|
Я думаю о себе как о человеке, воспитанном в семье офицера и соблюдающем определенные принципы, – признался недавно Дмитрий Рогозин в одном из интервью.
В начале 80-х молодых людей вроде него называли «мажорами». Сын генерала, заместителя начальника вооружения Министерства обороны, выпускник французской спецшколы, спортсмен, комсомолец. Вкус к публичной деятельности был осознан еще в отрочестве: юный Рогозин после школы собирался даже податься в актеры – едва ли не единственную публичную профессию в СССР. Тогда же он убедился и в наличии сценических способностей: прошел творческий конкурс ВГИКа. Правда, родители отговорили, настояв на более основательной карьере, – поступил на престижное международное отделение московского журфака. Актерские способности, позднее так пригодившиеся в политике, шлифовались в студенческом театре МГУ.
После окончания университета в 1986 году Рогозин начал карьеру в Комитете молодежных организаций СССР (КМО) при ЦК ВЛКСМ. Место завидное: КМО занимался «молодежным туризмом» и связями с «дружественными молодежными организациями». Проще говоря, младший референт Рогозин сразу стал «выездным», быстро продвинулся по служебной лестнице, начал ездить в командировки за границу. Всего три года – и он назначен координатором оргкомитета на всемирной молодежной встрече «За свободу и демократию – Париж-89».
Вскоре Рогозину предложили вступить в партию. Но в 1990-м стать членом партии вовсе не означало получить новый толчок в карьерном росте, напротив, партбилеты жгли на площадях, а кандидаты повально писали заявления о прекращении своего членства в связи с истечением кандидатского срока. Рогозин разумно отказался, из КМО пришлось уйти. К тому времени он уже начал делать первые шаги в политической карьере, причем с самого начала утвердился в лагере патриотов.
В 1990-м становится вице-президентом Российско-американского университета «РАУ-Корпорация» Алексея Подберезкина. Эта структура, как утверждали ее организаторы, разрабатывала «идеологию государственного патриотизма», а впоследствии поставляла экспертов первому и последнему вице-президенту России Александру Руцкому. После 1991 года и сам Рогозин активно работает в команде Руцкого. Однако расстрел Белого дома заставляет начать все заново.
ВТОРЫЕ РОЛИ
Связей, наработанных в ЦК ВЛКСМ, Рогозин не рвал, по крайней мере, еще очень долго пользовался покровительством Константина Затулина – бывшего помощника секретаря ЦК ВЛКСМ, одного из первых «комсомольских бизнесменов». Именно Затулин помог Рогозину в 1993 году создать Конгресс русских общин (КРО) – организацию, официальной задачей которой была защита прав русских в бывших республиках СССР. (Сейчас Затулин – член центрального политсовета «Единой России».) Особенно бурную активность развернул КРО в Прибалтике и Приднестровье. Параллельно завершается, видимо, оформление идеологии Рогозина: именно в это время он сходится с «христианским демократом» (и одновременно монархистом) Виктором Аксючицем – одним из тех, кто вводит маргинальные на рубеже 90-х православно-монархические идеи в широкий политический обиход. Экономические идеи КРО уже тогда выражал Сергей Глазьев (не входивший, впрочем, в Конгресс формально). К парламентским выборам 1995 года КРО попал в поле зрения Бориса Березовского, который искал противовес коммунистам, успешно осваивавшим патриотическую риторику. Березовский решил усилить Конгресс «героем Приднестровья» генералом Александром Лебедем. Дмитрию Олеговичу пришлось уступить первую роль в предвыборном блоке харизматическому генералу, однако выборы они все равно провалили: Лебедя удалось раскрутить только к президентской гонке следующего года, когда он и стал главной сенсацией, заняв третье место с 15% голосов. В результате генерал получил пост председателя Совета безопасности, куда и взял своего соратника Дмитрия Рогозина.
В команде генерала Рогозин долго не остался. Сам он утверждает, что причиной разрыва стали Хасавюртовские соглашения. «Конгресс русских общин, который я возглавлял, тогда проклял Хасавюрт. Это было величайшее предательство русского народа и нашей армии», – почти кричал совсем недавно лидер «Родины» с экранов телевизоров. Однако осенью 1996 года он выступал с не меньшей страстью, называя первую чеченскую кампанию «политическим преступлением, за которое должны понести наказание высокопоставленные чиновники, препятствующие проведению мирных инициатив секретаря Совета безопасности». Разрыв случился позже, в 1997 году, когда Лебедя на посту главы Совбеза сменил Иван Рыбкин. Тогда же Рогозин наконец получил вожделенный депутатский мандат, в результате довыборов в округе Рыбкина.
Впрочем, один – без партии – Дмитрий Олегович долго оставаться не мог, да и любимое детище надо было куда-то пристраивать. Так Конгресс русских общин вместе с несколькими карликовыми политическими движениями лег в основу блока «Отечество» Юрия Лужкова. Московский мэр стал высказывать близкие Рогозину идеи о возвращении «русского» Крыма, ездить в Севастополь, вызывая истерики у украинских политиков. Однако и «роман» с Лужковым продлился недолго. В «Отечество» повалили «политические тяжеловесы», оттирая Рогозина на второй план. Последней каплей стало объединение с шаймиевской «Всей Россией», не последнюю роль в которой играл президент Ингушетии Руслан Аушев. Рогозин, к тому времени ярый сторонник самых жестких мер в отношении чеченского сепаратизма, неоднократно обвинял Аушева в том, что тот покрывает террористов. В одном блоке им было не ужиться. Рогозин ушел, хлопнув дверью. Очередной союзник оказался для Рогозина недостаточно радикален. Переизбираться в Думу пришлось опять по одномандатному округу.
БЕНЕФИС
После выборов 1999 года Дмитрию Олеговичу наконец повезло. В результате знаменитого «пакетного соглашения» между «Единством» и коммунистами ему достался думский комитет по международным делам и место в группе «Народный депутат». На посту главы международного комитета Рогозин обратился к «защите геостратегических интересов России». Понятно, что речь идет о крайнем патриотическом популизме. Он грозно заявлял, что русские в Россию будут ездить без виз, его радикальные высказывания о войне в Ираке и сотрудничестве с Ираном каждый раз шокировали, в Парламентской ассамблее Совета Европы он из-за доклада лорда Джадда по ситуации с правами человека в Чечне устроил форменный скандал, в адрес стран Балтии, Грузии и Украины высказывались неприкрытые угрозы. Конечно, ничего существенного из этой риторики не вышло: назначение Дмитрия Олеговича спецпредставителем по проблеме Калининградской области не помогло добиться от ЕС уступок. Но не в этом был смысл его деятельности: она должна была не привести к полезным для страны последствиям, а всего лишь оттенить международную деятельность «доброго следователя», политика, приятного во всех отношениях, – лично президента Путина. И с этой точки зрения функция Рогозина была стопроцентно успешной.
ТРИУМФ
В начале этого года Дмитрий Рогозин в очередной раз задумался о том, с кем лучше продолжать политическую карьеру. Геннадий Райков со своей Народной партией выглядел не слишком убедительно, и Рогозин решил попытать счастья в «Единой России». Съезд партии власти его кандидатуру отверг: Юрий Лужков старой обиды не забыл. К счастью для Рогозина, задачей замглавы администрации Владислава Суркова, который курировал проект «Единая Россия», было обеспечить не только убедительную победу партии власти, но и окончательное поражение коммунистов. Решая тактическую задачу отъема голосов у КПРФ, Сурков, патронировавший создание блока Рогозина–Глазьева, создал настоящую силу, вооруженную совершенно четкой идеологией, которая с незначительными трансформациями вызревала уже почти десять лет. Не случайно во всех своих выступлениях Дмитрий Рогозин, выражая лояльность лично Путину, максимально дистанцируется от «Единой России». «Меня тут называют Димой и на ты, как бы подчеркивая, что мы тут одна «тусовочка», – обиженно говорил он в минувшую среду в программе «Свобода слова», обращаясь к представителю партии власти Олегу Морозову. – Но это не так. У нас совсем разные взгляды на будущее страны». На теледуэли с Анатолием Чубайсом Рогозин высказался еще определеннее: «Я никогда не буду ассоциировать Путина и «Единую Россию». Эта партия все время прячется в тень президента. Но в борьбе, которую начал президент с олигархическими структурами... которые своими щупальцами пытаются душить страну... мы будем именно с президентом». Цель «Родины» – показательный процесс вовсе не над Ходорковским, а над Чубайсом, о чем лидеры блока неоднократно заявляли. Именно лозунгу «Чубайса на нары» Рогозин и Глазьев в значительной степени обязаны своей победой. Дело даже не в личности нынешнего главы РАО «ЕЭС», а в том, что он является символом приватизации и большинства остальных революционных преобразований, которым подверглась страна в 90-е годы. И если привычное «Во всем виноват Чубайс» из уст коммунистов звучит заученной речовкой, то страсть Рогозина кажется неподдельной. Рогозин вообще, надо признать, неплохой оратор: за словом в карман не лезет, формулирует четко и доступно, а страсть (особенно ненависть) изображает весьма убедительно. «Он (Чубайс) не ответил за все, что он и его команда сделали с Россией, с экономикой, с нашей жизнью, – рубил Рогозин в программе «К барьеру!». – Поэтому прав был государь-император Петр Первый, который говорил, чтобы рыжих на государеву службу не брать, ибо господь шельму метит».
Президент Путин очень скоро может перестать олицетворять собой ту самую «твердую руку», по которой истосковалась значительная часть российского общества. Взрывы на северном Кавказе и в центре Москвы демонстрируют сторонникам «жестких мер»: за четыре года президент так никого в сортире не замочил. А у Рогозина за спиной бывшие главком сухопутных войск Валентин Варенников и главком ВДВ Георгий Шпак, так что его призывы к беспощадной борьбе с терроризмом подкрепляются авторитетом популярных еще и в военной среде отставных генералов. Вопрос лишь в том, захочет ли Рогозин рисковать и играть против Путина уже сейчас или постарается приобрести новых союзников в «силовом блоке», договориться и стать его преемником через четыре года, а за это время попытаться привить идейно бесплодной партии власти идеологию реванша.
16.12.2003
|
