - нормативы...
Самый опасный техногенный фактор, который влияет на окружающую среду, - обычное загрязнение воздуха, которое "обеспечивают" нам транспорт, энергетические и химические предприятия. Для здоровья конкретного человека фактор загрязнения воздуха в 12-13 раз опаснее, чем проживание в чернобыльской зоне, которое, впрочем, в свою очередь, в 12-20 раз более рискованно, чем работа в закрытых атомных городах Урала, в том числе на печально знаменитом "Маяке".
Юрий СОЛОМАТИН, народный депутат Украины, секретарь комитета Верховной рады по вопросам экологической политики, природопользования и ликвидации последствий чернобыльской катастрофы
|
