|
Всю неделю страна говорит только об этом. Захват группы сотрудников МУРа до сих пор остается новостью №1.
И это только начало, ведь “оборотни” не могли существовать в безвоздушном пространстве. Банду наверняка прикрывали люди самого высокого ранга: и на Петровке, и в МВД.
Так считает и главный борец за чистоту милицейских рядов Константин РОМОДАНОВСКИЙ, начальник Главного управления собственной безопасности МВД.
Сегодня генерал Ромодановский впервые рассказывает о деталях этой беспрецедентной операции.
— Константин Олегович, все видели, чем закончилась эта операция. А с чего она начиналась?
— Я должен сказать, что операция далеко еще не закончилась. Шесть арестованных муровцев — лишь костяк банды. Мы предполагаем, что эта группа была неизмеримо больше.
А начиналось все более года назад. К нам, в ГУСБ, поступила оперативная информация о том, что некий субъект активно занимается сбытом оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ.
Я не хотел бы называть его имени, тем более что впоследствии он был арестован за совсем другие преступления и сейчас уже отбывает наказание. Но, сам того не желая, этот человек здорово нам помог. Когда мы начали проверять информацию, то вышли на его окружение, среди которых было много сотрудников милиции. В их число входили и арестованные ныне “оборотни”.
В процессе разработки стало понятно, что внутри МУРа действует мощная и очень опасная группа. Чтобы подобраться к ней, нам пришлось поднять и проанализировать десятки ситуаций, уголовных дел. Информацию собирали буквально по крупицам...
— С учетом ваших слов можно ли говорить, что арестованные милиционеры тоже занимались торговлей оружием?
— Это еще надо будет доказывать. Пока шла разработка, мы не могли активно заниматься сбором улик именно по этому направлению: боялись спугнуть.
Но кое-какие предположения у нас, конечно, имеются. Мы не исключаем, что утаивалось оружие, которое обвиняемые изымали при обысках или получали оперативным путем. Не случайно у них было найдено огромное количество оружия — и огнестрельного, и газового, и нарезного. Сейчас его проверяют: не проходило ли оно по каким-то другим преступлениям и убийствам.
Есть данные и о тесных отношениях этих людей с крупными преступными группировками: кавказскими и славянскими.
— Чем занималась группа? Никаких конкретных деталей еще не прозвучало.
— А их и не может быть, пока идет следствие. Тем более, повторюсь вновь, работа продолжается.
Если же говорить схематично, суть преступной деятельности сводилась к следующему: они приходили в коммерческие структуры, предварительно убедившись, что никакого серьезного отпора не получат...
— То есть туда, где нет “крыши”?
— Именно так. За определенную мзду предлагали свои “охранные” услуги. В случае отказа следовали угрозы: тогда завтра мы найдем у тебя гранату или наркотики...
Как правило, коммерсанты шли на попятную, но ставки уже поднимались. Речь теперь шла не о банальных деньгах, а о совместном бизнесе. “Оборотни” вводили в состав фирм своих доверенных людей и забирали серьезную часть прибыли — до 50 процентов.
— А если коммерсанты оказывались стойкими и не соглашались на их условия?
— Тогда угрозы приводились в действия. Нам известны уже десятки примеров, когда людям подбрасывались пистолеты, гранаты, наркотики. Фальсификация доказательств была поставлена в банде на широкую ногу.
Многие из тех, кто попал под их каток, получили уже срока. Сейчас поднимаются все уголовные дела, к которым были причастны наши фигуранты. Я надеюсь, невиновные будут освобождены и реабилитированы.
— Но для того, чтобы создать такую систему, нужно было, наверное, иметь и доверенных следователей?
— Совсем не обязательно. “Оборотни” были профессиональными сыщиками. Они знали, как оформить все так, чтобы и комар носа не подточил. Доходило до того, что людям насильно запихивали под ногти крупицы наркотиков, а такое доказательство — сами понимаете — впечатлит любой суд.
Хотя я вполне допускаю, что кто-то из следователей действительно был связан с бандой. Мы полагаем, что в группу входили не только муровцы. Завязаны с ней были и сотрудники других подразделений ГУВД и МВД. По самым приблизительным подсчетам, банда насчитывала около 30 человек.
— А руководство МУРа? Неужели на Петровке не знали, чем занимаются эти люди?
— Не забывайте: мы имеем дело с грамотными оперативниками, которые умеют хорошо “легендироваться”. Но определенные вопросы у нас безусловно есть. Эти люди редко бывали на службе, ездили на дорогих иномарках, распоряжались большими суммами денег. Однако никто внимания на это не обращал.
— В принципе возможно ли, чтобы столь масштабная группа действовала без какого-то прикрытия высоких чинов?
— Лично я в это не верю. Но огульно охаивать кого-то без конкретных доказательств тоже не хочу.
— Кстати, о богатстве. Сколько в реальности было изъято при обысках?
— В общей сложности — более трех миллионов долларов. Эти деньги были изъяты и в банковских ячейках, в частности в банке “Гостиный двор”, и во время обысков в кабинетах, квартирах, на дачах.
У одного только генерала Ганеева — начальника Управления безопасности МЧС — в рабочем сейфе обнаружилось 50 тысяч долларов. Почти 10 тысяч лежало у него в портфеле. Плюс — россыпи алмазов.
— ?!
— Да-да, алмазов. Вообще, должен заметить, что с таким богатством мы не сталкивались еще ни разу. Этот размах сравним разве что с приснопамятным “узбекским делом”.
“Оборотни” жили не просто роскошно: даже слова нужного не подберешь. У каждого — по два загородных коттеджа. И не простых — а трехэтажных, с бассейнами, теннисными кортами. Шикарные квартиры в элитных домах — ну, скажем, в “Золотых ключах”, где квадратный метр стоит за две тысячи долларов. Антиквариат...
Особенно любили старину братья Демины. У них на дачах и в квартирах было найдено бессчетное множество картин XVI—XVII веков.
— Неплохо.
— Мягко говоря... “Скромные” сыщики с Петровки регулярно выезжали за рубеж: по нескольку раз в месяц. Самые дорогие курорты, самые престижные отели... Известны даже случаи, когда, отправляя свои семьи на отдых, они вручали им до трехсот тысяч долларов на “карманные” расходы.
Мы предполагаем, что арестованные владели и заграничной недвижимостью. Сейчас ее активно ищут. Ищут и их личные счета.
— Внутри группы существовала какая-то иерархия? Как-то распределялись роли?
— Безусловно. Кто-то был главбухом. Кто-то обеспечивал “крышу”. Кто-то вел переговоры с коммерсантами.
— Не очень понятно участие в этих делах генерала Ганеева: он-то какое отношение имел к работе МУРа?
— Его роль предстоит выяснить следствию, но со всеми фигурантами дела он был хорошо и близко знаком.
— Правда ли, что первоначально был задержан и некий сотрудник ФСБ, также связанный с этой группой?
— Неправда. Откуда в печати появились такие данные — мне непонятно. Это обычная “утка”. Как и то, что в ходе операции мы якобы врывались в чужие дома, ошибались адресами... Заявляю официально: несмотря на колоссальный объем проведенной работы — а в мероприятиях было задействовано в общей сложности 400 человек, — ни одной ошибки допущено не было.
— В печати говориль также, что на совести этих людей есть и убийства.
— Пока приводить какие-то конкретные факты я не вправе. Следствие отрабатывает их причастность к ряду заказных убийств.
— В этом ряду присутствует убийство Сергея Юшенкова?
— Таких данных у нас нет.
— Могли бы вы перечислить всех арестованных, а заодно прояснить ситуацию с исчезновением двух подозреваемых муровцев?
— Пока по делу арестовано шесть сотрудников милиции. Я называю их имена, поскольу они прозвучали уже в СМИ. За исключением зам. начальника 2-й ОРЧ Евгения Тараторина, все эти люди работали в 5-м отделе МУРа (по борьбе с незаконным оборотом оружия). Это старший оперуполномоченный Игорь Островский — его, как и Тараторина, взяли прямо на Петровке. На квартирах были задержаны начальник отделения Вадим Владимиров и старший опер Александр Брещанов. Николая Демина и Юрия Самолкина — начальников отделений — пришлось штурмом вытаскивать из офиса Фонда поддержки ветеранов МУРа, где они забаррикадировались.
— А что со сбежавшими?
— Кого вы имеете в виду?
— Зам. начальника 5-го отдела Владимира Лысакова и бывшего начальника отделения Валерия Демина.
— Это вопрос к следствию. Насколько я знаю, обвинения им никто не предъявлял и в розыск не объявлял.
— Не могу не спросить о другом. Многих из тех, кого вы перечислили, я знал лично. Эти люди имеют боевые награды, раскрыли десятки сложнейших преступлений. Честно говоря, мне трудно поверить в их виновность. Не может случиться, что кого-то просто подставили?
— Исключаю это категорически. Я ведь не случайно сказал, что в группу входило как минимум 30 человек. Но арестовано всего шестеро. Почему? Да потому что собраны неоспоримые доказательства преступной деятельности именно этих людей. Сейчас аналогичная работа идет и по другим членам банды.
А что касается прежних заслуг и наград... Человек не состоит из одних лишь черных и белых цветов. Да, на их счету наверняка есть классные операции и дела. Но вместе с тем мы знаем, что один из участников банды заплатил милицейским кадровикам 100 тысяч долларов, чтобы получить очередную награду.
— Однако эти люди расследовали очень громкие преступления и, естественно, задевали чьи-то интересы. Например, Евгений Тараторин, под началом которого был раскрыт взрыв у “Макдоналдса”. Всего месяц назад я писал, какой травле подвергается он; как прокуратура разваливает это дело... И тут — арест. Согласитесь, аналогии напрашиваются сами собой.
— Ну, во-первых, теракт у “Макдоналдса” никакого отношения к аресту Тараторина не имеет. А во-вторых, разработка группы — и Тараторина в том числе — началась задолго до этого.
Понимаете, это очень сложный и тонкий вопрос: как человек, призванный бороться с преступностью, сам оказывается по другую сторону закона. Я думаю, все начинается с малого: сегодня ты подбрасываешь патроны человеку, которого искренне считаешь преступником. Кулаками выбиваешь показания. А завтра — можно выполнить и чей-то “заказ”. Достаточно один раз преступить грань — и остановиться почти невозможно.
Я давно подметил закономерность: на какой линии работает нечестный милиционер — там он и орудует. Сотрудники БЭП — попадаются на экономических преступлениях. Сыщики — “крышуют” чисто криминальные группировки.
— Я слышал, однако, что другое громкое преступление — теракт на Пушкинской площади, которым тоже занимался Тараторин, — здесь фигурирует.
— Отчасти вы правы. Есть материалы о том, что по этому делу также фальсифицировались доказательства. Вряд ли там была какая-то денежная подоплека. Скорее всего, этим людям хотелось поднять свой рейтинг, получить награды и, таким образом, лишний раз обезопасить свою преступную деятельность: за дымовой завесой славы легче всего упрятать грязные дела.
— Как объяснить, что все аресты и обыски проходили в присутствии журналистов?
— А что здесь удивительного? Мы приглашаем журналистов практически на все свои операции. Во-первых, потому что не скрываем своей работы. А во-вторых, это придает дополнительное спокойствие.
Обратите внимание: только обысков прошло 45. Но ни одного обвинения со стороны адвокатов нет. Дескать, кому-то подбросили патроны или наркотики, кого-то избили. А все потому, что везде присутствовали журналисты — люди независимые и объективные. Потому что все снималось телекамерами.
— Задержание муровцев совпало с началом другой громкой операции: “антигаишной”. Это случайное совпадение?
— Докладываю вам: операция под условным названием “Порядок на дорогах” началась еще 27 мая. И она далеко не первая.
Который год совместно с ГИБДД мы постоянно проводим мероприятия по борьбе с недобросовестными постовыми. Результаты более чем серьезные.
Другой вопрос, что операция, которая идет сейчас, мощнее всех предыдущих. Но это вполне объяснимо. С момента прихода Бориса Вячеславовича Грызлова в МВД прошло чуть более двух лет. До этого времени подразделения собственной безопасности работали, прямо скажем, малоэффективно.
Наша служба поднималась на ноги поступательно, шаг за шагом. Если поначалу операции ограничивались в основном поимкой отдельных сотрудников, то теперь мы способны проводить мощные, крупные акции. Пресекать деятельность целых преступных групп. Ведь раньше такого и представить было нельзя: внедрить своего сотрудника в какую-нибудь банду. Сегодня это — в порядке вещей.
“Муровская” операция не имеет аналогов. А следующие — будут еще сильнее.
— То есть вы готовите новое потрясение?
— Наша работа не прекращается ни на минуту. Надеюсь, в самое ближайшее время вы услышите о новых “оборотнях” в милицейских погонах...
|
