|
Чем ниже выборы по уровню, тем меньший интерес они вызывают. В отличие от федеральных президентских или парламентских выборы депутатов муниципальных собраний, которые пройдут в Москве 14 марта вместе с президентскими, москвичам неинтересны. Значительная часть горожан о них просто-напросто не догадывается и узнает лишь на избирательном участке в ближайшее воскресенье. Между тем борьба за кресла районных депутатов разворачивается нешуточная. С 2004 года есть за что бороться.
Скрытие покажет
Всего в Москве 125 муниципальных образований. В каждом избирается от 6 до 15 депутатов — в зависимости от численности населения района. Например, в Куркине или Внукове избирается всего 6—7 человек. Изначально практически в каждом районе на депутатские кресла претендовало более 30 человек. В итоге осталось около 20 на каждый район. Остальные были сняты с предвыборной гонки, причем не всегда чистоплотно.
О предстоящих выборах, которые должны были пройти еще 7 декабря (муниципалитеты вправе сами назначать эту дату, но, получив рекомендацию Мосгордумы совместить их с президентскими, не стали возражать), политически активная часть населения узнала в последнюю очередь. Никакой информации и уж тем более разъяснительной работы не было. Районные газеты, как правило, имеющие тираж 30—40 тыс. экземпляров, были обязаны публиковать объявления о предстоящих выборах, но по случайному совпадению резко снижали тираж именно того номера, где было дано пресловутое объявление. Печатали 1000 экземпляров, которые распространялись на почте и в библиотеках. Жителям же района этот номер в руки не попадал. В итоге местную прессу обвинить в нарушении закона сложно — оповещение граждан формально было осуществлено. На деле же информацию о предстоящих выборах удалось скрыть, чтобы на них выдвигались лишь удобные местной власти, в первую очередь управе, кандидаты.
Сыграло муниципальным властям на руку и новое законодательство города Москвы о выборах (в частности, Избирательный кодекс). Кандидаты жалуются — кодекс было практически невозможно найти. «Вот, за бутылку хорошего коньяка достал, — удрученно хвастался мне один кандидат, помахивая толстенной пачкой бумаги, на которой был отксерокопирован новый закон, — в магазине его не купить, тираж очень маленький. А в Интернете он только недавно появился, да и то без разъяснений».
В итоге многие кандидаты не смогли правильно заполнить необходимые документы, и в регистрации им было отказано. При этом просьбы о проведении разъяснительной работы по заполнению подписных листов и заявления не возымели действия: по словам кандидатов, муниципальные власти отказались помогать.
Не меньше проблем было и с подписями. Для регистрации кандидату необходимо собрать подписи 1% от общей численности населения района. В среднем это 50—60 подписей. В отдельных районах, по информации некоторых кандидатов, пожелавших остаться неназванными, члены территориальных избирательных комиссий (ТИК) обзванивали подписантов и уточняли, ставили ли те свои подписи за того или иного кандидата. Говорят, кое-кто пугался и отказывался от своих подписей. В итоге они вычеркивались, а кандидату отказывали в регистрации. По некоторым данным, такой «проверке» были подвергнуты только те кандидаты, которые не устраивают муниципальные власти.
При проверке подписей кандидаты имеют право присутствовать лично, причем при проверке не только своих подписных листов, но и листов конкурентов. Однако, по словам кандидатов, зачастую члены территориальных избирательных комиссий запрещали им наблюдать за проверкой чужих листов, а о том, что с их собственными листами что-то не в порядке, говорили в последний момент, не оставляя возможности что-то исправить.
По слухам, распоряжение убирать из предвыборной гонки неугодных кандидатов было спущено в управы из префектур (к слову, префект назначается московским мэром, а не избирается всенародным голосованием). Прямых доказательств этого нет, однако свидетельства некоторых кандидатов из разных районов говорят об обратном. В районной управе, в которую я обратилась за комментарием, естественно, все отрицали. «Главное, чтобы выборы состоялись, — возмущалась одна из сотрудниц. — Знаете, кто к нам идет? Неучи да безработные! Не могут толком ничего заполнить, а во власть пытаются пролезть!»
Не подписями, так деньгами
Лариса Закамскова — действующий советник районного собрания района «Аэропорт», в предстоящих выборах участвовать не будет. Она не неуч, не безработная, с заполнением необходимых бумаг дело имела уже много раз. ТИК снял ее кандидатуру в последний момент, признав некоторые собранные подписи недействительными.
— Да у меня муж ходил, эти подписи собирал! — чуть не плача, жаловалась Закамскова. — Как они могут быть недействительными? Мы же все друг друга знаем, живем рядом, общаемся. А мне говорят, что подписи недействительны.
— А вы что-то пытались делать?
— Я обратилась в районный суд Савеловского района, пыталась настоять на повторной экспертизе подписей. А у нас по закону суд назначает, кто будет делать вторую экспертизу. И понятно, что результаты второй экспертизы, за которую, между прочим, надо платить 30 тысяч рублей, ничем не будут отличаться от первой. У меня знакомые работают в «органах», они могли бы провести независимую экспертизу. Но мне в этом было отказано. А зачем платить такие деньги, заведомо зная, что это бесполезно…
— И что теперь, борьба окончена?
— Нет, мы еще поборемся. У нас по району в кандидаты зарегистрирована молодая девочка. Возможно, ее пропустят — она маленькая, тихая. Если она пройдет, то сразу же снимет свою кандидатуру, и придется назначать довыборы. Тогда я уже подписи не буду собирать — денежный залог внесу, 45 тысяч рублей, чтобы уж наверняка зарегистрировали.
Депутаты без зарплаты
Казалось бы, из-за чего идет такая упорная борьба? У депутата муниципального собрания нет никаких льгот, кроме бесплатного проезда на общественном транспорте. Он не является государственным служащим, не получает зарплаты (работа районного депутата осуществляется на общественных началах), не имеет никаких материальных благ.
Когда депутаты муниципального собрания назывались советниками, у них не было никаких полномочий. Теперь, по новому законодательству, районные депутаты будут иметь право распоряжаться бюджетом района. В среднем по Москве он составляет от 6 до 10 млн рублей в год. В основном это деньги поступают от налога с продаж (отменен с этого года) и на наследство. Часть средств выделяется префектурой. В будущем не исключено, что московское правительство откажется в пользу районов от налога с рекламы. Сейчас эти деньги идут в городской бюджет, но если они перетекут в районный, наполнение последнего существенно повысится. Пока такая возможность только обсуждается, а соответствующий законопроект даже не внесен в Московскую городскую думу.
Кроме того, в ведение районных депутатов может быть передан вопрос о предоставлении муниципального жилья очередникам. Однако эта проблема находится на той же стадии обсуждения, что и вопрос о налоге с рекламы.
Зато в ведении депутатов муниципальных собраний уже сейчас находится проведение референдумов по вопросам местного значения. Если треть районных депутатов подпишется под таким требованием, муниципальные власти обязаны будут провести референдум в районе. Например, по вопросу строительства какого-нибудь завода, который московские власти из центра попытаются перевести на окраину, или возведения нового дома, если его строительство мешает жителям.
Строительство — это вообще отдельная тема. Депутаты муниципальных образований могут остановить строительство практически любого сооружения, если будет доказано, что оно проходит с нарушениями. Именно с депутатами согласовывается возможность строительства, и, как правило, районным управам выгодно иметь послушных депутатов, чтобы в случае чего не было проблем. Изначально инвестор, желающий построить дом или торговый центр, идет договариваться в префектуру, оттуда решение спускается до уровня управы. Если никаких нарушений нет, все справки, необходимые для строительства, собраны, документы отправляются в московское правительство, где готовится соответствующее постановление. По неофициальным данным, полученным от одного из кандидатов в депутаты муниципального образования, иногда инвесторы перечисляют префектуре до 10% стоимости будущего строительства. Московское правительство это вполне устраивает, так как «в благодарность» префектуры не требуют дополнительных денег из городского бюджета.
Во многом именно из-за этого депутаты нужны послушные, чтобы любые решения принимались без проволочек. Поэтому районные власти приветствуют, когда в кандидаты идут люди из бюджетной сферы — школьные учителя и директора, врачи государственных лечебных учреждений и т.п. В управе есть внебюджетный фонд, куда местными предпринимателями перечисляются деньги на районные нужды. Этакая возможность официально давать взятки властям. Из этого фонда часть денег перечисляется в школы и больницы. Получающие эти небольшие, но никогда не лишние деньги оказываются в прямой финансовой зависимости от управы и, как правило, не становятся для нее оппозицией.
Кроме того, как показывает практика, в муниципальные образования идут представители малого бизнеса. В частности, директора рынков и предприятий, более или менее зависящие от муниципальной власти. Им тоже невыгодно быть оппозиционерами, так как, находясь в контрах с местной властью, можно лишиться лицензии, разрешения и прочих документов, необходимых для коммерческой деятельности.
Президент все испортит
Впрочем, каждый ставит себе свои задачи. Например, кандидат в депутаты района «Солнцево» Андрей Богданов, более десяти лет занимающийся выборами на разных уровнях как политтехнолог, уже в третий раз идет в муниципальное собрание не ради политической деятельности.
— Хочется, чтобы в моем районе все было нормально, двор был ухоженный, подъезд чистый, — поделился со мной Андрей. — Я уже два срока являюсь заместителем председателя муниципального образования, и мне удается эти проблемы решать. Но вообще-то нынешние выборы можно весьма успешно использовать ради будущих побед. Если бы, например, банкир Александр Лебедев, участвовавший в последних мэрских выборах, провел человек 400, это уже был бы плацдарм. Тогда можно было бы на что-то претендовать во время следующих выборов столичного мэра и депутатов Мосгордумы. Но он почему-то не стал этого делать.
— Когда вы избирались депутатом, вам ставили препоны?
— У меня хорошие отношения с главой управы, поэтому мне не мешали. Но у нас в районе людей снимали, причем не всегда справедливо. У меня есть один козырь: половина электората — жители улицы Богданова, поэтому, когда народ идет за квартиру платить, все пишут «улица Богданова», и в голове откладывается эта фамилия.
— Да уж, удобно.
— Я когда первый раз пошел на эти выборы, вообще работал в Красноярске. Мне подписи здесь брат собирал. А потом, уже после выборов, мне позвонили — мол, поздравляем, вы избраны народным советником.
— А что думаете про эти выборы?
— Мне кажется, что половина депутатов просто не изберется. Кандидат под именем «Против всех» займет второе или третье место во многих районах. Как правило, в каждом многомандатном округе, из которых состоят районы, на выборах проходят первые три-четыре человека. Те, кто наберет процентов меньше, чем кандидат «Против всех», просто не пройдет.
— С чем это связано?
— Эти выборы никого не интересуют, кроме знакомых, родственников, сотрудников РЭУ и т.д. Если бы они прошли в другой день, а не 14 марта, на избирательные участки пришел бы 1% избирателей, выборы бы состоялись, поскольку в московском законодательстве порога явки нет. А так народу на президентские выборы придет много, и 95% избирателей проголосуют против всех. Они ведь никого не знают, их эти районные депутаты не интересуют. Кстати, в Питере на предыдущих районных выборах была интересная история. Они состоялись только с третьей попытки — первые два раза явка была очень низкая. А когда были третьи перевыборы, специальным решением избирательной комиссии они были продлены на два или три дня, чтобы порог явки был все-таки преодолен.
|
