Все по законам киножанра: вооруженные автоматами киднеперы в масках, высокопоставленный финансист исчезает прямо из-за спин своих охранников, за головы похитителей объявляют миллион долларов. Далее — анонимный звонок, кассета на кладбище, требование выкупа в 6 миллионов долларов мелкими купюрами... Это — краткое содержание нашей заметки, посвященной исчезновению первого вице-президента “Лукойла” Сергея Кукуры, недельной давности. Забавно, но кинобоевик, начатый по всем законам жанра, точно так же и закончился. Жертва неизвестных злоумышленников сама вышла к месту похищения, живая, но “сильно уставшая”. Хеппи-энд, зрители утирают слезы радости... Истинную причину этого ЧП мы вряд ли узнаем. Даже если его виновником будет назначен какой-нибудь “стрелочник” из числа криминальных “отморозков” или “чеченских боевиков”, правды в дело это не добавит. Кладбища, миллионы выкупа наличными, вертолеты — все это действительно для любителей продукции Голливуда, которым нравится, когда после жуткой передряги герой медленно выходит из леса (небоскреба), красиво стряхивая с белоснежного манжета кровь своих врагов. “Ищите, кому выгодно” — гласит древняя мудрость, актуальная и по сей день. В чем была выгода похитителей? Непонятно. Если, как утверждают все источники в силовых структурах, никакого выкупа за Кукуру так и не заплатили, очень похоже, что подтверждается версия, которую первым озвучил именно “МК”. “Похищение” — спектакль, пленник — исполнитель главной роли. Режиссер постановки — внутри самого “Лукойла”. Повод? Например, такой: в день исчезновения Сергея Кукуры государство собиралось выставить на продажу 5 процентов акций этой нефтяной компании. Паника, возникшая сразу после новости о похищении главного финансиста компании, заставила Мингосимущества отложить торги. Сделка не состоялась... Возможно, дело не в этих акциях (хотя совпадение по времени просто заставляет связывать два события между собой). Возможно, это было что-то вроде каких-то срочных обязательств — типа возврата крупного кредита, необходимости подписания контракта или покупки нового месторождения. Не важно. Главное, что нет финансиста — нет денег. Нет денег — любые обязательства или сделки откладываются на весьма неопределенный срок. А требовать немедленного исполнения обязательств от фирмы, только-только потерявшей своего топ-менеджера, да еще при таких трагических обстоятельствах, — это верх цинизма, на который вряд ли кто осмелится. (В пользу этой версии говорит и тот факт, что старательнее, громче всех трубила о “коварных похитителях” газета, принадлежащая самому “Лукойлу”.) Что в итоге было выиграно — время. Как минимум неделя. Настоящую цену которой знают, пожалуй, только в высшем руководстве нефтяного холдинга. А вы говорите, что реал-ТВ-шоу бывают только на голубом экране...
|