|
Как воруют в компаниях
«Ты здесь хозяин, а не гость – тащи с работы каждый гвоздь», – эта поговорка вовсе не ушла в прошлое вместе с социализмом. Во всем мире, если уж есть завод, производящий гвозди, то есть и наемные работники, желающие разжиться гвоздями за счет собственников компании.
Бороться с воровством не так-то просто. Ведь помимо рабочих-несунов есть еще и менеджеры, которые кладут себе в карман половину годового дохода от проданных гвоздей. И если пресечь физическое воровство можно с помощью установки видеокамер и усиления службы безопасности, то искоренение мошенничества среди менеджеров потребует гораздо больших средств и сил. Тем более что хищения и сопровождающая их коррупция являются, без сомнения, родовой чертой современного российского бизнеса.
Точных статистических данных относительно потерь российского бизнеса в результате мошенничества внутри компаний не существует. По оценке фонда «ИНДЕМ», к коррупции в ее различных формах причастны около 82% отечественных предпринимателей. Очевидно, что наиболее серьезные потери несут предприятия, где воровство «поставлено на конвейер», и хищения происходят буквально на всех этапах бизнес-процесса – от закупок сырья до сбыта. Подобная ситуация обычно возникает в тех случаях, когда инициатором круговой поруки выступает высший менеджмент. Воровство топ-менеджеров особенно опасно, поскольку его последствия могут оказаться роковыми не только для конкретного предприятия и его акционеров, но и для экономики страны в целом. Что было, в частности, отчетливо продемонстрировано недавними скандалами вокруг Enron и WorldCom в США.
Нетрудно догадаться, что наибольшие потери от финансовой нечистоплотности сотрудников несут предприятия государственного сектора. В одном из интервью глава ЮКОСа Михаил Ходорковский говорил: «Воровство в российской промышленности, в неприватизированной ее части, катастрофическое. Когда госпредприятие работает на общенародные интересы, то на самом деле оно может работать на кого угодно. Например, в интересах менеджмента, трудового коллектива, бандитов, которые освоили это предприятие». В частных компаниях разбирательства с ворующими менеджерами обычно выходят наружу только во время скандалов, связанных с переделом собственности – в ожидании «новой метлы» многие сотрудники стараются создать «жировой запас» на случай увольнения. В стабильных компаниях разбирательства по поводу масштабных махинаций менеджеров выносятся на публику крайне редко. Как правило, пойманного за руку вора предпочитают выставить за порог без особого шума. Однако в вопиющих случаях у собственников не остается иного выхода, кроме судебного разбирательства с бывшими сотрудниками. Достаточно вспомнить дело первого вице-президента «Славнефти» Аллы Барановской, подозреваемой наряду с другими лицами в хищениях из компании $600 млн, или дело «Аэрофлота», когда сумма хищений менеджеров компании, по мнению следствия, составила $252 млн.
В последние месяцы в центре внимания оказался иск акционеров «Волховского алюминия» против менеджеров компании. «Алюминиевая» афера заслуживает особого внимания – на этом предприятии проворовался не кто-нибудь, а гендиректор. «Волховский алюминий» входит в группу «Металлург», которая контролируется Михаилом Шлоссбергом и Алексеем Шмаргуненко. Владельцы «Волховского алюминия» и Пикалевского объединения «Глинозем», затеяв объединение своих предприятий в единую группу, отправили на алюминиевый завод аудиторскую проверку. Ревизоры выявили недостачу в 20 млн руб. Одних только штрафов налоговая инспекция предъявила заводу на 47 млн руб. Оказалось, что часть сырья поставлялась фиктивными фирмами, и глинозем на предприятие так и не поступил. По данным группы «Металлург», схемы хищений выглядели примерно так. Сначала гендиректор завода Виктор Попов в сговоре с главным инженером завышал расходные коэффициенты использования сырья для производства алюминия. Под образовавшуюся дельту между реальным расходом сырья и сфабрикованным показателем топ-менеджер «рисовал» поставки от фирм-фантомов. Например, фирма «Альфа», зарегистрированная по несуществующему адресу в Санкт-Петербурге, выставила ОАО «Волховский алюминий» счет на оплату сырья, которое якобы было доставлено на завод. Счет был исправно оплачен, хотя у «Альфы» не было даже железнодорожных накладных, подтверждавших бы факт доставки сырья на территорию завода. В результате махинаций с реальным расходом сырья на заводе появилась неучтенная продукция, которую Попов продавал опять-таки через «Альфу».
Топ-менеджер использовал и другие схемы воровства. Так, в 1999 году фирма «Модус» выставила заводу счет за якобы выполненный ремонт электролизеров на сумму более 22 млн руб. В действительности эта работа выполнялась силами предприятия и им же финансировалась. Впоследствии таких фирм, выполнявших работы, которые на самом деле осуществлялись сотрудниками завода, появилось очень много. Осенью прошлого года совет директоров «Волховского алюминия» выразил Попову недоверие и не предложил ему в «Металлурге» новой должности. В августе прокуратура Волховского района возбудила против Попова уголовное дело. Проверка обстоятельств дела проводилась Волховским межрайонным отделом налоговой полиции. Результаты проверки показали, что Виктор Попов, «являясь лицом, выполняющим управленческие функции генерального директора ОАО «Волховский алюминий», в период с декабря 2000-го по июнь 2001 года в ходе финансово-хозяйственной деятельности предприятия в целях извлечения имущественных выгод и преимуществ для третьих лиц вопреки законным интересам ОАО «Волховский алюминий» причинил существенный вред этому предприятию». Почему собственники «Волховского алюминия» в течение двух лет оказывали директору-вору полное доверие – не совсем ясно. По нашим данным, сейчас Попов работает вице-губернатором Ненецкого автономного округа.
Капля камень точит
Однако большинство зафиксированных случаев воровства совершаются менеджерами среднего и низшего звена. Ущерб от их действий обычно не столь заметен, как от махинаций начальства, однако не менее существенен. Заметим, что масштабы воровства в этом случае зависят от двух ключевых факторов – надежности внутреннего контроля и эффективности системы поощрения сотрудников. Зачастую ключевые, приносящие основную прибыль подразделения компаний финансируются по тем же стандартам, что и сервисные (некритические) службы. В результате у менеджеров, считающих себя обойденными при распределении прибыли, возникает острое желание «перенаправить» потоки наличных в собственный карман. Учитывая внутреннюю и внешнюю непрозрачность многих российских компаний, условия для подобных махинаций в них почти идеальные.
Консультант по маркетингу и управлению Валерий Гончарук подразделяет внутреннее мошенничество на незаконное присвоение активов, коррупцию и мошенничество: «Незаконное присвоение активов составляет более 80% известных злоупотреблений, причем ущерб от злоупотреблений, связанных с наличными и чековыми расчетами, равен по величине потерям всех других активов (инвентарь, товары, оборудование и информация). Коррупция (в смысле внутреннего мошенничества) обычно заключается в том, что должностное лицо вступает в сговор с посторонними людьми. Известны несколько основных типов внутренней коррупции, наносящих ущерб интересам предприятия: взяточничество, запрещенные денежные вознаграждения, специальное завышение цены по договоренности. На долю коррупции приходится около 10% всех случаев внутреннего мошенничества. Кроме того, не стоит забывать и о таком виде воровства, как использование в личных целях корпоративных ресурсов: средств связи, оргтехники, машин и прочее. Размер ущерба в каждом из этих случаев обычно мал, но повальный характер подобных нарушений может нанести существенный урон, особенно малому предприятию».
Воровство на входе и на выходе
По мнению заместителя директора кадрового агентства «Квадрат» Сергея Колесникова, проблема воровства в первую очередь возникает на тех предприятиях, где люди, работающие в отделах закупок и сбыта, имеют возможность косвенно управлять корпоративными финансами. «Воровство в отделах продаж и поставок – явление обычное: практически нет такой отрасли, где бы менеджерам по поставкам не предлагали дополнительные комиссионные. Если вы поставляете сырье и материалы, то ваша цель – получение максимальной прибыли. Если же вы покупаете сырье, – вы будете стремиться получить его по минимальным ценам, сократив тем самым издержки на производство. Отслеживанием изменений цен занимаются маркетологи или менеджеры по продажам и закупкам. Подобно тому, как предприятие иногда стимулирует сбыт посредством материального поощрения закупочных агентов клиента, точно так же и поставщики стараются стимулировать персонал предприятия – тем же способом. Особенно распространена выплата наличными комиссионных с объемов сделок. Юридически все может быть легально: заключается трудовое соглашение, по которому закупочный агент предприятия является одновременно торговым агентом поставщика. Но иногда применяется и нелегальный способ – простая передача наличных».
Проблемы со снабженцами-воришками случаются и в других видах бизнеса. На форуме сайта sec.ru топ-менеджер одной компании жалуется: «На нашем предприятии подозрительно ведет себя сотрудник, занимающийся закупкой сырья. Есть подозрение, что в процессе закупки он берет взятки с поставщиков. Также есть подозрение, что часть сырья мы недополучаем, потому что учесть его полностью не можем (сырье идет в производство «с колес», иногда ночью). Сложилось так, что этот сотрудник знает все нюансы производства и списания сырья, так как находится в хороших отношениях с начальником производства». Автор послания попросил коллег подсказать, что делать с подозрительным снабженцем. Советов было очень много. «Поймать несложно – только что потом с этим делать? Рекомендую перевести его на другую работу. Или лишить его оперативного контакта с поставщиками (например, назначить начальником отдела снабжения, который сам снабжением не занимается). И бойтесь сговора всего отдела – это очень распространенное явление». Судя по переписке в форуме, топ-менеджеру советы помогли: «Перевел снабженца в другую нашу фирму с повышением. Теперь даже появились излишки сырья».
По мнению Валерия Гончарука, случаи воровства снабженцев в основном выявляются косвенным путем. «Реагирует на такие случаи обычно сбыт, чья деятельность становится затруднительной, но при «разумных» размерах воровства мошенничество не выявляется и сбытом. Предотвратить такие случаи обычно проще, чем бороться с их последствиями. В тех сферах деятельности, где имеют хождение наличные средства, необходимо организовать разделение функций: закупка может договариваться о поставке товара и объемах оплаты, но передачу наличных средств поставщику должен производить подчиняющийся бухгалтерии кассир, который знает цифру, но понятия не имеет о договоренности. В этом случае чрезвычайно затруднена организация круговой поруки в закупке (нелегальная договоренность с поставщиком связана с повышенным риском, «игра не стоит свеч»). Для закупочной деятельности целесообразна также организация независимого контроля цен службой маркетинга. Затраты на эту функцию минимальны, а «профилактическое» воздействие на снабженцев весьма ощутимо – любая сомнительная сделка рано или поздно выплывет наружу.
Воровство в сфере сбыта эксперты подразделяют на продажу продукции по завышенным/заниженным ценам (разница между реальной ценой и ценой продажи обычно делится между агентом продавца и агентом покупателя), а также на продажу информации о клиентах конкурирующим организациям или просто переход сотрудника в конкурирующую организацию.
Один из самых скандальных случаев завышения сбытовых цен произошел в прошлом году в нефтетрейдерской компании Crown Resources (дочерняя компания «Альфа-Эко»). Владельцы компании обнаружили, что два трейдера – Виноградский и Холодов – договорились с покупателями о продаже контрактов на поставки нефти по сниженной цене, а «откат» сбрасывался на различные офшоры, принадлежавшие торговым менеджерам. На «левых» счетах скопилось намного больше «потерянных» Crown $5 млн. Компания вела разбирательство с нечистоплотными менеджерами в британском суде. Комментируя ситуацию, один из аналитиков говорил «Ко», что потери на трейдинге возникают почти у всех нефтяных компаний, просто никто не хочет в этом признаваться: «Между трейдерами и их работодателями существует извечный конфликт. Торговцы всегда обладают довольно большой самостоятельностью действий. Когда кто-то из них выходит на определенный уровень профессионализма, ему часто хочется использовать свой опыт в личных целях. Иногда, если трейдер заключает хороший контракт, но при этом «крадет» 20 – 30 центов с барреля, работодатель даже закрывает глаза на упущенную прибыль». В ТНК, аффилированной с владельцами Crown, после этого случая ввели практику частичной продажи объемов нефти на открытых тендерах. А «Сибнефть» в прошлом году перевела основной объем экспорта на полностью подконтрольную дочернюю компанию.
Очень распространены продажи «с откатом» в Интернет-магазинах. По некоторым данным, в семи случаях из десяти менеджеры, к которым клиенты обращаются по поводу покупки техники или, к примеру, Интернет-сайта, предлагают в случае принятия решений звонить лично им, а не по официальным телефонам компании-продавца.
Без отрыва от производства
Для промышленных предприятий наиболее болезненной проблемой является воровство в процессе производства товаров. Помимо прямого экономического ущерба, этот вид хищений опасен для предприятий еще и тем, что увеличивает риск техногенных происшествий, брака и технологических сбоев. Сергей Колесников перечисляет варианты воровства на производстве: банальный вынос готовой продукции или средств производства; выпуск и продажа неучтенной продукции. Воровство на производстве, по мнению специалистов, наносит наибольший ущерб предприятию, когда возникает круговая порука. В качестве примера Колесников привел коммерческого директора мебельной фабрики, которому из-за воровства пришлось провести кадровую реорганизацию производства: «В реализацию «левой» продукции были вовлечены ключевые сотрудники – начальники смен, бригадиры. Качественную материальную проверку можно провести только при остановке работ, а это нецелесообразно. В нашем случае воровство было обнаружено случайно – одного из сотрудников обделили. Процесс болезни был запущен. Теперь приходится идти на кардинальные меры – увольнения провинившихся и набор новых сотрудников».
Валерий Гончарук отмечает, что дополнительные возможности для персонала открываются в тех сферах деятельности, для которых характерно движение преимущественно наличных средств (например, закупка сельхозпродукции у населения, туристический и страховой бизнес). Гончарук приводит пример «отката на закупках», когда иностранный партнер делит сверхприбыль с менеджером предприятия, разрабатывающего тур: «Вы выбираете данный отель, мы добавляем $2 стоимости в день на туриста, из них $1 – ваш». Крупная туристическая фирма, в месяц обслуживающая до 500 туристов, при такой схеме недосчитается $7000 – $14 000 ежемесячно. Половину из них получит менеджер. В беседе с «Ко» заместитель гендиректора по PR «Натали-Турс» Татьяна Чувилкина отметила, что потери от воровства менеджеров несут не только туроператоры, но и турагентства – своеобразные магазины, которые продают клиентам продукцию туроператоров. «У туристического бизнеса – две основные проблемы. В небольших компаниях не до конца автоматизирован процесс прохождения финансовых средств, и утечку трудно отследить. Кроме того, потери происходят оттого, что все менеджеры в этом бизнесе хорошо друг друга знают и часто используют эти знакомства с выгодой для себя, но не для своей компании. Вот, к примеру, операторов-поставщиков обычно выбирает сам руководитель турагентства. Но он может поручить заниматься этим кому-либо из сотрудников. Этот сотрудник знает туроператоров, и из пяти – десяти предложений может выбрать не то, которое на самом деле наиболее выгодно для клиента, а то, за которое упомянутому сотруднику обещано некое поощрение. Почти официально оператор может предложить менеджеру турагентства бесплатную поездку на отдых. Иногда просто заключается договор, по которому менеджер агентства получает от оператора $10 – 15 с тура. Причем мелкие агентства зачастую закрывают глаза на взятки, которые берут их менеджеры, – лишь бы удержаться на плаву. Но если компания растет и развивается, то на определенном этапе проблему приходится решать. Например, в «Натали-Турс» полностью документируются все моменты, связанные с передачей денег. Мы готовы от чего-то отказаться, но не делать «работу на коленке», – говорит Чувилкина.
Рекламный выноситель
В рекламном бизнесе, где вращается огромное количество наличных денег, очень многие менеджеры полагают, что откаты – это неформальная составляющая их зарплаты. Валерий Гончарук отмечает, что выбор рекламного агентства или исполнителей отдельных заказов по «основной» характеристике – сколько они заплатят рекламному менеджеру – стал обычным явлением на российском рынке. «Это касается в основном текущей рекламы средних предприятий, поскольку крупные рекламные кампании чаще находятся под контролем высшего руководства, которому взяток не предлагают. Менеджер имеет легальную возможность дополнительного заработка – он может наняться внештатным рекламным агентом в одно из СМИ, в котором размещает рекламу. Последнее трудно назвать воровством, поскольку предприятие выплачивает те же суммы, что платило бы в любом случае. Однако устройство на работу в определенную газету формирует у менеджера предпочтительное отношение к этой газете независимо от ее эффективности в качестве рекламного носителя».
В некоторых случаях потери предприятия от деятельности нечистых на руку рекламных менеджеров могут иметь стратегический характер. Один из экспертов табачного рынка привел в пример случай с иностранной табачной компанией, которая является крупным игроком на российском рынке. «Проводился тендер на право разработки наружной рекламы нового брэнда сигарет. В тендере участвовали три рекламных агентства – два иностранных и одно российское, которое уже длительное время вело проект. Я считаю, что на самом деле тендер был всего лишь прикрытием, чтобы заменить российское агентство западным, которое лоббировал один из топ-менеджеров головного офиса табачной компании. Так и произошло - российское агентство в итоге оказалось на грани разорения, а его сотрудники, работавшие с «табачным» проектом, ушли к конкурентам. Причем ушли не с пустыми руками, а прихватив концепцию и материалы, на основе которых конкуренты запустили собственную рекламную кампанию».
Специфические риски грозят корпорациям, активно действующим в сфере политического PR и GR (goverment relations). Владимир Римский из фонда «ИНДЕМ» говорит: «В штате многих крупных компаний есть человек, который специально занимается тем, что ходит по чиновникам и дарит им подарки. Нередко компании финансируют мероприятия для властных структур – проведение праздников, презентаций. В таких случаях курирующий финансирование таких акций сотрудник может оставить часть денег и себе». Такие действия менеджера, по сути дела, можно назвать «откатом с отката». Действительно, сколько именно денег лежало в конверте, который получил чиновник, как правило, невозможно проверить.
Не обманешь – не продашь
Широкое распространение получило в последнее время переманивание торговых агентов «со своими объемами» в конкурирующую компанию. Агенту могут предложить либо «слить» информацию о готовящихся крупных сделках, либо провести эту сделку через конкурирующую компанию. Аналитики считают, что ущерб от такого воровства наиболее значителен, потому что агенты-предатели зачастую сопровождают свой уход выбросом на рынок негативной информации относительно «обворованного» предприятия. По мнению Валерия Гончарука, риск от последствий «перетекания» можно несколько снизить. Например, клиентская база не должна находиться только в руках менеджера по продажам. Кроме того, желательно строить работу так, чтобы клиенты имели дело не с конкретной личностью, а с фирмой. Если менеджер все-таки ушел, тут же необходимо оповестить клиентов о том, что с ними будет работать новый человек.
Еще одна категория воровства в сфере сбыта – злоупотребления менеджеров в розничных магазинах. Хищения происходят на протяжении всей цепочки движения товара – начиная с приемки и заканчивая реализацией через кассовый узел. Самые благоприятные моменты для махинаций – это когда товар меняет свой статус. По данным сайта «Безопасность в торговле», «первый из таких переходных этапов – приемка товара». «Поставщик привозит товар. Магазин принимает продукцию, подписывает накладную, и она становится собственностью другого юридического лица. Если приемщик вступит в сговор с поставщиком и подделает накладные, то часть товара легко и незаметно для руководства уйдет «налево». Кроме приемки, есть еще несколько столь же опасных этапов, когда меняются какие-либо параметры продукции, и персонал сможет поработать на собственный карман. Это возврат товара поставщику, списание за непригодностью, возврат продукции покупателем, переоценка и, конечно, продажа (сговор кассира с покупателем считается классикой)».
В больших супермаркетах появились и другие возможности для воровства. Например, при производстве мясных полуфабрикатов или салатов часть продуктов может «потеряться». Или совсем новый вид воровства – «продажа полок», когда поставщики платят директору супермаркета «откат» за то, чтобы их товар красовался на самом видном месте – например, возле касс. Или просто платят за то, чтобы их товар оказался в магазине (особенно если речь идет о розничной сети). По нашим данным, «откат», который может получить менеджер от поставщика, составляет до 5 – 7% от стоимости товара.
Специалисты выделяют два способа защиты от воровства в магазинах – контроль за действиями и за результатом. Последний способ выражается в наложении штрафов и выдаче поощрений. Например, в «Планете- Менеджмент» (контролирует сеть супермаркетов «Гастроном Эконом») по итогам квартала коллективы могут получить премию: «Обычно каждая компания списывает определенную долю процента на потери, связанные с недостачей продукции. Если недостача выше плановой, коллектив выплачивает разницу. Если же потери, наоборот, меньше – коллектив награждается премией. В итоге за полгода 11 объектов вышли на уровень отсутствия коммерческих потерь».
Цена благополучия
По мнению ведущих экспертов, ущерб, наносимый компаниям воровством сотрудников, относится к числу неустранимых социальных явлений. Воровали всегда – крестьянин у помещика, рабочие у заводчика, советские граждане у социалистической Родины. Продолжают воровать и сейчас, причем не только у нас, но и за рубежом. Каждая американская компания теряет от внутреннего мошенничества в среднем $9 в день на каждого сотрудника. Способы минимизации ущерба хорошо известны – люди меньше воруют, если уверены в неотвратимости наказания и очень ценят свою работу. Благополучный работник ворует реже.
|
