|
В не признанной миром, но объявленной независимой Республике Абхазии по-прежнему много солнца и Черного моря. И с незапамятных советских времен живет в наших людях любовь к абхазскому гостеприимству, к золотым от солнца песочным пляжам и чистому горному воздуху, разбавленному ароматом необъятных мандариновых плантаций.
Предприниматель средней руки (уровень малого-среднего бизнеса, развитие которого пока что — утопическая мечта бесконечно юной российской демократии) москвичка Елена Михайловна Воробьева с сыном Алешей, студентом МГИМО, очень любит летом… Нет, извините, теперь уже после драматической истории прошлого года — любила отдыхать в Абхазии…
Невинная услуга
Прекрасный обжигающе солнечный день 25 июля 2003 года. Гагры. Восемнадцатилетний Алексей вместе с мамой загорал на пляже санатория «Нарт». К нему подошла юная кавказская красавица и попросила намазать спину кремом от загара. Ну какой нормальный юноша откажет симпатичной девушке в такой невинной услуге.
Ася, так назвала себя девушка, рассказала, что она грузинка, родом из Абхазии, из Гагр. Лет десять назад, будучи совсем маленькой, с родителями бежала от войны, а сейчас она — московская студентка (назвала какой-то вуз) и впервые после долгих лет приехала отдохнуть на родину.
На следующий день Ася предложила Алексею выйти в город, пообещав показать дом, в котором она когда-то жила. За десять дней отдыха Алеша только один раз выходил за охраняемую зону санатория — когда с мамой на такси съездили на рынок за фруктами. Предложение вызвало у Алеши некоторое беспокойство, но не бежать же за разрешением к маме?..
Вышли за ворота, метров через 400—500 Ася позвонила кому-то по мобильному телефону. Почти тут же подъехала светлая «Ауди». Из автомобиля вышли трое молодых, спортивного телосложения мужчин, предъявили удостоверения сотрудников абхазской милиции и предложили Алексею и Асе показать документы.
Паспорт Алексей конечно же на пляж с собой не брал, он остался в номере. Мужчины попросили проехать с ними — в отделение милиции для выяснения личности. Алексей возражал. Зачем ехать в отделение, когда вот он, через дорогу, санаторий, где находится мама и все можно установить здесь? Нет, сказали ему, у нас больше вопросов не к тебе, а к этой подозрительной девушке, приедем в отделение — разберемся. И ты вернешься к маме.
Минуя Гагры, «Ауди» двигалась в направлении Сухуми. Беспокойство Алексея возрастало. Кричать? Звать на помощь? Но на дороге никого не было. Через некоторое время Алексею завязали футболкой глаза. «Милиционеры» объяснили это тем, что они работают в спецотделе и Алексей не должен запомнить дорогу.
Через несколько часов автомобиль остановился. С глаз сняли повязку. Вокруг — горно-лесистая местность.
— Я заложник?
— Да. Сколько твоя мама сможет заплатить за тебя?
Алексей замялся.
— Мы же все о тебе и твоей матери знаем: и ваш адрес в Москве (они назвали адрес), и где твоя мать работает, и на какой иномарке она ездит, и где ты учишься. В общем, 50 тысяч долларов выкупа за тебя для нее не проблема?
Алексей не знал, что на самом деле бандиты потребовали у матери пятьсот тысяч долларов США.
Запреты
Бандиты позвонили Елене Михайловне по мобильному телефону, изъятому у Алексея. Свои требования сопровождали нецензурной бранью и обещаниями прислать тело сына по частям, если она только вздумает обратиться за помощью в правоохранительные органы.
О том, как металась бедная женщина в эти дни, можно писать в отдельной главе интригующего детектива. Ограничусь парой фраз. Охрана санатория, выполняя волю администрации, просто запретила Елене Михайловне звонить в местную милицию и просить помощи. Ведь поднятый по поводу похищения человека шум может отпугнуть отдыхающих. Впрочем, судя по поведению охраны, ее можно заподозрить в сговоре с похитителями.
Мать все-таки нашла дорогу в милицию, и не только в Гаграх. Она не раз обращалась и к руководству МВД Абхазии, и в прокуратуру. И за редким исключением у высокопоставленных чиновников искреннего сочувствия не находила.
Впрочем, вскоре такое поведение абхазских правоохранителей стало объяснимо.
Подключившиеся к розыску Алексея Воробьева российские правоохранительные органы в качестве подозреваемых разыскивали: Тимура Логуа, Алхаза Лагвилаву, Владислава Аршбу. Последний — сын вице-президента Абхазии Валерия Аршбы. Все трое в возрасте 25—30 лет. Ну и, конечно, абхазку Асию Харазия — ту самую, представившуюся студенткой из Москвы.
Соотечественники
Первой сотрудникам ГУБОП МВД России удалось задержать в районе Сочи Асию Харазия. Она оказалась проживающей в Абхазии гражданкой России.
Тот же гражданский статус оказался и у задержанных осенью прошлого года на территории Абхазии с помощью российских спецслужб Тимура Логуа и Алхаза Лагвилавы: оба они также оказались проживающими в Абхазии гражданами России. И третий подозреваемый Владислав Аршба — тоже гражданин России. По информации российских спецслужб, он покинул территорию нашей страны, где занимался каким-то бизнесом, сразу после ареста Аси и сейчас скрывается в Абхазии. Правоохранительные органы этого независимого, но не признанного мировым сообществом государства поисками сына вице-президента республики не занимаются. Более того, они требовали передачи им девушки.
Вскоре между российскими правоохранительными органами и МВД Абхазии произошел конфликт. Наши не передавали абхазцам Асию Харазия, а они не позволяли российским сотрудникам проводить следственные действия в отношении Логуа, Лагвилавы и Аршбы. Более того, офицера ГУБОП МВД России Алексея Павлова, работающего в Абхазии по делу о похищении Алеши Воробьева, фактически угрозами вынудили вернуться в Москву.
Все это выглядит на самом деле странно, оставляя ощущение тупика. Посудите сами. По неофициальным данным, 60—70 процентов жителей Абхазии получили гражданство России (по неофициальным — значительно больше).
Но Абхазия — территория Грузии, которую грузинские власти реально не контролируют.
Формально российское Министерство иностранных дел даже не может подать протест в отношении действий абхазских правоохранительных органов. Ведь государство Абхазия не существует как субъект международного права. Значит, надо протестовать против действий абхазских властей в МИДе Грузии. Но это бессмысленно, хотя преступление совершено против российского гражданина.
Вот и получается, что на территории Абхазии гарантии Российской Конституции не действуют, хотя руководят этой республикой граждане России и дети этих руководителей также являются нашими соотечественниками. Но при этом у Абхазии своя конституция — отличная и от российской, и от грузинской — и свое право. Вот так они интересно устроились.
В яме
В горно-лесистой местности Алексея Воробьева посадили в яму длиной примерно 2,5 метра, шириной 1,5 метра и высотой 1 метр. Сверху яма замаскирована. Алексей сидел в ней, связанный по рукам и ногам цепями, а цепи были еще и прикреплены ко вкопанному столбу. На голове — мешок из-под картошки, обмотанный скотчем. Кормили пленника 2—3 раза в день в основном хлебом и водой, иногда давали кильку в банке. В туалет выводили один раз в день, по вечерам. В общем, по условиям содержания заложника в Абхазии, как говорится, Чечня отдыхает (поверьте, у автора на сей счет информации достаточно).
В таком положении Алексей прожил больше месяца. Потом, когда похолодало, его перевезли в какой-то дом. Похитители все же заботились, чтобы заложник сохранил свой «товарный вид». Бандиты один раз дали Алексею возможность поговорить с мамой по мобильному телефону и заставили его произнести требуемый текст: «Мама, сделай, что они велят, иначе меня убьют!».
Алексея били, но, к счастью, его молодой организм выдержал.
Без посредников
Когда Елена Михайловна поняла, что конституционные гарантии президента России в отношении российских граждан на территории Абхазии не действуют, она решила искать деньги, чтобы заплатить бандитам и выкупить сына.
Сумму в 500 тысяч долларов США, которую требовали бандиты, заплатить она не могла, даже если бы продала квартиру, машину и прочее имущество. Правда, и сами бандиты после того, как троих из них удалось задержать, несколько поубавили свои аппетиты. В общем, поторговавшись, остановились на сумме в 150 тысяч долларов.
Елена Михайловна продала что смогла, а недостающую сумму заняла у родственников и знакомых по всему СНГ. Когда требуемая сумма была собрана, Елена Михайловна начала искать посредников. На эту роль выдвигались и офицеры ГУБОП МВД России, и бандиты, и даже православный священник из Абхазии, правда, и он оказался криминальным авторитетом.
Офицеры российских спецслужб от передачи денег бандитам отказались: мало ли что могут подумать, когда идет кампания против «оборотней в погонах».
Елене Михайловне пришлось действовать самой.
За день до передачи денег бандиты перевезли Алексея в горы Грузии, на границу с Гальским районом, в нескольких километрах от базы российских миротворцев.
Елену Михайловну сопровождали два офицера незаконных (если смотреть со стороны Грузии) абхазских вооруженных формирований: Вальмер Будба, командир отряда, и его помощник Андрей Тамачевский.
31 декабря, в канун Нового года, вместе с Воробьевой они через неохраняемое российскими миротворцами и грузинскими службами безопасности «окно» перешли на территорию Грузии. Дальше идти не могли, так как бандиты потребовали, чтобы при передаче денег мать была одна.
Вальмер Будба остановил какую-то машину. За рулем сидел сильно пьяный грузин. У него отобрали документы и, пригрозив расправиться с ним и его родственниками, если он вздумает делать «не то», посадили в машину женщину, потребовав отвезти ее куда скажет. Проехав некоторое расстояние, Елена Михайловна вышла из машины и, поддерживая связь с похитителями сына по мобильному телефону, стала подниматься в гору. Пройдя несколько километров, дошла до места встречи.
Мать узнала сына не сразу. Почти за полгода неволи он, как ей показалось, стал совсем другим. Она обнимала и целовала Алексея. Бандиты требовали денег.
«Я принесла 75 тысяч». В ответ услышала нецензурную брань и угрозы. «Успокойтесь, — сказала мать, — я отдаю вам половину суммы и остаюсь у вас вместо Алексея, а он спустится вниз. Там ждет машина. Водитель совершенно случайный, который доставил меня сюда. Он отвезет Алексея и тут же привезет оставшуюся сумму. После этого вы меня отпустите».
Так и сделали.
Светлые пятна
Водитель-грузин, протрезвевший к концу «спецоперации», наотрез отказался брать предложенные Еленой Михайловной деньги: «Хоть я и очень нуждаюсь, но за это не надо!». От денег, предложенных матерью, отказались и абхазцы Вальмер Будба и Андрей Тамачевский.
И еще Елене Михайловне помог бескорыстно, по велению сердца российский миротворец полковник Виктор Кондратенко. Как — не скажем. В стране искривленных зеркал любой подвиг может быть осужден, а подлость — вознаграждена.
Еще декан факультета международных отношений МГИМО Юрий Булатов писал во все инстанции, обращался в МВД, ФСБ и МИД России, пытаясь спасти своего студента.
Вот и все светлые пятна.
P.S. На прошлой неделе я побывал в Москве по адресу: улица Школьная, дом 34. Здесь на втором этаже расположена фирма РУСАЛТУР, продающая путевки на курорты Абхазии.
Руководитель фирмы Мадина Ардзинба — дочь президента Абхазии Владислава Ардзинбы. Прождав с 10.00 до 11.30, я так никого и не застал. Охранник мне сообщил, что сама хозяйка сейчас в Абхазии, приедет не раньше конца января. А остальные четыре сотрудницы, видимо, вчера хорошо отметили Старый Новый год.
Позвонил вечером по телефону:
— Можно ли мне купить у вас путевку в санаторий «Нарт» в Гагре?
Женский голос ответил:
— Когда вы хотите отдыхать?
— Летом. Сколько это стоит?
— По-разному. В июле 36 долларов в сутки, а в августе 39 долларов.
— Скажите, а у вас отдыхающих не похищают?
— Конечно, нет. У нас безопасно. Мы продаем путевки не менее чем на семь суток. Отдохнете, не пожалеете...
|
